Лето 1976 года: объединение лиг

Лето 76-го – мой кандидат на звание Лучшего лета в истории – двухсотый День Независимости, релиз фильма «Челюсти», Олимпиада в Монреале, вымышленный выпускной в школе Ли, где учится Рэнди «Пинк» Флойд и слияние АБА и НБА. Все это – всего за три месяца. Процесс объединения лиг пошел в гору гораздо быстрее, когда АБА наняли спеца по антитрастовым искам Фреда Фрута, который очень плодотворно вел переговоры с даровитым помощником комиссионера НБА. Помощника этого звали…барабанная дробь… мистер Дэвид Стерн![195]

Вот о чем договорились лиги. В скобках – мои комментарии.

1. «Денвер», «Нью-Йорк», «Сан-Антонио» и «Индиана» заплатили каждый по 3,2 млн. за вступление в лигу. Эти команды также в не получали свою долю денег от ТВ-контракта в течение трех лет и не могли принять участия в драфте 76-го года, но их назвали «командами расширения» и позволили сохранить своих игроков. «Нетс» также пришлось выплатить «Никс» 4,8 млн. в течение десяти лет за нарушение территориальных прав.

(Пока сделка выглядит не слишком справедливой, но я рад за «Никс», поскольку они получили кучу денег, чтобы потратить их на плохих игроков. Больше всего меня напрягает пункт, касающийся драфта – класс новичков в 1976-м был глубоким, и такие игроки, как Джонни Дэвис (22 выбор), Алекс Инглиш (№23), Лонни Шелтон (№25) и Деннис Джонсон (№39), упали до второго раунда. Наглядная демонстрация того, что АБА не обладала рычагами давления на «старшего брата»).

2. Клуб «Кентукки» ликвидировали, а его владелец Джон Браун получил три миллиона компенсации, но затем купил «Баффало» всего за половину этой суммы. Четыре клуба АБА присоединились к НБА и отдали за это последние гроши, а Браун умудрился в процессе смены лиги выручить полтора миллиона? Как так вообще?

Но это еще цветочки по сравнению с владельцами «Сент-Луиса», которые провернули величайшую аферу в истории профессионального спорта и сорвали недетский куш. Они тоже получили компенсацию за ликвидацию принадлежавшей им франшизы, но в размере всего 2,2 млн., поскольку они в нагрузку к этому выбили себе еще одну седьмую часть от телевизионной прибыли каждой из четырех команд АБА. И деньги эти им гарантировались пожизненно. Другими словами, они выторговали себе четыре седьмых доли всех команд АБА от телевизионного соглашения. Навсегда. К 2009-му году эта доля составляла примерно 150 млн. баксов. Настоящий зеленый дождь из денег год за годом[196].

(«Нетс» взяли два титула с Доком, то есть у них на руках был отменный козырь и игрок, из-за которого вся эта канитель и затеивалась, но в результате присоединения к НБА клуб потерял столько денег, что им пришлось продать Дока перед сезоном 77-го года, чисто чтобы остаться на плаву. «Спиритс» являлись ужасной командой, которую уже давно пора было расформировать – у них не было болельщиков или игроков уровня Дока, да и как рынок они для НБА особого интереса не представляли, но, тем не менее, они заключили сделку в миллион раз лучшую, нежели «Нью-Джерси». Поди разберись, как так получилось).

3. Игроки из прекративших существование команд были выставлены на аукцион. За каждым из них был закреплен «ценник», и «Чикаго» гарантировали себе первый выбор на этом драфте (чтобы взять Артиса Гилмора). Оставшихся команды выбирали в обратном порядке в зависимости от результатов по окончании сезона 76-го года. «Атланта» обменяла свое право выбора в «Портленд» на Джоффа Петри, и «Портленд» разжился двумя самыми лакомыми кусочками того драфта (взяли Мориса Лукаса под вторым номером и Мозеса – под пятым)[197]. «Детройт» выложил безумную сумму в 500 тысяч за право взять Марвина Барнса. Видимо, хотели вынудить Боба Ланира совершить самоубийство.

(Этот драфт-аукцион входит в список Вещей, на которые было бы любопытно взглянуть сегодня. Его бы показали по ESPN часа в два дня во вторник, Рик Бьюкер бы проанализировал обмен между «Портлендом» и «Атлантой», Чад Форд бы пожаловался на недостаток европейцев, а Джей Байлас минут десять бы пел дифирамбы Мэлоуну, его умению действовать на подборе и его «серийной прыгучести»).

4. НБА согласилась отменить правило перманентных прав клуба на игрока и позволить опытным баскетболистам становиться свободными агентами по истечению действующего соглашения. В этой ситуации стороны долго не могли прийти к консенсусу: владельцы требовали компенсации, а игроки жаждали свободы и бились за право менять клубы. Этот спор, вероятно, затянулся бы еще на несколько лет, если бы не снизошедшее на главу Ассоциации Игроков НБА Джеффа Маллинса озарение. Он предложил выплатить владельцам четырехлетнюю компенсацию, ибо именно столько времени бы потребовалось, чтобы довести дело до Верховного суда. Все закивали головами, конец истории. В случае если две команды не могли договориться между собой, компенсации выплачивал офис О’Брайена.

(Важнейший момент в истории НБА со времен введения счетчика 24 секунд. После него изменились зарплаты игроков и способы построения претендующих на победу в чемпионате команд. К лучшему или к худшему, но НБА перестала быть прежней. Первые несколько лет оказались к худшему).

Получается, что сразу за слиянием лиг последовало самое сумасшедшее и знойное лето в истории НБА – столько переходов не было никогда. «Чикаго» и «Хьюстон» заполучили себе системообразующих центровых (Гилмор и Мэлоун). «Портленд» нашел помощника на подборах для Уолтона. «Нетс» продали Дока «Филадельфии» за три миллиона и обменяли Брайна Тэйлора и два пика первого раунда за Тайни Арчибальда[198]. «Филадельфия» объединила у себя обоих обладателей титула Самого ценного игрока АБА сезона 75-го года (Док и Макгиннис). Мозес на пути в «Хьюстон» успел сменить еще два клуба. «Портленд» обменял Мозеса в «Баффало» за пик первого раунда, а «Баффало» всего шесть дней спустя отдали его «Хьюстону» за два выбора в первом раунде. «Никс» купили Макаду у «Баффало», выдали ему колоссальных размеров контракт на пять лет и 2,5 млн., чем отбили у него всю страсть к игре до 1982-го года. Гэйл Гудрич стал Джеки Робинсоном рынка свободных агентов и не по своей воле зарубил на корню профессиональный баскетбол в Новом Орлеане на ближайшие два десятка лет (об этом чуть позже). Ред Ауэрбах отказался переплачивать Полу Сайласу и отправил его в «Денвер» в обмен на Кертиса Роу, а затем купил Сидни Уикса из «Портленда» (и окончательно убил веру болельщиков «Бостона»). Ни одна из пяти лучших команд сезона-76 («Голден Стэйт», Финикс», «Бостон», «Лос-Анджелес», «Кливленд») не стала сильнее ни на йоту. Добавьте в этот коктейль еще рост популярности кокаина, новые горизонты рынка свободных агентов и рост зарплат. И подготовьтесь эмоционально к знакомству с самой странной трехлеткой в истории НБА.

ПУШЕЧНОЕ ЯДРО

Дышите глубже, ибо мы отправляемся в единственный период в истории спорта, когда профессиональная лига увеличилась недостаточно сильно. В то время как число клубов в НБА увеличилось с восемнадцати до двадцати двух, количество качественных игроков резко подскочило. В лигу пришло двадцать восемь новых примечательных лиц, в том числе четыре суперзвезды, вокруг которых можно строить клуб (Ирвинг, Гервин, Гилмор и Томпсон), и одна потенциальная суперзвезда (Мозес)[199]. Добавьте к этому изобилию глубокий драфт (Джон Лукас, Дэнтли, Инглиш, Деннис Джонсон, Пэриш, Митч Капчак, Уолтер Дэвис и др.), и внезапно в каждой команде оказывается два качественного игрока, готовых вести клуб за собой. Теперь в командах шли споры за звание альфа-самца (Макаду-Хэйвуд, Ирвинг-Макгиннис, Барнс-Ланир) и наблюдался контраст игровых стилей (старая школа против уличной игры на публику). Некоторые команды мгновенно шагнули на новый уровень («Портленд», «Денвер»), а некоторые сдулись («Бостон», «Финикс», «Кливленд», Голден Стэйт»). Болельщики были, с одной стороны, довольны возросшим за счет АБА уровнем атлетизма, а с другой – недовольны эгоизмом некоторых игроков. Помимо всего прочего, кокаин и другие наркотики уже набирали обороты.

Повторюсь – странный был год. Составы многих команд изменились до неузнаваемости, как будто кто-то случайным образом перетасовал их как в видеоигре типа Madden, да еще и добавил четверти игроков лиги проблемы с наркотой. Результаты команд тоже стали жертвой царящего в НБА хаоса – по итогам сезона ни одна из них не победила больше, чем в 52 матчах и не проиграла больше, чем в 28 («Нетс»). Зато тезис «АБА была не такой уж плохой лигой» получил право на существование, поскольку девять человек с Матча всех звезд 77-го года пришли из АБА. В финале того года выступало пятеро АБА-шников. Такое переливание крови сделало Ассоциацию быстрее, атлетичнее и глубже. За исключением Билла Уолтона, самыми захватывающими игроками были выходцы из АБА (Док, Айсмен, Томпсон и Мозес). Эпоха медлительных пузанов осталась в прошлом – это было хорошо заметно по «Финиксу», который не потерял ни одного значимого исполнителя, но закончил сезон с результатом 34-48. В лиге произошла настоящая революция. АБА выступила в качестве пушечного ядра, брошенного в воду и разрушившего гладкую поверхность НБА.

Волны расходились в стороны и еще через год, когда одиннадцать из восемнадцати первых выборов на драфте сменили клуб через обмен (двое успели сменить команду дважды). Так появился новый тренд, ибо раньше обмениваться выборами на драфте было не принято – примерно до 1971-го все предпочитали сидеть на тех местах, которые им достались изначально. Ящик Пандоры открыли в 1977-м – «Милуоки» двумя обменами разжились первым, третьим и двенадцатым выборами на драфте. Конечно, два из них они бездарно профукали (вот же были времена – они взяли Кента Бенсона и Эрни Гранфелда, двух медленных белых парней, и при этом были избавлены от участи читать о себе гадости в Интернете или слушать их по радио), но все же вошли в историю как первая команда, которая заявила: «Мы будем перестраиваться через драфт!» Рискованное решение, надо сказать, учитывая то, что большинство клубов в то время были убыточны и жутко боялись разозлить болельщиков своими действиями[200]. В 1977-м также впервые на полную заработал рынок свободных агентов – команды сменили такие игроки, как Джамал Уилкс («Лейкерс»), Гас Уильямс («Сиэтл»), Трак Робинсон («Новый Орлеан»), Бобби Дэндридж («Вашингтон»), Джим Клемонс («Нью-Йорк») и И.С. Коулмэн («Голден Стэйт»)[201]. Обычно команды сами выбивали себе компенсацию за уходящих. Так, «Бостон», например, подписал Эм Эл Карра в 1979-м, и эта сделка потом перетекла в более крупную – Карр и два выбора в первом раунде за Макаду (пики на драфте позволили выбрать Пэриша и Макхэйла). С другой стороны, «Сан-Диего» подписали тем же летом Уолтона, команды не смогли договориться по поводу компенсации и оставили этот вопрос на усмотрение лиги. Поэтому никто не возражал, когда в 79-м году «Клипперс» подписали Брайана Тэйлора из «Денвера» и отдали взамен два выбора во втором раунде, четыре килограмма кокса и номер телефона своего лучшего наркодилера[202].

Несмотря на все эти перемещения и перестановки в составах, финальная серия в том году выдалась на славу и удовлетворила запросы всех – CBS (лучший рейтинг для финала в истории), НБА (Билл Уолтон и хайп вокруг Билла Уолтона как «большой белой надежды»), Брента Машбургера (который придумал для Уолтона прозвище «Человек-гора» и попытался стать для него тем же, кем был для Али в свое время Говард Коуселл), баскетбольных пуритан (они были рады, что «Портленд» «спасет» лигу) и даже желчных расистов (им нравился «анализ» этой серии, предлагаемый в популярных изданиях). «Сиксерс» тогда считали неорганизованной «уличной» командой и продуктом АБА, где каждый сам за себя и где собрана кучка получающих много денег чернокожих пацанов, которым плевать на партнеров по команде. Там выступали ребята с кличками типа «Мармелад»[203] или «Мир» и они были более известны своими изящными проходами и бросками, а не победами. Даже Доку досталось - его несправедливо считали эффектным, но не эффективным игроком.

«Портленд» был полной противоположностью и играл в духе ранних команд Расселла, то есть за счет быстрых отрывов, движения мяча и уникальных талантов Уолтона. У них в стартовой пятерке выходило трое белых, их лучший игрок был рыжим, а их разыгрывающий стригся под ежик. Их необычайно преданные болельщики забивали под завязку на каждом домашнем матче арену на 12666 мест и поддерживали их так отчаянно, что каждый матч превращался в концерт «Битлз» в середине шестидесятых. Их тренер тоже всем нравился, хотя он был жестким и суровым, рычал на игроков и вообще был похож на директора школы из «Общества мертвых поэтов». «Блэйзерс» всухую вынесли «Лейкерс», затем отыгрались со счета 0-2 и вырвали титул у «Филадельфии». И все их вдруг серьезно зауважали, поскольку они расправились с двумя командами, которые в глазах общественности якобы представляли две главнейшие проблемы тогдашней НБА: они оставили не у дел Карима (самую угрюмую суперзвезду в истории, которая всем уже порядком поднадоела) и побили команду якобы недисциплинированных и слишком богатых черных парней, которые, как тогда считалось, убивают баскетбол. Так что «миссия» «Портленда» по спасению баскетбола нехило так подстегнула рейтинги. Среднестатистический белый спортивный болельщик интересовался НБА, но лишь до тех пор, пока там можно было увидеть, как Уолтон и «Блэйзерс» надирают задницы заносчивым черным эгоистам.

(И без «Блэйзерс», надирающих задницы заносчивым черным эгоистам, у НБА могли появиться проблемы)[204].

ХЬЮСТОН, У НАС ПРОБЛЕМЫ

Если сезон 77-го года был самым сумасшедшим, то сезон 78-го года принес лиге больше всего вреда. Вот список проблем, с которыми столкнулась Ассоциация, от наименее значительных до наиболее губительных:

Кризис №1 – скоропостижная кончина «Блэйзерс». «Портленд» шел с результатом 50-10, когда травму получил Уолтон, и все покатилось в тартарары, хотя тогда все только и делали, что кричали о том, что это величайший коллектив в истории. Так НБА потеряла одну из ключевых команд, самую заметную белую звезду и наиболее приятную взору бригаду не только 78-го года, но и 79-го, и 80-го. Это как если бы Джордан сломал ногу по ходу сезона «Чикаго» с 72 победами и после этого пропал на три года. Как вам потенциальный финал-96 между «Хит» и «Соникс»? Прельщает? А финалы «Индиана» - «Юта» в 97-м и 98-м? Надеюсь, поняли намек. Травма Уолтона могла стать для НБА смертельным ударом, если бы вовремя не появились Лэрри и Мэджик[205].

Кризис №2 – кокаин. К тому моменту уже был повсюду. И никто толком не осознавал силу его влияния. Я не хочу повторяться в миллионный раз. Просто посмотрите «Ночи в стиле буги». Если еще, конечно, этого не сделали. Я сделал уже с десяток отсылок к этому фильму и мог бы сделать еще штук триста. Легко. Смотрите его смело. «Это настоящий фильм, Джек».

Кризис №3 – провальная дилогия под названием «Буллетс» против «Соникс» в финале. Вы понимаете, что за последние полвека только в финальных сериях 78-го и 79-го годов не было ни одной узнаваемой суперзвезды или команды с большого привлекательного рынка? Финал-78 пришлось растянуть на восемнадцать дней, чтобы удовлетворить желаниям CBS. Анселд забрал домой титул Самого ценного игрока финала и новенькую машину, хотя церемония была омрачена вопросом главы CBS Анселду по поводу того, может ли он одолжить эту машину, чтобы в ней удавиться. Черная полоса застигла не только Уолтона и «Блэйзерс», но и всю лигу, ведь мы были в паре шагов от чумового финала-78 между «Наггетс» и «Сиксерс» («Томпсон против Доктора!») или атомного противостояния «Сперс» и «Санз» в финале-79 («Дэвис и Уэстфол скрестят мечи с «Ледяным» Гервином!»). Если бы в те годы во главе лиги стоял Дэвид Стерн, то он наверняка бы нашел пару толковых свистунов, эквивалентных нынешним Дику Баветте или Беннетту Сальваторе, которые бы сделали нужный результат в решающих матчах между «Сперс» и «Буллетс», «Сиксерс» и «Буллетс», а также «Наггетс» и «Соникс». И вы знаете, что это правда[206].

Кризис №4 – конфликты с CBS. Переговоры по последнему ТВ-контракту были очень жаркими, и хотя стороны все же пришли к консенсусу и заключили сделку на четыре года и 74 млн., телекомпания упиралась до последнего и не сильно-то хотела идти навстречу Ассоциации. В итоге по контракту (если это можно так назвать) CBS получала право показывать матчи плей-офф лишь в записи, самостоятельно определять даты и время матчей плей-офф, да еще к тому же сократила число баскетбольных трансляций по воскресеньям. И все это с учетом отсутствия кабельного телевидения. Да уж, незавидное положение.

Кризис №5 – драки. Драки всегда считались частью баскетбола и логичным продолжением его контактной природы (то же касалось хоккея). Уиллис Рид приобрел определенную славу, когда полез выяснять отношения с целой командой «Лейкерс» в 67-м. Морис Лукас заработал репутацию «тафгая», когда врезал Гилмору. Деннис Оутри продержался в лиге десять лет, поскольку был Тем самым парнем, который врезал Кариму. Рики Соберс решил навалять Рику Бэрри и тем самым перевернул серию между «Уорриорз» и «Санз» с ног на голову в 76-м. Калвин Мерфи страдал от комплекса Наполеона и любил вступать в конфронтации с большими парнями и однажды отличился тем, что послал в нокаут 203-сантиметрового Сидни Уикса. Так что, когда во втором матче финальной серии 77-го года завязалась драка между «Блэйзерс» и «Сиксерс», никто не придал этому особого значения. Началось все с того, что Дэррил Доукинс попытался исподтишка ударить Бобби Гросса (но попал в своего партнера по команде Дага Коллинза), затем отскочил назад и неудачно попал прямо под тяжелый локоть Лукаса, после чего эти двое потанцевали друг перед другом в духе кулачных боев 1920-х годов, пока остальные их не разняли. После удаления с площадки Доукинс все не мог успокоиться и сломал несколько унитазов в раздевалке «Филадельфии». И что, думаете, кого-то дисквалифицировали хоть на матч? Конечно, нет! Не хочу звучать как Старый Ворчливый Редактор, но так уж была устроена лига в семидесятых, и всем это дико нравилось. «Портленд» после этой стычки выиграл четыре матча подряд, и все дружно согласились, что немаловажную роль в победе сыграл именно локоть Лукаса[207]. Для того времени и той НБА эта была идеальная драка – без травм, отменное шоу и хороший урок на тему того, что нужно всегда заступаться за своих одноклубников[208].

Октябрь того же года. Sports Illustrated выстраивает обзор грядущего сезона НБА вокруг «Силовиков» и ставят грозную харю Лукаса на обложку. Короче говоря, прославляют жестких и не боящихся физического контакта игроков и в качестве подзаголовка пишут угрожающую фразу «Никто, я сказал, никто не смеет трогать моих партнеров по команде». Сегодня эта статья читается просто на одном дыхании. Журнал сделал впечатляющие фотографии самых известных «силовиков» НБА, как если бы они были рестлерами. Кермит Вашингтон (ой) позировал голым по пояс, словно боксер. Под изображениями был текст, в котором каждого из игроков описывали как гремучую смесь Клинта Иствуда и Чарльза Бронсона. Вот пример: «Кермит Вашингтон, силач из «Лейкерс» ростом 203 сантиметра и весом 104 килограмма. Кермит – тихий и приятный в общении человек, который качает мышцы и периодически отрывает людям головы. В памятной игре в прошлом ноябре против «Баффало» Вашингтон схватился с Джоном Шумейтом и уложил 206-сантиметрового форварда на паркет серией убойных хуков. Свидетель той схватки сообщил, что «Шумейта просто разобрали на запчасти».

Никогда еще о мордобое не писали так изящно. А ведь к мнению SI тогда многие прислушивались (держите в уме, что тогда еще не было ни ESPN, ни USAToday, ни кабельного, ни Интернета), что вкупе с уже ранее звучавшей в журнале похвалой в адрес Мерфи и Лукаса, стало оправданием увеличения числа драк в лиге. Лукас был достойным игроком, но вряд ли бы он попал на обложку SI, если бы не умел…ну, вы поняли… выбивать все дерьмо из другого человека. Считалось ли нормальным ударить кого-либо по лицу? Sports Illustrated давали на этот вопрос положительный ответ. Ну, если на то была веская причина.

Первая игра регулярного сезона. Кент Бенсон заезжает локтем в живот Кариму, тот сгибается пополам и корчится от боли, но затем возвращается на площадку и заряжает Бенсону по роже и ломает тому челюсть. Отличие этого инцидента от прошлых подобных было в том, что здесь черный бил белого и этот момент крутили в новостях по всей стране[209]. Причем черный парень еще и был самым видным игроком 70-х. Лига решила не наказывать Карима и посчитала, что с него хватит и тех двух месяцев, которые он пропустил из-за перелома кисти после удара.

Декабрь. Кермит повздорил с Кевином Куннертом из «Хьюстона» после штрафного и завязалась драка. Карим оттаскивает Куннерта, но тот уже получил свою порцию люлей от Кермита и теперь держится за лицо[210]. Кермит оборачивается, видит, что на него бежит Руди Томьянович и наносит удар, который помощник тренера «Лейкерс» Джек Маккинни назвал «величайшим ударом с истории человечества». От хука Кермита и удара о пол при падении у Руди ломается лицевая кость. Карим описывал звук от этого удара, «как будто кто-то размозжил тыкву о твердую поверхность». Руди схватился за лицо, лежал и истекал кровью, а зрители замерли в ужасе. Итог: две недели в больнице, сломанные челюсть и нос, столь сильные переломы черепа и лицевых костей, что во рту у Руди оказалась спинномозговая жидкость.

Против Кермита сработали сразу четыре фактора (ну, помимо того, что он чуть не убил другого игрока). Во-первых, стычка между Каримом и Бенсоном произошла всего двумя месяцами ранее, так что журналисты объединили эти инциденты воедино и стали раскручивать тему заголовками типа «Насилие в НБА выходит из-под контроля!» (при этом все дружно сделали вид, что SI не превозносил это самое насилие всего десять недель назад). Люди начали задаваться вопросом вроде: «Как я, белый мужик, могу следить за лигой, в которой черные мужики дубасят белых?» Вслух такие мысли никто не озвучивал (разве что за закрытыми дверями), но даже сама возможность существования такого рода мнений пугала до усрачки CBS и владельцев клубов. Во-вторых, на единственной записи этого момента Кермит похож на жаждущего крови белого безумца, но изначальный удар Куннерта камеры упустили (как и заварушку между ними) и переключились на драку, только когда Куннерт уже обмяк в руках Карима, а Руди бежал на Кермита. В-третьих, Saturday Night Live хорошенько обсосали этот эпизод, показывая его снова и снова в рубрике «Что нового на этой неделе?» и превратили этот эпизод в шутку[211]. И в-четвертых, худшего момента для скандала и придумать было нельзя. ТВ-рейтинги не поражали воображение, посещаемость падала, и Ассоциации приходилось бороться с клеймом лиги «для белого населения, но в которой играет слишком много черных». Здесь столкнулись целый ряд экстремумов – самый чудовищный удар в истории баскетбола, идеальный «исполнитель»[212], печальнейший результат, наиболее неподходящее время (контракт с CBS истекал по окончании сезона), самое неудачное сочетание рас (черный уделывает белого). Кермита дисквалифицировали на шестьдесят дней без выплаты зарплаты (причем без суда и следствия), так что он потерял примерно 54 тысячи долларов и попутно стал Врагом народа №1. (Дело не ограничилось угрозами. Когда Кермит отбыл наказание и вернулся на паркет, полиция посоветовала ему не заказывать еду в номер в гостиницах, поскольку они боялись, что его могут попытаться отравить). Руди же отсудил у лиги 3 миллиона, а его адвокаты превратили Кермита в бешеного ротвейлера, которого спустили с поводка невнимательные владельцы. Ничего хорошего НБА из этого скандала не вынесла.

Ни-че-го.

«Лейкерс» хладнокровно обменяли Кермита еще до истечения срока дисквалификации и отправили его в «Бостон» взамен на Чарли Скотта, моего любимейшего «кельта» в истории. То были темные времена для Абдул-Симмонса. Помню, я лично присутствовал на первой игре Кермита за «Бостон». Сначала долго искал его глазами на разминке, потом, найдя его, подумал про себя «Вот он, это тот самый дядька» и весь вечер следил за каждым его движением в страхе, как будто передо мной был Майкл Майерс. Он был первым изгоем в лиге, но расположение фанатов «Бостона» завоевал очень быстро. Вашингтон - трагичный и несчастный персонаж, который, тем не менее, всегда держался с достоинством и яростно боролся за каждый подбор. Он стал чуть ли не первым со времен Сайласа, кому удалось вдохнуть жизнь в Коуэнса. Казалось, что Кермит вкладывал в игру все спрятанные глубоко эмоции. И когда Гарден замолкал (а это случалось частенько, поскольку в том сезоне мы выиграли всего 32 матча, и болельщики массово покидали трибуны еще до окончания), то можно было услышать рык Кермита после каждого подбора – хрррррррр. Кермит набирал в среднем 11,8 очка и 10,5 подбора при 52% реализации бросков всего за 27 минут за игру. К концу сезона он стал моим любимым «кельтом», и я был убежден, что это лицо Руди само напало на кулак Кермита.

Конечно, тем же летом мы его обменяли. Без комментариев[213]. Он переехал в «Сан-Диего», а затем перешел в «Портленд», и фаны «Блэйзерс» приняли его так же тепло, как когда-то и болельщики «Селтикс». Спустя несколько лет Халберстам чудесно описал историю Кермита (одна из лучших историй об отдельно взятом игроке, которые я читал) и тот превратился в своего рода жертву. Джон Файтштейн даже написал в 2002-м году целую книгу о той драке[214]. Не только Руди, но и сам Кермит оказались в неправильном месте в неправильное время. Сотни игроков НБА до него махали кулаками на площадке с целью навредить сопернику. Но удар Кермита попал в цель, пожалуй, слишком точно. Он стал Ганнибалом Лектером Ассоциации и тем самым парнем, который одним ударом чуть не убил кого-то. НБА после этого стала более серьезно относиться к насилию на паркете – зачинщиков теперь обязательно удаляли с площадки, да и дисквалификации за драки стали серьезнее и продолжительнее, но Удар Кермита превратился в городскую легенду. Считается, что именно он все изменил. Брехня. Лига не прилагала серьезных усилий по искоренению драк до потасовки между «Никс» и «Буллс» по ходу плей-офф 94-го года, когда на трибунах сидел сам Дэвид Стерн. Именно та драка стала точкой кипения для Ассоциации, но никак не удар Кермита.

ЖИВОЙ ТРУП

В тот год ощущение, что у НБА, мол, дела плохи, стало повсеместным. Кому можно сказать за это спасибо? Трансляциям игр в записи, падению посещаемости, не особенно старающимся звездам, отсутствию Уолтона, переезду «Баффало» в Сан-Диего, разочаровывающим выступлениям Ирвинга в «Филадельфии», соотношению черных к белым в количестве 75 к 25 и нападкам на НБА со стороны колумнистов разных газет и даже Sports Illustrated. В 1978-м и 1979-м все спортивные болельщики верили SI на слово, так что нет ничего удивительного в том, что у всех в голове вертелась мысль: «У НБА серьезные проблемы», даже несмотря на то, что это было неправдой или не совсем правдой. «Бостон» владел правами на Берда, так что сезон без поражений в исполнении команды государственного штата Индианы в 79 году не прошел мимо и болельщиков НБА. Берда пророчили в спасители увядающих «Селтикс», так что, когда он сошелся лицом к лицу с командой университета штата Мичиган во главе с Мэджиком в финале NCAA 1979 года, на баскетбольном небосводе оказались уже два потенциальных спасителя для клубов НБА. И по счастливой случайности два первых выбора на драфте-79 принадлежали командам с двух из трех крупнейших рынков НБА (Лос-Анджелес и Чикаго). «Лейкерс» выиграли бросок монетки и забрали себе Мэджика, а «Буллс» пришлось подождать еще пяток лет до прихода Джордана. «Селтикс» подписали Берда, все довольны[215]. В итоге всего за год Берд вытащил из болота «Селтикс», Мэджик вывел из летаргии Карима (в которой он пребывал к тому моменту уже добрых пять лет), а «Филадельфия» наконец-то собрала добротную банду вокруг Дока. Все три команды выиграли больше 60 матчей и прошли в финалы конференций, а Мэджик еще и проснулся знаменитым после решающей игры финальной серии.

Но не они спасли лигу, а появление кабельного телевидения. Всего спустя несколько недель после того как НБА заключила контракт с «USA Network» на три года и полтора миллиона за показ матчей четверга и игр ранних стадий плей-офф, ESPN запустила первый в истории круглосуточный спортивный канал. Запомните эту дату – 7 сентября 1979 года. Тогда родились и SportsCenter, и разудалые нарезки лучших моментов матчей, и кабельный телеканал, который позднее стал претендентом на показ матчей НБА в прямом эфире. Именно тогда приобрела очертания формула, как лучше всего продавать матчи – в виде компиляции самых крутых моментов типа бросков сверху, мастерских пасов и важных попаданий. За бортом остались вся скукота и неподобающие для успешной спортивной лиги моменты (то есть драки, пустые места и безразличие некоторых бесцельно бегающих туда-сюда и откровенно скучающих игроков). Дэвид Стерн, например, считает, что именно выход на арену ESPN и кабельного спасли лигу, а не Мэджик и Берд. Он вообще придерживается того мнения, что Ассоциацию не надо было ни от кого спасать и разговоры о ее кризисе были преувеличением[216]. И он, скорее всего, прав. Если помните, в 1980-м году в лиге появился новый клуб, «Даллас Мэверикс». Так вот его владельцы за право присоединения заплатили неслабую сумму – 12 миллионов. «Даллас» закончил свой первый сезон с результатом 15-67, и все еще тогда шутили, что «Лучше бы они наняли тренером Джей Ар Юинга». 28 лет назад люди хватались за животы от хохота после таких шуток. Так вот, я к чему веду – как можно говорить, что НБА в кризисе, если толстосумы были готовы отдать 12 миллионов, чтобы к ней присоединиться?

Справедливости ради стоит сказать, что отношения между НБА и CBS действительно были хуже некуда. В 1980 в финалах конференций играли очень привлекательные команды («Бостон» против «Филадельфии» и «Лос-Анджелес» против «Финикса», но CBS показали только три матча в прямом эфире, еще три – в записи, а на остальные четыре просто забили (в том числе и на поворотную игру №4 в Финиксе)[217]. В финале явно было на кого посмотреть – тут тебе и Мэджик, и Карим, и Док, но CBS все испортили. Они заставили команды сыграть матчи №3 и 4 за одни выходные, а затем предоставили местным филиалам своей сети выбор, показывать ли шестую встречу (которая могла стать решающей) в прямом эфире в 11:30 вечера или в записи. А поскольку матч выпал на пятницу во время горячей поры для телевизионщиков, то большинство каналов предпочли поставить в эфир серии «Невероятного Халка», «Дюков из Хаззарда» и «Далласа». В прямом эфире игру показывали только в Филадельфии, Лос-Анджелесе, Портленде и Сиэтле. Это означает, что одну из самых известных баскетбольных игр в истории (когда Мэджик вышел в старте на позиции центрового вместо травмированного Карима и привел «Лейкерс» к победе в серии и чемпионате) в большинстве городов Америки показывали далеко за полночь в записи. А ведь сколько молодых болельщиков могли бы подсесть на НБА, увидев это! Хотя, с другой стороны, телевизионщиков тоже можно понять. «Невероятный Халк», «Дюки и Хаззарда» и «Даллас»? Да это ж просто убийственная комбинация! Мне понадобилось всего пара минут усиленного поиска в Гугле, чтобы выяснить, что «Даллас» и «Дюки» были самыми популярными сериалами в 1980-м году. «Дюков» смотрело примерно 21 млн. телезрителей, а «Даллас» - невообразимые 27 миллионов. Разумеется, они не смогли отказаться от этих сериалов в пользу очередного эпизода шоу под названием «Лига богатых черных наркоманов»[218]. Это было бы откровенно плохо для бизнеса. Так что да, печально, что мало кто видел вживую знаменитый 42-очковый перфоманс Мэджика. Но НБА сама виновата – она могла поставить игру на день субботы, и все были бы довольны, и народу бы у экранов было побольше[219].

Год спустя ситуация приобрела совсем уж угрожающий характер. Финал конференции между «Бостоном» и «Филадельфией» был доверху забит звездами, и это противостояние стало, возможно, лучшей серией на этой стадии в истории, но CBS согласились показать только девять из возможных четырнадцати матчей (шесть из них в итоге показали в записи), а из шести матчей финала-81 четыре были показаны не в прямом эфире. Финальная серия показала худший рейтинг всех времен (6,7)[220]. В то же время нужно упомянуть, что в финале Запада каким-то невероятным образом сошлись «Рокетс» (с результатом 40-42) и «Кингз» (тоже 40-42), отчего руководству CBS наверняка захотелось выйти в окно или притвориться, что никакого финала Западной конференции в природе не существует[221].

Так что да, НБА нужно было кабельное ТВ. Срочно.

1979-80: ТРЕЕЕЕЕЕЕЕХА!

Интересно, вы отдаете себе отчет в том, что трехочковой линии потребовалось целых восемь лет, чтобы стать полноценной частью игры? Краткий экскурс в историю взросления «трешки»:

1980. К нововведению пока относятся подозрительно и излишне осторожно. Только Брайан Тэйлор (239) и Рик Бэрри (221) выбрасывают за сезон больше 200 «трех», двенадцать человек выполняют больше сотни, и лишь пять забивают больше 38%. В среднем за игру бросают меньше шести дальних бросков. Помню, что Крис Форд вдруг заявил о себе в качестве «снайпера» (забивал 43% бросков издали) и тут же из заурядного атакующего защитника превратился в ценный актив. После каждого его попадания толпа сходила с ума. Дело двигалось вперед, но пока с микроскопической скоростью.

1981. Небольшой шаг назад. Майк Братц – лидер лиги по выполненным броскам (169 попыток), и один Брайан Тэйлор реализует больше 34% (38,3% если быть точным). Средний процент по лиге падает с 28 до 24,5, количество дальних бросков в отдельном матче снижается до четырех. Странно. Тем не менее, в активе лиги первый значимый трехочковый бросок – Берд реализовал решающую трешку в шестой игре финала и отпраздновал ее, победно вскинув кулак. Это момент был захватывающим для меня даже в записи, и несмотря на то, что я смотрел матч в полусне в полвторого ночи.

1982. Никто до сих пор не осмеливается связываться с дальними бросками на постоянной основе. Только четыре игрока выбросили за сезон более 100 трехочковых, зато в коллекцию отправился еще один известный момент, связанный с бросками издали – Фрэнки Джонсон и Джеральд Хендерсон в пятом матче серии «Селтикс» - «Буллетс» ввязались в драку, после чего Джонсон разозлился, поймал кураж и реализовал три трехи подряд (в том числе и одну бомбу метров с девяти), чем помог своему клубу затащить «Бостон» в овертайм. Правда, на большее его не хватило, и «Селтикс» после двух овертаймов отпраздновали победу. Ту игру показывали в прямом эфире по USA Network, так что это первый матч, в котором кто-то единолично решил похоронить соперника, забросав его издали[222].

1983. Полный штиль. Только четыре человека в лиге выполнили больше 100 бросков из-за дуги. Средняя реализация падает до 24%. Среди лидеров по проценту попаданий – Майк Данливи (34%) и Айзейя Томас (28%). Последняя цифра выглядит комично, потому что из всех более-менее современных разыгрывающих Томас бросал трехочковые хуже всех.

1984. Небольшие подвижки в правильном направлении – Даррелл Грифит из «Юты» становится лидером НБА по выполненным броскам (252), попаданиям (91) и проценту (36,1). Ирония в том, что первым парнем на деревне по части дальних бросков был игрок по прозвищу Доктор Данкенштейн.

1985. Количество трешек за матч вырастает до 6,2, средний процент в лиге – до 28,2. Уже пятнадцать игроков пересекают рубеж в 100 попыток из-за трехочковой дуги, а четыре - берут планку в 40% реализации. Дальний бросок получает статус «клевого» элемента, когда Берд добавляет его в свой арсенал (реализует 42,7% и заваливает две особо памятные по ходу игры, где он набрал 60 очков).

1986. Долгожданный прорыв на трехочковом фронте:

1. В рамках Уикенда все звезд проходит первый конкурс трехочковых бросков, и его победителем становится не кто иной, как Лэрри Берд (который спрогнозировал свой триумф еще до начала соревнования)[223].

 

2. Легенда извлекает ценный опыт из этой победы и решает превратить дальний бросок в полноценное оружие. В том же месяце он выдает первоклассный отрезок из десяти игр, в которых забивает 25 из 34 трешек. По итогам сезона он оказывается лидером по попыткам (194) и попаданиям (82), но становится четвертым по проценту реа