Слишком компетентные тренеры

Эра чрезмерно компетентных тренеров началась с дифирамб в адрес Билла Фитча (выиграл титул) и Коттона Фитцсиммонса (дошел до финала конференции) по ходу розыгрыша плей-офф 1981-го года. Превью к следующему сезону в SI было выстроено именно вокруг тренеров и успеха бывших тренеров университетских команд в НБА[232]. В одночасье тренеры стали фанатично рисовать комбинации во время тайм-аутов, изучали записи матчей будущих соперников до глубокой ночи, нанимали целый штаб ассистентов и говорили о спорте с важным видом, как будто подражая Генри Дэвиду Торо. Все это вылилось, например, в то, что Хьюби Браун возглавил «Никс» (я, конечно, обожаю Хьюби, но он чересчур любит внимание), а в более долгосрочной перспективе – в 50-миллионный контракт для Рика Питино в «Бостоне». Не забудьте и тот факт, что Эйвери Джонсон нанял как минимум 375 помощников во время работы в «Мэверикс» в сезоне-2007/08.

Новая волна изобретательных тренеров к 1981-му году вывела эффективность защиты на такой высокий уровень, что лиге пришлось ввести правило «нелегальной защиты» в надежде дать больше свободы нападению и освободить трехсекундную зону. Вот как судья Эд Раш объяснил это решение: «НБА превращалась в лигу средних бросков, так что нам пришлось обратиться к тренерам и сказать им: «Ребят, вы убили игру своими инновациями в защите. Надо что-то с этим делать». Сказано – сделано. Новое правило дало пространство для маневра игрокам в нападении. Ребята вроде Джулиуса Ирвинга и Дэвида Томпсона раньше обыгрывали своего оппонента, но потом им приходилось бросать со средней, поскольку к ним успевал сместиться второй защитник. Теперь у них появились лишние полтора-два метра для обыгрыша. А больше им и не надо».

Неплохо! В этом объяснении даже проглядывается логика. Самомнение тренеров росло, но и эго игроков не отставало – им не хотелось, чтобы им постоянно указывали, что делать. Один молодой игрок во время своего второго сезона в лиге боролся с травмами, и в решающий момент первого раунда плей-офф он взял на себя инициативу, но его бросок даже не коснулся кольца.

Перед третьим сезоном этого игрока в НБА владелец команды выдал ему самый большой контракт в истории спорта – 25 миллионов за 25 лет. Сезон эта команда начали ни шатко, ни валко, и тогда игрок заявил, что не может ужиться с тренером и потребовал обмен. На следующий же день тренер лишился работы. После этого молодого игрока начали освистывать даже на домашних матчах - все считали его самовлюбленным козлом и воплощением понятия «Слишком молодой, слишком богатый и слишком инфантильный». Один из партнеров по команде этого молодого игрока вслух задался вопросом: «Если он не сойдется характерами с одним из одноклубников, то того тоже выкинут на свалку?» SI называл его «жадным несносным 22-летним мальчишкой» и пришел к выводу, что «он хорош как игрок, но, видимо, того же сказать нельзя о его человеческих качествах».

Кто этот мистер Икс? Как вы уже, возможно, догадались речь об…. Ирвине «Мэджике» Джонсоне. Можете сами проверить.

Только после плей-офф 1981-го года люди стали допускать мысль, что тренеры играют немаловажную роль. До сего момента я нарочно избегал разговоров о тренерах и вот почему: нет никаких доказательств, что тренеры могут исключительно за счет своих навыков поднять любую команду на новый уровень. На такое способны только некоторые избранные специалисты, прирожденные лидеры и учители (Пэт Райли, Грегг Попович, Фил Джексон, Чак Дэйли, Лэрри Браун, Джерри Слоун), а также опередившие свое время первооткрыватели (Майк Д’Антони, Дон Нельсон, Джек Рэмси). Множество тренеров понимают суть Секрета, но лишь единицы оказываются в состоянии передать его игрокам и еще меньше умеют использовать Секрет в любых условиях и составах. Дэйли смог взрастить нужную культуру в «Плохих парнях» из «Пистонс», но после перехода в «Нью-Джерси» не смог достучаться до двух баранов (Деррика Коулмена и Кенни Андерсона), а в «Мэджик» в 97-м году и вовсе провалился, не сумев совладать с выскочкой Пенни Хардуэем. Немногие смогли достичь тех высот, что достиг Дэйли с «Детройтом», и даже эти немногие вряд ли бы поладили с Коулмэном, Кенни и Пенни. Так что я считаю, что любой даже самый элитный-преэлитный тренер далеко не уедет без качественных исполнителей в составе. Так что в лиге царит заметный контраст – есть настоящие гуру своего ремесла (таких одновременно в лиге обычно три-четыре человека), а есть все остальные. «Остальные», конечно, тоже делятся на «достойных», «переоцененных», «заменимых», «некомпетентных», «физруков» и Винни Дель Негро, но все же от большинства из них пользы не больше, чем вреда.

Взгляните сами на статистику увольнений за последний десяток лет – каждый год от восьми до десяти тренеров теряют работу, редко кто остается на посту дольше трех-четырех лет и показатель в три-четыре действительно крутых тренера остается неизменным. Док Риверс проиграл 18 матчей подряд, но уже в следующем сезоне завоевал титул чемпиона (из грязи в князи всего за шесть месяцев). Хьюби имеет за плечами результат 424-495, но все почему-то помнят его как добротного тренера. Пол Уэстфол вывел «Санз» в финал 93-го года, но следующие восемь лет никто не хотел брать его к себе. Кейси Джонс выводил «Бостон» в финал четыре раза за пять лет, потом взял два года отдыха, а когда вернулся к работе, то продержался всего 118 игр в «Сиэтле». И таких примеров – море. Тренеры превратились в пушечное мясо. Большинство держатся молодцом, только если у них в наличии соответствующий состав, а прыгать выше головы с любым ростером – удел избранных. Тренеру тоже может повезти оказаться в нужном месте в нужное время, но все же мораль сей басни такова – баскетболисты выигрывают титулы, тренеры их проигрывают. Так что я двумя руками за возвращение позиции играющего тренера. Разницы-то все равно никакой. Результата нет – его увольняют. Различий с обычным тренером практически нет. Возможно, Ред Ауэрбах понимал все это и именно поэтому не мудрил, использовал семь комбинацией на все про все, не держал в штате ассистентов и лишь вышагивал по боковой линии со свернутой программкой в руке[233].

Если вам показалось, что тренеры стали странными, то вы еще новую порцию владельцев клубов не видели. Дональд Стерлинг потратил на «Клипперс» 13 миллионов, пришел на первую игру в расстегнутой до пупка рубашке, а после победы бросился обнимать и целовать тренера Пола Сайласа. При этом спустя всего несколько месяцев он стал задерживать выплаты игрокам, отказывался оплачивать необходимые издержки и задолжал более полумиллиона пенсионному фонду НБА и другим кредиторам. Владелец «Кливленда» Тед Степиен переплатил свободным агентам Скотту Уэдману и Джеймсу Эдвардсу, потерял по ходу сезона 82-го года 5,1 миллиона и отдал так много выборов в первом раунде драфта, что Ассоциации пришлось компенсировать эти пики после продажи Степиеном команды. (Лиге также пришлось вводить правило Степиена, согласно которому команды не могут обменивать выборы в первом раунде два года подряд. Много ли людей могут похвастаться, что были владельцем команды НБА и что в их честь названо правило в Коллективном соглашении?) Гарольд Катц, владелец «Филадельфии», чуть не вызвал бунт среди владельцев когда предложил рекордный по тем временам контракт на шесть лет и 13 миллионов Мозесу Мэлоуну и отдал «Хьюстону» выбор в первом раунде и Колдуэлла Джонса за то, чтобы они не повторяли это предложение[234]. С этого началась долгая полоса длиной в 25 лет, во время которой клубы сначала по дурости переплачивали, а потом бросали предъявы союзу игроков, что тот должен заниматься снижением клубных расходов. Как могут богатые люди быть такими кретинами?

ШАГИ НАВСТРЕЧУ БОЛЕЛЬЩИКАМ

В том году всем пришла в голову одна и та же мысль: «Хм, может нам стоит делать что-то, чтобы привлечь побольше болельщиков и завоевать их расположение?» Вот к чему привела эта мозговая активность:

1. CBS и НБА подписали контракт на четыре года и 93 миллиона. Телекомпания на этот раз не стала вставать в позу и внесла свой вклад, представив зрителям на удивление запоминающуюся заставку перед матчами. Там была сделанная на компьютере модель баскетбольной площадки, голос фонтанирующего восторгом Брента Машбургера, моменты из предыдущих игр и невероятно приставучая мелодия, которая чрезвычайно полюбилась всему моему поколению: «Та-да-да-да та-та-да ту-ду-ду-дуууу….(там-там-парам!)…та-да-да-да…тааааааа-дааааа-дааааааааа…………………ТА-ДА-ДА!»

2. НБА создала департамент NBA Entertainment, который тут же выпустил рекламу «НБА – это ФАНННННтастика!». Реклама выстрелила, в хорошем смысле взорвала многим мозг и подсадила на НБА. Погодите, вы хотите сказать, что ходить на матчи НБА может быть весело? Дон Сперлинг и вся команда NBAE придерживались простых правил: веселая музыка из восьмидесятых, кадры с группами поддержки, ликующими болельщиками (один из них еще должен держать табличку с надписью «НБА – моя любовь»), плюс пара игровых эпизодов, вроде прыгающего за мячом на сбрасывании Карима, броска в движении от Берда, хлопающего в ладоши Мэджика и вбивающего мяч в кольцо броском сверху Дока. Эти рекламы за три года вышли на ранее невиданный уровень, и три из них стали классикой: (1) нарезка моментов (с пританцовывающим Айзейей, подмигивающим со скамейки Бернардом и горяченькой девушкой из группы поддержки «Лейкерс», посылающей в камеру воздушный поцелуй) под песню «I'm So Excited» в исполнении «The Pointer Sisters»; (2) видео-парад бросков на последних секундах во главе с баззербитером от Джеффа Мэлоуна (величайший бросок, превзойти его можно только забив победный мяч причинным местом); (3) достойный Оскара ролик в минуту длиной под «One on One» от «Hall & Oates», где нам показывают несколько изящный пасов, Джером Уайтхэд накрывает данк Тома Чемберса, а Джеймс Уорти забивает лэй-ап с разворотом на 360 градусов в замедленном съемке под саксофонное соло[235]. Я никогда не устану повторять – эти рекламы залезали под кожу детишкам вроде меня в восьмидесятых. Они делали НБА действительно крутой в наших глазах, и мы не могли дождаться новой такой рекламы.

(Замечание, которое слишком существенно, чтобы быть примечанием: песня «I'm So Excited» также была в одном из эпизодов сериала «Полиция Майами: Отдел нравов» под названием «Возвращение Кальдерона» - она играла в сцене потасовки в ночном клубе, когда Крокетт и Таббс уверены, что нашли подозреваемого, аргентинского убийцу. Она играла в фильме «Каникулы» в сцене на заправке, где Кларк Грисволд флиртует с Кристи Бринкли, а также – во второй части «Полицейского из Беверли-Хиллз». Помимо этого, к песне есть отсылка в «Спасенных звонком», в эпизоде, где Джесси становится зависимой от кофеиновых таблеток, впадает в истерику и пытается петь: «Я так рада….я так рада….Мне так… страшно». В этой книге полно гипербол, но следующее утверждение я не считаю преувеличением. Ни одна песня не мелькала в поп-культуре чаще, чем «I'm So Excited». Видите? Я же говорил, что это важно).

3. Исполнение Марвином Гэем национального гимна перед Матчем всех звезд стало лучшим моментом в истории уикендов. Без вариантов. По офигенности никто больше и близко не подошел. Самый клевый певец своего поколения. Столица мира по части знаменитостей (Лос-Анджелес). На площадке – Берд, Айзейя, Мэджик, Карим, Доктор Джей, Мозес, Джек Сикма с его белобрысой завивкой. От сего действа у всех высокие ожидания, как ни крути. Раньше все пели гимн как можно более традиционно, но Марвин подошел к микрофону в огромных, как бы говорящих «может, я под кайфом, а, может, и нет» очках, спел гимн по-своему и сделал это выше всяких похвал. К концу песни зрители в Форуме стояли, покачивались и хлопали в такт, как если бы дело было в театре «Аполло». Это выступление никто уже не сможет превзойти. Подходящий год, правильный спорт, подходящий город. Согласитесь, эти 150 секунд не могли произойти ни в одном другом виде спорта[236].

ДОКАТИЛИСЬ-ТАКИ

К счастью или к сожалению, но НБА XXI века оформилась под ходу величайшего сезона в истории профессионального спорта. Ну, или одного из топ-500 лучших. Взглянем поближе на каждое достижение того сезона:

Потолок зарплат. В марте 83-го года лига избежала потенциального локаута, подписав новое коллективное соглашение, согласно которому игрокам было гарантировано 53% прибыли лиги в обмен на потолок зарплат, который вступил в силу в следующем году (началось все с 3,6 миллиона, но от года к году потолок рос как на дрожжах). С тех пор игроки и владельцы стали полноценными партнерами, каждому из которых полагается своя доля пирога[237]. Зачем это было нужно владельцам? Чтобы замедлить рост зарплат и зафиксировать траты на едином уровне. Зачем это нужно было игрокам? Чтобы заставить все команды лиги тратить деньги. Шутка ли – «Филадельфия» и «Нью-Йорк» тогда тратили в пять раз больше, чем «Пэйсерс». Шли года, появился налог на роскошь, правила, касающиеся потолка зарплат, становились все сложнее и запутаннее, но, слава богу, на помощь пришел Лэрри Кун, который стал героем интернета за то, что с помощью сорока тысяч слов расписал все детали и лазейки в правилах до мельчайших подробностей[238]. Вкупе с переизбытком команд в лиге потолок зарплат поставил крест на перспективах попытаться собрать контендер из девяти первоклассных игроков и двух франчайзов. Но об этом еще пока никто не догадывался.

Борьба с наркотиками. По новому коллективному договору НБА переключилась на режим «три страйка и до свидания». Если попадаешься в первый раз и добровольно просишь о помощи – тебя отстраняют с сохранением зарплаты и отправляют на лечение (оплачивает лига). Второй раз – и у клуба появляется опция отчислить игрока и заменить его в рамках существующего ограничения зарплат. Наступаешь на те же грабли в третий раз – получаешь пожизненную дисквалификацию (пересмотр дела возможен раз в два года), и тут уже неважно, по своей инициативе ты решил признаться во грехах или нет[239]. Ричардсон и Лукас были главными претендентами на почетное звание первого пожизненно дисквалифицированного, и Шугар Рэй не сплоховал и победил в этой гонке нюхачей (его выгнали из НБА в 1986-м)[240]. Следует помнить, что важно не только то, что НБА решила очиститься от нариков, но и то, что болельщики могли видеть, что НБА твердо намерена перевернуть эту страницу. Дни вялых суперзвезд с мутным взглядом были сочтены. Ну, до тех пор пока они не взялись за травку в девяностых.

Эра Дэвида Стерна. Символично, что он вступил в новую должность первого февраля 1984-го года, то есть через месяц после начала года, который станет самым важным в истории НБА. Нет нужды лишний раз вылизывать Стерну задницу. Скажу лишь только, что он либо лучший, либо второй среди лучших комиссионеров в истории спорта (это зависит от того, как вы относитесь к Питу Розеллу), что он был слишком компетентен для этого поста (таковым он остается и сегодня), что он драматичнейшим образом повлиял не только на саму лигу, но и поднял на новую высоту качество работы маркетингового/юридического/корпоративного отделов (поставить боссом Стерна после Лэрри О’Брайена – это все равно что скакнуть из пятого дивизиона сразу в премьер-лигу), что он незамедлительно стал лицом Ассоциации (раньше она была чересчур безликой), что в декабре 89-го года лига подписала четырехлетние контракты с NBC и Turner в сумме на 875 миллионов, и Стерн зарабатывал тогда столько, что мог тягаться с самыми высокооплачиваемыми игроками лиги. Если вам всего этого недостаточно, то не забывайте, что Стерн своей персоной повысил уровень смотрибельности каждой церемонии драфта с 1984-го по 2009-й примерно на 24,7%. Стерн, конечно, не был отцом-основателем, и не он закладывал фундамент будущей популярности лиги, но когда эта махина оторвалась от земли и взмыла ввысь, за штурвалом сидел именно он.

Уикенд всех звезд. Когда советник комиссионера НБА по рекламе Рик Велтс попытался пропихнуть О’Брайену идею расширения Матча всех звезд до полноценных выходных со множеством мероприятий, то получил ожидаемо ехидный и недальновидный ответ. Велтс три года спустя рассказал «New York Times»: «Не могу сказать, что эта идея была воспринята с особым воодушевлением. Лэрри сразу заявил, что лига не может потратить на эти затеи ни цента. Я ответил, что посмотрю, можно ли это все провернуть без затрат». (Если кто-нибудь решит написать биографию О’Брайена, то хрена с два она будет называться «Пророк» или «Провидец»). Велтс со своей командой быстренько нашли спонсоров для Конкурса бросков сверху и Матча ветеранов, назначили эти события на субботу и договорились с TBS насчет трансляции. Затем, как по волшебству, оказалось, что людям было крайне любопытно взглянуть на Конкурс слэмданков, особенно с учетом того, что Док согласился участвовать в действе, чтобы воссоздать магию конкурса в 76-м году (кстати, и старый, и новый конкурсы прошли в Денвере)[241]. Игра Ветеранов тоже была на удивление увлекательной, и легенд в нем было хоть отбавляй (Хондо, Перл, Пистол Пит, Бэрр, Анселд, Коуэнс, Хайнсон и даже Джонни «Ред» Керр). Маравич тряхнул стариной и набрал 18 очков за 18 минут, а Ауэрбах, тренер Востока, не упустил возможности сказать судье все, что он о нем думает, после спорного свистка в концовке[242]. Даже Хайнсон не выплюнул легкие, хотя букмекеры не исключали такой возможности.

Участниками Конкурса бросков сверху были Лэрри Нэнс, Эдгар Джонс, Доминик (фаворит), Ральф Сэмпсон (по традиции ни один конкурс не обходится без одного высоченного верзилы), Клайд Дрекслер, Орландо Вулридж, Майкл Купер и два доктора (Данкенштейн и Джей). Уилкинс, Нэнс и оба Дока прошли во второй раунд (Ирвинг и Доминик оба забили в своих попытках по два мяча одновременно). Титул чемпиона забрал себе Нэнс, поскольку Ирвинг запорол первый бросок. Сегодня, двадцать пять лет спустя, все данки кажутся чудовищно устаревшими. Достойным упоминания можно назвать только последний бросок Дока со штрафной линии (заступил всей ступней), а выступление «Пластичного Человека» Нэнса не кажется чем-то выдающимся. Но по тем временам это была бомба. Но ключевой момент вечера оказался за скобками соревновательной части конкурса. Если внимательно смотреть записи того контеста на YouTube, то можно заметить, как Док подходит к боковой линии и начинает обсуждать варианты бросков со своими сыновьями и одноклубником Эндрю Тони (все они дружно изображают жестами разные данки). Так вот, в этот момент многие зрители наверняка подумали: «Ух ты, да эти черные парни не обдолбыши-наркоманы, а вполне нормальные люди!» - и такие моменты для НБА были на вес золота. Они были очень ей нужны, чтобы нащупать связь со все еще слегка расистской Америкой. Через два года в программу субботних развлечений добавился Конкурс трехочковых бросков (первый титул завоевал Лэрри Берд), и с тех пор пошло-поехало.

Сам же Матч звезд того года был улетным. Док набрал 34 очка, Айзейя стал Самым ценным игроком, выдав 22 очка и 15 передач, Мэджик отдал 22 ассиста за 37 минут, Восток победил со счетом 154:145, команды побили рекорд результативности и при этом умудрялись играть в полную силу[243]. В той встрече поучаствовало 12 представителей Пирамиды и пятеро из них представляют двадцать пять лучших. Эти цифры станут яснее примерно через 107 страниц. Причем все выкладывались на 100%. До 87-го года это был лучший в истории Матч всех звезд. Звездный уикенд того года был успехом по всем пунктам. Даже парик у Рика Бэрри был что надо.

Рождение тактики «слива» сезона. С учетом перспективы взять на драфте Хакима и Джордана «Рокетс» (слили 14 из последних 17 матчей и 9 из последних 10) и «Буллс» (проиграли 19 из последних 23 и 14 из последних 15) сказали себе «Фиг с ним с этим спортивным принципом, мы готовы окунуться в дерьмо ради светлого будущего» и стали бессовестно держать в запасе основу и выпускать на площадку резервистов. Так, в предпоследней встрече сезона Элвин Хэйс, из которого тогда уже разве что песок не сыпался, ни разу ни сел на скамейку в матче против «Сперс» («Хьюстон»-таки проиграл в овертайме). Из всех команд-лузеров выборами на драфте владели только «Чикаго» и «Хьюстон», так что они решили броситься в омут с головой и сливались по полной. Худшая команда тогда определялась броском монетки, и повезло именно «Рокетс» (29 побед в сезоне). Вторыми оказали «Пэйсерс» (26 побед), их пик принадлежал «Блэйзерс». «Буллс» (27 побед) оказались третьими, но, как мы знаем, сорвали джек-пот[244]. Так ухищрения команд привели к введению лотереи драфта год спустя, но и это не решило проблему. Стерн и Ко меняли систему драфта пять раз за последние двадцать четыре года. Наверняка скоро изменят в шестой раз. Мое предложение – дать всем командам в лотерее одинаковые шансы. Середняки станут лучше, а команды-неудачники так и останутся неудачниками. Ну и что с того? Хороших команд без плохих не бывает. Плевать, что такое мнение делает меня республиканцем от НБА.

Финал 1984 года. Также широко известен как «Самый большой прорыв для НБА в ее истории». Два года спустя после того как НБА продлила сезон, чтобы CBS могла показать финальную серию вживую (ставлю сотню баксов, что вы сейчас спрашиваете: «Стоп, а чего ж НБА раньше так не поступила?»), телекомпания наконец-то пошла лиге навстречу и… получила заоблачные рейтинги. Это было не просто возрождение самого яростного противостояния лиги, но и дуэль Берда и Мэджика (вторая часть), восточного побережья и западного, Джека Николсона и Басти Харт[245], Джонни Моста и Чика Херна, Гардена и Форума, двух лучших пасующих команд десятилетия и двух забитых до отказа убойнейшими игроками (восемнадцать парней отличного уровня, из которых восемь позднее были введены в Зал славы) составов.

Это была резня эпических масштабов. Четыре из семи игр той серии навсегда прописались на канале ESPN Classic (в том числе и матч №2, в котором Джеральд Хендерсон своим перехватом спас «Бостон» от поражения). Четвертая встреча (129:125, «Бостон» победил в овертайме) стала, вероятно, самой увлекательной/захватывающей/драматичной/наполненной звездами игрой финала в истории на тот момент. Запоминающихся моментов одного этого матча хватило бы на целую серию: Кевин Макхэйл срубил Курта Рэмбиса в быстром отрыве; Карим заехал локтем Лэрри по башке, и они обменялись парой «ласковых»; Мэджик в концовке основного времени и в овертайме допустил несколько переломных ошибок; Берд промазал победный бросок, а Макхэйл не добавил мяч в кольцо в простейшей ситуации; Берд в овертайме положил убийственный мяч с разворота через Мэджика; Максвелл жестом указал Уорти на шею и недвусмысленно без слов назвал того «чокером» после промазанного «Биг Гейм Джеймсом» штрафного; Эм Эл Карр сделал судьбоносный перехват и броском сверху поставил точку.

Другого такого матча больше никогда не случится. Почему? Правила изменились. Из-за потолка зарплат сегодня уже нереально собрать на площадке то же количество великих игроков, да и к тому же сейчас не увидишь той открытой вражды между командами и той страсти, потому что за проявление эмоций можно схлопотать технарь или фол за неспортивное поведение. Да здравствует НБА, раздутая лига для сопляков! Если вы прислушиваетесь ко мне хотя бы изредка, то настоятельно советую посмотреть как-нибудь этот матч. Он стоит того. Когда игроки «Селтикс» скакали от радости и праздновали победу, а Макхэйл сверкал небритыми подмышками, то казалось, что ось развития профессионального баскетбола несколько сместилась именно после этого. «Бостон» довел дело до конца и победил в семи встречах, и страхи о том, что в НБА слишком много черных (или что она не выживет, что ее разрушат наркотики и что она потеряет ТВ-контракт), остались позади. Вот так вот[246].

Драфт 1984 года. Ни у одной другой лиги не было столь же ударного месяца, каким был июнь 84-го года для НБА. Финальная серия вдохнула в Ассоциацию вторую жизнь, мир узрел всю мощь усов Стерна, а «Чикаго», тем временем, отрыли на драфте будущее профессионального баскетбола (Джордан). Не забываем, что в том году к лиге присоединились еще три легенды (Хаким, Стоктон и Баркли). Nike подписала с Джорданом контракт на баснословную по тем временам сумму в 2,5 миллиона, а Берд и Мэджик тем же летом снялись в известной рекламе Converse. Таким образом, для баскетболистов открылась дверь к крупнейшим игрокам на рынке рекламы и появились все инструменты, чтобы сколотить собственную миникорпорацию вокруг себя любимого. Джордан сделал первый ход своими постерами, кроссовками AirJordan и рекламными роликами с Марсом Блэкмоном, а за ним последовали Мэджик, Берд и многие другие. Лига, где слишком много черных, превратилась в Лигу, которая зашибает кучу бабла, и не собиралась сбрасывать обороты.

***

Вот так мы и пришли к тому, что имеем. И да, я не упомянул переизбыток команд, появление Jumbotron-ов, то есть огромных экранов на аренах, а также ВИП-лож, дикий рост цен на билеты, развитие спортивного радио, подкастов и фэнтези, наплыв иностранных игроков, появление в судейской бригаде третьего рефери, взлет популярности видео-игр, засилье недоучившихся в университете игроков, страх заразиться ВИЧ, историческое значение «Команды Мечты» (и негативное влияние «Команды Мечты» №2), Райлибол, изменения в процедуре лотереи драфта, право новичков досрочно расторгнуть контракт, удушающие приемы Летрелла Сприуэлла, локаут 99 года, шкалу зарплат для новичков, запрет на выбор школьников на драфте, прогресс по части хирургии после разрыва крестообразных связок, искусство умелого распределения места в платежной ведомости, татуировки и длинные широкие шорты, эпидемию марихуаны (да, вы не ослышались – именно эпидемия), новый виток излишней компетентности тренеров, контракт Гарнетта на 120 миллионов, Марка Кьюбана и Малуфов, интернет-бум, карьеру Баркли на телевидении, афро Мучи Норриса, драку имени Рона Артеста, дресс-код, трейд-машину ESPN, скандал Тима Донахи, Уикенд всех звезд в Вегасе, пугающий отрезок с 1994-го по 2004-й, когда защиты стали слишком эффективны, а темп игр – слишком медленным, и даже влияние на лигу недавнего коллапса экономики, после которого я придумал новый вариант расшифровки аббревиатуры НБА - «Никаких Бенджаминов для Ассоциации».

Но для наших дальнейших задач (выяснить, кто и почему был лучше и важнее других), нам хватит и имеющейся информации. Доверьтесь мне[247].

 

ГЛАВА 4

ИГРА В «А ЧТО, ЕСЛИ БЫ?»

Мы проводим огромное количество времени, играя в «А что, если бы?» сами с собой. А что, если бы я никогда не женился? А что, если бы я поступил в Гарвард вместо Йеля? А что, если бы я не вмазал своему боссу по морде? А что, если бы я не вложил все свои деньги в аферу Берни Мэдоффа? А что, если бы я не наткнулся на свою жену, изменяющую мне с нашим садовником? Вернуться в прошлое невозможно, и вы это прекрасно осознаете, но продолжаете мучить себя.

В моей жизни есть всего три вопроса в стиле «А что, если бы?», которые не основаны на моих отношениях с женщинами. Первый – а что, если бы я поступил в колледж на востоке или на западе страны? Этот вопрос будет преследовать меня до самой смерти. Я мог выбрать колледж в каком-нибудь теплом штате с сотней сексапильных девушек, но вместо этого я поступил в ирландскую католическую школу среди холмов Уорчестера. По той местности гуляли ветры с температурой в минус двадцать градусов, которые позволяли студенткам прятаться в тяжелых куртках и свитерах - из-за этого было невозможно угадать вес девушки, не ошибившись на пару десятков килограмм. Поступление в этот колледж - отличная идея[248].

Второй вопрос – а что, если бы я не решил бросить работу в «Boston Herald» и не провел весь 1996 год, работая барменом? Тогда вы наверняка не читали бы эту книгу сейчас. Мне действительно нужно было перезарядить батарейки, бодрствовать до четырех утра по несколько дней подряд, встречаться с сомнительными женщинами, выкурить огромное количество травки и найти самого себя. Я до смерти нуждался во всем этом, и никто не изменит моего мнения по этому поводу.

И, наконец, третий вопрос – а что, если бы я решил написать эту книгу без употребления огромного количества алкоголя, кокаина, амфетамина, кофе и транквилизаторов для лошадей? Предпочитаю оставить вас в раздумье над этим вопросом.

Игра «А что, если бы…?» применима к любой сфере жизни. Например, у меня есть три любимых гипотетических вопроса по части кино[249]. В обратном порядке:

3. А что, если бы Робин Уильямс сыграл Герцога в «Успеть до полуночи»? Уильямс дал согласие сыграть Джонатана «Герцога» Мардукаса, но не смог принять участие в съемках из-за проблем с расписанием. Продюсеры принялись искать ему замену и в итоге утвердили Чарльза Гродина, не то чтобы суперизвестного в то время актера. Что получилось в итоге, вы и сами видели. Уильямс, скорее всего, добавил бы своему персонажу нотку безумия и события в фильме бы воспринимались больше как фарс. И это было бы закономерно, учитывая, что этот фильм стал рекордсменом по числу ударов по лицу. Но фильму бы это не пошло на пользу. Гродин отменно сыграл Герцога. Саркастичный и не под кого не прогибающийся. Уильямс бы все испортил, в этом я уверен. И если вы не согласны, то у меня есть для вас всего два слова – заткнитесь нахрен.

2. А что, если бы ДиКаприо сыграл не в «Титанике», а в «Ночах в стиле буги»? Перед Лео стоял такой выбор, и он предпочел «Титаник» и… вытащил этот фильм на своем горбу, став подспудно супердуперзвездой. (Был бы кто-то другой в главной роли в «Титанике» вместо Лео – фильм бы провалился)[250]. Но слабо представить Лео в роли Дирка Дигглера? Я ничего не имею против Марка Уолберга, он сыграл на четверку с плюсом, и его не в чем упрекнуть. Но «Ночи» могли стать поворотным моментом в карьере ДиКаприо. В моем рейтинге лучших новых актеров последних пятнадцати лет первое место делят Лео и Расселл Кроу, третьим идет Филип Сеймур Хоффман, а Мэтт Дэймон – четвертым[251]. Уолберг, при всем к нему уважении, в такой компании явно лишний. Лео мог бы вывести образ Дирка Дигглера на новую высоту. А это дорого стоит с учетом того, что «Ночи в стиле буги» - один из десяти моих любимейших фильмов. Я думаю, что Лео даже смог бы убедительней произнести фразу «Это мое додзё» или спеть песню «Feel the heat»[252].

1. А что, если бы Роберт Де Ниро сыграл Майкла Карлеоне вместо Аль Пачино? Пробы Де Ниро так понравились Фрэнсису Форду Копполе, что он приберег для того роль молодого Вито во второй части «Крестного отца». Вопрос, смог бы Де Ниро превзойти Пачино, повис в воздухе, и на него никогда нельзя будет дать однозначный ответ. В первом фильме Пачино сыграл потрясающе, а во втором выдал один из лучших перфомансов в истории. Мог ли Де Ниро быть еще сильнее? Согласитесь, такой возможности исключать нельзя. Типаж обоих актеров идеально подходил для персонажа. Так что здесь все сводится к индивидуальному мастерству каждого из них, и поэтому, как и в случае с Бердом и Мэджиком, точного ответа нет и быть не может[253].

Если мы собираемся сыграть в «А что, если бы?» в отношении НБА, то следует оговорить основные правила, как, например, не воспринимать всерьез вопросы, связанные с травмами, ибо это – всего лишь часть игры. «А что, если бы ноги Билла Уолтона не отказали?» звучит солидно только на бумаге, однако в реальности у Уолтона не было и шанса долго продержаться на своих ломких конечностях. Он был обречен на подобный исход карьеры в такой же степени, в какой Курт Кобейн был обречен покончить жизнь самоубийством. Я также хочу избежать вопросов, в которых нет никакого здравого смысла, как, например, «А что, если бы Шак и Кобе смогли найти общий язык?» (оба обладали просто громадным эго и были обречены на столкновение характеров – два альфа-самца когда-нибудь сойдутся в схватке)[254], или вопросов, связанных с ошибками на драфте, если только правильное решение не было абсолютно очевидным, но команда все равно умудрилась ошибиться. Я также не собираюсь отвечать на вопрос «А что, если бы Джордан не ушел из баскетбола на восемнадцать месяцев?», потому что теоретический ответ затрагивает слишком много сценариев и похож на ответ на вопросы «А что, если бы Али не потерял четыре года своего пика?» и «А что, если бы Шон Кемп знал, как пользоваться презервативами?». К тому же Джордан ушел не по своей воле, не так ли (задорно подмигиваю читателям)?

Все остальные вопросы принимаются к рассмотрению. Итак, перед вами список из тридцати трех величайших вопросов в стиле «А что, если бы?».