Защита прав акционеров реорганизуемых обществ

Реорганизация является первоначальным способом приобретения корпоративных прав (прав участия или членства), поскольку в процессе реорганизации хозяйственного общества не происходит правопреемства корпоративных прав (прав участия или членства). В результате проведения реорганизации акционеры (участники) реорганизуемых хозяйственных обществ становятся первыми приобретателями акций (долей), размещаемых (приобретаемых) в процессе реорганизации, в которых воплощены корпоративные права (права участия или членства).

В процессе реорганизации хозяйственного общества может изменяться содержание корпоративного правоотношения (правоотношения участия или членства), поскольку ее проведение способно повлечь прекращение отдельных, как имущественных, так и неимущественных правомочий, принадлежащих акционерам (участникам) хозяйственного общества, в рамках указанного правоотношения.

Договоры о слиянии и присоединении хозяйственных обществ являются договорами особого рода - реорганизационными договорами, поскольку, в отличие от классического гражданско-правового договора, они могут порождать права и обязанности для третьих лиц - акционеров (участников) реорганизуемых хозяйственных обществ, не являющихся их сторонами. Реорганизационные договоры - корпоративные юридические факты, элементы реорганизационного состава, направленные на возникновение, изменение или прекращение корпоративных правоотношений (правоотношений участия или членства), а также порождающие преемство в правах и обязанностях во внешних правоотношениях с участием реорганизуемого хозяйственного общества (хозяйственных обществ) и его (их) контрагентов (должников и кредиторов).

Совокупность следующих принципов, которыми следует руководствоваться при осуществлении права голоса на общем собрании акционеров (участников) хозяйственного общества (хозяйственных обществ), при принятии решения о проведении его (их) реорганизации:

- принцип пропорционального распределения активов и обязательств реорганизуемого общества;

- принцип определенности правопреемника в правах и обязанностях;

- принцип недопустимости проведения реорганизации с целью ухода от исполнения гражданско-правовых и публично-правовых обязательств;

- принцип недопущения проведения реорганизации в целях «обхода», установленных действующим законодательством, обязанностей;

- принцип недопустимости ущемления в результате проведения реорганизации прав миноритарных акционеров (участников);

- принцип публичности проведения реорганизации.

Правопреемство выступает как один из классификационных признаков реорганизации, присутствующий во внешних отношениях с участием реорганизуемого хозяйственного общества (хозяйственных обществ). При этом реорганизация не ограничивается влиянием на внешние правоотношения, а является самостоятельной правовой категорией, влекущей за собой, в том числе, изменение внутренней корпоративной структуры реорганизуемого хозяйственного общества. Она не всегда сопровождается изменением субъекта гражданских правоотношений (как абсолютных, так и относительных) и изменением состава активов реорганизуемого юридического лица.

Категория «правопреемство», характеризует реорганизацию применительно к внешним правоотношениям с участием реорганизуемого хозяйственного общества (хозяйственных обществ) и его контрагентов (должников и кредиторов). Применительно к внутренним правоотношениям (правоотношениям участия или членства) категория «правопреемство» не является определяющей.

Ключевым признаком реорганизации, подчеркивающим ее корпоративно-правовую природу, является возникновение, изменение или прекращение именно внутриорганизационных правоотношений (правоотношений участия или членства), складывающихся в рамках хозяйственного общества — корпоративных правоотношений, в результате ее проведения.

Так, в случае проведения реорганизации в форме слияния, разделения и преобразования происходит утрата юридической самостоятельности одних хозяйственных обществ и образование на их имущественной базе других с обменом акций (долей), вследствие чего отношения участия или членства прекращаются в одних хозяйственных обществах и возникают в других.

В случае проведения реорганизации в форме выделения отношения участия или членства могут, как прекратиться в одном хозяйственном обществе и возникнуть в других, так и остаться неизменными, поскольку реорганизуемое юридическое лицо, из состава которого происходит выделение, не утрачивает своей юридической самостоятельности, а лишь образует новое юридическое лицо (юридические лица) на своей имущественной базе.

В случае проведения реорганизации в форме присоединения происходит утрата юридической самостоятельности присоединенных хозяйственных обществ с обменом их акций (долей) на акции (доли) присоединяющего общества, вследствие чего отношения участия или членства прекращаются в присоединенных обществах и возникают в присоединяющем обществе с одновременным изменением отдельных правомочий, принадлежащих акционерам (участникам), продолжающим отношения участия или членства в присоединяющем хозяйственном обществе, не прекращающем свое существование. Так, например, учитывая, что рядом правомочий закон наделяет не всех акционеров (участников) общества, а лишь имеющих необходимое для этого количество акций (долей), то при проведении реорганизации хозяйственного общества в форме присоединения, в связи с увеличением числа размещенных обыкновенных акций (долей) изменяются правомочия акционеров (участников) присоединяющего хозяйственного общества.

При этом абсолютного прекращения корпоративных правоотношений при реорганизации в любом случае не происходит, в связи с тем, что при проведении реорганизации сохраняется само корпоративное право на участие в деятельности хозяйственного общества, образованного, продолжающего свое существование после завершения реорганизации.

Таким образом, категория «правопреемство» характеризует реорганизацию применительно к внешним правоотношениям с участием реорганизуемого хозяйственного общества (хозяйственных обществ) и его контрагентов (должников и кредиторов). Во внутренних правоотношениях (правоотношениях участия или членства) в процессе реорганизации хозяйственного общества не происходит правопреемства корпоративных прав, что требует выработку механизмов их особой защиты.

Корпоративное право является единым комплексом прав, включающим в себя как имущественные (право на ликвидационный остаток, право на дивиденд), так и неимущественные права (право участия, право на контроль, право на информацию) и вдобавок отдельное право на судебную защиту.

Отмечается, что при проведении реорганизации хозяйственного общества права акционеров (участников) общества становятся зависимы от права на участие в управлении делами общества, а именно: от права на участие в общем собрании акционеров (участников) с повесткой дня о проведении реорганизации, от права на контроль, права на информацию и т. п. Именно на нем акционер (участник) имеет право голосовать по вопросам проведения реорганизации хозяйственного общества установленными законом способами. Следовательно, данное решение будет являться тем самым юридическим фактом, с которым закон связывает появление у акционеров (участников) специальных прав, а точнее гарантий осуществления корпоративных прав, создающих реальность их осуществления, таких, например, как право требования выкупа акций и право требования получения (приобретения) акций обществ, образованных в результате реорганизации в форме разделения и выделения.

На основе приведенных выводов автором выделяется следующая система корпоративных прав, осуществляемых при реорганизации хозяйственного общества:

- право на участие в управлении делами общества;

- право на контроль (в т. ч. в хозяйственном обществе (обществах), образованном (образованных) в процессе реорганизации или продолжающем свое существование);

- право на информацию;

и гарантий, создающих реальность их осуществления:

- право требования выкупа акций в определенных законом случаях;

- право требования получения (приобретения) акций обществ, образованных в результате реорганизации в определенных законом случаях.

Реорганизационные договоры — это гражданско-правовые договоры особого вида — корпоративные договоры, направленные на возникновение, изменение или прекращение корпоративных правоотношений.

Рассматривается защита частных интересов акционеров (участников) хозяйственного общества, связанных с участием в нем, в административном порядке. Указывается, что в ходе проведения реорганизации правонарушениями, влекущими административную ответственность, могут являться юридические действия, совершенные в рамках реорганизационного состава. При этом ненадлежащее проведение реорганизации, а также сама реорганизация как юридический состав не могут быть признаны административным правонарушением, поскольку реорганизация может быть оспорена только в судебном порядке.

Необходимость в защите прав и интересов акционеров (участников) хозяйственного общества при реорганизации имеет особое значение, так как при ее проведении отсутствует правопреемство в корпоративных правоотношениях. В связи с чем,достаточно часто возникают препятствия в осуществлении корпоративных прав, выражающиеся в неисполнении хозяйственным обществом, его органами управления установленных законом и корпоративными актами обязанностей, злоупотреблении ими или другими участниками корпоративных правоотношений своими правами и т. д.

Рассматриваются проблемы, в частности, о последствиях признания недействительной реорганизации (или одного из входящих в ее состав юридических фактов), в томчисле о судьбе сделок, совершенных юридическими лицами, возникшими в результате реорганизации, впоследствии признанной недействительной. Определяется круг лиц, имеющих право на оспаривание реорганизации и последствия такого оспаривания.

Оспаривание реорганизации возможно в исключительных случаях по иску акционеров (участников), чьи интересы были нарушены путем заявления ими требования о признании недействительным решения органа управления юридического лица о проведении реорганизации. Кредиторам реорганизуемого хозяйственного общества право оспорить решение о проведении реорганизации действующим законодательством не предоставлено. Таким образом, с целью поддержания стабильности гражданского оборота, кредиторы не должны входить в круг лиц, которые вправе каким-либо образом оспаривать процедуру реорганизации, поскольку при реорганизации соблюдается преемство в правах и обязанностях. А в случае отсутствия информации о каком-либо обязательстве в передаточном акте или разделительном балансе имущественные интересы кредиторов должны быть защищены иными гражданско-правовыми способами, например установленной законом солидарной ответственностью обществ, образованных в процессе реорганизации.

Следующая классификация специальных способов защиты корпоративных прав, применяемых при реорганизации хозяйственных обществ, лицами, обладающими статусом их акционеров (участников):

- признание недействительным решения общего собрания акционеров (участников) о проведении реорганизации;

- предъявление требования о выкупе обществом акций как специальная имущественная гарантия защиты прав;

- предъявление требования о получении акций каждого общества, создаваемого в результате разделения или выделения как внесудебное восстановление корпоративного контроля;

- восстановление по суду акционером (участником) хозяйственного общества утраченного корпоративного контроля.

Указанные меры являются мерами государственного-принудительного порядка, не обладающими признаками гражданско-правовой ответственности, которые можно разделить на меры превентивного (предупредительного) характера и меры регулятивного характера.

(19) Защита корпоративных прав при ликвидации корпораций

Основные стадии привязаны к принятию общим собранием участников организации решения о ликвидации, формированию ликвидационной комиссии, обращению ликвидационной комиссии (ликвидатора) в территориальные органы МНС РФ с сообщением сведений о том, что юридическое лицо находится в процессе ликвидации, опубликованию объявления о ликвидации, утверждению промежуточного ликвидационного баланса, работе с кредиторами и дебиторами, утверждению ликвидационного баланса и другими в изложенной последовательности, вплоть до регистрации в ЕГРЮЛ ликвидации лица, выраженной в исключении из реестра записи о нем.

Ликвидационная комиссия, в частности, принимает меры к выявлению кредиторов и получению дебиторской задолженности, а также письменно уведомляет кредиторов о ликвидации юридического лица. Уполномоченные лица ликвидационной комиссии оформляют соответствующие документы, которые в последующем явятся основанием для возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей участников процедуры ликвидации и заинтересованных лиц. Основные документы должны быть подтверждены общим собранием участников организации.

Однако в этом поверхностно описанном выше процессе экономические интересы участников ликвидационного процесса противостоят формальным требованиям и правам третьих лиц (их особенно). Конфликт интересов, так часто присутствующий в частном праве, обостряется здесь ввиду отсутствия четкости процедуры. В большинстве третьими лицами являются кредиторы и приобретатели имущества организации.

Проблемы на практике вызывает статус ликвидационной комиссии (ликвидатора).

Как правило, ликвидатор в единственном лице функционирует в так называемых «одночленных корпорациях», т. е. в обществах с одним участником. Имущество, остающееся после ликвидации, переходит в его собственность, при этом требования к юридическому лицу невозможны ввиду исключения записи о нем из ЕГРЮЛ по факту окончания ликвидации. С учетом того, что такое лицо никто по существу не контролирует, в отличие, допустим, от арбитражного управляющего, возможностей для злоупотреблений достаточно. В меньшей степени ввиду большей прозрачности, но все же также существует аналогичная проблема и в ситуации формирования ликвидационной комиссии. В настоящее время ГК РФ определяет в ст. 64, что «В случае отказа ликвидационной комиссии в удовлетворении требований кредитора либо уклонения от их рассмотрения кредитор вправе до утверждения ликвидационного баланса юридического лица обратиться в суд с иском к ликвидационной комиссии. По решению суда требования кредитора могут быть удовлетворены за счет оставшегося имущества ликвидируемого юридического лица».

Ликвидационная комиссия либо ликвидатор не являются самостоятельными субъектами права, не являются они и органом юридического лица, не имеют статус должностных лиц. Это означает, что требования к ним могут быть предъявлены только те, что прямо указаны в законе. Закон может устанавливать конкретные случаи предъявления судебного требования любого субъекта к ликвидационной комиссии. Иными словами, другие требования в отношении комиссии или ликвидатора по сути невозможны. Особенно это значимо с учетом временного периода. Ликвидационная комиссия прекращает свои полномочия, перестает функционировать с момента исключения записи о лице из ЕГРЮЛ. Возникает вопрос относительно определения лица, к которому возможно предъявлять требования, и того, каким имуществом будет обеспечено исполнение присужденного в пользу их оппонента, если мы говорим об имущественном требовании.

Суды указывают, что «возможность восстановления правоспособности юридического лица путем признания незаконным решения регистрирующего органа о регистрации юридического лица в связи с его ликвидацией законом не предусмотрена» (Постановления Десятого арбитражного апелляционного суда от 15.02.2007 № А41-К2-14183/06 [10, СПС Гарант]; от 24.01.2007 № А41-К2-20127/06 [11, СПС Гарант], Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 23.05.2005 № 10АП-1040/05-ГК [12, СПС Гарант]).

Некоторые судебные постановления показывают иной подход, указывая, что «государственная регистрация юридического лица в связи с его ликвидацией может быть оспорена в судебном порядке в случае нарушения порядка ликвидации юридических лиц, установленного гражданским законодательством. Требование может быть удовлетворено при наличии существенных нарушений гражданского законодательства и с учетом конкретных обстоятельств дела, допускающих возможность защиты интересов участвующих в деле лиц путем восстановления в реестре ликвидированного юридического лица. При этом защита интересов акционеров общества возможна только путем восстановления в реестре ликвидированного юридического лица. В силу ст. 13 ГК РФ ненормативный акт государственного органа или органа местного самоуправления, а в случаях, предусмотренных законом, также нормативный акт, не соответствующие закону или иным правовым актам и нарушающие гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина или юридического лица, могут быть признаны судом недействительными. Последствием признания недействительной государственной регистрации прекращения деятельности юридического лица в связи с ликвидацией является восстановление в ЕГРЮЛ надлежащей записи о юридическом лице» (Постановление ФАС СКО от 05.10.2006 № Ф08-3425/06 [13, СПС Гарант]).

Анализ действующего законодательства позволяет сделать вывод, что оно не содержит нормы об обязанности вернуть или право истребовать имущество, которое было распределено в процессе ликвидации юридического лица. Данный механизм не предусмотрен действующим законодательством.

Оспаривать сделки по отчуждению и признавать их недействительными безосновательно.

Согласно п. 1 ст. 48 ГК РФ юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде. В рассматриваемом случае субъект оказывается полностью неспособным к принятию каких-либо решений и осуществлению собственных действий.

С момента ликвидации юридического лица участник его теряет свой статус. Следовательно, формирование новых органов также невозможно.

Восстановленное юридическое лицо не будет соответствовать признакам юридического лица, предъявляемым ст. 48 ГК РФ.

Интересным представляется также и другой вопрос. Если допустить, что юридическое лицо может быть восстановлено, то следует определить этап жизнедеятельности, который возможно рассматривать.

В любом случае, это возможно только на этапе ликвидации или непосредственно на момент принятия решения о ней, но в таком случае вновь возникает вопрос о несоответствии признакам юридического лица достаточно для наступления последствий восстановления правосубъектности.

На основании вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что действующее законодательство не предусматривает как механизма восстановления юридического лица, так и последствий данных действий. Следовательно, позиция о том, что юридическое лицо, ликвидация которого завершилась в предусмотренном законом порядке, не может быть восстановлено, является в настоящий момент правильной.

 

(20)​ Осуществление и защита корпоративных прав в случае заключения корпоративных договоров

С 1 сентября 2014 г. действует пакет поправок, внесенных в гл. 4 части первой Гражданского кодекса РФ. Одним из новых институтов Кодекса, хотя уже известных российскому гражданскому законодательству, стал корпоративный договор.

После продолжительных научных дискуссий Федеральным законом от 5 мая 2014 г. N 99-ФЗ в Гражданский кодекс РФ была введена ст. 67.2 "Корпоративный договор". Согласно п. 1 этой статьи все или некоторые из участников хозяйственного общества вправе заключить между собой корпоративный договор об осуществлении своих корпоративных прав. В зависимости от организационно-правовой формы хозяйственного общества это может быть договор об осуществлении права участников общества с ограниченной ответственностью или акционерное соглашение.

Согласно заключенному договору его участники обязуются осуществлять принадлежащие им корпоративные права определенным образом или воздерживаться (отказаться) от их осуществления, в том числе:

· голосовать определенным образом на общем собрании участников общества;

· согласованно осуществлять иные действия по управлению обществом;

· приобретать или отчуждать доли в его уставном капитале (акции) по определенной цене или при наступлении определенных обстоятельств;

· воздерживаться от отчуждения долей (акций) до наступления определенных обстоятельств.

Формат корпоративного договора позволяет сторонам определить более подробно, чем в уставе, порядок формирования органов общества, дает возможность миноритарным акционерам сформировать общую волю по тем или иным вопросам управления обществом и сделать ее обязательной в силу договора.

Способы защиты: взыскание убытков, неустойки, компенсации,признание сделки недействительной.

Благодаря корпоративному соглашению весьма ценным представляется появление возможности согласования процедуры выхода из "патовых" ситуаций, особенно в обществах, где у участников или групп участников создается равновесие голосов 50 на 50%. Корпоративный договор имеет несомненную востребованность и полезность для участников хозяйственных обществ, так как позволяет им регулировать собственные отношения по поводу реализации корпоративных прав не натуральным образом, а путем заключения договора, который признается легитимным и пользуется правовой защитой, хотя только в отношении сторон договора.

При несомненных достоинствах закрепленной в ГК РФ конструкции корпоративного договора обращает на себя внимание ряд обстоятельств, которые требуют разрешения и должны быть учтены в процессе правоприменительной деятельности общества с ограниченной ответственностью. В связи с этим следует выделить следующие проблемы.

1. Соотношение содержания договора об осуществлении прав участников и договора об учреждении общества. Из содержания п. 3 ст. 8 "Права участников общества" Закона об ООО, с одной стороны, п. 5 ст. 11 "Порядок учреждения общества" данного Закона и п. 1 ст. 89 "Создание общества с ограниченной ответственностью и его устав" ГК РФ - с другой, следует, что оба договора могут регулировать одни и те же вопросы: о создании общества. При таком законодательном решении на практике не исключено их различное регулирование каждым из видов договоров. Так какому из них следует отдавать приоритет? Причем нельзя забывать, что договор об осуществлении прав участников может быть заключен только некоторыми учредителями (участниками).

2. Соотношение договора об осуществлении прав участников и устава общества, решения общего собрания. Проблема заключается в том, что п. 3 ст. 8 Закона об ООО предоставляет участникам общества право своим соглашением определять любые права и обязанности участника общества без какой-либо оговорки на иное регулирование уставом общества. Вместе с тем из ряда норм этого Закона следует, что только устав и общее собрание участников регулируют и устанавливают содержание и порядок осуществления некоторых прав и обязанностей, в том числе тех, которые могут быть урегулированы иначе по договору об осуществлении прав участников.

3. Проблема правопреемства по договору об осуществлении прав участников. На этот счет в Законе нет особых указаний, что только осложняет ситуацию. Иное по сравнению с уставом и договором об учреждении общества регулирование вопросов осуществления прав и обязанностей участников - особый случай. Здесь допускается отклонение от обычных форм поведения участников общества, которые предусмотрены Законом об ООО. Это обстоятельство не является безразличным для остальных участников общества, не являющихся стороной договора об осуществлении прав, а также для третьих лиц. Учитывая это обстоятельство, в п. 2 ст. 9 "Обязанности участников общества" названного Закона специально урегулирован вопрос о судьбе дополнительных прав и обязанностей участника, установленных по решению общего собрания, при переходе их доли к другому лицу. Дополнительные обязанности, возложенные на определенного участника общества, в случае отчуждения его доли или части доли к приобретателю доли или части доли не переходят. Однако этот вопрос обойден вниманием законодателя в отношении договора об осуществлении прав участников общества.

4. Проблема осведомленности других участников общества и третьих лиц о договоре об осуществлении прав и его условиях. В абзаце 2 п. 3 ст. 8 Закона об ООО содержится норма об обязательном уведомлении сторонами договора самого общества только о факте заключения договора. При этом обязанности сообщать обществу содержание договора об осуществлении прав в Законе нет. Защитной мерой против утаивания сторонами факта заключения договора является право других участников требовать возмещения убытков. При таком подходе право на возмещение убытков как защитная мера абсолютно безжизненно. Что дает другим участникам общества знание лишь самого факта заключения такого договора, если последний может устанавливать любые права и обязанности участников? Фактически предпринята неудачная попытка закрепить в ГК РФ знание о незнании в качестве юридически значимого факта, способного порождать определенные юридические последствия. Выходит, знание о незнании позволяет исключить ответственность даже в случае возникновения убытков вследствие заключения такого договора.

 

21. Понятие участия (членства) в корпорации. Основания и момент возникновения и прекращения отношений участия (членства) в корпорациях. (по Шиткиной, Ломакину)

Под корпорацией традиционно понимают организацию, основанную на началах участия (членства), которая создается для реализации интересов ее участников (членов) путем организации управления ею через особую систему органов.

Корпорации, устроенной на началах членства, противопоставляются учреждения или унитарные организации, не имеющие членства и создаваемые, как правило, в интересах неограниченного круга бенефициаров для реализации общественно полезных целей.

Если единственным критерием отнесения к числу корпораций считать участие или членство в ней, то хозяйственные товарищества (полное и коммандитное), безусловно, следует отнести к числу корпораций. Если же считать обязательным признаком корпорации также организационное единство, выражающееся в наличии в нем органов управления, то отнесение к числу корпораций хозяйственных товариществ является проблематичным.

Так, например, Д.В. Ломакин предлагает для квалификации юридических лиц как корпораций единственный критерий - наличие членства. В этой связи следует четко разграничивать понятия "членство" и "право членства", "участие" и "право участия". Под правами участия (членства) следует понимать субъективные права, которыми наделяется участник (член) корпорации по отношению к самой организации в связи с наличием отношений участия (членства). Такой подход широко распространен в юридической литературе.

Из учебника Ломакина: Термины "участие" и "членство" характеризуют правовую связь, опосредующую отношение принадлежности субъекта к внутренней структуре корпорации.

В литературе было высказано мнение о том, что термины "участие" и "членство" соотносятся между собой как род и вид. Представляется, что это не совсем так. По нашему мнению, использование законодателем разных терминов, таких как член и участник организации, призвано подчеркнуть особенности правовой связи, возникающей между организацией и ее участниками (членами). Термин "участие" применяется в основном к отношениям, возникающим между участниками и такими предпринимательскими корпорациями, как хозяйственные товарищества и общества (ст. 67 ГК РФ). Он подчеркивает незначительность личных качеств участника корпорации для самой организации, поскольку основную роль в ее деятельности играет имущественный фактор. Наиболее ярко это проявляется в хозяйственных обществах.

В отношениях членства, напротив, личным качествам членов корпорации придается особое значение. Так, от членов производственного кооператива требуется в первую очередь личное трудовое участие в деятельности организации (п. 1 ст. 107 ГК РФ). Образно говоря, между членом корпорации и самим юридическим лицом образуются более тесные связи, чем между участником и корпорацией. В последнем случае эти связи могут быть чисто декларативными. Примером могут служить миноритарные акционеры - владельцы привилегированных акций крупных открытых акционерных обществ.

Отметим, однако, что проведенное выше разграничение носит в значительной мере условный характер, поскольку значение личности участника (члена) корпорации для ее деятельности зависит не столько от типа и вида корпорации, сколько от конкретной ситуации, складывающейся в отдельно взятой корпорации. Не случайно даже законодатель иногда отказывается от проведения четкого разграничения данных разновидностей корпоративных правоотношений, употребляя по отношению к их субъектам и термин "участник", и термин "член" (п. 2 ст. 117 ГК РФ).

Разграничивать понятия "член" и "участник", с одной стороны, и "членство" и "участие", с другой стороны, предлагают также С.Д. Могилевский и И.А. Самойлов. Они полагают, что термин "членство" в наибольшей степени характеризует статику социальных связей, существующих между корпорацией и входящими в ее состав лицами, в то время как термином "участие" целесообразно обозначать динамику этих связей. Но даже если согласиться с таким подходом, то юридическая формализация рассматриваемых терминов может привести к путанице. Действительно, одно и то же лицо, являющееся субъектом корпоративных правоотношений, в зависимости от состояния последних, статического или динамического, будет характеризоваться различными терминами, что вряд ли оправданно с формально-юридической точки зрения.

Во многом почву для неоднозначного понимания указанных выше терминов подготовил сам законодатель. Непоследовательность законодателя в применении категориально-понятийного аппарата проявляется во многих случаях. Так, в отношении лица, входящего в состав некоммерческого партнерства, он употребляет термин "член" (п. 1 ст. 8 Федерального закона "О некоммерческих организациях"). В то же время, устанавливая перечень учредительных документов некоммерческого партнерства, законодатель, отказываясь от употребления термина "член", требует утверждения устава участниками некоммерческого партнерства (п. 1 ст. 14 Федерального закона "О некоммерческих организациях"). Однако уже в п. 3 рассматриваемой статьи говорится о правах и обязанностях членов некоммерческих организаций в целом и некоммерческого партнерства в частности. В следующей статье названного Закона термины "член" и "участник" употребляются как синонимичные. Поэтому следует согласиться с Н.В. Козловой, утверждающей, что в основном в российском корпоративном законодательстве понятия "участник" и "член" совпадают. Отметим, что в рамках действующего законодательства только в ст. 6 Федерального закона "Об общественных объединениях" дается четкая характеристика членов и участников общественных объединений. По смыслу норм, содержащихся в указанном Законе, членство опосредует более тесные отношения между организацией и входящими в ее состав лицами, объединившимися для совместного решения определенных задач. Членство рассматривается как организационно оформленное, структурированное участие. В отличие от членства участие может ограничиваться выражением поддержки целям общественного объединения или даже его конкретным акциям и не требует обязательного оформления.

В свое время в литературе была предпринята попытка обоснования использования терминов "членство" и "участие" для характеристики длящихся правоотношений, возникающих между корпорацией и ее участниками (членами). Со временем такой подход приобрел множество сторонников. Действительно, участие или членство лица в корпорации свидетельствует о наличии между ними особых правовых связей, существующих в рамках правоотношения, которое можно именовать членским правоотношением или правоотношением участия. В то же время существование указанного правоотношения между лицом и корпорацией подтверждает наделение такого лица статусом участника (члена) корпорации, принадлежность к ней. Поэтому членство и членское правоотношение, участие и правоотношение участия - тождественные понятия. По существу участие (членство) - это комплекс связей участников (членов) корпорации с самой корпорацией, что проявляется в наличии у них субъективных прав и обязанностей, являющихся элементами содержания правоотношения участия (членства).

Сущность правоотношения участия (членства) составляют права и обязанности его субъектов, однако очевидно, что само правоотношение не сводится к ним, поскольку и права, и обязанности - всего лишь составляющие содержания правоотношения, являющегося одним из элементов структуры последнего. В этой связи следует четко разграничивать понятия "членство" и "право членства", "участие" и "право участия". Под правами участия (членства) следует понимать субъективные права, которыми наделяется участник (член) корпорации по отношению к самой организации в связи с наличием отношений участия (членства). Такой подход широко распространен в юридической литературе.

Иногда права участия (членства) объединяются понятием "доля участия". Доля участия характеризует степень привлеченности в корпорацию имущества участника (члена) корпорации, а также его личного участия в деятельности последней. Иными словами, понятием доли участия охватывается имущественное и неимущественное участие участника (члена) корпорации в ее деятельности. Соответственно, имущественное и неимущественное участие в корпорации опосредуется имущественными или неимущественными правами и обязанностями, осуществляя или исполняя которые участник (член) корпорации реализует свое право участия в деятельности корпорации.

Шиткина:

Обобщая многочисленные исследования, посвященные анализу правовой природы и выявлению сущности корпорации, можно выделить следующие признаки, присущие корпорации:

1) корпорация признается юридическим лицом;

2) корпорация представляет собой союз физических и (или) юридических лиц <1>, являющихся субъектами права, которые приобретают статус члена (участника) корпорации;

3) корпорация обладает собственной волей; воля корпорации определяется общими интересами входящих в ее состав участников; воля корпорации отлична от индивидуальных "воль" входящих в ее состав членов;

4) корпорация как юридическое лицо сохраняется независимо от изменения состава ее участников;

5) корпорация - это объединение не только участников, но и их имущества - вкладов в уставный капитал, паев, взносов;

6) имущество, внесенное участниками в корпорацию, принадлежит ей на праве собственности;

7) участники корпорации как субъекты корпоративных отношений являются носителями прав и обязанносте