Творчество Поликлета и Мирона

Мирон и Поликлет определяют две струи греческой классики 5 века до н.э. Произведения Мирона глубоко отличны от таких памятников строгого стиля, как олимпийские фронтоны и метопы. Современники и потомство отмечали глубокую жизненность его созданий. Некоторое представление об его двух крупные произведениях дают сохранившиеся копии с них – группа «Афина и Марсий» и «Дискобол».

В группе «Афина и Марсий» увековечен древний миф о Марсии, который пытался подобрать брошенные Афиной флейты, чтобы состязаться с самим Аполлоном. Афина, небольшая, изящная фигурка, противостоит в своем спокойствии порывистому угловатому движению Марсия. Судя по мраморной копии Афины во Франкфурту, ее фигура отличалась удивительным обаянием; между тем в ней не было никакого напряжения, ничего торжественно-величавого. Отвесными линиями спокойно падают мелкие складки ее хитона. На ней довольно высокий шлем, голова, обрамленная густыми кудрями, слегка склонена. Она сама словно не ведает, какое действие способно произвести ее повеление. Сдержанности богини противостоит возбуждение Марсия. Со странной ужимкой, обнаруживающей его получеловеческую, полузвериную природу, он отпрядывает от брошенной флейты; одна нога его вытянута, другая отставлена назад. У него развитое мужское тело, но заросшее волосами лицо, курносый нос, косые глаза и слишком высоко, по-козлиному посаженные, чуть заостренные уши. Фигура его производит отталкивающее впечатление. Попытки археологов восстановить группу не могут быть названы вполне удачными. Но замысел всей группы, выставленной в Афинах для всеобщего обозрения, не подлежит сомнению. Афина, покровительница города, символизирует положительное, человеческое начало. Марсий – это воплощение дикости, уродства, варварства. Эффект контрастного противопоставления, которого добивался художник, был чем-то новым в искусстве. Новым была и картинность всего построения, которая делала зрителя как бы тайным свидетелем нечаянно подсмотренной сцены. Как ни прекрасна, ни спокойна Афина, вся композиция Мирона не обладала столь же возвышенно-величавым характером, как олимпийские фронтоны.

Со своей торжественной поступью, с радостной улыбкой на устах атлет 7-6 веков до н.э. имел почти богоподобный характер. Наоборот, «Дискобол» Мирона – это фигура упражняющегося в метании диска юноши, словно выхвачена из жизни. Хотя статуя Мирона и не является рельефом, она рассчитана на одну точку зрения, как картина; этому пониманию скульптуры предстояло большое развитие в дальнейшем. С этой основной задачей связана и передача движения, почти такого же мгновенного, как в древнейшем искусстве охотника. Представлено, как юноша замахнулся диском, прежде чем его метнуть. В теле его превосходно выражено усилие; этому впечатлению помогают и такие частности, как вдавленные в песок пальцы его ног, напряженная мускулатура, проглядывающие через кожный покров ребра. Живость статуй Мирона была воспета еще древними.

В новейшее время сличение статуи с киноснимками позволило установить, что зоркий глаз скульптора схватил мгновенье наибольшего усилия дискометателя. И все-таки зоркость к мимолетному не отвлекла Мирона от задач художественного обобщения; в статуе Мирона реалистические подробности подчинены ясному построению. Это не значит, что мастер схематизировал свои впечатления; но он стремился к такому их выражению, которое бы облегчило зрителю уловить связь частей тела во время движения фигуры.

В композиции «Дискобола» заложено несколько закономерностей, но ни одна из них не противоречит другой. Верхняя часть фигуры с ее развернутыми плечами и похожими на коромысло руками симметрична; в этом можно видеть отзвук фронтальности скульптуры 7-6 веков. Вместе с тем линия рук «Дискобола» сливается с линией его левой отставленной ноги и образует полукруг, словно очертания натянутого лука. Слияние руки и ноги в один узор, которое ничуть не ослабляет изобразительного значения отдельных частей тела, говорит о метафористичности художественного мышления Мирона. Наконец, в построении фигуры выражены и элементы устойчивости. Отвесно стоящая нога служит прочной опорой всей фигуры; над ней приходится плечо юноши, его бедро и туловище образуют над ним две уравновешивающих друг друга диагонали. Кругло очерченная голова соответствует круглому диску. Благодаря сочетанию всех этих черт статуя «Дискобола» дает несравненную радость нашему глазу. Он легко обнаруживает в ней ясно видимые соответствия, повторения, обобщенные формы. В этом сказывается, что создатель этой статуи был современником великих строителей дорических храмов 5 в.

Искусство Поликлета, несмотря на то, что и его произведения плохо сохранились, более отчетливо вырисовывается в своих основных чертах. В сравнении с Мироном он характеризует другую сторону греческой классики. Во многих отношениях он является полной противоположностью Мирона. Это объясняется отчасти тем, что творчество Поликлета падает на вторую половину 5 в. до н.э., отчасти тем, что Мирон принадлежал аттической, а Поликлет пелопонесской школе. Но влияние школы не исключает того, что все произведения, связанные с именем Поликлета, несут на себе отпечаток ясно выраженной индивидуальности мастера.

Главной темой искусства Поликлета было изображение победителя в состязании, атлета, тема, которая издавна с особенным усердием разрабатывалась мастерами пелопонесской школы. Но, в отличие от наполовину культовых статуй Аполлона, статуи Поликлета – это изображения преимущественно человека, но человека, наделенного всеми чертами совершенства. В этом его сходство с Мироном, создателем «Дискобола», и с рядом других мастеров 5 в до н.э. Но Мирон отдается радости созерцания человеческого тела в движении, жадно ловит все свои впечатления, стремится донести до зрителя свое непосредственное восприятие. Наоборот, Поликлет противополагает конкретности человека его совершенство как некоторый высокий и труднодостижимый идеал. Древние говорили о каноне, к которому он стремился, над которым он работал. В этом идеале уже не было той мифологической основы, как в сказаниях о древних героях и богах. Идеал Поликлета скорее является выражением философского отношения к миру; недаром его связывали с учением пифагорийцев. Поликлет стремился проверить изучение природы математическими вычислениями, которые должны были открыть совершенные пропорции. Пропорции Поликлета назывались квадратными, так как квадрат с его равными сторонами лежал в основе его построений. Указывалось, что Поликлет противополагал лепки с натуры работу по образцам. Правда, в этих утверждениях была значительная доля преувеличения учениками склонностей мастера. Поликлет был художником, наделенным большим темпераментом и творческим дарованием; он не был ни педантом, ни доктринером.

К сожалению, самая знаменитая статуя Поликлета, «Копьеносец» («Дорифор»), известна по очень сухой мраморной копии. Его юноша, повязывающей лентой голову, Диадумен, создан в поздние годы жизни мастера. Некоторые мелкие бронзовые статуэтки, копии статуй Поликлета, вроде юноши в Лувре, дают более полное представление о характере его оригиналов. Интерес к пропорциям не мог вытравить в Поликлете чувства живого человека. Юноши Поликлета обладают особой красотой, в которой физическое совершенство соответствует нравственной силе. Это образ свободного человека, который в себе самом находит главную нравственную опору, в самой жизни — смысл существования.

Архаические Аполлоны чаруют нас радостью, с которой они вступают в жизнь, но эта жизнь, как стихия природы еще целиком над ними господствует. В «Дискоболе» запечатлены как бы вырвавшиеся силы человека. Наоборот, в юношах Поликлета передается готовность человека действовать, разогнуть свои члены, сделать шаг, повернуть голову, запечатлено мгновенье, предшествующее движению, и вместе с тем в фигуре заметна сдержанность, умеренность, и этим дается понять, что человек сообразует свои жесты и, надо полагать, свои поступки со своим размышлением, сознанием. Атлеты Поликлета прекрасно сложены; можно легко поверить, что все они должны выходить победителями в играх и состязаниях. Но их главная победа — победа над самим собой, в их владении своей волей, в сознании своей силы, в гордости своим гибким и могучим телом. В них чувствуется то самое глубокое самосознание, каким проникнута речь Перикла.

Скульптурным средством передачи этого состояния человека служит прежде всего хиазм. В статуях Поликлета всегда ясно видно, что одна нога служит опорой всего корпуса, другая нога слегка согнута; соответственно этому различно и положение рук. Если провести по средней оси статуи Поликлета линию, она будет не прямой, а слегка изогнутой. Следуя этому принципу, Поликлет сознательно и последовательно строит свои фигуры. Мастера VI века до н. э. превосходно передают соотношения плоскостей и объемов, формирующих человеческую фигуру. Поликлет дает нам почувствовать и костяк фигуры, и самую плоть, и кожный покров, из которых складывается целое. Для выражения этих сторон требовалась более тонкая моделировка, более богатая последовательность плоскостей. Ради достижения этого впечатления Поликлет прекрасно использовал бронзу с ее блеском и отблесками.

Значительно более сложным стало построение всего человеческого тела, соотношение его отдельных частей. Мастер выделяет ясный объем головы, могучие мышцы на груди и на животе и, наоборот, более обще характеризует бедра. В чередовании этих частей чувствуется сознательно найденный порядок. Поликлет намеренно усиливает грани между отдельными частями, в частности между грудью и животом, туловищем и бедрами; рука ясно распадается на три части. Все это, конечно, непохоже на «Дискобола» Мирона. Но четкое отграничение отдельных частей не мешает единству всего корпуса, подчинению частей целому. Это целостное впечатление достигается Поликлетом в значительной степени с помощью плавных контурных линий. Своим мягко струящимся ритмом они связывают все части фигуры воедино, выражают гибкость атлета, сливают его сочленения, как бы намекая на кровообращение, непременное условие жизни тела. Во всем построении чувствуется опытный в математике глаз, но в нем есть и развитое музыкальное чувство. Современники Поликлета были уверены в том, что музыкальная гармония может быть математически выражена.

Каплун Ирина