Исследования самоубийств в зарубежной психологии

Развитие суицидологии, а точнее ее начальной точки, как самостоятельной науки, по мнению многих авторов, считается появление первого фундаментального научного труда, посвященного самоубийствам – монографии Э.Дюркгейма "Самоубийство. Социологический этюд", 1897 год. Именно Э.Дюркгейм привел систематизированные данные о суициде, дал его определение, выделил характерные признаки и причины суицидов, что по праву дает основания считать его работу отправной исторической точкой развития суицидологии как науки.

Э.Дюркгейм полностью не отрицает роли психологических, психопатических, генетических и других факторов в генезисе суицидального поведения, но только на уровне индивидов. В масштабах социума (общества), по Э.Дюркгейму, действуют следующие социальные закономерности:

- количество и уровень самоубийств зависят от степени сплоченности, интегрированности общества;

- суициды неравномерно, но закономерно различно распределяются в различных социальных группах (слоях общества);

- количество, уровень и динамика самоубийств коррелируют с иными социальными процессами – числом несчастных браков, разорении, банкротств, преступлений;

- суицидальная активность имеет сезонный характер и, так или иначе, совпадает с сезонными колебаниями иных социальных процессов;

- эгоизм, альтруизм, аномия, фатализм, как причины и условия суицидов, положенные Э.Дюркгеймом в основу классификации самоубийств, обусловлены социальными факторами;

- суицидальная активность достаточно тесно связана и зависит от экономических кризисов, "брачной аномии", конфессиональной принадлежности, службы в армии, политических кризисов и т.п.

Каждое выдвинутое положение Э.Дюркгейм подтверждает статистическими или исследовательскими данными.

Представители индивидуальной психологии полагали, что быть человеком означает, прежде всего, ощущать собственную неполноценность. Жизнь заключается в стремлении к цели, которая может не осознаваться. Чувство неполноценности возникает в раннем детстве и основано на физической и психической беспомощности, усугубляемой различными дефектами. Для человека экзистенциально важно ощущать общность с другими людьми. Поэтому в течение всей жизни он находится в поиске преодоления комплекса неполноценности, его компенсации или сверхкомпенсации. Он реализуется в стремлении к самоутверждению, власти, которая становится движущей силой человеческого поведения и делает жизнь осмысленной.

Однако поиск может натолкнуться на значительные препятствия, что приводит к кризисной ситуации, в которой начинается «бегство» к суициду. При этом утрачивается чувство общности, между человеком и окружающими устанавливается «дистанция»; в сфере эмоций возникает нечто напоминающее «предстартовую лихорадку» с преобладанием ярости, ненависти и мщения. «Дистанция» формирует заколдованный круг, и человек оказывается в состоянии застоя, мешающем ему приблизиться к окружающей жизни. В итоге возникает регрессия – действие, проявляющееся в суицидальной попытке, которая одновременно становится актом мести и осуждения тех, кто ответственен за непереносимое чувство неполноценности, и поиска сочувствия к себе. Подчеркивалось, что поскольку человеку свойственно внутреннее стремление к цели, чаще всего неосознанной, то, зная последовательность поступков в случае аутоагрессии, ее можно предотвратить.

Последователь школы психоанализа Карл Меннингер развил представления З.Фрейда о суициде, исследовав их глубинные мотивы. Он выделил три составные части суицидального поведения. Для того, чтобы совершить самоубийство, необходимо:

1) желание убить; суициденты, будучи в большинстве своем инфантильными личностями, реагируют яростью на помехи или препятствия, стоящие на пути реализации их желаний;

2) желание быть убитым; если убийство является крайней формой агрессии, то суицид представляет собой высшую степень подчинения: человек не может выдержать укоров совести и страданий из-за нарушения моральных норм и потому видит искупление вины лишь в прекращении жизни;

3) желание умереть; оно является распространенным среди людей, склонных подвергать свою жизнь необоснованному риску, а также среди больных, считающих смерть единственным лекарством от телесных и душевных мучений.

Таким образом, если у человека возникают сразу три описанных К.Меннингером желания, суицид превращается в неотвратимую реальность, их разнесение во времени обусловливают менее серьезные проявления аутоагрессивного поведения.

Карл Густав Юнг, касаясь вопроса о самоубийстве, указывал на бессознательное стремление человека к духовному перерождению, которое может стать важной причиной смерти от собственных рук. Это стремление обусловлено возрождением архетипа коллективного бессознательного, принимающим различные формы.

Карен Хорни, представитель психодинамического направления в психологии, полагала, что при нарушении взаимоотношений между людьми возникает невротический конфликт, порожденный базисной тревогой. Она появляется еще в детском возрасте из-за ощущения враждебности окружения. Кроме тревожности, в невротической ситуации человек чувствует одиночество, беспомощность, зависимость и враждебность. Эти признаки могут стать основой суицидального поведения. Враждебность при конфликте актуализирует, как считала К.Хорни, «разрушительные наклонности, направленные на самих себя». Они не обязательно принимают форму побуждения к самоубийству, но могут проявляться презрением, отвращением или всеобщим отрицанием. Они усиливаются, если с внешними трудностями сталкиваются эгоцентрическая установка или иллюзии человека. Враждебность и презрение к себе и другим людям могут стать настолько сильными, что разрешить себе погибнуть становится привлекательным способом мести. В ряде случаев совершение суицида представляется единственным способом утвердить свое Я. Интересно, что покорность судьбе, при которой самодеструктивность является преобладающей тенденцией, К.Хорни также рассматривала в качестве латентного самоубийства.

Американский психоаналитик Гэрри Салливэн рассматривал суицид с точки зрения теории межличностного общения. Самооценка индивида возникает главным образом из отношения к нему других людей. Благодаря этому, у него могут сформироваться три образа Я: «хорошее Я» – если отношение других обеспечивает безопасность, «плохое Я» – если окружение порождает тревогу или другие эмоциональные нарушения. Кроме того, Г.Салливэн утверждает, что существует и третий образ – «не-Я», возникающий, если человек утрачивает эгоицентичность, например, при душевном расстройстве или суицидальной ситуации. Жизненные кризисы или конфликты обрекают индивида на длительное существование в образе «плохого Я», являющегося источником мучений и душевного дискомфорта. В этом случае прекращение страданий путем совершения аутоагрессии и превращения «плохого Я» в «не-Я» может стать приемлемой или единственно возможной альтернативой. Но этимже актом человек одновременно заявляет о враждебном отношении к другим людям и миру в целом.

Роль тревоги и других эмоциональных переживаний в происхождении суицидального поведения подчеркивалась и представителями гуманистической психологии (Р.Мэй, К.Роджерс и др.). Для Р.Мэя тревога являлась не только клиническим признаком, но и экзистенциальным проявлением, важнейшей конструктивной силой в человеческой жизни. Он считал ее переживанием «встречи бытия с небытием» и «парадокса свободы и реального существования человека».

К.Роджерс полагал, что основная тенденция жизни состоит в актуализации, сохранении и усилении Я, формирующемся во взаимодействии со средой и другими людьми. Если структура Я является ригидной, то не согласующийся с ней реальный опыт воспринимается как угроза жизни личности, искажается либо отрицается. Не признавая его, человек как бы заключает себя в темницу. Не переставая от этого существовать, опыт отчуждается от Я, в силу чего теряется контакт с реальностью. Таким образом, вначале, не доверяя собственному опыту, впоследствии Я полностью теряет доверие к себе. Это приводит к осознанию полного одиночества. Утрачивается вера в себя, появляется ненависть и презрение к жизни, смерть идеализируется, что приводит к суицидальным тенденциям.

В.Франкл рассматривал самоубийство в контексте смысла жизни и свободы человека, а также психологии смерти и умирания. Человек, которому свойственна осмысленность существования, свободен в отношении способа собственного бытия. Однако при этом в жизни он сталкивается с экзистенциальной ограниченностью на трех уровнях: терпит поражения, страдает и должен умереть. Поэтому задача человека состоит в том, чтобы, осознав ее, перенести неудачи и страдания. В.Франкл вынес этот опыт из застенков концентрационного лагеря, где ежеминутно находился перед угрозой смерти, что делало само собой разумеющейся мысль о самоубийстве. Идея самоубийства, по Франклу, принципиально противоположна тому, что жизнь при любых обстоятельствах полна смысла для каждого человека. Но само наличие идеи самоубийства – возможность выбрать самоубийство, принять радикальный вызов самому себе – отличает человеческий способ бытия от существования животных. В.Франкл относился к самоубийству с сожалением и настаивал, что ему нет законного, в том числе нравственного, оправдания. Таким путем не искупить вину перед другими: только ошибающаяся совесть может приказать совершить самоубийство.

Человек должен повиноваться жизненным правилам: не пытаться выиграть любой ценой, но и не прекращать борьбы даже в условиях невыносимости существования. Самоубийство лишает человека возможности, пережив страдания, приобрести новый опыт и, следовательно, развиваться дальше. В случае суицида жизнь становится поражением. В конечном счете самоубийца не боится смерти – он боится жизни.

В этом кратком обзоре заслуживают упоминания два современных американских ученых – Норман Фабероу и Эдвин Шнейдман, исследования которых определяют лицо современной суицидологии.

Н.Фабероу является создателем концепции о саморазрушающем поведении человека. Его подход позволяет более широко взглянуть на проблему, имея в виду не только завершенные самоубийства, но и другие формы аутоагрессивного поведения: алкоголизм, токсикоманию, наркотическую зависимость, пренебрежение врачебными рекомендациями, трудоголизм, делинквентные поступки, неоправданную склонность к риску, опрометчивый азарт и т.д. Этот подход позволил Н.Фабероу разработать принципы современной профилактики самоубийств и стать инициатором создания центров их профилактики в США, а затем – во многих странах мира.

Э.Шнейдман внес огромный вклад в современную суицидологию, являясь представителем феноменологического направления. Он впервые описал признаки, которые свидетельствуют о приближении возможного самоубийства, назвав их «ключами к суициду». Им тщательно исследованы существующие в обществе мифы относительно суицидального поведения, а также некоторые особенности личности, обусловливающие суицидальное поведение. Последнее отражено в созданной им оригинальной типологии индивидов, играющих непосредственную, часто сознательную роль в приближении собственной смерти. Она включает: (1) искателей смерти, намеренно расстающихся с жизнью, сводя возможность спасения до минимума; (2) инициаторов смерти, намеренно приближающих ее (например, тяжелобольные, сознательно лишающие себя систем жизнеобеспечения); (3) игроков со смертью, склонных испытывать ситуации, в которых жизнь является ставкой, а возможность выживания отличается очень низкой вероятностью; (4) одобряющих смерть, то есть тех, кто, не стремясь активно к своему концу, вместе с тем не скрывают своих суицидальных намерений: это характерно, например, для одиноких стариков или эмоционально неустойчивых подростков и юношей, переживающих кризис идентичности. Э.Шнейдманом описаны и выделены общие черты, характерные для всех суицидов, несмотря на разнообразие обстоятельств и методов их совершения. Вместе с Н.Фабероу он ввел в практику метод психологической аутопсии (включающий анализ посмертных записок суицидентов), значительно развивший понимание психодинамики самоубийства.

На основе этого метода были выделены три типа суицидов:

– эготические самоубийства; причиной их является интрапсихический диалог, конфликт между частями Я, а внешние обстоятельства играют дополнительную роль;

— диадические самоубийства, основа которых лежит в нереализованных потребностях и желаниях, относящихся к значимому близкому человеку. Таким образом, внешние факторы доминируют, делая этот поступок актом отношения к другому;

– агенеративные самоубийства, при которых причиной является желание исчезнуть из-за утраты чувства принадлежности к поколению или человечеству в целом, например суициды в пожилом возрасте.

В последних работах Э.Шнейдман подчеркивает важность одного психологического механизма, лежащего в основе суицидального поведения, – душевной боли (psychache), возникающей из-за фрустрации таких потребностей человека, как потребность в принадлежности, достижении, автономии, воспитании и понимании.