Принцип объективности в изучении явлений, процессов, связей и отношений

Необходимо подчеркнуть, что объективность рассмотрения предмета является первым, отправным элементом диалектики[60]. С данной точки зрения можно утверждать, что объективность является для всякого здравомыслящего человека аксиомой и первейшей установкой познания [61].

Диалектический материализм обосновывает принцип объективности посредством обращения к теоретическому положению о материальном единстве мира, к положению о первичности материи и вторичности сознания. Он исходит из атрибутивности отражения и сознания как высшей (из известных нам) формы отражения. Материальное единство мира означает, помимо прочего, единство сознания и материального бытия. Их “тождество” достигается в познавательной деятельности субъекта, когда результатом этой деятельности является истина, адекватность отражения; движение мысли должно, в конечном итоге, совпадать со вновь открываемыми движениями материального бытия, «...материалистическое мировоззрение означает просто понимание природы такой, какова она есть, без всяких посторонних прибавлений...»[62]. Все это служит основанием для требования (императива, или принципа) диалектической логики – принципа отражения.

Принцип объективности требует признания познаваемости сущности материальных систем. Поскольку сущность раскрывается наиболее полно в практике, выдвигается императив: взаимосвязь познания и практики, включающая в себя и установку на практику как на ведущий, главный критерий истины. Объективность истины по содержанию, обусловливающая ее конкретность, дает основание для формулировки императива конкретности, а диалектика относительной и абсолютной истины требует единства относительной и абсолютной истины.

Исходя из постулатов, изложенных выше, можно утверждать: объективность исторических следований достижима. Но ее достижение — это очень сложный, многоаспектный и противоречивый процесс.

Историк, если хочет оставаться верным принципу объективности исследований, призван не гоняться за новомодными парадигмами, а выбирать методологию исследований так, чтобы она была не набором фраз по типу дефиниций (что можно встретить в некоторых диссертациях), а стала своего рода нитью Ариадны в лабиринте фактов. Именно при помощи такой нити ученые могут выйти из лабиринта фактов, суждений, оценок на дорогу исторических обобщений, приближающих их к подлинной исторической правде, то есть к объективности. А такой лабиринт бывает настолько запутан, что лабиринт мифического царя Миноса – просто прогулка по Невскому проспекту.

В пользу возможности достижения объективности исторических исследований и говорит то, что неиссякаемо стремление человечества к постижению многовекового социального опыта предков, сконцентрированного в гигантской лаборатории, имя которой — наука истории[63].

В историческом исследовании под принципом объективности в изучении явлений, процессов, связей и отношений, как правило, подразумевается рассмотрение историографических и исторических источников [64] по своей теме во всем многообразии, без каких-либо заранее заданных оценочных суждений и конъюнктурных соображений. Ученый призван искать истину и следовать ей, не подчиняясь конъюнктурным соображениям и произвольно не идеологизируя и не политизируя историческую науку, отдавая приоритет гуманистическим ценностям, общечеловеческим интересам, но при безусловном учете национальных, классовых и прочих аспектов видения исследуемой проблемы.

Но чтобы достичь такого положения, необходимо выполнить, по крайней мере, ряд условий, которые станут своего рода дополнительными методологическими ориентирами, позволяющими избежать искажений в использовании принципа объективности исторических исследований:

I. СОБЛЮДАТЬ НАУЧНЫЕ ПРИНЦИПЫ АНАЛИЗА ИСТОЧНИКОВ. В исторической науке имеется стройная система источниковедческого анализа, в частности предполагающая изложение фактов и событий методологически верно, в строгом соответствии с действительностью; определение их объективной ценности; установление связей между ними и образование комплекса источников, необходимых для получения совокупности научных фактов[65].

При этом следует сделать замечание принципиального характера. Несмотря на то, что советское источниковедение находилось под перманентным организационным и идеологическим контролем руководящих органовправившей в стране коммунистической партии, оно смогло, вопреки всему, выработать подходы к источниковедческому анализу, которые, по суждению авторов данного учебного пособия, не потеряли актуальности и сегодня:

Ø один и тот же источник может содержать и достоверные и недостоверные сведения по различным вопросам;

Ø  определенную информацию можно извлечь даже из недостоверного источника, который в таком случае выступит в роли достаточного свидетеля тенденциозности;

Ø исторические источники, несмотря на целевую сторону возникновения и субъективное отражение действительности, объективно отражают прошлое, поэтому нет таких, которые непригодны для исследования;

Ø  наличие пробелов в источниках не отрицает возможности познания прошлого; вопрос лишь в том, чтобы использовать всю совокупность сохранившихся источников с максимальной полнотой[66].

Но такие неординарные подходы на практике внедрялись не в полном объеме, имели место серьезные деформации. Советское источниковедение, например, следуя правилам игры, предложенным сверху, не признавало многих позиций так называемого «буржуазного источниковедения». Например, резко критиковалась нестандартная, противоречивая, дискуссионная, но все равно неординарная позиция американского теоретического источниковедения о том, что источники личного происхождения более свободны от классового содержания[67].

Пожалуй, самое тяжелое наследие советского времени для плодотворного развития источниковедения — засекреченность огромного пласта документов и тенденциозность документальных публикаций как порождение идеологического диктата. Исходя из новых подходов, утвердившихся в постсоветском источниковедении[68], при работе с источниками, следует придерживаться таких принципов:

1. Не подменять исследовательский анализ иллюстративным методом использования источников.

2. Извлекая информацию из источника, помнить два существенных обстоятельства:

2.1. Источник не является объективным отражателем события — он дает лишь ту информацию, которую в нем ищет историк, отвечает только на те вопросы, которые историк ставит перед ним, и полученные ответы всецело зависят от заданных вопросов.

2.2. Источник не является объективным отражением истории и потому, что он передает событие через мировосприятие автора, его создавшего. Данное обстоятельство имеет важное значение, ибо то или иное понимание картины мира, существующее в сознании создателя источника, так или иначе воздействует на те или на те данные, которые фиксирует.

3. Отдавать приоритет при исследовании источников компаративистскому подходу.

II. ИСКЛЮЧИТЬ АВТОРСКИЕ ПРЕТЕНЗИИ НА ИСЧЕРПЫВАЮЩУЮ ПОЛНОТУ АНАЛИЗА И НА ОЦЕНКУ ПОЛУЧЕННЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ КАК АБСОЛЮТНУЮ ИСТИНУ. Ведь результаты анализа источников и литературы по теме исследования могут быть неодинаковыми у разных авторов, поскольку каждый из них руководствуется собственным общим видением ситуации, а следовательно, и своими критериями оценки уровня накопленных исторических знаний.

  III. ОБЕСПЕЧИТЬ УВАЖИТЕЛЬНОЕ ОТНОШЕНИЕ К ПРЕДШЕСТВЕННИКАМ, ЧТО ОТНЮДЬ НЕ СВОДИТСЯ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО К КОМПЛИМЕНТАРНЫМ ОЦЕНКАМ ИХ НАРАБОТОК. Важно вычленить из массива историографических источников те работы, результаты которых позволяют ставить новые проблемы и задачи в науке или содержат методы, которые могут быть использованы в решении уже сформулированных, но не решенных задач и проблем.

Нельзя замалчивать результаты, полученные тем или иным автором. Но нельзя и приписывать предшественнику результаты, им не полученные, или особенности, не присущие его работе. В противном случае, мы получим искажение фактов и произвольные выводы.

IV. ВЫДЕЛИТЬ ТЕНДЕНЦИИ В АНАЛИЗЕ ИЗУЧАЕМЫХ ПРОБЛЕМ И, СООТВЕТСТВЕННО, ПРОВЕСТИ ПОИСК ИНВАРИАНТОВ В ОЦЕНКЕ ИСТОРИКАМИ ТЕХ ИЛИ ИНЫХ ЯВЛЕНИЙ И ПРОЦЕССОВ. УЧИТЫВАТЬ ПРИ ЭТОМ ВЛИЯНИЕ НА РАЗВИТИЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ ИДЕОЛОГИИ И ПОЛИТИКИ.