Великая Хартия вольностей: уступка алчному дворянству

 

Этот документ считается первым шагом к демократии, но он практически ничего не дал крепостным крестьянам Англии. Скрупулезный анализ показывает, что речь шла всего лишь о дымовой завесе, скрывающей эгоистичные интересы феодалов.

 

Посетители со всего мира приходят в Британскую библиотеку полюбоваться листом пергамента, на котором написано что-то по-латыни выцветшими бурыми чернилами. Откуда такой интерес к неразборчивому тексту на мертвом языке? Это Великая хартия вольностей — самый знаменитый документ в английской истории, который до сих пор чтут не только в Великобритании. Все, кому дороги идеалы свободы и демократии, видят в Великой хартии краеугольный камень справедливого мироустройства, а в крупных феодалах (баронах), которые в 1215 году заставили короля Иоанна принять ее,— первых борцов за гражданские права.

 

Неудачное правление Король Иоанн терпел военные поражения за границей и был непопулярен внутри страны. После того как король Франции Филипп II Август в 1202-1204 годах отнял у него Нормандию, Анжу, Мэн и часть Пуату, Иоанн получил прозвище Безземельный.

 

Свободные и несвободные

Однако пора развеять миф о Великой хартии. Бароны не стремились к демократии. Верно, подняв мятеж, они заставили монарха даровать этот документ «навеки всем свободным людям королевства и их наследникам» (статья 1). Однако понятие «свободные люди» в этом контексте требует уточнения. Английское общество в эпоху короля Иоанна включало сословия лично зависимых (крепостных) вилланов. Они составляли основную массу населения. Эти крестьяне полностью зависели от своих свободных хозяев-землевладельцев, т.е. феодалов, или помещиков.

Крупнейшими феодалами были бароны, которые вовсе не стремились ликвидировать такое общественное устройство, лежащее в основе их собственного благополучия. Так что, хотя вилланы в хартии и упоминаются (в статье 20), писалась она не для них. Следовательно, речь идет не о правах человека, а о правах «свободного человека».

В 1215 году в Англии господствовало несколько десятков баронских кланов, каждый из которых владел множеством поместий. Король должен был пресекать бесконечные междоусобицы, одновременно обеспечивая лояльность элиты трону.

Иоанн был сыном Генриха II и Алиеноры Аквитанской. В 1199 году он занял трон одного из самых (с. 136) сильных европейских королевств. Однако в 1202-1204 гг. Нормандию, Анжу, Мэн, Турень и значительную часть Аквитании у Иоанна отвоевал (а в 1214 году закрепил) французский король Филипп II Август, разбивший в 1214 году коалицию англичан, немцев и других. У Иоанна осталась главным, образом Англия, но и здесь его власть была непрочной. Прямое следствие этой слабости короля — подписание им Великой хартии.

Она содержит 63 статьи, призванные покончить со злоупотреблениями центрального правительства. Некоторые из положений хартии широко известны, например обязательство короля «не продавать, не откладывать правосудие и не отказывать в нем». Однако«это статья 40 — очевидно, она не относится к главным требованиям мятежников. Из 15 первых статей 14 касаются налогов и прав собственности владетельных феодалов, их вдов и наследников. Это был ответ на финансовый гнет короля, сделавший многих баронов его должниками. Традиционно он имел право требовать от них во время войны службы в армии или заменяющей ее отступной суммы, которая называлась «скутагием» (щитовыми деньгами). В конце концов они были его вассалами.

 

Награда бунтовщикам   Иоанн, милостью Божьей король Англии, владыка Ирландии, герцог Нормандии и Аквитании... дарует эту Великую хартию. Но кому? В документе это указано: архиепископам, епископам, аббатам, графам, баронам, юстициариям (верховным судьям и наместникам), лесничим, шерифам, дворецким, слугам, бейлифам (судебным чиновникам) и лояльным подданным. Внимательный анализ каждой из 63 статей показывает, что все они выгодны аристократии и землевладельцам, за исключением двух, угодных церкви, и еще одной, требующей снятия рыбных запруд.   Если наследник нашего вассала находится под опекой, достигнув совершеннолетия, он будет получатъ свою собственность без выкупа. Пока наследник не повзрослел, король «приглядывал» за его недвижимостью, получая с нее доход. Так что налог на наследство выглядел несправедливым. При пересмотре Великой хартии после смерти Иоанна эту статью уточнили, определив возраст совершеннолетия - 21 год.   Свободный человек не должен платить большой штраф за мелкий проступок, и даже штраф за серьезное преступление не должен лишать его средств к существованию... Аналогично, штраф, налагаемый на виллана, не должен лишать его средств для ведения хозяйства. Это единственная статья, упоминающая вилланов (крепостных). Если бы они не смогли работать на своих хозяев, последним это было бы невыгодно.   Свободный человек может быть арестован, заключен в тюрьму, лишен собственности, объявлен вне закона, выслан или подвергнут иной каре лишь в результате суда равных ему по законам страны. Часто говорят, что Великая хартия ввела суд присяжных, однако на самом деле эта статья подчеркивает лишь сословность состава суда. Присяжным в 1215 году уголовных дел не доверяли.   Мы возвращаем земли, замки, вольности и права всем, у кого их несправедливо отняли... Если при этом возникнут разногласия, они должны улаживаться решением 25 баронов. Под «вольностями и правами» бароны понимали свои привилегии и собственность. Настаивая на принятии решений 25 феодалами, мятежники показывают, насколько важен этот момент в их противостоянии королю.   Бароны будут выбирать 25 своих представителей, которые всей своею властью обеспечат должное соблюдение и сохранение мира и вольностей, дарованных нашей хартией... Пусть каждый, кто пожелает, присягнет повиноваться этим 25. Бароны включили в хартию эту статью, поскольку не верили королю на слово. Фактически она ликвидировала его власть. Из следующих изданий ее изъяли.

 

Однако Иоанн этой традицией ограничивался. Он взимал с помещиков еще так называемый «рельеф»— налог на получаемое наследство. Великая хартия ограничила его сумму 100 фунтами стерлингов, а раньше она бывала в десятки раз выше. И вообще Иоанн чаще своих предшественников собирал разные подати, существенно их повысив, например тот же «скутагий».

 

Мятеж баронов

Казна Иоанна активно пополнялась. В правление его отца Генриха II и старшего брата Ричарда I Львиное Сердце среднегодовой доход государства составлял 20—25 тыс. фунтов. В 1210-1212 гг. Иоанн получал около 64 тыс. фунтов в год — столько денег еще не собирал с подданных ни один король Англии.

 

Религиозные трения Отношение папы Иннокентия III к Иоанну было сложным. В 1209 году спор по поводу кандидатуры архиепископа Кентерберийского окончился для короля отлучением от церкви. Однако он вымолил прощение, и в 1215 году папа помог Иоанну, объявив Великую хартию недействительной.

 

Статьи для всех Только две статьи хартии облегчали положение низших слоев общества - безземельных крестьян. Одна из них утверждала, что никто, включая вилланов, не может быть наказан лишением средств к существованию, причем обвинения должны подкрепляться присягой честных людей, знающих ответчика. Вторая статья гарантировала права, даруемые хартией, «всем подданным королевства». Однако средства, которые обеспечили бы соблюдение этих прав, не уточнялись.

 

Страдали не только бароны. Одному богатому бристольскому еврею Иоанн приказал каждый день вырывать по зубу, пока тот не согласился заплатить более 6000 фунтов. Однако только бароны были в силах переломить ситуацию, причем деньгами их претензии не ограничивались.

Как ни обирал Иоанн подданных, а войны проиграл. В 1214 году, пытаясь вернуть свои французские земли, он потратил почти все сбережения. Однако высадившееся во Франции английское войско было разбито 2 июля 1214 года при Ларош-о-Муан в Анжу сыном французского короля Филиппа II Августа будущим Людовиком VIII; а 27 июля 1214 года в судьбоносной и драматической битве при Бувине во Фландрии сам Филипп II одолел превосходящих числом немцев императора Оттона IV, англичан и фламандцев (в битве был момент, когда Филипп II был сбит с лошади, а свита его перебита, но пока враги пытались заколоть закованного в сталь монарха, контратака французов спасла короля). Несостоятельность Иоанна как короля не мешала ему требовать огромного «скутагия». Многие бароны отказывались его платить, и наконец их недовольство вылилось в организованный мятеж.

Однако и у мятежников были проблемы. Если бы они выдвигали только свои узкоклановые требования, на широкую поддержку восстания рассчитывать не приходилось бы. (с. 138) Чтобы рисковать жизнью, людям нужна веская причина. Противники любого тирана обычно утверждают, что борются за попранные права других, как правило, претендента на престол. Однако в 1215 году подходящего принца на эту роль не было. Сыновья самого Иоанна были слишком малы. И его противники изобрели принципиально новую цель мятежа —«программу реформ».

 

«Для всех свободных людей»

Очевидно, эта программа должна была касаться не только баронов. Поэтому появился проект хартии вольностей «для всех свободных людей», т.е. состоятельных англичан. Если нельзя воевать за права обездоленного принца, можно выступить за права тех, кого бароны назвали «общественностью страны» (статья 62).

Эта программа быстро завоевала популярность. В мае 1215 года Лондон открыл ворота мятежникам. Иоанн решил выиграть время и сделал вид, что идет на радикальные уступки: 15 июня на Раннимидском лугу недалеко от столицы он приложил свою печать к окончательной редакции хартии.

Казалось бы, между королем и баронами должен воцариться мир, однако этого не произошло. Через три месяца война вспыхнула снова. Папа римский аннулировал хартию и пригрозил отлучением всем ее сторонникам. Это не остановило баронов. На их просьбу о помощи откликнулись правители Шотландии и Уэльса.

Решив действовать по накатанной схеме, мятежники выдвинули своего претендента на английский трон — Людовика, сына и наследника короля Франции Филиппа II Августа, который занял Лондон.

Казалось бы, о Великой хартии все забыли, однако о ней напомнила смерть короля Иоанна в октябре 1216 года. Законному наследнику, Генриху III, было всего девять лет. Значительная часть знати примкнула к юному принцу и составила от его имени новую редакцию хартии. Сторонники Людовика вскоре сложили оружие, и в 1217 году он вернулся во Францию, где, став королем (1223— 1226), отвоевал у англичан Пуату, Лимузен, Перигор и др.

После этого Великая хартия пересматривалась баронами еще дважды, в 1217 и 1225 годах. Новые редакции сохраняли главные положения предыдущих, и англичане привыкли считать этот документ конституцией своей страны.

Хартия сохранялась в британском своде законов более 600 лет, и даже сейчас действуют три ее статьи. Фактически не облегчив положение простого народа и очень слабо защитив демократические свободы, она до сих пор является в глазах многих величественным символом борьбы против тирании.

Английский писатель Редьярд Киплинг выразил этот сложившийся взгляд на Великую хартию вольностей в своей поэме «Что говорит раннимидский тростник?»:

 

Пусгь то, что прозвучало тут,

Все ветры разнесут:

Нас не лишить на землю прав,

Нам не грозит ни цепь, ни штраф,

Пока не скажет суд.

 

Увы, поэтическая версия рождения британской демократии довольно далека от прозы жизни. (с. 139)