Фарс в Зимнем дворце: как на самом деле произошла Октябрьская революция в России

 

Великая Октябрьская социалистическая революция, приведшая к власти в России большевиков, вошла в историю как кровопролитное народное восстание, завершившееся героической победой. Фактически же это был государственный переворот, который произошел почти незаметно даже для непосредственных участников.

 

Ночь на 25 октября 1917 года прошла в Петрограде спокойно. Артисты, закончив свои выступления, выходили на аплодисменты. Официанты сновали между ресторанными столиками. Зрители и гурманы разъезжались по домам, как обычно, на конных экипажах, автомобилях и трамваях. Рабочие отсыпались после трудового дня, а с утра снова вышли на работу. Если верить советской легенде, они проспали всемирно-историческое событие. Многие тысячи солдат, матросов и красноармейцев с тяжелыми потерями штурмом взяли Зимний дворец, разгромив в яростном сражении до зубов вооруженные правительственные войска. Вдохновителем этой победы была выражавшая волю пролетариата и трудящегося крестьянства партия большевиков во главе с великим Лениным. Трудящиеся, проснувшись, вздохнули с облегчением. (с. 140)

Однако на самом деле все было несколько иначе. Если прокоммунистические историки настаивают на беспрецедентном триумфе народной воли, то факты говорят о весьма бестолковом вооруженном перевороте, который удался вопреки почти комедийной некомпетентности его лидеров.

Сложившаяся гораздо позднее официальная версия народного восстания против буржуазного правительства вошла в советские учебники истории как неоспоримый факт. Однако на самом деле это была мифология, не лучше и не хуже сказок о революции во Франции или о борьбе за независимость США. Октябрьский переворот стал следствием предшествующих событий 1917 года. В Феврале (марте по новому стилю) искусственно созданный дефицит продовольствия в Петрограде, забастовка на заводах и бунт в запасных и других воинских частях столицы, поддержанный Государственной думой, привели к Февральской революции и отречению 2 (15) марта царя Николая II. Правившую 300 лет династию Романовых сменило Временное правительство, главой которого с июля стал эсер А.Ф. Керенский. Одновременно действовал Петроградский совет, издавший разрушительный приказ № 1, лишавший офицеров на фронте дисциплинарной власти над солдатами. Новая власть не прекращала тяжелой и затяжной войны (победа в которой, однако, была близка), но подорвала основы дисциплины в действующей армии и не смогла навести должный порядок в тылу. Здесь активизировались большевики, верхушка которых прибыла из-за рубежа (Ленин и др. из Швейцарии; Троцкий, Бухарин со товарищи из США). Они демагогически агитировали, на радость противникам России в войне (Германии, Австро-Венгрии, Турции), за «мир без аннексий и контрибуций», в то же время формируя в тылу, за спиной сражавшейся действующей армии, собственные вооруженные отряды (Красную гвардию), планируя, если представится случай, захватить власть в стране.

 

Великий Октябрь

Наконец, большевики выбрали дату переворота, 24 октября, намереваясь закончить дело к полудню. Однако попросту не успели. Министры Керенского продолжали заседать в своей штаб-квартире (бывшей царской резиденции)— Зимнем дворце. Днем 24 октября Ленин поспешил заявить в Смольном на шумном заседании Петроградского совета, что «рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, совершилась». Однако формально Временное правительство работало еще 11 часов, поскольку план большевиков трещал по швам. Во-первых, опоздали их главные военные силы — моряки Балтийского флота. Во-вторых, началась неразбериха с артиллерией. (с. 141)

Планировалось обстрелять Зимний дворец из орудий занятой большевиками Петропавловской крепости на противоположном берегу Невы. Однако ее коменданта, большевика Г.И. Благонравова, ждал неприятный сюрприз. «Угрожающе стоявшие на стенах пушки,— вспоминал он позже,— не годились для стрельбы и играли чисто декоративную роль». Действовала лишь одна, которую ежедневно заряжали со ствола, чтобы подавать сигнал точного времени. Пока мятежники заменяли ржавые музейные экспонаты найденной во дворе батареей трехдюймовок, сам Благонравов безуспешно искал умевших обращаться с ними артиллеристов.

Планировалось, что сигналом о готовности орудий станет красный фонарь, поднятый на флагштоке крепости. Тогда стоявший на Неве крейсер «Аврора» даст холостой выстрел, тем самым вынудив Временное правительство сдаться. Если это не подействует, крепостная артиллерия начнет обстрел Зимнего дворца. Если и этого будет мало, ее поддержат орудия «Авроры».

Однако Благонравова преследовали неудачи. «Непредвиденная мелочь сорвала весь план,— писал он.— Нигде не было сигнального фонаря». После долгих поисков он наконец нашелся,— правда, не красный. Теперь никак не удавалось поднять его на флагшток. Тем временем жизнь за крепостными стенами текла издевательски спокойно. «Трамваи со своими резкими звонками и грохотом чередой ползли через Троицкий мост, на нем мелькали авто и фигуры пешеходов,— вспоминает Благонравов.— Не было ни намека на восстание.» Вскоре положение еще больше осложнилось:

 

«К нам пришел подпоручик, заявивший, что орудия стрелять не могут: они насквозь (с. 142) проржавели, в противооткатных механизмах нет ни капли масла, и при первом же выстреле их разорвет.»

 

Затянувшееся ожидание

Отправившись лично осмотреть батарею, Благонравов падал в лужи и даже заблудился в лабиринте крепостных коридоров. Добравшись до батареи, он убедился, что его не обманывают. «Стрелять, безусловно, было крайне опасно. Что делать? Найдется ли товарищ, который умеет обращаться с орудиями и готов пожертвовать жизнью ради революции?»

Однако все эти волнения были напрасны. Керенский уже покинул Зимний дворец, отправившись за подмогой, а оставшиеся министры не представляли, как оборонять дворец, и не рвались в бой. Если большевиков проволочки со штурмом бесили (говорят, Ленин метался по кабинету, как тигр в клетке, и орал на своих приближенных), то их противников они просто ужасали.

На самом деле захватить Зимний дворец и арестовать Временное правительство можно было в любой момент, практически не встретив сопротивления. Однако большевики хватались за обломки своего исходного плана, в результате лишь оттягивая момент победы.

В 18:30 они отправили правительству ультиматум: либо сдаться, либо попасть под огонь Петропавловской крепости и «Авроры». Министры не знали проблем Благонравова, однако молчали, надеясь на скорое возвращение Керенского с верными присяге войсками. В 21:45 «Аврора» дала холостой выстрел. В 23:00 в крепости нашлись отчаянные артиллеристы, выпустившие по дворцу 30-35 боевых снарядов.

Однако храбрости у стрелявших было больше, чем меткости. Только два-три снаряда попали в цель, повредив карниз и выбив окно здания. Однако к тому времени дворец защищали лишь женщины, рота которых громко называлась «батальоном смерти», да горстка несовершеннолетних юнкеров военных училищ. А части, расквартированные в Петрограде, либо соблюдали нейтралитет (как казаки, которые не простили Временному правительству его подлых действий во время и после событий июля 1917 г.), либо перешли на сторону большевиков, демагогически обещавших «мир» и «землю».

 

Последний штурм

Вскоре оружейный огонь из дворца прекратился. Матросы и красногвардейцы влезли внутрь через открытые окна и вошли через незапертые ворота. Их сопровождала толпа зевак. Последние бесславные моменты Временного правительства ярко описывает его министр юстиции П.Н. Малянтович:

 

«Мы слышали множество резких, возбужденных голосов, несколько отдельных выстрелов, топот ног, какие-то удары, шум движения, беспорядочную, нарастающую лавину звуков на фоне все усиливающегося ужаса... Сопротивление было бесполезно: оно означало бы лишь напрасные жертвы.»

 

Вбежал офицер, щелкнул каблуками и отдал честь: желают ли министры, чтобы юнкера дрались до последнего человека? Малянтовичу запомнился испуганный вопль кабинета: «Это ни к чему! Все бесполезно! Не надо крови! Сдаемся!»

Свершилось. В 2:10 ночи министров арестовали и отправили в тюрьму. Не было героического народного штурма. Неумелый военный переворот привел, однако, к аресту безоружных политиков. Погибло всего пять (или шесть) человек — в основном от шальных пуль. Однако революция требовала героев, и большевистское правительство стало их создавать.

В 1920 году в присутствии 100 тысяч зрителей был разыгран грандиозный спектакль «Штурм Зимнего»— прямо на площади перед дворцом. В нем участвовали 8000 статистов и 500 музыкантов. Фотографии этого «сражения» потом разошлись по миру как документальные свидетельства самой революции. Иллюзию закрепил снятый в 1927 году и сразу ставший классикой немой фильм Сергея Эйзенштейна «Октябрь», переполненный псевдоисторическими образами «ведущих победоносное сражение рабочих, солдат и матросов». (с. 143)