Возникает вопрос: как отличается процесс старения в зависимости от типа преобладающей реакции?

Исследование ферментов лимфоцитов (СДГ, ЛДГ, а-ГФДГмит и а-ГФДГцит) молодых животных (10 месяцев-1 год), стареющих (1,5-2 года)^ старых (3-3,5 года) без учета характера адаптационных реакций показало, что на протяже­нии жизни эти изменения развиваются фазно. У стареющих по сравнению с молодыми отмечалось значительное повы­шение активности всех изучавшихся ферментов (в 1,5-2 раза) и увеличение числа жестких корреляционных связей между ними, что свидетельствует о большом напряжении энергети­ческих процессов. В группе старых животных, напротив, наблюдается снижение активности всех ферментов, не толь­ко по сравнению со стареющими, но и с молодыми живот­ными, и одновременно отмечается ослабление корреля-

ционных связей между ними. Особенно резко снижалась активность СДГ. Когда сравнительный анализ активности ферментов был проведен с учетом типа адаптационных реакций, оказалось, что фазные возрастные изменения осо­бенно выражены у животных в стрессе, в то время как у животных, находящихся в активации, они отсутствуют за исключением небольшого уменьшения активности СДГ в группе старых животных (Гаркави Л.Х., Квакина Е.Б., Котляревская Е.С., Марьяновская Г.Я., Мамцева Л.И., 1981). Нужно подчеркнуть, что эти исследования проводились у животных без специального вызова реакции активации, т.е. активация была спонтанной и, следовательно, довольно высокоэтажной. Даже в этих условиях по исследованным параметрам у «активационных» животных не отмечалось существенных отклонений от уровня активности ферментов энергетического обмена в молодом возрасте.

Неспособность утилизировать энергию на репарацию характерна для старческого возраста (Bianchi J., 1994), и поэтому сторонники гомотоксикологии считают активиза­цию цикла Кребса основным компонентом антисенильной терапии, т.к. это способствует продукции энергии и одно­временно синтезу аминокислот, стероидов, пуринов и пр. С этой целью применяют, помимо убихинона и коэнзима, Magnesium manganum phosphoricum (Bianchi J., 1994). Однако у животных с преобладанием в течение жизни реакций акти­вации многие признаки старения отсутствовали и биохими­ческая коррекция не требовалась. Помимо изменений в организме, характерного для более молодого возраста, нужно отметить особенности анаболизма при этих реакциях: в фазу восстановления после действия раздражителя избыточный анаболизм обеспечивает возвращение не только до исходного уровня (точки), но и превосходя его, так же, как это было отмечено И.ААршавским при физиологическом стрессе. Это создает накопление живой массы и структурной энергии, что, в свою очередь, способствует развитию негэнтропии, структурной упорядоченности, замедлению темпов старения, увеличению продолжительности жизни и замедлению тече­ния индивидуального биологического времени, т.е. развитию процессов самоорганизации.

Исследования содержания в крови холестерина, сахара, гормонов щитовидной железы, артериального давления в по­жилом и старческом возрасте также показали, что у людей с преобладающей реакцией активации, если она в большинстве анализов держится у них без признаков напряжения, изме­нения укладываются в картину, близкую к «идеальной норме» молодых. Однако такие люди встречаются все реже и реже.

7.5. ПРОГРАММЫ СТАРЕНИЯ И КОЛЕБАТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ

Важность воспроизведения потомства для сохранения жизни вида очевидна. Поэтому не вызывает сомнений мысль о существовании специальной генетической программы развития, направленной на создание оптимальных условий для размножения. Однако естественно предположить нали­чие других программ сохранения жизни, связанных не только с размножением, особенно по отношению к высшим организмам, индивидуальный опыт которых приобретает большое значение для развития и сохранения вида. Вообще, сохранение жизни — более общая цель, а размножение — лишь один, хотя и важный, даже доминирующий на данном отрезке эволюции живого путь сохранения жизни. С этой точки зрения нам представляется, что антистрессорная сис­тема неспецифических адаптационных реакций запрограм­мирована в процессе эволюции именно для сохранения жиз­ни вообще, а не только для создания оптимальных условий для размножения. В такой сложной, многомерной и вместе с тем надежной системе, как жиЪой организм, маловероятно наличие лишь одной программы сохранения жизни. Обычно любой вид деятельности организма обеспечивается многими путями, работой, как минимум, двух систем (система и антисистема по Г.Н.Крыжановскому, 1987), а чаще — мно­гими. Это видно на примере многоуровневой системы реак­ций, где антистрессорную систему составляют и реакция повышенной активации с выраженными антистрессорными характеристиками, и реакция спокойной активации, при которой антистрессорные признаки выражены менее резко,

И реакция тренировки, которая имеет и черты сходства, и черты различия со стрессом. По-видимому, программы, направленные на сохранение жизни, как индивидуальной, так и жизни вида, также неоднозначны и многообразны.

Возможность спонтанного развития реакции активации при старении в настоящее время снижена, по-видимому, вследствие гиподинамии в сочетании с большими психо­эмоциональными стрессорными нагрузками, избыточным и нерациональным питанием и плохой экологической обста­новкой. Однако целевая программная функция реакции активации как механизма замедления старения и вообще отклонений гомеостаза очевидна. По всем уже проведенным исследованиям — функционального состояния ЦНС, эндо­кринных желез, тимико-лимфатической системы, исследо­ванных показателей метаболизма - ясно, что реакция акти­вации, особенно повышенная, главным образом, высоких уровней реактивности, является своеобразной реакцией ан­тистарения, тогда как стресс - напротив, реакцией старения.

Целенаправленный вызов и поддержание в организме реакции активации в те возрастные периоды, когда отмеча­ется нарушение идеальной нормы (т.е. после 20-25 лет), может явиться реальным способом задержки старения и связанных с ним «нормальных» болезней. Это тем более реально, что реакция активации имеет последействие, так что активацион-ная терапия может проводиться не постоянно, а курсами. Кроме того, уже разработаны программированные режимы вызова реакции активации на высоких уровнях реактивности с учетом возраста и пола и без необходимости системати­ческого исследования даже такого простого показателя, как лейкоцитарная формула крови. По нашему мнению, будет полезно использование в программированных режимах препаратов, предлагаемых В.М.Дильманом (антидиабетичес­ких бигуанидов) для борьбы с отклонением гомеостаза, так как это позволит сочетать специфический и неспецифический механизмы антистарения.

В процессе реализации генетической программы роста и развития организма параметры гомеостаза: секреция гор­монов, уровень развития ЦНС и т.п., а также масса тела, -меняются, а не остаются в границах постоянства, т.е. осу-

ществляется интенсивный рост и развитие с использованием положительной обратной связи. Однако это не приводит к отклонению гомеостаза от нормы, т.к. связано с развитием и формированием зрелого организма, т.е., с достижением идеальной нормы. С позиции представления о роли в жизне­деятельности организма колебательных процессов это гово­рит об увеличении отклонения от исходной точки. При этом происходит даже избыточное возвращение за пределы исход­ной точки. Когда рост завершился, аналогичные изменения происходят только при реакциях с избыточным анаболиз­мом, особенно при повышенной активации. Когда же име­ется реакция без избыточного анаболизма или даже, как стресс, с избыточным катаболизмом, - отклонение от точки покоя неизбежно приводит к изменению положения самой точки покоя: сдвигу ее в сторону максимума колебаний, т.е. отклонению от прежнего уровня.

Таким образом, закономерность перехода на реакции низких уровней реактивности и одновременно реализация закона отклонения гомеостаза могут быть объяснены с пози­ции представлений об организме как о сложной колебатель­ной системе. Особенности отклонения от точки покоя хорошо видны на примере изучения энергетического обмена. При резком повышении скорости дыхания митохондрий происходит невозвращение к исходной точке покоя, тем более выраженное, чем было больше первоначальное откло­нение («низкоэнергетический сдвиг»). Это характерно, в первую очередь, для стресса, предъявляющего к организму большие требования, но в какой-то степени присуще и другим реакциям, если они развиваются на низких уровнях реактивности. Феномен невозвращения к исходному уровню имеет очень важное значение для организма как сложной колебательной системы. Любое отклонение, которое не возвращается к исходному уровню (условно — 0), ведет к тому, что следующее отклонение, начинающееся уже не с 0, а с 0,, 0₂, 0₃,... 0_п, будет большим. Это приводит к большему отклонению от исходного уровня. С этой точки зрения, в процессе генетически запрограммированного процесса роста и развития (стадий онтогенеза) закон сохранения гомеостаза Клода Бернара все время сочетается с законом отклонения

гомеостаза по В.М.Дильману. С этим нельзя не согласиться. Вместе с тем, при нарастании живой массы и структурной энергии (преобладании анаболизма) процессы негэнтропии возрастают, а энтропии - убывают. Пока организм «строит сам себя», т.е. возрастает структурная упорядоченность, он не только восстанавливается в процессе анаболической фазы до исходного состояния, но и переходит за ее пределы (фаза избыточного анаболизма по И.А.Аршавскому).

Однако В.М.Дильман считает, что когда завершается стадия роста и развития, закон отклонения гомеостаза про­должает автоматически работать, тем самым являясь продол­жением генетической программы развития. Тот факт, что по мере старения организм переходит на все более высокие этажи (низкие уровни реактивности), на которых реакции характеризуются большим отклонением от нормального гомеостаза, согласуется с представлениями об отклонении гомеостаза с возрастом. В. В. Фролькис (1989) также считает, что генетически запрограммировано развитие основных структур и функций организма, т.е. период роста, станов­ления репродуктивной способности, достижения оптимума адаптационно-регуляторных механизмов: собственно онтоге­нез. После этого наступает стабилизация с постепенной деградацией на более поздних этапах. По нашему мнению и мнению многих других исследователей (Аршавский И.А., 1982; Чернилевский В.И., 1993; Донцов В.И., 1993 и др.), генетическая программа старения и умирания не существует.

После завершения генетически предопределенной про­граммы роста и развития живой организм, представляющий собой сложную открытую колебательную систему со многи­ми иерархическими уровнями, самоорганизующуюся систе­му, развивается в дальнейшем по законам таких систем. Поэтому мы разделяем процесс развития организма на два принципиально отличных этапа: первый — роста и развития организма с использованием преимущественно генетической программы, и второй - с использованием преимущественно не генетической программы, а программы развития организ­ма как сложной открытой колебательной иерархической системы, самоорганизующейся по законам таких систем.