Мемориальные и культурно-исторические праздники.

Для современного человека культурно-исторические традиции - это не просто взгляд в прошлое, это еще и огромные возможности в настоящем, и уверенная дорога в будущее. В праздниках данного вида накопленный столетиями опыт передается скорее на уровне ощущений, подталкивающих к эстетическим, нравственным переживаниям, глубоким размышлениям и поиску своего места в окружающем мире.

Культурно-исторические традиции - это элементы культуры народа, передающиеся от предков к потомкам и сохраняющиеся в течение длительного времени.

Говоря о театрализованном действии на мемориальных праздниках, следует подчеркнуть, что оно осуществляется по законам публицистического театра, сочетающего в себе документальный материал и художественные выразительные средства. При этом информационно-пропагандистская линия становится основой, определяющей сценарно-режиссерский замысел праздника, а эмоционально-образная резонирует ее за счет публицистического пафоса, как, например, это происходит в драматургии Б. Брехта: зонги — авторские комментарии.

Отметим, что в условиях открытых пространств основой театрализованного действия является отбор символики и материалов пластической выразительности для выявления событийно-исторических возможностей построения целостной композиции через установление связей между понятиями и образами как в настоящем, так и в прошлом.

Речь идет об ассоциативном монтаже в рамках театрализованного действия четко типологизированных пространственных конструкций в категориях «театр», «игра», «сцена». Здесь «сцена» — материальные элементы, образующие пространственный каркас среды театрализации, «игра» — динамика человеческого поведения в среде, «театр» — совокупность «сцены» и «игры», синтез взаимодействующих элементов, т. е. собственно сценарно-режиссерски организованное действие в пространстве среды, ее образное моделирование художественно-техническими средствами.

Такой синтез, помноженный на творчество, позволяет подать в контексте театрализованного действия конкретный мемориальный комплекс, улицу, памятник архитектуры, реликвию — эмоционально ярко, исторически правдиво.

Классифицируя театрализованные мемориальные праздники, в особую группу следует выделить литературно-художественные, которые проходят в местах, где жили и творили великие поэты, писатели, художники и музыканты, а также и там, где «поселили» они героев своих произведений.

Интересен генезис Пушкинских праздников поэзии. Первая попытка устроить его как массовое действо была предпринята в июле 1899 г.— в столетнюю годовщину со дня рождения А. С. Пушкина. Вторая подобная попытка относится уже к советскому периоду, когда в 1924 г, отмечалось столетие со дня приезда Пушкина в Михайловскую ссылку. Тогда же родилась идея о традиционном проведении этого праздника в знак народной памяти о великом поэте. В 1949 г. масштабно праздновалось 150-летие со дня рождения А. С. Пушкина. Газета «Правда» в своей корреспонденции назвала цифру 100 тыс. человек, говоря об участниках народного праздника в Михайловском. Традиционным же Пушкинский праздник поэзии стал в конце 70-х годов, когда его начали отмечать всюду, где жил и творил А. С. Пушкин: в Москве и Ленинграде, на Псковской и Тверской земле, в Болдине, Кишиневе, Одессе, Гурзуфе, Ялте.

При этом история, традиции, память позволяют открывать в сценарно-режиссерском замысле все новые яркие грани Всесоюзного Пушкинского праздника поэзии. В последние годы в Ленинградской области были выбраны нетрадиционные места действия — села Гатчинского района, названия которых известны лишь узкому кругу пушкиноведов. И если Выру некоторые знают по литературному музею «Дом станционного смотрителя», то Кобринское (родина Арины Родионовны), Батово (родовое имение Рылеева) и Суйда (бывшее имение Ганнибалов) до недавнего времени не привлекали организаторов театрализованных празднеств.

Если в Пушкинском празднике на Псковской земле в центре находится съезд поэтов, которых слушают огромные массы людей, то в Ленинградской области было задумано театрализованное действо «Тебя, как первую любовь, России сердце не забудет» (главный режиссер М. Лейкин). В нем не было портретов Пушкина, транспарантов и лозунгов. В основе сценария — подлинность, документальность, никакой фальши ни в гриме, ни в театрализации, полная достоверность костюмов и предметов XIX века.

В Выре возле «Дома станционного смотрителя» Вырин со своей дочерью Дуняшей принимали других пушкинских героев — гусара Минского, графа Нулина, Евгения Онегина.

В Кобринском кульминацией театрализованного действия стал старинный обряд встречи лета «Семик и Семичиха». Сохранившийся дом, в котором жила няня Пушкина Арина Родионовна, наряду со словами, выражениями, образами, преданиями, бытующими в Кобринском, — вещественно-духовные памятники великому поэту. Не мог не бывать он на ярмарке в поселке с торговыми рядами, цыганами, медведями, рожечниками, игрищами. Обряд и ярмарка в сочетании с реальной пространственной средой стали основой сценарно-режиссерского замысла.

Особого символического образного решения требовал финал театрализованного действия. Он должен был без излишне помпезных слов выразить идею праздника — нетленность имени ПУШКИН. И «родилась» бронзовая лира, в которую каждый проходящий мимо вставлял цветок, так что она расцветала на глазах участников праздника.

Отметим, что поиск историко-метафорической образности очень важен в театрализованном действии литературно-художественного праздника. Так, в Пятигорске кульминационный эпизод праздника «Бессмертный парус вдохновенья» (гл. режиссер Э. Вершковский), посвященного дню рождения М. Ю. Лермонтова, был решен как живая «петля», медленно и зловеще затягивающаяся вокруг Поэта. Под открытым небом на лестнице «Питьевой галереи» центрального парка «Цветник» вокруг Поэта танцующие образовывали огромную живую «маску». А когда он начинал читать стихотворение «На смерть поэта», «маска», выровняв постепенно свои края до четкого круга, напрягалась, лопалась в одном месте и «змеей» заводила в танце «петлю».

Символический образ «Петля для поэта» имел яркую историческую ассоциацию, пластически воплощенную и созвучную театрализованному действию.

Результаты изучения литературно-художественных праздников показывают, что опора в их создании лишь на информацию о личности и творчестве писателя превращает действие в научную конференцию, литературное собрание, торжественное чествование. Это умаляет возможную эстетически активную деятельность празднующей массы, лишает театрализованное действие эмоциональной образности, придает ему сугубо вербальный характер.

Особо следует рассмотреть возможности театрализации в праздничной ситуации мемориальных выставок. Главная задача в «выставочной» ситуации — поиск эмоционально-образного эквивалента информационному материалу. Такой подход позволяет выразить всем и каждому свое отношение к демонстрируемой экспозиции, активно одобрить ее, сопоставить мнения.

Осенью 1986 г. в Центральном выставочном зале Москвы в рамках международной выставки «Мастера культуры за мир» была выстроена система сценарно-режиссерски организованного действия. По проекту эстонского художника А. Кесккюлы было организовано пространство Манежа, развернута необычная экспозиция из киноэкранов, видеопроекций, с телевизионной стенкой, органично включающей в себя элементы архитектуры, голографические и электронно-лазерные эффекты.

Возможности общения не только с застывшей на холсте, в бронзе или мраморе экспозицией, но, главное, с интересными людьми, оттачивая при этом свое и формируя общественное мнение, — вот что являлось основой задумки театрализованных действий в «выставочной» ситуации. Проведение показательных съемок органично перекликалось с рисунками детей и взрослых, создававшимися прямо в зале, выступлениями ансамбля народной музыки Д. Покровского, представлениями старинных кукол театра «Вертеп», раздачей пирогов, сухарей, напитков.... Рядом с советскими коллективами работали и иностранные. Так, группа из США «К миру через игру» под руководством Рона Кауфмана, организатора уличных представлений, учила зрителей играть в американские игры. Но главное, конечно, тот заряд, который задавал тон театрализованному действию, — свободное общение, широкие возможности высказаться и поспорить предоставлялись всем участникам.

Тем самым мемориальный слой культуры позволяет наполнить живым теплом памяти каменные страницы истории, а театрализованная форма их прочтения — сплотить вокруг написанного портрета улицы массы участников праздничного действия, объединенных верностью ее героическому прошлому.

В Дзержинском районе Ленинграда в советское время сложилась интересная система мемориальных театрализованных праздников улиц. В частности, были проведены праздники улиц Пестеля, Петра Лаврова, Халтурина, Чайковского, Фурманова, Маяковского. Во многом это удалось благодаря сложившемуся коллективу единомышленников на кафедре режиссуры массовых представлений и праздников Института культуры им. Н. К. Крупской, возглавляемому народным артистом РСФСР профессором Б. Н. Петровым. Немаловажно, что мозговым центром создания театрализованных праздников улиц стал доктор исторических наук, профессор Д. Н. Аль, соединивший в работе над сценариями свои знания ученого историка и опыт драматурга.

Праздники строились с учетом как исторической документальности и пространственной композиции места действия, так и приемов художественно-образного усиления идейно-тематического замысла. Органично были соединены «ожившие» исторические персонажи, элементы символики и атрибутики — знамена, детали костюмов и военной амуниции с хоровой декламацией, вокалом, танцем, пантомимой, театральными сценами.

Так, кульминационным эпизодом праздника улицы Пестеля стал эпизод «Истоки славы русской», проходивший на небольшой площадке между Гангутским мемориалом (бывшая Пантелеймоновская церковь, воздвигнутая Петром I в честь победы над шведами) и памятной стелой в честь героев обороны полуострова Ханко в годы Великой Отечественной войны. В театрализованном действии родился исторический образ связи времен, переклички поколений.

На празднике улицы Халтурина, где каждый дом, каждый кирпич являются историей города, оживить летопись в театрализованных эпизодах помог образ знаменитых Атлантов у здания Эрмитажа. Именно о судьбах людей — Атлантов истории и Атлантов современности шел драматургически выстроенный рассказ.

Во время праздника улицы Петра Лаврова (режиссер Т. И. Михановская) в зримых эпизодах театрализованного путешествия действие разворачивалось на удачно вписанных в стиль архитектуры сценических площадках, а также используемых ступенях парадных лестниц, балконах, эркерах и в окнах зданий. Мы «встречались» с декабристом. Ф. Вадковским, хранившим в своей скрипке тайник со списком членов Южного общества, Софьей Перовской и Петром Лавровым, чье имя носит улица, — автором знаменитой «Русской марсельезы», подхваченной оркестром. «Ожили» и «рассказали» о происходивших событиях здания, где помещался ЦК партии большевиков, где жил первый русский революционер-марксист Г. В. Плеханов.

Эпизод «Блокада» был выстроен на материале реальных судеб ленинградцев, которые в страшные для города дни жили и трудились на улице Петра Лаврова. Центральной темой стал блокадный хлеб. (На улице находится старейший хлебозавод города, работавший всю войну.)

...Резко завывает сирена. Слышны разрывы бомб. Звучит метроном.

Действие разворачивается на помосте, установленном перед домом, готовящимся к капитальному ремонту, напоминающим разрушенное в годы войны здание. В пустых проемах окон, как в черных глазницах памяти, — фотографии разрушенных на улице во время войны домов, плакаты военных лет, а в центре — увеличенная в несколько раз блокадная хлебная карточка. На доме большой черный репродуктор военных лет. Документальный рассказ о тех днях ленинградцев-блокадников сочетается с распоряжениями об уменьшении норм хлеба в связи с обстановкой на ледовой трассе. Шофер, возивший хлеб по Дороге жизни, рассказывает о риске с которым доставлялась в город каждая пайка. Работница хлебозавода передает пионерам святыню — сбереженную пайку хлеба — «125 блокадных грамм с огнем и кровью пополам». В финале под фонограмму Первого концерта Чайковского из оконных проемов вылетают белые голуби, а к помосту без специального приглашения ведущих, вне замысла сценаристов и режиссера стали выходить те, кто пережил страшные дни блокады в Ленинграде. Это и было активное включение в действие — урок патриотизма и мужества для молодежи. Этот эпизод органично перекликался со следующими, рассказывающими о сегодняшнем дне улицы.

Веселое музыкальное действие разворачивается перед домом, где расположен родильный дом. На аллее, декорированной аркой из воздушных игрушек, шаров, погремушек, начинается перекличка нетерпеливых, волнующихся пап, дедушек и бабушек. Идет рассказ о старейших работницах роддома. К ним подходят со словами благодарности те, кто родился в нем за пятьдесят лет его существования. Выбегают танцующие дети. Звучит песенка про аиста. А вот и он сам на высоких ходулях — принес в подарок жителям двух «новорожденных».

Лирической кульминацией праздника стал эпизод «Дом счастья», рассказывающий о старейшем в городе Дворце бракосочетания. Неожиданно под марш Мендельсона в его огромных окнах появляются как бы обрамленные в золотые рамы молодые пары. Обмен кольцами, первый вальс, вручение свадебных тортов, напутствие золотых юбиляров явились яркими эпизодами театрализованного действия.