Особенности творчества Рубенса

Рубенс никогда не стеснялся подражать тем из предшественников, которые восхищали его, и особенно Тициану с Брейгелем. Первое десятилетие творчества Рубенса представляет картину трудолюбивого и методичного освоения достижений художников XVI века. Благодаря такому подходу Питер Пауль Рубенс освоил все жанры ренессансной живописи и стал самым универсальным художником своего времени. Композиционные решения Рубенса отличаются исключительным разнообразием (диагональ, эллипс, спираль), богатство его красок и жестов никогда не перестаёт удивлять. Вполне соответствуют этой жизненности и грузные женские формы, так называемые «рубенсовские», которые могут оттолкнуть современного зрителя своей несколько тяжеловесной телесностью. В 1610-е гг. Рубенс разрабатывает новые для фламандской живописи формы, в частности, жанр охотничьих сцен, которые проникнуты страстной динамикой зрелого барокко («Охота на крокодила и гиппопотама»). В этих работах Рубенса вихрь композиционного движения сносит ограничения, традиционно налагаемые на художников линией и формой. Рубенсовские мазки поражают смелостью и свободой, хотя при всей широте их он никогда не впадает в пастозность. Непревзойдённое искусство владения кистью Рубенса очевидно и в многометровых композициях 1620-х годов, и в точных, лёгких, подвижных мазках небольших работ последнего периода.

Факты биографии

Питер Пауль Рубенс родился 2 июня 1577 года вдали от родины своих предков, в небольшом вестфальском городке Зигене в Германии, куда его отец, антверпенский адвокат Ян Рубенс, бежал с семьей, ища спасения от жестокого террора испанского наместника в Нидерландах герцога Альбы, преследовавшего протестантов. Детство будущего живописца прошло в Кёльне, где он, по его собственным словам, «воспитывался до десятилетнего возраста». Только после смерти мужа в 1587 году Мария Пейпелинкс, вновь принявшая католичество, получила возможность вернуться с детьми в Антверпен. Здесь одиннадцатилетний Питер Пауль Рубенс и его старший брат Филипп были отданы в латинскую школу, вероятно в соответствии с желанием Марии Пейпелинкс видеть сыновей продолжателями дела отца. Но по стопам Яна Рубенса пошел только Филипп (1574—1611), получивший, как и когда-то его отец, степень «доктора обоих прав» (то есть гражданского и канонического) и ставший секретарем города Антверпена. А Питер Пауль, все сильнее ощущавший неодолимое влечение к искусству, с четырнадцати лет начал обучаться живописи у антверпенских художников. Рубенс учился у трех фламандских живописцев – Тобиаса Верхахта, Адама ван Норта и Отто ван Вена. В 1598 он был принят в гильдию св. Луки. В 1600 художник приехал в Италию; там он изучал античную архитектуру и скульптуру, итальянскую живопись, а также писал портреты (в основном в Генуе) и алтарные образы (в Риме и Мантуе).

Чтобы удовлетворить растущий спрос на свои картины, Рубенс за несколько лет создал большую мастерскую, где работали Антонис ван Дейк, Якоб Йорданс и Франс Снейдерс. Рубенс выполнял эскизы, которые его ученики и помощники переносили на холст, а затем, по окончании работы, слегка подправлял картины. Он даже организовал гравировальную школу, чтобы еще шире распространять свои работы. Картины Рубенса этих лет полны страстной динамики. Среди сюжетов преобладают сцены охоты, битвы, яркие и драматичные евангельские эпизоды и сцены из жизни святых, аллегорические и мифологические композиции; в них Рубенс с удовольствием писал энергичные, мощные тела, так нравившиеся его современникам.

Достижения Рубенса

В своих произведениях Рубенсу удалось достичь того, к чему стремились три предыдущих поколения художников Фландрии: соединения фламандского реализма с классической традицией, возрожденной итальянским Ренессансом. Художник был наделен огромной творческой энергией и неистощимым воображением; черпая вдохновение из самых разных источников, он создал свой неповторимый стиль. Для выполненных им алтарных образов характерны чувственность и эмоциональность; украшая замки аристократии эпохи зарождающегося абсолютизма, он способствовал распространению стиля барокко – художественного языка не только Контрреформации, но и светской культуры этого времени...

Рубенс был счастливым художником, не знавшим сомнений и разочарований в своем творчестве. Достаточно посмотреть на его картины, и в этом не останется ни малейшего сомнения. Больше всего его приводила в восторг податливая, пластическая красота человеческого тела. Хотя ему нравился окружающий его материальный мир, он весь был наполнен глубокой, доводящей до экзальтации религиозной верой своего времени. Что бы Рубенс ни рисовал — белокурую Венеру в окружении нимф или задумчивую Богоматерь с ребенком на руках, сияющую светом аллегорию мощных фигур на облаках, плодородный пейзаж возле дома, — его творчество всегда было гимном, восхваляющим красоту нашего мира. "История искусства не знает ни единого примера такого универсального таланта, такого мощного влияния, такого непререкаемого, абсолютного авторитета, такого творческого триумфа", - писал о Рубенсе один из его биографов.

Он накладывал краску в тенях жидким прозрачным слоем, так что сквозь нее просвечивал теплый красноватый подмалевок, а освещенные места писал пастозно, то есть более густо, но переходы между тенью и светом не резки: все артистически обобщено и приведено в свето-цвето-вую гармонию. Еще для Рубенса характерно письмо длинными, волнистыми, идущими по форме мазками: например, какую-нибудь вьющуюся прядь волос он пишет одним движением кисти. В живописном почерке Рубенса так много свободного артистизма, что его довольно грузные композиции и грузные тела в подлиннике такими не кажутся: они выглядят легкими, исполненными своеобразной грации. Все это можно почувствовать перед «Персеем и Андромедой» в Эрмитаже. Женскую наготу Рубенс писал с особенной маэстрией. Нагота Андромеды, как вообще у Рубенса, далеко не классична: северные художники так никогда и не научились «античным» строгим и чистым линиям и пропорциям итальянских Венер.

Они писали своих отечественных красавиц - пышных, широкобедрых и дебелых. Рубенс отходил от классического типа красоты сознательно: он говорил, что не стоит раболепно подражать античным статуям, «ибо в наш век, полный заблуждений, мы слишком далеки от того, чтобы создать нечто им подобное», и добавлял, что человеческие тела теперь, увы, сильно отличаются от античных, «так как большинство людей упражняют свои тела лишь в питье и обильной еде».

Все же Андромеда Рубенса прекрасна. Ее нежное тело, кажется, излучает свет. Обычное для Рубенса насыщение золотистых тонов кожи красноватыми оттенками в тенях здесь еще усилено рефлексами от красного плаща Персея - картина напоена тонами румяной зари. В ней нет чрезмерного нагнетания движения, она относительно спокойна, даже лирична; подвижность вносят главным образом амуры, которые стягивают с Андромеды золотое покрывало, показывая ее Персею во всей прелести наготы, помогают Победе, венчающей Персея, заигрывают с его крылатым конем. Эти шаловливые амуры - «путти» - начиная с позднего Возрождения и особенно в XVII и XVIII веках неизменно населяют композиции на мифологические сюжеты, а иногда фигурируют и в роли ангелов, окружающих мадонну. Кажется, художники просто не могли обходиться без этих голеньких детей с крылышками, порхающих, играющих, кувыркающихся и во все вмешивающихся.

«Путти», конечно, всегда покровительствуют любви: в другой эрмитажной картине Рубенса - «Венера и Адонис» - целомудренный Адонис убегает от Венеры, а амур удерживает его за ногу. Наивно-лукавые амуры хлопочут около действующих лиц, сочувствуют, иногда поддразнивают и позволяют себе различные проказы.

Через них события получают оттенок игры, освещаются светом какого-то беспечно-легкого восприятия, отделяющего «радостное искусство» от «серьезной жизни».

Рубенс привлекательнее всего в его позднем периоде, когда меньше пишет заказные аллегорические композиции и больше - природу и портреты своей молодой жены. Создавший на своем веку столько бурных «вакханалий» и «битв», Рубенс как личность вовсе не имел ничего вакхического и воинственного: он был человеком степенным, умеренным, примерным и любящим семьянином.

Овдовев и не чувствуя себя, как он писал, «готовым к безбрачию», он в пятьдесят три года вторично женился на шестнадцатилетней Елене Фоурмен; судя по портретам, она очень напоминала его первую жену, Изабеллу Брандт, - тот же миловидный, кроткий ясноглазый облик, который у Рубенса появляется в картинах часто и задолго до второго брака. Похоже, что в юной Елене Фоурмен Рубенс нашел свой постоянный идеал женщины. Ее портреты принадлежат к лучшему, что он написал.

Якоб Йорданс (Иорданс) (нидерл.Jacob Jordaens, 19 мая 1593, Антверпен — 18 октября 1678, Антверпен) — фламандский живописец, один из выдающихся представителей фламандского барокко. Якоб Йорданс писал картины на религиозные и мифологические сюжеты, работал в бытовом и портретном жанрах.

На творчество Йорданса большое влияние оказал Питер Пауль Рубенс, который привлекал Якоба Йорданса к своим работам, а также такие выдающиеся художники как Стен и Снейдерс.

В творчестве Йорданса с большой силой выявлены народные основы и реалистические устремления фламандской школы, такие её черты, как ярко чувственное восприятие жизни, мощная лепка форм кистью, неиссякаемый оптимизм. Вместе с тем в искусстве Йорданса значительную роль играли связи со старой нидерландской традицией и с наследием Караваджо.

Биография Йорданса и особенности творчества

Выдающийся фламандский живописец первой половины XVII века Якоб Йорданс родился в Антверпене в семье торговца тканями. Основы профессионального образования он получил в мастерской художника Адама ван Ноорта, который в свое время был учителем Рубенса. Начал Иорданс с декоративных росписей для шпалер.

К 1615 году исследователи относят «Портрет семьи Йорданса», весьма уверенно написанный; 1618 годом датиро­вано «Поклонение пастухов», в котором уже проявилась характерная особенность зрелого стиля Йорданса — трактовка религиозных тем в жанровом плане. 20-е — 30-е годы XVII века стали периодом расцвета искусства Якоба Йорданса. Именно в это время создает он такие шедевры, как «Сатир в гостях у крестьянина» и «Бобовый король». Могучий жиз­нелюбивый дух фламандской школы находит здесь классическое свое выражение.

Сюжетом картины «Сатир в гостях у крестьянина» послужила известная басня Эзопа о дружбе человека со сказочным обитателем лесов и о наивном разочаровании последнего в людской породе. Сатир усмотрел двуличие в том, что, дуя с морозу на руки, крестьянин согревал их, а, дуя на варево, охлаждал его.

В картине Якоба Йорданса встреча крестьянской семьи с лесным гостем показана совершенно реалистично, как обычное, несколько забавное событие. Энергичная лепка крупных фигур, грубоватые простонародные типы, резкие светотеневые контрасты, глубокий золотисто-коричневый с огненными от­блесками колорит полностью отвечают этому замыслу. Жестикуляция и мимика крестьян, силящихся понять Сатира и растолковать ему свой обычай, чрезвычайно выразительны.

Еще более жизнерадостна картина «Бобовый король», или «Король пьет!», как ее иногда называют. Художник изображает праздник во фламандской семье среднего достатка. Кусок пирога с запеченным бобом достался на этот раз дедушке. Вот он посажен во главе стола, надета бумажная корона.выбрана королева — и всех захватило шумное веселье. Великолепно передает Иорданс и этих здоровых, полнокровных, беззлобно потешающихся людей и всю обстановку шуточного события. Отлично написан натюрморт.

Иорданс несколько раз варьировал композиции этих двух прославленных полотен. Близко к ним стоит картина «Диоген.ищущий человека», написанная около 1643 года. Но в это время художник уже начинает терять особое чувство непосредственности, отличавшее его лучшие работы. Портреты и композиции Йорданса становятся асе более парадными и эффектными («Триумф Фридриха Генриха Оранского».«Время, изгоняющее клевету и порок». 50-е годы).

Известный фламандский живописец Антонис Ван Дейк принадлежал к знаменитой художественной школ Антверпена 17 века. За свою не очень длинную жизнь (1599-1641), он написал огромное количество работ – его наследие составляет около 900 полотен. Работы Ван Дейка исполнены в разных жанрах на разную тематику. Его картины – это сюжеты из Ветхого и Нового завета, мифология и портреты. Но в истории искусства он отмечен как замечательный портретист. Именно Антониса Ван Дейка считают родоначальником европейского портретного жанра. Он также основатель английской школы портрета, которая неизменно сохраняла его традиции в течение нескольких веков. Используя реализм, характерный для фламандской школы живописи, он создает официальный парадный портрет, в котором на первом плане не столько парадные одежды и весь декоративный, пафосный антураж, сколько благородство, утонченность, рафинированность и интеллект человека вне зависимости от его социального статуса.