Подвиги Ашваттхамана и Арджуны

 

И в других местах Пандавы и их соратники одерживали победы и теснили Кауравов с начала битвы. Но, когда Бхима на колеснице преследовал отступающих врагов, на пути его стал Ашваттхаман, и витязи сошлись в схватке. Ашваттхаман осыпал Бхиму сотнями стрел, стрелы вонзались в грудь, плечи, голову героя, но он не дрогнул под ударами. И Бхима осыпал врага сотнями стрел, но и Ашваттхаман не дрогнул. Колесницы противников то съезжались, то разъезжались, но бой не прекращался ни на мгновение, стрелы, дротики, копья, диски и всевозможные метательные снаряды рассекали воздух, сверкающей тучей накрывая сражающихся. И от грохота сталкивающихся на лету копий и стрел, от искр, разлетающихся во все стороны, казалось, что наступил конец света, казалось, что это сталкиваются и гибнут в мировом пожаре планеты Вселенной. Боги с сиддхами и чаранами спустились с Небес, чтобы видеть поединок. И, видя отвагу и мощь Бхимы, видя воинское искусство Ашваттхамана, боги рукоплескали и восклицали:

- Хвала тебе, сын Дроны! Хвала тебе, Бхима!

 И сиддхи говорили между собой:

- Никогда ещё не бывало на Земле боя, равного этому.

Уже сбиты знамёна с колесницы и Бхимы и Ашваттхамана, уже пали пронзённые стрелами их кони, уже убиты возничие, но герои стоят и сражаются с неослабевающей яростью, и ни одному не удаётся одолеть противника. Наконец Бхима положил на тетиву самую длинную и тяжёлую из своих стрел и пустил её в Ашваттхамана. И тот выпустил такую же стрелу в Бхиму. И витязи, в одно и то же время пронзённые каждый страшной стрелой, пали с колесниц на землю. Воины Ашваттхамана, видя, что сын Дроны упал без чувств, увлекли его в безопасное место, то же сделали воины Пандавов с Бхимой.

Тогда Арджуна на колеснице, управляемой Кришной, налетел на войско самшаптаков. Тучами стрел осыпал он врагов, сея смерть в их рядах. Стрелы с широкими и острыми концами срезали головы воинов, отрывали руки, разили и пеших и конных. Арджуна прокладывал себе путь ударами своего оружия среди вражеских войск. Самшаптаки пытались противостоять ему: с рёвом бросались они на него толпами, метали копья и стрелы, но Арджуна отражал все удары и разил неприятельских воинов всюду, куда направлялась его колесница. Арджуна рассеял вражеские рати, земля покрылась грудами голов и рук, колесницы рассыпались на куски под ударами Арджуны, слоны валились на землю.

Арджуна уничтожил войско самшаптаков.

Ашваттхаман, оправившись от удара, нанесённого Бхимой, снова появился на поле. Взойдя на колесницу, он приблизился к Арджуне и вскричал:

- Витязь, если мне подобает такая честь в твоих глазах, прими меня как достойного гостя на этом бранном пиру.

И Арджуна, прекратив избиение самшаптаков, повернул колесницу навстречу сыну Дроны. Дождём стрел осыпал Ашваттхаман Арджуну и Кришну, но сын Панду отразил все удары и, прицелившись, разбил стрелой лук в руках Ашваттхамана. На помощь сыну Дроны подоспели витязи из Калинги и Ванги на слонах и устремились на Пандава, но Арджуна встретил их тучей стрел, и вскоре все витязи были перебиты, тела их усеяли поле. Ашваттхаман схватил другой лук, длиннее и тяжелее прежнего, и послал одну за другой десять стрел в сына Панду и его возничего. Кришна пошатнулся, и Арджуна, израненный стрелами, поник, и решили уже Кауравы, что оба героя сражены Ашваттхаманом. Но, оправившись, Арджуна ответил врагу ливнем стрел. И хотя Ашваттхаман отразил удары и устоял под натиском Пандава, многие стрелы попали в его коней, и те, рванувшись, унесли его колесницу от места сражения. И Ашваттхаман уже не вернулся для поединка с Арджуной. Но в то время, когда войска Кауравов отступали в середине, на северном крае поля Пандавы терпели поражение. Там Дандадхара, царь магадхский, опрокинул и гнал их рати, истребляя сотнями пеших, и конных, и колесничих. Восседая на слоне устрашающего вида, он поражал врагов стрелами, а слон его сокрушал и втаптывал в землю колесницы, коней и людей, опрокидывал вражеских слонов и убивал их бивнями. Под ногами слона Дандадхары трещали и ломались колесницы и кольчуги, и потоки крови заливали землю, отмечая его поступь.

- Смотри, Арджуна, - воскликнул Кришна. - Никто не может противостоять царю Магадхи и его слону. Ты должен убить Дандадхару, иначе войско наше понесёт тяжёлый урон.

Он повернул колесницу на север, в гущу боя, где смешались колесницы, кони и слоны, где нарастал шум сражения, где рёв раковин и звуки барабанов и цимбал заглушались рёвом слонов, ржанием лошадей и криками воинов.

Завидев приближающегося Арджуну, Дандадхара испустил клич и повернул слона ему навстречу. Дюжиной стрел он поразил сына Панду и ещё множество выпустил в Кришну и коней, но Арджуна стрелами выбил у него из рук лук, сбил его знамя и поразил насмерть погонщика слона и воинов, окружавших Дандадхару. С криками царь магадхов стал метать в Арджуну копья и дротики.

Тогда Арджуна прицелился и выпустил почти в мгновение одну за другой три стрелы, и теми стрелами он отсёк руки и голову Дандадхаре. Вслед за тем он осыпал сотнями стрел вражеского слона. Слон взревел, зашатался и рухнул.

Тогда на Арджуну бросился Данда, брат магадхского царя, на белом слоне. Но и ему снёс Арджуна голову стрелой, и Данда свалился на землю, окрасив её своей кровью. И Арджуна убил стрелами его слона и ещё многих вражеских слонов, и войско магадхов обратилось в бегство. И ещё многие витязи пали в тот день от руки Арджуны на поле Куру.

В то время, когда Арджуна сломил мощь магадхов, Пандья, повелитель малайских горцев, витязь, считающий себя равным Арджуне и Карне на поле боя, сокрушал силу Кауравов в другом конце Курукшетры. На колеснице он ворвался в ряды врагов. Пулинды, кхасы, нишады и другие союзники Кауравов обратились в бегство под его натиском. Никто не мог противостоять ему, конные и пешие, колесничие и бойцы на слонах гибли под ударами Пандьи, усеивая его путь телами. Вперед  мчался Пандья, истребляя неприятельские рати, пока дорогу ему не преградил сын Дроны.

- Царь! - воскликнул Ашваттхаман. - Ты - подобен Индре в бою, так ты сокрушаешь конные и пешие рати! Земля гудит под твоей колесницей! Ты здесь - один достойный мне противник, сразись со мной.

- Да будет так, - сказал Пандья.

- Бей! - крикнул сын Дроны.

И напал на него.

Девять стрел послал Ашваттхаман во врага, но вождь горцев отразил все удары. В свою очередь он пустил в Ашваттхамана зазубренную стрелу и четырьмя стрелами сразил его коней. И прежде чем успел оправиться сын Дроны, Пандья метким ударом разорвал тетиву на его луке. Ашваттхаман схватил новый лук и, между тем как его люди впрягали новых коней в колесницу, обрушил на врага ливень стрел. И в течение времени, измеренного восьмой частью дня, Ашваттхаман выпустил во врага столько стрел, сколько можно увезти на восьми повозках, влекомых каждая восьмью быками.

Пронзённые стрелами Ашваттхамана, пали кони Пандьи, свалился с колесницы его стяг, украшенный изображением горы Малая, и колесница, разбитая ударами вражеского оружия, рассыпалась на множество обломков. Но, сбросив царя с колесницы, сын Дроны медлил с последним ударом, желая продлить бой.

В то время невдалеке от них отступал отряд слонов из войска Пандавов, теснимый Карной. Ашваттхаман увидел слона, лишившегося седоков, и стрелами направил его в сторону Пандьи. Пандья прянул на спину бегущего слона и, обуздав его ударом анка, повернул на врага.

- Теперь ты погиб! - вскричал он, метнул копьё и сбил с головы Ашваттхамана венец. Разлетевшись на тысячу осколков, венец упал на землю, Ашваттхаман взъярился. Пятью стрелами с остриями как лезвия ножей он поверг наземь вражеского слона, тремя стрелами отсёк руки и голову Пандьи и шестью стрелами поразил шестерых его соратников. Голова горного царя с пылающими гневом глазами между его руками, украшенными золотыми браслетами, покатилась на землю. Изрубивший на куски сотни воинов, коней и слонов, обильную трапезу уготовивший ракшасам, усмирился теперь Пандья, укрощённый стрелами сына Дроны.

 

ПОДВИГ КАРНЫ

 

- Арджуна, я не вижу более царя горцев на поле, - сказал Кришна. - Смотри, наши войска отступили.

И Арджуна увидел, как Карна теснит рати Пандавов и угрожает уже Юдхиштхире.

- Гони коней! - вскричал он и поспешил на помощь брату.

А шум битвы всё возрастал. Пели стрелы, звенели тетивы, грохотали колесницы, ревели слоны, кричали воины, стонали раненые - и шум тот веселил сердца героев, сражавшихся друг с другом, героев, жаждущих покончить с давней распрей здесь, на поле брани. И панчалы не устояли перед натиском Карны. Один за другим пали от его руки двадцать панчалийских витязей, сражавшихся в первых рядах, и Карна врезался в войска Пандавов, сокрушая направо и налево воинов. Щиты и кольчуги воинов ломались и рассыпались под ударами стрел Карны, и не было среди тех воинов ни одного, кому бы понадобилась вторая стрела. Он истреблял и сокрушал панчалов, сринджаев и пандавийцев на своём пути. И, видя это, братья Пандавы двинулись к ним на выручку с разных концов поля.

И всё время во всех концах океана битвы вздымались топоры и палицы, и воины пронзали друг друга копьями и стрелами, и колесницы сокрушали колесницы, слоны - слонов, пешие - пеших, кони - коней. Знамёна, царские зонты, головы и руки падали на землю, отсечённые стрелами. И лица воинов, павших в той битве, были подобны увядшим цветам, были подобны лотосам, сломленным и растоптанным. Тела людей, слонов и коней приобрели отвратительный вид. Накула и Сахадева подоспели на помощь панчалам, избиваемым Карной и теснимым с другой стороны слонами млеччхов. Эти слоны обрушивались на врагов. Одних они пронзали клыками, других поднимали в воздух и швыряли о землю, и ужасающее зрелище являли воины, воздетые на бивни тех тварей и сброшенные ими на землю. Сахадева устремился на царя млеччхов, но Накула опередил его и осыпал предводителя вражеской рати и его слона сотнями стрел.

И когда тот пал, обезглавленный, со своим слоном, многие витязи млеччхов двинулись против Накулы, и на помощь ему пришли панчалы и сомаки и остальные Пандавы, и завязался бой. Восемь слонов с седоками и погонщиками были убиты тогда Сахадевой, и многих слонов истребил Накула, и владыка панчалов, и Шикхандин, и сыновья Драупади осыпали тех слонов ливнями стрел. И вражеское войско обратилось в бегство. Витязи же Арджуны устремились на Карну. Духшасана преградил дорогу Сахадеве. При виде этих двоих, сошедшихся в схватке, воины на колесницах испустили крики и воздели к небу оружие и стяги. Долго один не мог одолеть другого. Духшасана стрелой разбил лук в руках Сахадевы. Тогда Сахадева извлёк меч и метнул его во врага. Меч тот рассёк и лук и стрелу в руках Духшасаны и вонзился в землю. Сахадева же схватил другой лук и выпустил в Духшасану стрелу, но Духшасана рассёк в полёте ту стрелу мечом. С рыком сын Дхритараштры метнул меч во врага, но Сахадева отбил его стрелами, и тот упал, не долетев, на половине пути. А Сахадева положил на тетиву стрелу, ужасающую и смертоносную, как Шива, Разрушитель Вселенной, и, подняв лук, выпустил её в Духшасану, пробив кольчугу, стрела пронзила тело витязя и впилась в землю позади его колесницы. Видя, что Духшасана лишился сознания, его колесничий, осыпанный стрелами, повернул лошадей и помчался от места схватки.

Накула, разгромив вражеское войско, встретился с Карной. С усмешкой вскричал он, обращаясь к Карне:

- Наконец-то боги привели тебя ко мне! Ты - корень всех зол, причина раздора и гибели потомков Куру. Убив тебя сегодня в битве, я исполню свой долг и избавлюсь от муки, сжигающей моё сердце.

   - Рази же, витязь, - сказал Карна. - Я хочу видеть твою отвагу. Герои сражаются, не тратя времени на хвастливые речи. Бейся же, сколько у тебя хватит силы. Я укрощу твою гордыню.

Накула стал посылать стрелу за стрелой в Карну и его колесничего, и Карна, отражая удары, отвечал ему тем же. Их бой длился долго.

Разбив лук в руках сына возничего, Накула осыпал врага сотнями стрел, и все вокруг дивились его успеху. Но, не дрогнув под ударами, Карна взял новый лук и поразил Накулу пятью златопёрыми стрелами, длинными и тяжёлыми, и когда они вонзились в плечи витязя, он стал подобен солнцу, простирающему лучи над землёй. Но снова Накула разбил стрелами оружие врага, и тот взял третий лук, прочный и тугой, и небо над головой сына Панду затмилось от тучи стрел, посланных в него Карной. И Накула, отбивая удары, посылал в сторону Карны такие же тучи стрел, и казалось, что небеса покрылись роем саранчи, и витязи среди этой бури снарядов были подобны двум солнцам, взошедшим при кончине Вселенной.

Поражённые стрелами Карны, сомаки понесли тогда тяжёлые потери, а воины Кауравов рассеялись под ударами стрел Накулы. И войска отхлынули с обеих сторон от того места, оставив Накулу и Карну биться.

Вскоре стрелы Карны скрыли сына Панду от взоров, заполнив вокруг него всё пространство. Выбив стрелой оружие из рук Накулы, Карна свалил с колесницы его возничего, четырьмя стрелами он убил его четырёх коней, а затем раздробил на куски и колесницу Накулы, сбил его стяг, сломал его меч и палицу, разбил его щит, украшенный сотней лун. Только топор оставался у Накулы, когда он соскочил с колесницы, но не успел сын Панду поднять его, как стрелы Карны выбили из его рук это оружие. Видя своего противника безоружным, Карна осыпал его множеством стрел, но старался при этом не причинить ему большого вреда.

Так, побеждённый в битве героем, Накула обратился в бегство. Со смехом преследовал его на колеснице Карна, с размаху он надел свой лук на шею Накулы.

 - Пустыми были твои слова, сын Панду, - сказал Карна. - Повтори-ка их снова. Дитя, впредь меряйся силами с теми, кто - равны тебе. Но не стыдись. Возвращайся домой, сын Мадри, или ступай к Кришне и Арджуне, под их защиту.

Он отпустил Накулу, помня обещание, данное им Кунти. А сын Панду добрался до колесницы Юдхиштхиры и, взобравшись на неё, укрылся там, мучимый стыдом, вздыхая.

Карна же обрушился на панчалов. На колеснице с пышными стягами, запряжённой белыми конями, предводитель Кауравов врезался в гущу вражеского войска. Солнце достигло уже зенита, но не знала усталости рука сына возничего, и кровопролитие творилось в тот час на поле боя. Многие витязи панчалов были убиты, и многих унесли замертво с поля, меж тем как колесницы их разбились и рассыпались на части, стяги и знамёна свалились в прах, пали кони и возничие. И слоны, лишившиеся седоков, метались там под стрелами Карны, и всадники, потерявшие коней, и витязи, чьи колесницы были разбиты, бежали спешенные. И в смятении отступало войско панчалов, а сын возничего преследовал отступавших и продолжал истреблять и конных, и пеших, и воинов, сражающихся на колесницах и на слонах.

Вслед за Карной и другие воители стана Кауравов ринулись в битву, сокрушая вражеских ратников. Улука схватился с Сатьяки, великое искусство проявили оба воина, бросая копья и пуская стрелы один в другого, но, отражая удары противника, убил Улука его возничего и коней, стрелами разнёс в куски его колесницу и обратил Сатьяки в бегство. И сринджаи и панчалы бежали от Улуки, чьи стрелы разили неприятельских воинов и валили их толпами.

Шакуни обрушил ливень стрел на Сутасому. Под стрелами Шакуни рассыпалась на тысячи кусков колесница Сутасомы, и сломался лук в его руках. Без колесницы и без лука, под градом стрел, не дрогнул Сутасома - схватив меч, он отражал им удары. И только когда вражеская стрела переломила надвое меч Сутасомы, он покинул поле боя, швырнув обломок во врага.

Крипа появился среди сражающихся, вселяя страх в сердца воинов. И когда увидели его колесницу приближающейся к колеснице Дхриштадьюмны, все уверились в гибели сына Друпады. И воины Пандавов, конные, и пешие, и сражающиеся на колесницах, говорили:

- Витязь - исполнен гнева и жаждет отомстить за Дрону. Избегнет ли ныне его руки Дхриштадьюмна? Спасёмся ли и мы от истребления? Он - подобен Шиве, Разрушителю Вселенной.

Дхриштадьюмна стоял под градом стрел Крипы, не в силах поднять руку для защиты.

- Беда нависла над тобой, сын Друпады, - сказал возничий. - Не устоять тебе перед этим витязем. Диво, что ещё не поранила тебя насмерть одна из его стрел. Я поверну колесницу от этого места.

- Мой дух - в смятении, благородный, и ужас сковал мои члены. Моё тело трепещет, и волосы встали дыбом. Колесничий, увези меня от этого воина, туда, где сражается Арджуна. Только вблизи Арджуны или Бхимы я могу спастись от смерти, - сказал Дхриштадьюмна.

И колесница Дхриштадьюмны помчалась в сторону Бхимы, преследуемая Крипой.

А Критаварман схватился с Шикхандином, и в схватке витязи омылись кровью бесчисленных ран. Оба имели устрашающий вид, пронзённые многими стрелами, торчавшими из доспехов, но продолжали сражаться с яростью, пока Критаварман не нанёс удар, поразивший сына Друпады в грудь. Теряя сознание, Шикхандин ухватился за древко стяга, а его возничий повернул коней и погнал их из боя, увозя от гибели воина. И после поражения Шикхандина войско Пандавов, истребляемое со всех сторон, бежало с поля боя.

В это время Дурьодхана встретился с Юдхиштхирой. Они устремились друг на друга, посылая тучи стрел из луков. Стрелой с широким и острым концом Дурьодхана поразил насмерть возничего Юдхиштхиры, Юдхиштхира же убил одного за другим четырёх коней, запряжённых в колесницу Дурьодханы.

Перейдя на другую колесницу, сын Дхритараштры продолжал сражаться, и его стрелы вонзались в грудь и в плечи Юдхиштхиры, и кровь забурлила из ран на теле витязя. Но Юдхиштхира не склонился под ударами и, собрав силы, послал во врага стрелу с острым, как алмаз, наконечником. Та стрела поразила Дурьодхану и, пройдя сквозь тело, вонзилась в землю. Тогда Дурьодхана, полный ярости, поднял палицу и хотел метнуть её в Юдхиштхиру, но, прежде чем он успел это сделать, дротик Юдхиштхиры пронзил его грудь. И, потеряв сознание, упал властитель Кауравов на колесницу.

- Да не будет он убит тобой, царь! - вскричал Бхима, обращаясь к Юдхиштхире.

И Юдхиштхира воздержался от удара, а возничий Дурьодханы повернул коней, увозя своего господина туда, куда не достигали стрелы.

Когда солнце начало клониться к закату, войска Кауравов с Карной во главе ринулись с новой силой на неприятельские рати, тесня их и обращая в бегство. В этой битве, подобной битве между богами и асурами, воины сокрушали слонов и колесницы, коней и людей, поражая их топорами и мечами, палицами и копьями.

И земля украсилась сотнями голов, блистающих золотыми диадемами и серьгами, и реки крови заструились по ней. Поле, покрытое трупами слонов и коней и телами витязей с застывшими лицами и зияющими ранами, выглядело как владения бога смерти в день кончины Вселенной.

Сатьяки, украшение рода чини, первым противостоял этому натиску Кауравов. Сотнями сверкающих стрел осыпал его Карна, и сотни стрел выпустил Сатьяки в Карну. И в то же время Дхриштадьюмна во главе войска преградил путь Кауравам, и бой закипел вокруг его стяга. Когда же появилась на поле колесница Арджуны, сотрясая землю и словно раскатами грома оглашая окрестность, страх объял воинов Карны, и хлынули они прочь. Подняв лук и словно приплясывая на колеснице, Арджуна затмил тучами стрел небо над головами бегущих. Сокрушая вражеские колесницы, слонов с седоками и пеших воинов, он мчался по полю, подобный Яме, богу смерти.

Дурьодхана преградил ему дорогу. Семью стрелами Арджуна сразил возничего Дурьодханы и его коней, сбил его стяг и разорвал тетиву на луке. Затем Арджуна направил на Дурьодхану стрелу, ужасающую своим видом и несущую смерть всем живым существам на своём пути. И не миновал бы гибели старший сын Дхритараштры, если бы к нему не пришёл на помощь Ашваттхаман, разбивший ту стрелу в полёте стрелами на семь частей.

Обрушившись на Ашваттхамана, Арджуна сразил его коней, разорвал стрелой тетиву на его луке и помчался дальше, сметая неприятельских витязей, туда, где Карна теснил рати Пандавов.

Оставив Сатьяки, Карна устремился навстречу Арджуне и поразил его и Кришну многими стрелами. Сатьяки, оправившись от нанесённых ранее ударов, напал на Карну сзади, а за тем и другие витязи войска Пандавов пришли на помощь Арджуне. Шикхандин и сыновья Драупади, царь Юдхиштхира и Чекитана, братья-близнецы и Дхриштадьюмна с отрядами матсьев, кайкейев, карушей и чедиев, сопровождаемые колесницами и слонами и конными и пешими воинами, окружили Карну, осыпая его стрелами, копьями, дротиками и дисками. Но, отражая эти ливни ударов, Карна устремился на врагов, рассеивая их силой своего оружия. Пылая яростью, он истреблял воинов, конных и пеших, на колесницах и слонах, и витязи войска Пандавов бежали с его дороги, не в силах противостоять ему.

Меж тем как Карна вырвался из кольца окруживших его врагов, Арджуна с удвоенной силой обрушился на Кауравов, поражая их стрелами. Многие воины и слоны, и кони пали от его руки. Рати Кауравов  в смятении отступали перед Арджуной, когда солнце на закате скрылось за краем земли.

В сумерках и облаках пыли трудно стало отличать своих от неприятелей, покинули поле Кауравы, а затем и Пандавы, радуясь победе и прославляя могущество Арджуны, вернулись в свой лагерь и расположились в шатрах на отдых. И тогда вышли на залитое кровью поле ракшасы и пишачи и стаи животных, пожирающих трупы.

Покрытые ранами, с разбитыми доспехами и сломанным оружием, лишившиеся коней, слонов и колесниц, в горести возвращались в свой лагерь воины Кауравов. Вздыхая, стиснув руки, устремил Карна взор на повелителя Кауравов и сказал:

- Арджуна - искусен в бою, всегда осмотрителен и полон самообладания. И Кришна вовремя предупреждает его об опасностях. Сегодня нам не удалось одолеть его. Но завтра,  владыка, я разрушу всё, что бы он ни задумал.

 - Да будет так, - ответил Дурьодхана и отпустил царей.

И все разошлись по шатрам.

 

ГИБЕЛЬ КАРНЫ

 

Когда забрезжил рассвет, Карна предстал перед Дурьодханой и сказал:

- Сегодня,  властитель, я встречусь в бою с сыном Панду. Доныне судьба препятствовала нашей встрече, но сегодня я не вернусь с поля, не убив его. Так выслушай же, государь, что нужно для нашего блага. Ни в искусстве отражения ударов, ни в меткости стрел, ни в силе, ни в отваге, ни в ловкости Арджуна не может равняться со мной. Мой лук Виджая, тот лук, с которым Индра победил демонов, мощнее Гандивы, лука Арджуны. И лишь в одном превосходит меня сын Панду. Его золотой колесницей, его конями правит Кришна. У меня нет равного ему возничего, и всё же я буду сражаться с Арджуной.  Только Шалья, украшение царских собраний, - равен Кришне мощью рук, знанием коней и искусством управления колесницей. Если он будет моим возничим, ты победишь. Тогда ни боги, ни асуры не смогут противостоять мне в битве, а смертные сыновья Панду будут бессильны передо мной.

- Да будет исполнено твоё желание, Карна, - сказал Дурьодхана и отправился к владыке мадров. Приблизившись к нему, Дурьодхана сказал. - Шалья, могучий царь, бесстрашный витязь, не знающий равных себе по силе в битве. Склонив голову, молю тебя, властитель, исполни мою просьбу ради нашего блага. Только ты можешь быть возничим Карны в его бою с Арджуной. Будь же защитой Карне, как Кришна охраняет в битве сына Кунти. С тобой Карна будет непобедим.

Шалья преисполнился гнева. Нахмурив брови и потрясая руками, он сказал:

- Ты оскорбляешь меня, сын Гандхари, и льстишь Карне, ставя его выше нас. Но я не считаю сына возничего равным мне в битве. Взгляни на мои руки, на мой лук и стрелы, на мою колесницу, влекомую быстрыми конями. Я могу поразить врага одной рукой, в гневе я могу расколоть этой палицей гору. И, зная это, ты предлагаешь мне стать возничим человека низкого рождения и думаешь, что я, кшатрий, буду повиноваться тому, кому приличествует быть моим слугой. Нет, претерпев такое унижение, я отказываюсь сражаться. Государь, разреши мне вернуться в моё царство.

Шалья хотел удалиться, но Дурьодхана удержал его и обратился к нему:

- Речи твои - справедливы,  Шалья. Ни Карна, ни я не превосходим тебя силой и отвагой. Но я избрал тебя среди всех витязей, ибо как превосходит в искусстве владения оружием Арджуну Карна, так ты превосходишь Кришну могуществом и знанием коней. Владыка мадров, в искусстве обхождения с конями ты знаешь вдвое больше, чем сын Ядавов.  

- Раз ты ставишь меня выше Кришны,  сын Гандхари, - сказал Шалья, - я - удовлетворён. Я буду возничим Карны в его бою с Арджуной. Но пусть узнает Карна об условии, которое я ставлю: в его присутствии я волен говорить всё, что пожелаю.

- Да будет так, - сказали Дурьодхана и Карна.

Наступило утро, и Карна с Шальей взошёл на колесницу, покрытую тигровой шкурой и запряжённую белыми конями. Завидев Карну, блистающего перед рядами строящихся ратей, криком приветствовали его воины Кауравов. Загремели барабаны, зазвучали трубы, раздались клики, и, сотрясая землю поступью, с шумом войска двинулись на поле.

- Поспеши,  владыка мадров, - сказал Карна, - веди колесницу на поле боя. Пали лучшие воины нашего стана, и теперь настало время мне сражаться. Кто, кроме меня, поведёт войска против Арджуны, против Бхимы и Сатьяки? Встретившись с ними в сражении, я либо сокрушу их, либо последую в царство бога смерти, по пути, проложенному Дроной. Сегодня я должен встретиться с Арджуной, и пусть сойдут с Небес боги с Ямой во главе на его защиту, я не отступлюсь от боя и сражу его.

 - Воздержись от хвастовства,  Карна, - сказал Шалья. - Не равняться тебе с Арджуной. Вспомни, как он победил тебя, и Бхишму, и Дрону, и всех ваших витязей при набеге на стада Вираты. Почему не сразил ты его тогда? Если ты не захочешь искать спасения в бегстве от Арджуны, знай,  сын возничего, смерть настигнет тебя, едва ты вступишь с ним в бой.

 - Пусть так, - сказал Карна царю мадров, - бой наш - близок, и, если одолеет меня Арджуна, твои слова не будут пустыми. Вперёд.

И, выехав на поле перед вражескими войсками, Карна вскричал, обращаясь к воинам Пандавов:

- Тому, кто укажет мне сегодня колесницу Арджуны, я обещаю награду. Я дам тому повозку, нагруженную драгоценными камнями, а если ему будет этого мало - ещё сто коров и сто деревень в придачу. Тому, кто укажет мне Арджуну в битве, я дарю сто слонов и десять тысяч отборных коней и сто юных рабынь из страны Магадха, искусных в пении и танце. Я дарую ему все богатства Арджуны и Кришны, после того как я убью их.

Воины Кауравов разразились радостными криками, а Шалья рассмеялся и сказал:

- Не трать напрасно своё имущество, сын возничего. Ты увидишь сегодня Арджуну, в том нет сомнения. Лучше бы тебе потратить то, что ты обещаешь в своём безумии, на жертвоприношения. Но не надейся на исполнение своих желаний. Ты хочешь вплавь пересечь океан, повесив камень себе на шею? Слыхано ли, чтобы двое лучших львов были побеждены шакалом?

- Надеясь лишь на силу моих рук, я буду искать встречи с Арджуной в битве, - сказал Карна. - Ты, враг в обличье друга, думаешь, что можешь запугать меня? Я лучше тебя знаю могущество Арджуны и Кришны. Но Индра, явись он сейчас передо мной с громовой стрелой, не поколебал бы моей решимости. Сегодня я сокрушу Арджуну, если только колёса моей колесницы не увязнут в земле. В бою я не устрашусь Ямы. Лишь проклятие брахмана гнетёт мою душу. Некогда, охотясь в лесу, я нечаянно поразил стрелой телёнка, принадлежащего обители. Напрасно предлагал я обители за этого телёнка тысячу коров и шесть сотен быков. Отшельник проклял меня: “За то, что ты убил телёнка от священной коровы, колёса твоей колесницы увязнут в земле в час смертельной опасности на поле битвы”. Умолкни же, Шалья, тебе не запугать меня. Карна не знает страха в сражении.

Усмехаясь, Шалья продолжил восхвалять мощь Арджуны и предсказал гибель предводителю войска Кауравов.

 - Глупец, не сведущий в искусстве боя, - воскликнул Карна. - Страх ли объял тебя или другая причина побуждает тебя славить Арджуну? Проклятый, ты оскорбляешь друзей и ведёшь речи ради блага сына Панду. Я мог бы убить сотню таких воинов как ты, но я не сделаю этого, ибо ещё не пришло твоё время.

Дурьодхана поспешил к ним, чтобы прекратить их раздор. Он взывал к сыну возничего и умолял Шалью, сложив руки. Умиротворённый Дурьодханой, Карна сдержал свой гнев, и Шалья обратился лицом к врагам.

- Вперёд, - сказал Карна, улыбаясь своему возничему.

Снова стали войска Дурьодханы на поле Куру, готовые к битве. На правом крыле стояли Крипа и Критаварман, ещё правее их - Шакуни и Улука, и с ними - гандхарские всадники с копьями, сверкающими на солнце, и бесчисленные отряды горцев, видом подобных ночным бесам-пишачам.

Левое крыло защищали тридцать четыре тысячи колесниц самшаптаков, возглавляемых сыновьями Дхритараштры, ещё левее расположились камбоджийцы, скифы и яваны. Посередине, во главе войска, стоял Карна на колеснице, за ним следовали с отрядами Духшасана, Дурьодхана и Ашваттхаман.

- Смотри, - сказал Шалья Карне, - вон движется навстречу нашему войску колесница Арджуны, влекомая белыми конями. Вот - тот, кого ты просил указать в битве. Видишь тучи пыли, застлавшие небо? Слышишь грохот его колесницы, сотрясающей землю? Взгляни, справа от нашего войска, предвещая беду, собрались стаи плотоядных животных, воющих и испускающих крики. Ветер задул нам навстречу, и склонились стяги Кауравов. Кони твои спотыкаются. Судьба сулит тебе не доброе. Взгляни, Карна, - продолжил Шалья, - сын Кунти напал на самшаптаков. Колесница его уже скрылась среди рядов их войска. Кровопролитие творит сейчас воитель, истребляя своих врагов.

- Смотри, как волны океана, ринулись самшаптаки на Арджуну. Он скрылся из глаз, окружённый врагами. Его гибель – близка, - сказал Карна.

Между тем как Арджуна сражался с самшаптаками, отбивая удары, направленные на него отовсюду, и сокрушая неприятельских всадников и слонов и всех, кто приближался к его колеснице, Карна налетел на панчалов, возглавляемых Дхриштадьюмной. Рёв тысяч раковин и грохот барабанов с обеих сторон смешались с ржанием лошадей, рёвом слонов и криками воинов. Войска сошлись. Тысячами истребляя вражеских витязей, усеивая свой путь телами, Карна пробился сквозь ряды панчалов и чедиев к Юдхиштхире. Тогда пешие отряды дравидов и нишадов, побуждаемые Сатьяки, устремились на Карну, но тщетно пытались они одолеть сына Солнца - они полегли под его ударами, а те, кто уцелел, обратились в бегство. Сокрушив всех нападавших, Карна устремился на Юдхиштхиру, но стеной стали перед ним витязи войска панчалов и кекаев, полные решимости оградить сына Панду от противника. Сверкая глазами, вскричал Юдхиштхира, обращаясь к Карне:

- Слушай меня, сын возничего. Повинуясь воле Дурьодханы, ты всегда встаёшь против нас. Яви же свою силу и доблесть - ныне я изгоню из тебя страсть к сражениям.

И осыпал Карну ливнем стрел из золочёного лука. Натянув тетиву, Юдхиштхира послал в противника стрелу, роковую, как жезл Шивы, Разрушителя Вселенной. Издавая в полёте шум, та стрела поразила Карну, войдя ему в левый бок, и витязь склонился на колеснице, выронив лук. И возгласы раздались в рядах войска Кауравов, ликованием приветствовали Пандавы успех Юдхиштхиры. Но, придя в себя, Карна обрушился на врага с яростью. Потрясая луком Виджая, он посылал стрелы, сразившие Чандру и Дандадхару, панчальских царевичей, и ещё многих воинов, преградивших ему путь к колеснице Юдхиштхиры. На помощь Юдхиштхире поспешили тогда многие воины. Сатьяки, Чекитана, Шикхандин, сыновья Драупади, Накула, Сахадева, Бхима, Шишупала и многие другие напали на Карну, жаждущие его смерти.

Прочтя заклинание, Карна прибег к волшебному оружию, и пространство вокруг него наполнилось стрелами, истребляющими воинов. Карна стрелами сорвал доспехи с Юдхиштхиры и разбил лук в его руках. Истекая кровью, сын Панду метнул во врага копьё, но стрелы Карны разбили его в полёте. И колесница Юдхиштхиры распалась под ударами оружия Карны, остались от неё лишь обломки, и был убит его возничий, и, перейдя на другую колесницу, Юдхиштхира обратился в бегство.

Карна ринулся в погоню за Юдхиштхирой и, настигнув его, протянул руку и коснулся его плеча.

 - Не касайся его, или мы погибли! - вскричал Шалья.

А Карна отпустил Юдхиштхиру и сказал, насмехаясь:

- Как же ты, рождённый кшатрием, бежишь с поля боя, спасая жизнь? Не приближайся более к храбрым воинам, сын Кунти, и не обращай к ним дерзких слов, или поплатишься за них в бою, как ныне. Возвращайся в свой лагерь, царь. Карна не убивает тех, кто - подобен тебе.

Видя царя бегущим с поля битвы, многие воины панчалов, Пандавов и чедиев последовали за ним, и Сатьяки, и сыновья Драупади, и Накула с Сахадевой. Кауравы же во главе с Карной с кликами преследовали отступавших и учинили побоище среди войск врагов. И Бхима сказал, обращаясь к Сатьяки и Дхриштадьюмне:

- Вы охраняйте царя Юдхиштхиру. Ныне он едва избежал гибели от руки сына возничего. Но теперь я покончу с этим злом. Либо я убью Карну, либо он - меня.

 И он напал со своими воинами на воинов Карны с яростью, и вскоре Кауравы обратились в бегство, спасаясь от его гнева.

- Отважен и могуч - Бхима, и никто не может противостоять ему, - молвил Карна, видя поражение своих войск. - Но одно желание я лелею с давних дней - встретиться с Арджуной в бою. И ради него вступаю я в единоборство с Бхимой. Если я поражу его стрелой или сброшу с колесницы, Арджуна не замедлит прийти на помощь брату. Веди же колесницу, царь мадров.

И Шалья погнал коней, поспешив навстречу Бхиме, и воители сошлись среди грохота битвы. Многими стрелами поразили они друг друга. Карна сломал пополам лук в руках у Бхимы и осыпал его десятками стрел. Уязвлённый теми стрелами, Бхима схватил другой лук и наложил на тетиву такую стрелу, какой можно было бы пронзить утёс. Натянув тетиву до уха, он поразил Карну, стрела прошла сквозь тело витязя. Карна покачнулся и сел на край колесницы, а Шалья повернул коней и повёз его прочь.

Дурьодхана, видя беду, которая постигла Карну, послал двадцать своих братьев во главе с Шрутаварманом, дабы оградить раненого воина от Бхимы. Со всех сторон напали сыновья Дхритараштры на Бхиму, забрасывая его дротиками и стрелами. Но сын Панду не дрогнул и, отразив удары, обрушил на Кауравов своё оружие. И прежде чем оправился Карна и снова вступил в сражение, пятеро братьев пали от руки Бхимы, а остальные искали спасения в бегстве.

Снова устремился Карна на Бхиму, и бой, ещё более жестокий, чем раньше, разгорелся между ними. Оба пронзённые стрелами, сражались с яростью, являя искусство и силу. С криком метнул Бхима в Карну палицу, подобную жезлу бога смерти, но сын Солнца отразил удар. Карна стрелами снёс стяг Бхимы, лишил его лука, отправил его возничего в обитель Ямы и разбил колесницу врага. Но, соскочив с колесницы, Бхима продолжал сражаться пеший, сокрушая палицей неприятельских воинов.

Победа Карны вдохнула мужество в сердца его воинов, и те, кто бежал, повернули опять на врага. И шум битвы, потрясающий землю, возрос. В час, когда солнце поднялось над землёй, битва достигла невиданного дотоле ожесточения. Полчища колесниц, отряды всадников, толпы пеших воинов и слоны сталкивались и смешивались в водовороте битвы, тучи стрел и дротиков затмевали небо, потоки крови орошали землю, люди, кони, слоны, поражаемые оружием, метались по полю или падали, корчась в судорогах. И воины сражались, убивая друг друга, выкликая свои имена и имена врагов.

И, встретившись в бою, они осыпали друг друга бранными словами, нанося удары. Тучи пыли поднялись над Курукшетрой, и всё смешалось, и витязи сражались, уже не различая друг друга. По полю заструилась кровавая река, среди берегов из трупов слонов, коней и людей, её усеивали отрубленные головы и их волосы колыхались.

В обитель Ямы текла та река, вселяя ужас в сердца воинов, а вокруг поля сновали звери, питающиеся трупами, и стаи ворон вились в воздухе, высматривая добычу.

И всё время, пока длилась битва, звон тетивы на луке Арджуны покрывал другие звуки. Вторгшись в ряды вражеского войска, Арджуна учинил разгром среди самшаптаков и кошалов, опрокидывая их колесницы и убивая их витязей. Сушарман выступил против Арджуны и, осыпав его стрелами, стрелой с широким, как лезвие топора, концом поразил стяг на его колеснице. И тогда обезьяна, изображённая на с<