Похожи ли сказки Перро на народные сказки?

Они похожи как чистое золото похоже на гору грязного золотоносного песка. Чтобы представить себе работу Перро-золотодобытчика, рассмотрим для примера самую народную сказку цикла – «Феи».

В одной семье есть две дочери: «материна» дочь горда, а «отцова» – добра. Дальше следуют испытания дочерей и справедливые дары высших сил. Этот повсеместно распространённый народный воспитательный сюжет приводит сам Перро в предисловии к стихотворным сказкам, говоря о нравственности народной сказки. Казалось бы, в данном случае мы имеем дело с аранжировкой народной сказки. Но это не так – сказка Перро для настоящей народной сказки сюжетно слишком проста, по сути она является всего лишь зачином целого ряда народных сказок. Кроме темы справедливого воздаяния, в настоящей народной сказке, наверняка были бы добавлены другие сюжетные линии. Перро же доводит фольклорный мотив до схематизма («добро – делай, зла – избегай») и дальше шлифует детали. Вот как это происходит:

Куда и зачем направляются дочери?

К ручью за водой. Ручей ассоциируется с речью. У ручья девушки встречают фею – фею ручья = фею речи. Слова, сказанные фее у ручья сёстрами, вознаграждаются теми дарами речи, какие каждая из них заслуживает: драгоценные камни изо рта или жабы и змеи соответственно. Таким образом, в сказке «Феи» используется буквализация метафоры «золотые слова, ядовитая речь». Чтобы усилить мораль сказки автор придаёт фее ручья сначала облик нищенки, затем – знатной дамы.

Таким образом, сказка «Феи» представляет собой обобщение одного часто встречающегося в народных сказках воспитательного сюжета и доведение его до формального блеска.

Другой частый мотив народной сказки, используемый Перро – увод ребёнка в лес, его испытание в лесной избушке и бегство домой, знаком нам по русским сказкам «Морозко», «Ивашечка» и др. В народных сказках ребёнок, заблудившийся в лесу, обычно попадает в избушку бабы-яги (или ведьмы, как в сказке братьев Гримм «Гензель и Гретель»), которая любит жарить в печи маленьких детей… Символически Лес в русских сказках означает «тот свет» (противоположность белому свету людей), а баба-яга – Смерть, перепекающая в печи хворых младенцев (обычай, повсеместно распространённый у русских крестьян). В конце концов, ребёнок обманывает бабу-ягу (обманывает смерть) и спасается бегством (т.е. выздоравливает). Этнографы, впрочем, видят в сказках про бабу-ягу намёк на инициацию, происходившую когда-то давно-давно в лесной хижине, как это происходит ещё и сейчас у «диких» народов. В этом случае символическая смерть ребёнка предшествует рождению охотника.

У Перро фольклорные мотивы подаются авторски. Например, Лес у него, как и в народных сказках, противостоит родному дому, но означает, скорее, внешний равнодушный мир, где человеку нужно как-то выживать: хорошо бы снять с какого-нибудь людоеда сапоги-скороходы и устроиться при королевском дворе скороходом! В лесном доме живёт у Перро не баба-яга, а людоед с семьёй… что-то новенькое.

Другой людоед – так связываются сказки цикла в одно целое – живёт уже не в лесу, а в великолепном замке. Этот людоед относится скорее не к народным сказкам, но к преданиям, касающимся заброшенных замков. Возможно, про некоторые старинные замки во времена Перро в народе ходила дурная слава справляемых там чёрных месс с принесением в жертву младенцев и т.п. Исторически прототипом фольклорного Людоеда, живущего в замке, может служить любой знатный еретик, обвинённый в колдовстве инквизицией и казнённый королём. Например, магистр ордена тамплиеров или тот же барон де Ре (де Рец), упоминаемый обычно в связи со сказкой «Синяя Борода». Однако, даже если отдельные исторически существовавшие знатные еретики и вдохновляли народ на создание легенд о людоедах, живущих в замках, то из этого совсем не следует, как это зачастую трактуется, что какой-то один из них является прототипом героя сказки Перро.

Стилистически сказки Перро с народными сказками также сильно рознятся. В сказках Перро есть выдержанная композиция, основная тема, её развитие и кульминация. Другими словами, его сказки являются произведениями искусства в современном понимании этого слова. Народные же сказки строятся по модульному принципу – складывая известные части как кубики, нанизывая один излюбленный сюжет на другой, народная сказка может виться бесконечно, монотонно и бесстрастно. Границы народной сказки обычно бывает трудно обозначить, поскольку существует множество версий популярных сказок и многие сказки пересекаются между собой*. Стилистически сказки Перро похожи на ночные кошмары, на оперные либретто и пьесы Шекспира, но только не на народные сказки.