В кого умеют превращаться арийские боги

 

Кабан – воплощение солнечного света

 

Особую роль в культе перевоплощения играет вепрь. Издавна у славян, балтов, кельтов, германцев вепрь считался символом солнца и света. Это, например, нашло свое воплощение в русской сказке «Свинка – золотая щетинка». Очевидно, это указывает на некогда привилегированное положение кабана, почитавшегося в качестве ипостаси божества огня и солнечного света. По селезенке жертвенной свиньи гадали о предстоящем годе, об урожае, о приплоде скота, о количестве детей в семье. В этом значении раскрывается смысл легенды, поведанной Иоанном Малалой. У вепря оказалось девять селезенок, что соответствует числу сыновей. Кроме того, вепрь является проводником в иной мир.

У Гомера встречается мотив превращения бога-старца в вепря, и уже в таком качестве бог начинает помогать людям.

У древних германцев вепрь – это символ воинской доблести. В скандинавском эпосе имеется описание щита, на котором изображен воинский знак – голова вепря. Кроме того, у германцев сохранилось предание о происхождении одного племени от двух братьев, одного из которых звали Вепрь. Древнеисландские слова «бог», «вепрь» и «князь» являются однокоренными. В народных сказках нередко огнедышащий дракон принимает образ вепря. Так, у древних иранцев был распространен сюжет о победе главных героев-драконоборцев Триты и Траетона, одержанной ими над демоном, принявшим облик кабана. У балтийских славян существовала легенда, согласно которой огромный вепрь, сверкая белыми клыками, показывался из морской пены всякий раз, когда священному городу Ретра грозила опасность. Таким образом, появление вепря является пророческим.

У кельтов существовал миф о превращении валлийского царя за грехи в вепря после смерти. Широко распространен в кельтской мифологии мотив, когда охотники преследуют вепря и тот, убегая, приводит их в потусторонний мир.

 

Снежный черт

 

Вепрь издавна почитался как проводник в страну мертвых. В точно таком же качестве выступает нередко фольклорный персонаж черт. Естественно, что он показывает дорогу в ад, а не в солнечный рай. Иного от черта ожидать не приходится.

В поздних легендах и мифах черт имеет свиную голову и свиные копытца. Таким образом нашло выражение неприятие старых богов и их помощников. Образ черта имеет дохристианское происхождение.

Как полагали наши индоевропейские предки, черти – это проклятые богами люди. Мотив превращения людей в чертей встречается в греческой, хеттской и других мифологиях. Такие люди потеряли дар речи и покрылись волосами.

Это сближает персону черта с диким снежным человеком. Однако у чертей есть рога, хвосты и копыта. В таком качестве черти могут восприниматься как зооморфные боги языческого пантеона, покровители стад и плодородных пастбищ.

Черти имеют обыкновение превращаться в свинью, черную кошку, собаку, змея. Они также могут по своему желанию принимать облик младенца, кузнеца, мельника, странника, а то и знакомого: соседа, мужа и т. д. Черти совращают женщин, и от противоестественной связи рождаются уродливые, покрытые волосами люди. Способность к оборотничеству объясняется злокозненностью черта, желанием напакостить людям. На самом деле любой человек может ошибиться и принять черта за человека в темное время суток – по ночам, когда, как известно, все кошки серы. Чтоб не ошибиться ненароком, чертям народная фантазия придавала заведомо зооморфный вид: хвост, рога и копыта. Реальной отличительной чертой русского черта была остроголовость. На его голове волосы стояли дыбом – шишом. Как мы помним, именно так, с копной немытых свалявшихся волос на голове, описывали снежного человека те, кому удалось его увидеть.

 

Козлоногие и рогатые

 

Чрезмерно похотливые древнегреческие и римские божества – охранители стад сближаются по своему внешнему виду и функциям со славянскими чертями. Так, римский Фавн связан с функцией плодородия, одержимости и даром пророчества. Впоследствии Фавна стали считать лукавым духом, ворующим детей, насылающим ночные кошмары. В праздник Фавна – луперкалии (15 февраля) в жертву богу приносили козла и собаку. После жертвоприношения жрецы и жрицы культа – луперки, обнаженные, с козлиной шкурой на бедрах, бежали вокруг горы Палатин и стегали ремнями, вырезанными из кожи жертвенного козла, всех встречных женщин. Считалось, что это обеспечивает функцию плодоношения.

Предполагают, что Пан и Фавн (Луперк) раньше были связаны с культом волка. Этим объясняется их роль охранителей стад.

Согласно греческому мифу нимфа Дриопа ужаснулась, увидев своего сына Пана: его тело было покрыто волосами. Как полагают лингвисты, имя Пан происходит от индоевропейского корня «пус» или «паус» в значении «расцветать», «делать плодородным». Тело Пана покрыто шерстью, у него козлиные копытца, а на голове – рога. Пан выступает в качестве судьи пастушеских состязаний игры на свирели. Кроме того, Пан помощник в битвах. Он наводит беспричинный страх на врагов. Как ни парадоксально, статус Пана весьма высок. Он входит в число олимпийских богов и упоминается вместе с Зевсом и Аполлоном. В античной философии Пан представлялся как божество, все объединяющее. В Греции были святилища Пана, где ему в жертву приносили козла. Ранние христиане причисляли Пана к бесовскому отродью, называли его бесом полуденным, соблазняющим и пугающим людей. Это сближает Пана с прусским богом земли и плодородия Пушкайтсом. Ему, как и Пану, в жертву приносили козла.

 

Рис. 26. Древнегреческий бог Пан. Римская скульптура

 

Когда «распушаются» боги

 

М. Стрыйковский, живший в XVI веке, прямо отождествляет Пушкайтса (Пушайту) с чертом. Согласно Стрыйковскому, ритуал поклонения «черту» заключался в том, что дважды в год – весной и осенью, – когда был собран урожай, в амбаре устанавливали стол с хлебом, сыром, маслом, пивом и приглашали принять участие в трапезе Пушайту. Если поутру пища была съедена, то это являлось залогом обильного урожая и счастья в доме. Пушайту жил в бузине. Очевидно, с этим было связано его имя. Там же обитали его помощники – подземные человечки ростом с локоть. В русской сказке это «мужичок с ноготок, а борода с локоток». Священным деревом Пушайту считалась бузина. В индоевропейской традиции она связана с цветением природы, с подземным миром. Когда цветет бузина, она имеет вид метелки с пушистыми цветами. В древнеиндийской мифологии имелось божество Пушана с сходными функциями. Он связан с солнцем, он открывает все пути, он обеспечивает плодородие. Под его воздействием все живет и расцветает. Пушана находится в постоянном движении. У Пушаны золотой корабль, с борта которого он наблюдает за всеми живыми существами на земле. Он дважды рожденный. Первое его рождение состоялось при ярком полуденном солнце на Небе, а второе – в самой глубине, в ночи. Двойная природа Пушаны заставляет его все время блуждать из Верхнего небесного мира в мир подземный. В связи с этим Пушана наделен функцией проводника: он указывает верную дорогу путникам. Он является проводником в мир мертвых и обратно. Он вечно обновляется и вечно возрождается к новой жизни. В этом заключено его бессмертие. Пушана знает пути к истине и указывает их страждущим. Пушана дарует богатство, успех, открывает сокровища, предоставляет убежище, приносит пищу. Он же пастух всего сущего, он щедр и доброжелателен. Он разъезжает по небу в золотой колеснице, запряженной козлами.

 

Кплодородный Перунов дождь

 

Аналогичными функциями плодородия был наделен и общеславянский бог грома Перун. Его колесница также была запряжена козлами. Очевидно, русское выражение «служить за козла на конюшне» восходит к древним языческим временам. С культом Перуна был связан ритуал обливания женщины водой. К такому способу прибегали, чтобы вызвать дождь. Историки не исключают, что в первоначальном виде этот ритуал был связан с человеческими жертвоприношениями.

Кроме всего прочего Перун считался покровителем княжеской дружины. Главным оружием Перуна были камни, топоры и стрелы. В балтийской и славянской традиции идол Перуна ставился на холме и символизировал собой четыре стороны света. Днем Перуна считался четвертый день недели – четверг. Согласно древнерусскому источнику, «Перунов много». В общеславянской традиции Перун одерживал вверх над своим змеевидным противником Велесом. В результате чего освобождаются воды, скот, женщина (княжеская дочь), похищенная Велесом. Функция плодородия закреплена в сюжете, когда после победы Перуна над Велесом идет животворный дождь. Исследователи считают, что имена богов Пана, Перуна, Пушкайтса, Пушаны указывают на общее индоевропейское божество, которое являлось защитником стад, обеспечивало функцию плодородия. В римской мифологии было божество Палес, связанное с той же самой функцией. Палес являлся покровителем коз и овец. Возможно, имя этого божества восходит к древнему индоевропейскому слову, аналогичному русскому глаголу «палить». Римляне праздновали праздник, называемый палилии или парили, 21 апреля. В этот день из серы и разных трав разжигали костры. Между этими кострами прогоняли стада. Пастухи трижды прыгали через эти костры и просили Палеса или женское божество с таким же именем снять скверну с людей, скота, собак, обеспечить плодовитость животных, изобилие трав, урожай, дать животворящую влагу, счастье и богатство. Заканчивался обряд веселым пиром и гуляньем.

 

Жертвоприношение козла

 

Весьма похожи на это обрядовые действия у русских на Масленицу. Ряженые с козой обходят огороды и поля и поют: «Там, где коза ходит, там жито родит, где коза ногой, там жито копной». После традиционного обхода козу символически убивают стрелой. Но коза чудесным образом вновь оживает. Далее опять поется песнь о плодородии. Нетрудно заметить, что в этих обрядах утверждается вера в перевоплощение души. Коза символизирует собой умирающего и воскресающего бога, а также души людей. Смерть оказывается мнимой, и после ритуального заклания коза вновь оживает, символизируя собой вечно обновляющуюся жизнь. Иногда вместо реальной козы ряженые водят с собой юношу или девушку, переодетую козой. Иногда козу изображают два человека: юноша и девушка. При этом поют: «С бородой уродился, богу угодился, святой быть не может» или «С бородой, а не мужик». После чего «козу» или «туровня» символически убивают, и он вновь возрождается к жизни. Такие представления о козле как о превращенном добром молодце можно найти в русской народной сказке «Сопливый козел», записанной А. Н. Афанасьевым в XIX веке.

Ритуальное убийство Иванушки, превращенного в козла, изображается как жертвоприношение и в сказке об Аленушке и ее братце Иванушке: «огни горят кипучие, точат ножи булатные, хотят козла зарезати». Народные выражения «забить козла», «драть козу», «драть как сидорову козу», вероятно, свидетельствуют о жертвоприношении козла. Не исключено, что в былые времена роль козла играл человек – «козел отпущения». Нетрудно увидеть в этом действе и сексуальный подтекст. Ритуал жертвоприношения свидетельствовал о сакральной функции живого существа – терявшего жизнь и приобретавшего ее тут же вновь.

 

Отпущение грехов

 

Похожий обряд совершался во время новогодних колядок. Коляда символизировала собой возрожденного к новой жизни бога. Колядование сопровождалось ряжением в козу, коня, корову, свинью, медведя и других животных. По избам ходила молодежь, и ее приход сопровождался магическими заклятиями и требованием подарков. Очевидно, переодетые в животных молодые люди символизировали силу плодородия и должны были обеспечить приплод, достаток и счастье в доме. Старики были уверены, что о них позаботятся их внуки и впустят их в новую жизнь, подарят им новое тело. За эту услугу и взималась плата – в виде подарков.

У многих народов черный козел приносился в жертву во время обряда похорон. При этом часть козлиного мяса клали в могилу, дабы душе умершего, совершавшего долгий переход в иной мир, было чем подкрепиться в дороге. Кроме того, козел – это сакральный символ плодовитости. Считалось, что именно козел поможет душе воплотиться в новом теле и покажет дорогу назад – в мир людей. Таким образом, хоронили с дальним прицелом – с верой в то, что душа человека вновь появится в подлунном мире. При этом полагали, что все грехи человека берет на себя козел. И обновленная душа человеческая, очищенная искупительной жертвой, возродится к новой жизни. Очевидно, в таком качестве в библейском сюжете и присутствует «козел для отпущения грехов».

Во время языческих мистерий козел противопоставлялся божествам грозы. Отсюда возникает и эгида – козья шкура, неизменный атрибут громовержца Зевса, а также Афины и Аполлона. С VI века до н. э. щит-эгида из козьей шкуры постоянно сопровождает изваяния Афины. В жертву этой богине приносился козел, а его шкура возлагалась на ее статую. Другой вариант мифа изображает эгиду как огнедышащее чудовище. Здесь мы можем усмотреть трансформацию козла в многоглавого змея.

 

Огненный фарн

 

В древнеиранской мифологии существует сакральное понятие «фарн», которое обычно трактуется как обозначение солнечного сияющего огня, огненного духа. Это соответствует фарну осетин, которое означает «счастье», «мир», «богатство». В «Авесте» фарн трактуется как «сакральная благая доля». Фарн можно получить в дар от богов, тогда он приносит дом, жену, детей, скот, здоровье. Как полагают исследователи, фарн был присущ всем ариям в целом. И он трактовался как счастье, судьба, доля. Фарн сопоставим с такими понятиями у римлян, как «Фортуна», «гений». Его можно отождествить с греческой богиней судьбы Тихе. Согласно зороастризму, «у кого есть фарн, тот обладает благой судьбой». Фарн являлся объектом восхвалений. В «Яште» говорится, что он непобедим и могущественен, он спутник победы. Обычно он является победителю. Он летит перед Митрой в виде пылающего огня.

Во времена зороастризма образ сияющего фарна, понимаемого как высшая божественная доля стал атрибутом царя и изображался обычно в виде нимба вокруг головы. У таджиков сохранилось представление, что душа барана, трактуемая как фарн, помогает душе человека перейти через мост, ведущий в рай. В сасанидском искусстве получил распространение образ барана, как воплощенного фарна. Баран был атрибутом иранского бога войны и победы Веретрагна, другое имя этого божества – Вархран. Само это имя указывает на охранительную функцию бога. Однако фарн можно потерять. Это нашло свое отражение в мифе о том, что фарн отлетел от предводителя иранских ариев Йимы в результате его неправедных поступков. После этого фарн Йимы перешел к Заратуштре и укрепил его. Вероятно, можно отожествить фарн с харизмой.

 

Фартовый ариец

 

По осетинским преданиям, фарн выступает как добрый дух – хранитель рода. После смерти хозяина – главы семейства – он не уходит вместе с душой на тот свет, а передается детям. Поэтому у осетин были распространены представления, что фарна надо беречь внутри своей семьи. Об этом свидетельствует пословица: «Тише, не забывай, что фарн дома!» Следовало соблюдать определенную осторожность, чтобы не спугнуть фарна резким словом или криком.

При введении шаферами в дом жениха у осетин торжественно провозглашается «Фарн шествует!», а также поются специальные свадебные песни фарна. Фарн в образе «святого барана» выступает как «властитель спальни». Он награждает новобрачных потомством. К нему обращались с просьбой, чтобы рождались мальчики – продолжатели рода. Как полагают лингвисты, славянское слово «парень», используемое для обозначения социально-возрастной категории мужчин, готовых к вступлению в брак, восходит к древнему слову «фарн». Слово «баран» также было синонимом мужчины детородного возраста. Очевидно, с достатком и счастьем связано и русское слово «барин». Как тут не вспомнить право первой брачной ночи во времена позднего Средневековья. Широко были распространены изображения мужского божества Фар(р)о на кушанских монетах I–III века н. э. Слово «парик» и сам парик, изготовляемый из бараньей шкуры, ставший атрибутом английских лордов, также должен являться свидетельством, что с лордами, заседающими в палате лордов, незримо присутствует божественный дух (фарн). Лорды могли выбираться только из числа крупных феодалов – пэров, и титул лорда передавался по наследству. Однокоренные слова с корнем «пар», «ар» присутствовали еще у ариев и обозначали истину, царскую власть, долю, священный огонь. Сами слова «арий», «арийский» могут быть истолкованы в значении «тот в ком пребывает дух», «благородный». Разговорное слово «фартовый» в несколько сниженной форме передает это в значении «любимец богов».

Весьма интересно, что у калашей, живущих поныне в Гиндукуше, высокий статус имеют незамужние парни, пасущие коз на горных пастбищах. Считается, что они являются хранителями духа предков (фарно).

 

Человеко-баран

 

Рис. 27. Русский кокошник как атрибут солнечной девы. Фото начала XX века

 

Изображения человека с царским жезлом и короной, с бараньими рогами на голове и с нимбом встречаются на кушанско-сасанидских монетах, предметах посуды и утвари. Почитание фарна в виде барана сохранилось и в Средние века. Так, в Ставропольском крае под Невинномысском в 2011 году было найдено ритуальное захоронение человеко-барана. К телу барана была приставлена голова молодого царя. Археологи датировали захоронение XII–XIV веками. Аналогичное погребение было обнаружено в Крыму. Там к туловищу человека были приставлены конечности козы. В иранской традиции есть немало примеров, когда фарна изображали в человеческом облике. Сохранилась согдийско-манихейская сказка о Кесаре. Вор, пробравшись в царскую гробницу, объявляет лежащему в ней кесарю, что он его фарн. У кушан фарн изображался в виде человека в царской одежде. Фарн – это сакральное понятие, связанное с родом, с наследованием, с атрибутами царской власти. В «Шах-наме» Кай Кавус дарит богатырю Рустаму трон с изображением барана. На луристанских бронзах, на стеле из Унташгала мы видим персонажей в царских одеждах, в коронах и с бараньими рогами. Изображение барана присутствует на многочисленных зооморфных ручках сосудов в среднеазиатской и сарматской керамике первых веков новой эры. Иногда вместо барана выступает козел, вепрь, собака. Эти звери присутствуют как зооморфные охранители сосуда и его содержимого.

 

Рис. 28. Рогатая кичка – головной убор замужней женщины у русских

 

Можно предполагать, что у праиндоевропейцев существовал культ поклонения рогатой богине-матери, олицетворяющей солнце. Головной убор замужней женщины – рогатая кичка – является далеким эхом этого культа. В русском народном искустве сохранились сюжеты, указывающие на существование такого культа в прошлом.

К примеру, в народной вышивке часто встеречается изображение солнечной девы и двух кавалеров на конях. Это явный след сюжета о двух братьях-близнецах, конкурирующих за руку и сердце светозарной дамы. Русский кокошник – непременный атрибут невесты – также указывает на почитание солнечной девы у русских. Кокошники обнаружены уже в новгородских погребениях X–XIII веков н. э.

 

Рис. 29. Семья некрасовских казаков, мигрирующих в Малую Азию. Посредине Великая мать в рогатой кичке. 1895 год

 

Рис. 30. Русская народная вышивка. Рогатая солнечная дева и два всадника. XX век

 

Рис. 31. Рогатая солнечная дева и две птицы. Русская вышивка. XX век

 

Рис. 32. Рогатая солнечная дева и два всадника. Реконструкция автора

 

Люди в бараньих шкурах

 

В хеттских ритуальных текстах упоминаются люди в овечьих и волчьих шкурах. Это может являться указанием на человеческие жертвоприношения. Мотив замены сына Исаака на барана мы встречаем в библейском рассказе о жертвоприношении Авраама. У славян и балтов на Иванов день – день летнего солнцестояния – на вершине холма совершалось заклание белого барана. Заклание черного барана совершалось в день зимнего солнцестояния. Связь барана с солнцем прослеживается еще у египтян, которые приносили барана в жертву богу солнца Амону. Сам Амон (бог богов) часто изображался в виде человека с головой барана. В египетских храмах содержались священные бараны, освобожденные от всех хозяйственных работ. Они подлежали закланию в зрелом возрасте. Трупы их бальзамировались и торжественно погребались. Согласно индийской мифологии аватар бога огня Агни имел облик белого барана. Белая овечья шерсть символизирует солнечный свет. Черная шерсть символизирует подземных богов и ритуалы, с ними связанные. Весьма интересно, что в Древнем Египте, в священном городе Мендес была установлена статуя бога мертвых Осириса, имевшего баранью голову. К этой статуе приходили поклониться женщины, желавшие иметь потомство. Они обнажались перед статуей, прикасались к ней и целовали ее. Предполагалось, что Осирис одарит их своей милостью и вниманием, после чего они забеременеют. Это весьма напоминает значительно более поздние европейские средневековые ритуалы, связанные с Вальпургиевой ночью. В канун 1 мая возле «майского древа» (прообраз – Мировое древо индоевропейцев) обнаженные ведьмы собираются на Лысой горе и при свете костров присягают на верность рогатому дьяволу в виде черного козла или барана. Очевидно, эти ритуалы в своем изначальном виде должны были обеспечить милость хозяина преисподней, дабы он соблаговолил выпустить души потомков на свет божий. Цель этого действа, как и в египетском ритуале, состояла в успешном зачатии.

 

Чем дело кончилось

 

В русских сказках человек, превращенный в барана или козла, добывает священный животворящий огонь. В народной сказке «Сопливый козел» присутствует мотив попеременного превращения жениха то в козла, то в человека. У алтайцев священный месяц июль ассоциируется с бараном. Нельзя исключать, что подобного рода коннотации алтайцы заимствовали у древних индоевропейцев, обитавших в районе Алтая. Мотив овечьего руна – шкуры, как символа плодородия, приурочивается к образу Мирового древа. Златорунный баран – это стержневой образ мифа об аргонавтах, совершивших паломничество в Колхиду. Согласно варианту мифа об аргонавтах, Медея варит в котле старого барана и он чудесным образом превращается в молодого барашка. Несомненно, в этом сюжете присутствует идея реинкарнации. Так, в сказке Ершова «Конек-Горбунок» старый царь сварился в котле, а Иван-дурак превратился в прекрасного молодца. Нельзя исключать, что в былые времена у кочевых индоевропейских племен в праздник, аналогичный Ивану Купале, совершалось человеческое жертвоприношение. При этом тело убитого царя или вождя племени варилось в большом котле. Затем устраивалась коллективная трапеза. Отголоски этого обряда мы видим, например, в русской народной сказке «Ивашка – белая рубашка». Ведьма, хитростью заманив Ивашку к себе в избушку, пытается изготовить из него жаркое. Однако Ивашка обманывает ведьму и та съедает собственную дочь Аленку. Ивашка, забравшись на высокий дуб, может наблюдать со стороны за чудовищным обрядом – ведьма, пресытившись, катается по земле и причитает: «Покачусь, повалюсь, Ивашкина мяса наевшись!» Здесь мы видим и сексуальный подтекст.

Таким образом, совершался обряд ритуального каннибализма. В современной науке имеется специальный термин – теофагия. Во время сего действа поглощалась плоть обожествленного вождя. После своеобразного причастия и пира все племя предавалось безудержному веселью. Праздник продолжался всю ночь, уже при свете костров и факелов. В эту же ночь и зачинали тело будущего вождя. Этот ритуал в несколько стилизованной форме описан у автора XVII века Сирано де Бержерака, считающегося предтечей научной фантастики, в произведении «Иной свет, или Государства и империи Луны». Тело убитого «лунянина» поглощалось его же сподвижниками и друзьями, которые не огорчались и не плакали, а веселились и пировали в окружении молодых девушек. Ритуал завершался зачатием души убиенного.

 

Упыри и их гонители

 

Отголоски жутковатого с позиций современной морали и нравственности народного ритуала мы встречаем и в мифах о вампирах, упырях. Эти персонажи народных верований пьют человеческую кровь и поедают человеческую плоть. При этом они приобретают румяный цвет лица, необычайную силу и довольный вид. Само слово «упырь» лингвисты соотносят с древним русским богом Перуном.

Вампирические ритуалы, таким образом, связываются с культом языческого бога.

Понятное дело, что смысловое значение этого ритуала в христианскую эпоху получило совершенно другую, уже резко негативную окраску. С упырями и оборотнями боролись, а остатки языческих верований изживали огнем и мечом. Дабы упырь (язычник) не смог подняться из могилы, его второй раз умертвляли – уже при помощи осиного кола, железного прута, лезвия косы, установленного у шеи, и т. д. Часто упыря связывали и клали в могилу вниз лицом. Иногда, перед тем как похоронить, предполагаемому упырю отрезали голову и клали ее между ног. Такая нехитрая процедура не позволяла упырю ожить. Вторая смерть упыря была своеобразной реакцией на его вторую жизнь. Предполагалось, что упырь, напившись чужой крови, оживал. Если не удавалось упырю испить свежей крови, то он благополучно погибал в своей могиле. Иногда, дабы обезопасить живых от покушения мертвых, применяли всяческие хитрости. Так, в могиле упыря рассыпали хлебные зерна. Очнувшийся упырь, согласно представлениям, увидев их, принимался их пересчитывать. Когда же он завершал это нелегкое для упыря дело, пели первые петухи и выходить из могилы упырю уже не дозволялось. На следующую ночь все повторялось вновь. Так и погибал упырь в своей могиле, бесконечное число раз пересчитывая зерна. Сама связь упыря с хлебными зернами объяснялась, по-видимому, языческими представлениями о плодородии и воскрешении из мертвых.

 

Святое причастие

 

В упырей и вампиров сейчас мало кто верит. Тем не менее и в самом христианстве присутствует ритуал евхаристии: в процессе этого обряда христиане причащаются вином и хлебом, чудесным образом, превратившимися в кровь и плоть Христову. У православных, католиков, дохалкидонитов, большинства лютеран, англикан, старокатоликов и в некоторых других конфессиях составляет основу главного христианского богослужения, Божественной литургии (или мессы), и трактуется как таинство, при котором христиане приобщаются Тела и Крови Иисуса Христа Искупителя и, таким образом, соединяются с Богом. Некоторые исследователи видят в евхаристии отголоски языческих культов перерождения души. Согласно синоптическим евангелиям и Первому посланию коринфянам апостола Павла, Евхаристия была установлена самим Иисусом Христом на Тайной вечере. Причащение необходимо каждому христианину для спасения: «Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни».  (Ин. 6:53–58).