Франкфурт-на-Майне, пятница, ночь

Малгося,

сегодня вечером я был в библиотеке. В моей биб­лиотеке. В определенном смысле теперь уже и нашей. В той самой, в которой я провел больше всего времени ради одной женщины. И эта женщина ты. Помнишь мою исповедь?[26]

В библиотеке, рядом с раздевалкой, есть малень­кая итальянская кафешка, в которой я взбадриваю се­бя с помощью кофе, когда мне надоедает чтение. Кро­ме того, там есть беспроводной Интернет, что страшно удобно, когда данные из Сети я немедленно хочу до­полнить информацией из книг и из журналов читаль­ного зала. Но сегодня, как мне кажется, я в этом кафе расширил свое знание на тему женщин. Я пил кофе и наблюдал за двумя парами. Практически рядом со мною — всего через два столика — сидела привлека­тельная брюнетка лет тридцати, к которой потом под­сел мужчина, не сильно моложе меня. Должно быть, они были знакомы, потому что в Германии редко подсаживаются к незнакомцам в кафе и ресторанах. Ес­ли только это не «Макдоналдс» или что-то в этом ду­хе (только через силу нечто подобное смогу назвать «рестораном»).

Я смотрел на них. В очередной раз начиналась вечная напряженная эротическая игра между женщи­ной и мужчиной. Она, поначалу серьезная и отстра­ненная, исподволь начинает разговор. Я не слышу, о чем они разговаривают. Я только наблюдаю за ними. Через несколько минут она перестает отрывать голову от газеты. Потом она складывает газету и прячет ее в сумку, что стоит на полу рядом со столиком. Потом она выпрямляется на стуле и начинает смотреть в гла­за мужчине. Слегка поправляет прическу. Все чаще улыбается ему. Начинает облизывать губы, касается пальцами щеки. Мужчина ставит локти на стол, а го­лову кладет на ладони. Наклоняется к женщине. Де­лает вид, что хочет получше уловить запах ее духов или отчетливее расслышать ее шепот. Женщина отодвигается на краешек стула. Инстинктивно, но не без удовольствия. Начинает играть прядкой волос. Я ви­жу, как она поправляет сзади кашемировый свитерок с вырезом на труди. Потом она пододвигается к сто­лику. Они сидят, оба — локти на столе, и смотрят друг на друга. Она осторожно — я это отлично ви­жу — пододвигает свои ноги к нему поближе, но так, чтобы случайно не задеть его. Еще не время. Таковы правила этой вечной игры...

Но в один прекрасный день в жизни женщины эта игра заканчивается. Мужчины выпадают из этой игры. Теряют интерес. Как и тот клиент, тоже не слишком моложе меня, что сидит в кафе библиотеки за другим столиком с женщиной в моем возрасте. За этим столи­ком нет никакой игры, и я допускаю, что там нет того напряжения и тех искр. А есть обычный, спокойный разговор зрелого мужчины с женщиной в постклимак­терическом периоде в итальянском кафе немецкой биб­лиотеки.

Я сопоставил с этими наблюдениями тексты ин­тервью, которые недавно дала известная в Германии тележурналистка Петра Герстер, много лет читающая новости на государственном телеканале ZDF (аналог польского TVP-2). Исключительно привлекательная женщина за пятьдесят. В постклимактерическом пе­риоде, как сама призналась. А еще она сказала, что в ее жизни после менопаузы все нормально, что она счастлива со своим мужем, что на работе все прекрас­но, Но все как-то по-другому. И что для нее это новое ощущение. Она совершенно искренне и без обиняков рассказала о том, что многие женщины в ее возрас­те наверняка заметили, но о чем предпочитают помалкивать. Мужчины смотрят на нее, но, в сущности, в определенном смысле не замечают ее. Как будто она надела себе на голову некую эротическую шапку-не­видимку. На нее смотрят не как на женщину, ног ко­торой хотелось бы случайно коснуться под столом, допустим, в кафе при библиотеке. В смысле эротики она становится для мужчин как бы прозрачной. Она признается, что даже если секс в ее теперешней жизни не играет никакой роли, то такое отношение все равно обескураживает. Женщины после менопаузы, даже ес­ли их зовут не Тина Тернер или Орнелла Мути, тоже хотят, чтобы их желали. И если они не чувствуют это­го, то это... то это новый жизненный опыт. Культ мо­лодости в СМИ приводит к тому, что женщины в ее возрасте не имеют шансов возбудить в мужчинах лю­бовную страсть (работая на телевидении многие годы, Петра Герстер знает, о чем говорит). Большинство из них рекламируют средства от ревматизма, жидкости для полоскания зубных протезов или таблетки против остеопороза. Фирма «Dove», открывшая красоту зре­лых женщин, здесь представляет абсолютное исклю­чение. И наверняка поэтому — для большинства жен­щин и мужчин — столь маловероятное.

Такие мысли пришли мне в голову в «нашей» биб­лиотеке во Франкфурте...

Сердечный привет,

ЯЛ, Франкфурт-на-Майне

P. S. Несмотря на «запрет», вернусь к твоему во­просу. Когда-то я хотел быть «Якубом из моей кни­ги». Было такое время. Как и он, я смерзся в глыбу чувственного льда. Ради собственной защиты. Мне то­гда казалось, что это для меня самое лучшее. Никто меня не растопит, и никто меня не ранит. Я решил только думать и ничего не чувствовать. Но вскоре мне сделалось так холодно, что я стал ощущать себя как кусок мороженого мяса. Этим мясом был мой мозг. Но вот в один из вечеров я понял, сидя в пустой комнате, что у меня, в сущности, нет ни одной при­чины, чтобы думать, мыслить. Потому что я при этом ничего не чувствую. Если мышление не затрагивает эмоций, то такое мышление никому не нужно. И то­гда я решил написать эту книгу. И, постоянно ощу­щая страшный холод, я решил сначала растопиться ею, а потом обогреться. Возможно, я поставил горел­ки на слишком высокий градус. Возможно, именно в этом причина появляющегося иногда преувеличенно­го мелодраматизма. Но теперь уже слишком поздно что-либо менять. Якуб — это результат перегонки изо льда сразу в горячий пар. Без промежуточного агре­гатного состояния...