II. Взгляд епископа Игнатия на земную жизнь человека как на приготовление к жизни вечной — КиберПедия 

Двойное оплодотворение у цветковых растений: Оплодотворение - это процесс слияния мужской и женской половых клеток с образованием зиготы...

Семя – орган полового размножения и расселения растений: наружи у семян имеется плотный покров – кожура...

II. Взгляд епископа Игнатия на земную жизнь человека как на приготовление к жизни вечной

2018-01-05 148
II. Взгляд епископа Игнатия на земную жизнь человека как на приготовление к жизни вечной 0.00 из 5.00 0 оценок
Заказать работу

Епископ Игнатий своим богопросвещенным духом в те­чение всей жизни реально ощущал суетность и краткость земной жизни.

Человек создан Богом для вечности; это ощущение веч­ности осталось в душе каждого человека и после грехопаде­ния прародителей. Но оно извращено грехом: человек, не­смотря на то что почти ежедневно видит, как умирают ок­ружающие его люди, обыкновенно считает себя вечным жителем на земле. Он как бы не осознает: бессмертна его душа, а не тело. И только люди, очищающие свою душу от греховной скверны и деятельно исполняющие в своей жиз­ни евангельские заповеди, со временем умудряются смот­реть на все с духовной точки зрения. Духовным разумом они постигают кратковременность своей жизни и истинное назначение человека на земле.

Сам епископ Игнатий весьма рано понял суетность всего земного. В годы учения в Петербурге непрестанный молит­венный подвиг его и чтение творений святых Отцов откры­ли ему духовные очи, и он увидел, что «все земные заня­тия, наслаждения, почести, преимущества — пустые иг­рушки, которыми играют и в которые проигрывают блаженство вечности взрослые дети... Не стоит видимый мир, чтоб служить ему и им заниматься! Чем он награжда­ет слуг своих? Сперва игрушками, потом гробом, тлением, темною неизвестностью будущего...»[1709]. Когда юноша понял все это, он решил всю свою земную жизнь посвя­тить познанию и усвоению Христа, дарующего человеку вечное счастье.

Вся последующая подвижническая жизнь владыки Иг­натия утвердила в мысли, что краткая земная жизнь дана человеку, чтобы приготовить себя к вечной небесной жиз­ни. Человек должен жить на земле для неба. Особенно часто об этом Святитель писал в своих письмах.

Касаясь вопроса о земной жизни человека, Владыка час­то прибегал к сравнениям из видимой природы. Земную жизнь епископ Игнатий любил сравнивать с морем[1710]. Ведь море изредка бывает спокойно и чисто, как зеркало, но часто оно встревожено бурею, покрыто мутными волнами и седою пеною, напоминая, что и в жизни человека тишина внезапно сменяется бурею. Опытный мореплаватель умеет в безбрежном море направлять свой корабль по звездам и достигает пристани. Пловец житейского моря будет бла­жен, если устремит свой взор к небу и «по светилам небес­ным... направит путь свой, не унывая при бурях, не дове­ряя и тишине моря: оно так изменчиво»[1711]. Духовным небом для христианина, по словам Владыки, является учение Христово; взору, которого доступно это небо — вера. Пи­сания святых Отцов на небе духовно сияют подобно звез­дам, и, руководствуясь ими, христианин достигает желан­ной пристани вечного блаженства.

Основными свойствами земной жизни, по мнению Пре­освященного, являются краткость, постоянная изменчивость и суетность. На склоне лет Святитель писал своему другу схимонаху Михаилу: «Не начинаем жить, а оканчиваем зем­ную жизнь. Довольно нагляделись на все земное: кажется, надо бы научиться и твердо знать, что все земное преврат­но, что всякая горесть и радость — земные минуты, яко сон обманчивый, проходят и не возвращаются»[1712].

Однажды Владыка размышляя о краткости земной жиз­ни человека, пришел к выводу, что не только прожитая, но и предстоящая жизнь уже прошла; сколько еще ни прожи­ви на земле — ничего нового не увидишь. Те же добродете­ли и те же пороки будут являться в мире. «Точно так же добродетель будет тихо пробираться между людьми, непри­метная, гонимая ими; точно так же порок, прикрываясь бесчисленными личинами, будет обманывать людей и гос­подствовать в среде их»[1713]. Два года жизни и сто лет одина­ково ничтожны в сравнении с вечностью. Если коротка про­шедшая жизнь, коротка и будущая, то для чего же тогда жизнь? Поставив этот вопрос, сам Святитель отвечает на него, что земная жизнь — путь к вечности, которым надо воспользоваться, на котором не надо заглядываться в сто­роны. Этот путь надо совершать умом и сердцем — не числом дней и годов.

О суетности земной жизни инок-затворник писал в 1847 году из Николо-Бабаевского монастыря своей сестре, Елизавете Александровне: «Путь земной жизни скорбен; когда человек совершит значительную часть его и огля­нется назад, то как кажется суетным все приятное земное, к которому он стремился с такою жадностью в юности сво­ей! Не потеряем, по крайней мере, остальной жизни нашей принесением оной в жертву суете...»[1714].

Земную жизнь Преосвященный Игнатий нередко срав­нивал с длинным и дальним путем, а человека со стран­ником, который шествует по этому пути. «Земная жизнь наша — путь,— писал он,— только измеряется путь этот не расстоянием, а временем. Как на обыкновенном пути переменяются предметы, беспрестанно заменяются одни другими, так на пути земной жизни сменяют друг друга события. И неизвестно человеку, какое событие ожидает его в каждый наступающий новый день»[1715].

Путник, идущий в далекий, но дорогой для него город, старается нигде не задерживаться на пути. Если необходи­мость заставляет его остановиться в гостинице, то ничто в ней не привлекает его внимания. Остановившись в ней на краткое время и уплатив гостиннику, что требовалось за ночлег, путник опять спешит к своей намеченной цели. Ни к чему на пути не прилепляется он душой, потому что зна­ет: что любая привязанность может отвлечь от цели пути или, по крайней мере, задержит его и увеличит время его разлуки с родным городом.

Христианин подобен этому благоразумному путнику. Его земное шествие должно иметь одну цель — достижение вечного Небесного Града, и ничто земное не должно отвле­кать его от этой цели. В Небесный Град ведет путь узкий и тесный. Много в жизни широких путей, и большинство людей идет ими, но они не приводят к небесным обителям. «Уклонитесь от пути широкого,— взывает ко всем христи­анам богомудрый Святитель, — по которому почти все ше­ствуют! Изберите для себя путь узкий и прискорбный, ве­дущий в Царство Небесное! Возлюбите скорби, посылае­мые вам Промыслом Божиим! Возлюбите теснины, по которым премудрый Промысл, спасающий вас... проложил стезю для земного вашего странствования!»[1716]

Хочет или не хочет земной странник, а путь его жизни непрестанно сокращается, приближая его к вратам вечно­сти — смерти. Человек, прилепившийся всей своей душой к земле, не замечает своего приближения к гробу и обольщает себя долгой жизнью. Ему кажется, что он как бы остано­вился на своем жизненном пути. «Случается, — пишет епис­коп Игнатий,— человеку во время этого странствования заглядеться на предметы, представляющиеся взорам; ему кажется: шествие его к вечности остановилось. Это обман очей души. Мы идем и идем — не останавливаемся ни на минуту»[1717].

Подобно мореплавателю, путник, странствующий в про­должительной тьме ночной, может легко заблудиться; на пути у него могут встретиться многие неожиданности. У каждого земного странника неожиданностями, скорбями и искушениями исполнена вся жизнь. Чтобы жизненные труд­ности не отвратили шествие христианина к Горнему Граду, он должен иметь твердую веру в Бога, Который руководит каждым человеком, очищает, приготовляет его скорбями к вечной жизни и дает силы для несения их. Вера — это светильник, освещающий весь путь человеческой жизни. Имея этот светильник, человек уверенно пройдет все по­прище земной жизни и перейдет в вечность к бесконечному Свету — Христу.

Своей сестре, Александре Александровне, находившей­ся в очень трудных жизненных обстоятельствах (вдовство, тяжелая болезнь, одиночество), Владыка писал: «Что чело­век на земле? Путник. Что такое смерть? — Эпоха, с кото­рой начинается наша действительная жизнь. — Продолжи­тельно странствуя... посреди слабостей и искушений, руко­водимые светом истинной веры мы достигаем, наконец, до той грани, которою отделяется свет от тьмы»[1718].

Вся земная жизнь христианина, по справедливому мне­нию епископа Игнатия, должна быть школой приготовле­ния к вечности. Для преуспеяния в любой науке нужно хорошо изучить ее, в противном случае наука останется для каждого человека недоступной. Вечность видимо отда­ляется для каждого человека в бесконечную даль, если он не рассматривает, не изучает ее, не готовится к ней. «Как верно то, что мы все должны умереть! Что эта жизнь в сравнении с вечностью — ничего не значащее мгновение! Никто из человеков не остался бессмертным на земле. А между тем, живем, как бы бессмертные, мысль о смерти вечно ускользает от нас, делается совершенно чуждою»[1719], — свидетельствует епископ Игнатий.

Чтобы человек мог правильно взглянуть на свою земную жизнь и отдать предпочтение высшей, вечной, ему нужно хотя бы на время оставить земную суету, прийти в себя и, если можно, уединиться и в уединении отдаться молитве и чтению Слова Божия. В уединении «ухо безмолвника ус­лышит дивное», а Слово Божие возвестит ему о вечном Отечестве. «Если мы не будем внимать Слову Божию,— предостерегал Владыка, — то легко можем обмануться, счесть землю своим вечным жилищем и употребить единственно для земли все силы души и тела, потом внезапно и неожи­данно предстать в вечность по призыву Всесильного Бога, между тем как занятые исключительно временным, мы ни­чего не сделали для вечности, т. е. для вечного блажен ства»[1720]. Епископ Игнатий считал, что пустыня, безмолвие, монастырь, душеназидательная беседа, духовный совет, чтение Священного Писания и святых Отцов, и молитва,— всё это ведет человека к познанию вечности и приготовляет его к ней.

Люди, всецело погрузившиеся в суету повседневной жизни и только сохранившие одно христианское имя, совершенно не помышляют и не готовят себя к вечной жизни, иные же и вообще не верят в загробное бытие.

Рассуждая о земной и будущей жизни, владыка Игнатий приводит слова святого мученика Тивуртия, в которых пре­красно отображен взгляд плотского и духовного разума на временную и вечную жизнь. О земной жизни мученик ска­зал: «Мнится быти и несть». «Точно! — пишет Святитель, — она будто и пред глазами и в руках, а все ускользает». О будущей жизни мученик Тивуртий сказал: «Мнится не быти и есть». «Точно, — продолжает Владыка, — когда здесь живем, то представляется, что и всегда здесь останемся жить, будущая жизнь представляется несуществующей. Но нет! Не видать, как наступит, и наступит непременно.

Блаженны те, которых Бог приготовляет к вечности болез­нями и другими скорбями...»[1721].

Своим друзьям заботливый Архипастырь часто напоми­нал, что земная жизнь не имеет цены по сравнению с веч­ной; она дана человеку для приготовления к переходу в вечность. Христианин не должен терять времени, потому что смерть может подкрасться неприметно и восхитить душу не подготовленной к суду Божию[1722]. Неоднократно Владыка в письмах к друзьям, находившимся на одре болезни, от всей души молитвенно желал им выздоровления, для того, чтобы еще пожив на земле, они могли лучше приготовиться к вечности. Художнику К. П. Брюллову архимандрит Иг­натий писал: «Поправляйтесь, дорогой мой Карл Павло­вич! Желаю по приезде моем увидеть вас здоровым, укре­пившимся. Еще надо бы вам пожить, пожить для того, чтоб ближе ознакомиться с вечностью, чтоб пред вступлением в нее стяжать для души вашей красоту небесную...»[1723].

Оканчивая путь своей земной жизни, тяжело болея, ста­рец-страдалец просил своего брата Петра Александровича передать усердный поклон болящей С. И. При этом он писал: «Уповаю на милость Божию, что она выздоровеет. Жизнь ей нужна по той же причине, по которой нужна и мне, — для приготовления к вечности»[1724]. То, чего желал Владыка другим, к тому же и сам стремился всегда — к приготовлению к вечной жизни.

В чем должно заключаться приготовление христианина к вечности?

Приготовление к вечности есть, по мнению епископа Игнатия, целожизненный подвиг познания Христа и следо­вания за Ним. Из Николо-Бабаевского монастыря архи­мандрит Игнатий писал в 1847 году: «Гляжу из уединения моего на шумящий и мятущийся мир; говорю сам себе и друзьям моим: одно занятие может быть признано заняти­ем истинно-полезным во время кратковременной земной жизни — доколе наша чреда зеленеет — познание Христа, Который и податель вечной, блаженной жизни, и путь к этой жизни»[1725]. К одному из своих знакомых, исцелевшему от смертной болезни[1726], епископ Игнатий писал, что, остава­ясь жить на земле, он должен жить не для себя, а для Бога. Кто живет для Бога, тот исполняет Его святую волю; живу­щий же для себя исполняет в этой жизни лишь свои поже­лания. Живущий для Бога, по словам Владыки, «не умира­ет». Телесная смерть для него есть переход к настоящей жизни. «Блюди! — предостерегает Святитель исцелевшего, — чтоб не ожить для себя! Жизнию о Господе умерщ­вляй жизнь свою, греховную, плотскую и душевную, и тем сохрани себя в живот вечный»[1727].

Жизнь христианина, путника в Небесный Иерусалим, должна быть теснейшим образом соединена со Христом. Единство со Христом во всей полноте может ощущать лишь тот, кто принадлежит к Телу Христову — Его Святой Церк­ви, исполняет Его святые заповеди и всецело предает свою жизнь в волю Божию. Такой человек, живя на земле, му­жественно переносит все ее трудности, ибо он сораспинается Христу, спогребается с Ним и совоскресает с Господом для жизни вечной. «Нам должно странствовать со Хрис­том, страдать с Ним, претерпеть распятие, вкусить смерть, быть погребенным, воскреснуть и вознестись. Сего желаю и вам и себе, почему произношу вместе с вами сию истин­ную, духовного разума утешительную молитву: Господи! Совершай над нами волю Твою и нам даруй мыслить, чув­ствовать, действовать по Твоей воле. Сего единого у Тебя просим, в сем едином заключаем все наши желания и моле­ния»[1728].

Каждый христианин знает, что если он с терпением и без ропота переносит все испытания в своей земной жизни, то в будущей его ждет вечная радость, вечное блаженство. Но не только в будущей жизни истинный христианин будет блаженствовать, он уже здесь на земле нередко ощущает в душе своей радость, покой и несказанную тишину — эти дивные предначатки райского блаженства.

Добродетельная жизнь, основанная на евангельских за­поведях, делает христианина уже на земле причастником неба. Только тот, кто в земной жизни сделал себя способ­ным жизнью во Христе к восприятию начатков небесной радости, будет сопричтен к ней в бесконечной большей сте­пени на небе. «Земля — страна плача; небо — страна весе­лия, — пишет епископ Игнатий, — но небесное веселие вы­растает из семян, посеянных на земле»[1729]. Семена эти: мо­литва, слезы, покаяние и прочие христианские добродетели.

Из опыта своей жизни Владыка знал, какое обильное утешение ниспосылает по временам Господь в души, обуре­ваемые многими скорбями, но неуклонно стремящимися к небу. Побуждая одного из своих знакомых готовиться к вечности, он писал: «Быстро, быстро промчится время, и наступит для Вас час преселения в вечность. Употребите земные дни Ваши на приготовление к ней. Вы видели в супруге Вашей, как хорошо приготовиться к вечности. Сие приготовление растворяет даже здешние скорби утешением и тем доказывается, что это приготовление есть приготов­ление к блаженству»[1730].

Не только радость и утешение переживает истинный хри­стианин в своей земной жизни, но он становится и подлин­но счастливым. Все земные радости, как скоропреходящие, не могут сделать человека подлинно счастливым, и только жизнь для Бога и в Боге дарует человеку счастье, которое имеет начало на земле, а конец его растворяется в блажен­ной вечности. «Искренне говорю тебе,— писал Владыка своей сестре, избравшей в удел свой Бога, — потому что идешь путем спасения, потому что ты познала, что человек должен искать свое счастье не во временном и земном, а в Божественном и вечном»[1731].

Земная жизнь христианина преисполнена духовного уте­шения даже среди многих искушений и скорбей. Когда же приближается час его разлучения с телом и преселения в вечность, он полон надежды на милосердие Божие. Хрис­тианин хотя и ощущает страх смерти, но это чувство умаля­ется в нем верой во Христа, сказавшего: «Где Я, там и слуга Мой будет» (Ин. 12. 26) — в блаженных селениях рая.

Человек же, который не познал Христа и не жил на земле для вечности, ощущает в час смерти трепет и ужас. Он видит, что все земное поневоле оставляется им, а к не бесному блаженству он не предуготовил свою душу. У него нет ни веры, ни надежды на Бога — источника вечного блаженства, и поэтому уже в час смерти уделом его стано­вятся отчаяние и мука, которые в полноте вкусит он после смерти в пропастях ада. «К концу земной жизни, пред вступ­лением в вечность, служитель мира и впереди и позади себя видит пустоту, а служитель Божий впереди видит бла­гонадежное пристанище вечного блаженства, а обращая взор на проведенную им жизнь земную, видит поприще служе­ния Богу, поприще, на котором он потрудился не напрас­но, но благовременно усвоился Богу»[1732].

Только человек, усвоивший правильный взгляд на зем­ную и вечную жизнь, сможет стать истинным христиани­ном — наследником вечных благ. Свою земную жизнь он не промотает в поисках призрачного земного счастья, но на пути следования в вечность употребит свои силы на благо-угождение Богу, совершение дел любви к ближним и на искоренение греха и порока из своего сердца.


Поделиться с друзьями:

Историки об Елизавете Петровне: Елизавета попала между двумя встречными культурными течениями, воспитывалась среди новых европейских веяний и преданий...

Архитектура электронного правительства: Единая архитектура – это методологический подход при создании системы управления государства, который строится...

Опора деревянной одностоечной и способы укрепление угловых опор: Опоры ВЛ - конструкции, предназначен­ные для поддерживания проводов на необходимой высоте над землей, водой...

Состав сооружений: решетки и песколовки: Решетки – это первое устройство в схеме очистных сооружений. Они представляют...



© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!

0.03 с.