Зинджантроп, превратившийся в австралопитека

 

Тогда, может быть, предком человека был какой‑то другой вид австралопитеков?

В 1959 г. в Западной Африке – в Танзании – находят новый вид австралопитеков – открытие принадлежало Мери Лики, и она называет его Australopithecus boisei (Австралопитек Бойса) – по имени одного из финансовых покровителей экспедиции. Дата открытия в какой‑то мере оказалась символической – оно словно было приурочено к столетию публикации дарвиновского «Происхождения видов». Останки этого австралопитека была обнаружены практически случайно в Олдувайском ущелье, ставшем настоящей сокровищницей древних находок. Australopithecus boisei залегал недалеко от кратера Нгоронгоро в долине Серенгети.

Подробные исследования новой находки, которая была представлена черепом и несколькими фрагментами конечностей, провел муж Мери – известный антрополог Луис Лики, который первоначально дал находке имя Зинджантроп Бойса. Радость нового открытия наложила сначала заметный отпечаток на характеристику находок – Лики считал, что нашел знаменитое недостающее звено, человека, поэтому в его названии встречается слово «антроп» – «человек». На многих научных конференциях он был представлен как удачное звено в процессе эволюции, от которого можно протянуть нить уже к современному человеку.

В 1964 г., исследуя останки недавно обнаруженного в Олдувае существа, Лики, Тобиас и Напьер приходят к выводу, что речь может идти именно о новом виде, более раннем, чем и яванский человек – питекантроп, – и Homo erectus вообще. Благодаря тому, что останки были обнаружены в вулканическом туфе, это позволило провести их абсолютную датировку – 1,8 млн лет. Первоначально новое существо отнесли к виду Homo habilis – «Человек умелый». Вместе с тем он заметно отличался и от весьма примитивного Австралопитека из Аписа, обнаруженного экспедицией в 1959 г. в том же слое. В не меньшей степени Зинджантроп отличался и от более примитивных Австралопитека африканского, обнаруженного P. Дартом, и Австралопитека могучего (Australopithecus robustus) [258]. При этом Zinjantropus boisei, живший приблизительно 2 млн назад и отличавшийся крайней примитивностью, скорее всего, представлял собой боковое ответвление от центрального древа развития человечества.

Однако более детальные исследования если не разочаровали Луиса Лики, то, по крайней мере, заметно охладили его пыл. Зинджантроп оказался западно‑африканским представителем австралопитеков, то есть все же скорее обезьяной, нежели человеком.

Калиево‑аргоновая датировка показала, что он жил приблизительно 1,7 млн лет назад. Позже был обнаружен целый ряд других останков, относящихся к Australopithecus boisei, который обитал как в районе Олдувайского ущелья, так и к северу и западу от озера Туркана на территории современных Эфиопии и Кении. На озере Туркана в Кении в 1985 г. экспедиция Алана Уолкера обнаруживает череп существа, названный «черным черепом» за его характерный цвет, образовавшийся от воздействия времени. После тщательных исследований А. Уолкер выражает уверенность, что существо несет в себе характерные черты как Australopithecus afarensis, так и Australopithecus boisei, хотя и считает, что найденное существо представляет собой все же Australopithecus boisei. Но тотчас начались споры и попытки классификации, часть ученых отнесла находку к некоему новому виду Австралопитека эфиопского (Australopithecus aethiopicus) или Ардипитека эфиопского (Ardipithecus aethiopicus).

Оценки продолжительности существования на земле Australopithecus boisei заметно расходятся, к тому же дают о себе знать погрешности калиево‑аргонового метода. Например, находку, обычно именуемую «черный череп» из Кении, датируют 2,5 млн лет, в то время как большинство других – 1,3 млн лет.

В основных своих чертах этот австралопитек был близок к Australopithecus robustus (могучему) – те же большие зубы, огромные моляры, тяжелый череп был еще массивнее, чем у австралопитека могучего. Он обладал таким же сагиттальным гребнем, а объем его мозга составлял 500–530 куб. см. Размеры тела были несколько большими, чем у Australopithecus robustus, и, скорее всего, он был тяжелее. Расчеты показывают, что если Australopithecus robustus весил 32–40 кг, то Australopithecus boisei достигал 34–49 кг [191, 146].

Таким образом, на юге и на западе Африки практически одновременно обитали похожие, хотя и не одинаковые виды австралопитеков.

 

«Люси в алмазном небе»

 

Казалось, размышления вокруг австралопитека зашли в тупик… Однако новый толчок для самых смелых предположений дала находка, обнаруженная Дональдом Джохансоном ранним утром 30 ноября 1974 г. в эфиопской пустыне Афар в Хадаре. Обычно это место принято называть Северным Афарским треугольником. Именно там Джохансону посчастливилось обнаружить хорошо сохранившиеся останки почти 40 % скелета некого человекоподобного существа. Счастливый Джохансон вскоре заявил, что существо это было, безусловно, прямоходящим, а чуть позже он делает сообщение, показавшееся многим слишком смелым, если не сказать – скандальным: он нашел самое раннее звено на древе эволюции, от которого и пошел позже весь род Homo. Столь смелые заявления Джохансона можно было объяснить во многом тем, что до этого антропологам не приходилось находить столь полного скелета.

 

Дональд Джохансон рядом со своей находкой

 

Крошка «Люси» была не так красива, как ее имя, – Австралопитек из Афара жил 3–3,6 млн лет назад

 

При внимательном изучении оказалось, что, возможно, обнаружен действительно один из самых прогрессивных видов австралопитеков, особа женского пола, скорее всего, очень юного возраста. По месту находки ему в 1978 г. дали официальное название «австралопитек из Афара» (Australopithecus afarensis), сами же останки первоначально были датированы 3–5 млн лет, затем была названа более точная дата – 3,5–4 млн лет.

Сам Джохансон был столь возбужден своей находкой, что долго не мог заснуть в тот вечер. В своем лагере вместе с членами экспедиции он слушал одну из своих любимых песен «Биттлз» «Люси в небе с алмазами». «И в какой‑то момент – я уже не помню, в какой точно, – только что найденные останки обрели название Люси», – вспоминал об этом событии Джохансон [219, 22]. Так в научной литературе пошло гулять детское имя Люси, за которым скрывался Афарский австралопитек.

Несколько позже родичи Люси были обнаружены в Омо (Эфиопия) и в Лаетоли (Танзания), где на древнем песке отпечатались следы древнейшего прямоходящего существа. Команда Джохансона, продолжая раскопки, с 1972 г. обнаружила более 320 фрагментов костных останков Australopithecus afarensis, датируемых от 3 до 3,4 млн лет назад [217, 101]

По своим параметрам австралопитек из Афара был похож на прямостоящего шимпанзе. Люси была невелика ростом – около 1–1,3 м, весила около 30 кг, что могло объясняться ее молодым возрастом, вероятно, ей было около тринадцати лет. Она обладала прямохождением, ее длинные руки доставали до колен, а по хорошо сохранившимся плечевым костям и ключицам можно заключить, что она обладала прекрасно развитыми мышцами. Впрочем, вопрос о прямохождении и тут оказался неочевиден – если Люси и передвигалась на задних конечностях, то делала это нерегулярно. Изогнутые кости пальцев рук и ног свидетельствуют, что большую часть времени она проводила на деревьях, возможно, даже спала на деревьях, тем самым укрываясь от наземных хищников.

К сожалению, кости лицевого черепа Люси в большинстве своем оказались утрачены, сохранилась лишь массивная челюсть, однако по оставшимся фрагментам можно было установить, что мозг Люси был чуть больше, чем у шимпанзе, и составлял 230–410 куб. см, хотя и здесь оценки расходятся. Несмотря на красивое имя, лицо Люси по современным понятиям вряд ли можно было назвать симпатичным: оно отличалось низким лбом, мощным надглазничным валиком, срезанным подбородком и выступающими вперед челюстями с массивными коренными зубами.

В связи с недостатком костной ткани головы многие обвиняли Джохансона в слишком поспешных заявлениях – несмотря на предполагаемое прямохождение, скелет отличался невероятной примитивностью. Возможно, это – просто одна из разновидностей обезьян? Однако Джохансон был упорен в своем продолжении поисков, и в 1992 г., т. е. почти через 18 лет после первых находок, его команда из Института истоков человечества (Беркли) наконец обнаружила в Хадаре то, чего так долго искала, – почти полный череп Australopithecus afarensis. Столь долгий перерыв в находках во многом объяснялся тем, что правительство Эфиопии в 80‑е гг. XX в. наложило специальный мораторий на полевые работы на территории страны. Предположения об объеме мозга целиком подтвердились, однако это не устранило целого ряда вопросов, которые стали к тому времени в палеонтологии приобретать принципиальный характер.

Насколько точно можно утверждать, что Люси действительно была наиболее прогрессивным подвидом, давшим начало линии к Homo sapiens sapiens? Есть ли хоть какая‑то уверенность, что где‑то рядом не залегают останки значительно более прогрессивного существа, относящегося к той же эпохе, т. е. приблизительно 3 млн лет назад? И даже если согласиться с тем, что именно Люси оказалась единственно реальным «прогрессивным» существом, можно ли считать это доказательством того, что именно эти существа остались в живых, а не погибли в результате катастроф или массовых заболеваний, учитывая исключительно низкую популяцию Афарского австралопитека?

Неизвестно, отчего погибла Люси, и хотя ее позвоночник несет следы костного заболевания, сомнительно, чтобы именно оно послужило причиной ее гибели. С другой стороны, это демонстрирует, что ранние гоминиды были склонны ко многим костным заболеваниям, здесь достаточно, в частности, вспомнить болезненный нарост на берцовой кости питекантропа.

Исследователи потратили немало времени на реконструкцию черепа этого австралопитека, найденного в 1992 г. Работа, проводившаяся в Эфиопском национальном музее в Аддис‑Абебе в основном американскими учеными, была проделана поистине грандиозная, череп пришлось буквально «собирать», как головоломку, более чем из 60 фрагментов, впрессованных в песчаник. Наконец взорам ученых предстал практически полный череп, который оказался довольно большим, хотя тяготел больше к обезьяньему, нежели к человеческому. Теперь предстояло реконструировать внешний вид того существа, которому он принадлежал.

 

Австралопитек из Афара – Люси – вряд ли был, по нашим меркам, красив и строен. Но параллельно с ним жило множество других видов австралопитеков

 

К этой работе подключилось уже несколько групп ученых в разных странах. Сначала группа в Университете Цюриха под руководством Ёл Рак реконструировала мышечные ткани головы и смоделировала их, изготовив из пластического материала и нанеся на череп. Затем французская группа в Лионе, использовав компьютерные технологии и многомерное моделирование, уточнила первоначальную реконструкцию. Специалист по фасциальной анатомии приматов Джон Гарч из Денвера натянул на череп, покрытый мышцами, кожу. Затем, использовав волосы медведя, Гарч при помощи специальной иглы по одному ввел их в кожу. Глаза изготовили из полиакрила, воспроизведя даже радужную оболочку.

Теперь австралопитек предстал, как считали ученые, в точно реконструированном виде. На мир смотрело существо, очень напоминающее обезьяну, но с человеческим выражением глаз – именно таким, которое хотели придать австралопитеку его реконструкторы, ведь на самом деле реального выражения глаз мы не знаем. У него оказался плоский нос, как у обезьян, переносье отсутствовало, небольшие уши были отнесены назад, ближе к затылочной области, челюсть заметно выдавалась вперед. Кости черепа свидетельствовали о мощных жевательных мышцах и шейной мускулатуре, который позавидовал бы любой атлет.

Впрочем, здесь следует сделать несколько оговорок. Череп принадлежал, естественно, не той особи, которую принято называть Люси, а какой‑то совершенно другой, хотя, как предполагается, принадлежавшей к тому же виду Афарского австралопитека. К тому же это была мужская особь, очевидно, более массивная по своему костному и мышечному строению. В определенной мере ее реконструкция получилась даже слишком «очеловеченной» в основном благодаря человеческому «осмысленному» выражению глаз, в которых сквозит разумность. Однако все это – не более чем желание «отцов» австралопитека приблизить свое детище к Человеку разумному. В реальности же нам неизвестна не только реальная степень разумности Люси и ее сородичей, но даже форма волосяного покрова, столь кропотливо восстановленная учеными, смоделированная по аналогии с современными обезьянами, а объективность такой аналогии может быть подвергнута сомнению.

Женские особи австралопитека из Афара, как предполагается, имели значительно более узкий таз и более узко поставленные бедра, чем современные женщины, как следствие, это говорит о более узких родовых путях. Это означает, что они рожали детенышей со значительно меньшим черепом и объемом мозга, чем у современных новорожденных. Строение зубов этого вида напоминало зубной ряд обезьяны – большие клыки, примитивные подкоренные зубы, заметная диастема (промежуток) между резцами и клыками. Большие коренные зубы было покрыты толстым слоем эмали и довольно сильно стерты, что говорит об употреблении грубой растительной пищи, семян и плодов.

Вокруг Люси развернулись нешуточные споры. Ее «отец» Дональд Джохансон считает, что именно Люси является той отправной точкой, от которой пошел род Homo. Одну из своих книг об этом виде Джохансон амбициозно называет: «Люси: начало человечества». К утверждениям о первенстве Люси в процессе сапиентации другие антропологи отнеслись крайне настороженно. Так, Ричард Лики и его жена Мив, признавая, что человечество действительно пошло от африканских австралопитеков (это автоматически придает значимость и их находкам других видов австралопитеков), не выделяют ни одного из них в качестве «надежного» первопредка человека [243, 62]. Лики вообще крайне осторожен в этих вопросах и, являясь одним из наиболее информированных и опытных в этих вопросах специалистом, мудро предпочитает выжидать до новых находок. Тем не менее этот выдающийся антрополог, чей центр находится в Национальном музее в Найроби, не склонен считать Люси реальным предком рода Homo, указывая, в частности, на то, что этот вид австралопитека стоит все же значительно ближе к обезьяне, нежели к человеку [251, 158, 194‑96]. Поэтому для целой группы ученых Афарский австралопитек оказался все же некой древней разновидностью обезьяны.

Другие сомнения были высказаны в половой идентификации Люси и, как следствие, – видовой принадлежности Люси. Одна часть специалистов считает, что останки более крупных особей следует относить к самцам, более мелких – к самкам, другая группа ученых полагает, что речь следует вести о двух различных видах [420, 102].

Сам же Джохансон как‑то обратил внимание на то, что Люси обладала таким же костным строением, что и ее предполагаемые потомки, жившие 900 тыс. лет назад. Сам по себе этот факт поразителен – он означает, что никаких очевидных изменений в костном строении не происходило (оговоримся – почти не происходило) в течение более чем 2 млн лет! Никакой эволюции!