Will it all remain the same?

– “ CloseMyEyesForever ”

(Авторы песни:Лита Форд и Оззи Осборн)

 

Шел 1986-ой, когда я наконец-то вернулась из тура в поддержку“Dancin’ ontheEdge”. Моим менеджером на тот момент был Дон Арден, отец Шэрон Осборн. Дон Арден был своего рода Аль Капоне для всех менеджеров. Его агрессивная тактика была хорошо известна во всем музыкальном бизнесе. Люди одновременно уважали его и боялись. Мне повезло, что я понравилась Ардену и никогда не видела его ужасную сторону, с выходками которой сталкивались некоторые промоутеры. К примеру, он мог свешиватьлюдей из окна отеля, спрашивая, где его деньги. Дон уважал меня, и это было взаимно, хотя он не сделал что-то значимое для моей карьеры типа крутых туров или обложек рок-журналов. Он, к сожалению, был еще одним человеком, который не знал, что со мной делать. Неужели это так сложно? Вы, вероятно, подумаете, что благодаря выдвижению на Грэмми в номинации “Лучшее женское рок-исполнение”песни“Dancin’ ontheEdge”кто-то въехал бы в мое творчество. Я действительно любила Дона, и члены его команды прекрасно относились ко мне. Просто они совсем мне не подходили.

У меня уже был написан новый альбом. Там была песня под названием “Under the Gun”, полюбившаяся Майку Чепмену, что вскоре привело нас к совместной работе. Что нас объединило, так это пластинка “Lita”. Он отдал мне “Kiss Me Deadly”, песню, которая у него была в издательском каталоге. Я написала “BrokenDreams”, вдохновившись постером фильма “Улица несбывшихся надежд” с Джеймсом Дином. У него был печальный вид, и я посвятила ему текст песни. Для “Back to the Cave” у Майка уже был готов припев, поэтому я написала текст и гитарную партию. В ней пелось о давлении и дерьме повседневной жизни, и о том, как вы иногда просто хотите “вернуться в пещеру”, чтобы сбежать от всего этого. Здесь прослеживался и сексуальный подтекст, поэтому она вполне могла расцениваться как лирическая песня.

Кроме того, Майк посмотрел фильм “Синий бархат” Дэвида Линча и хотел написать о нем песню. Однако вместо женщины “секс-игрушки”, исполняющей все прихоти мужчины, Майк поменял героев местами и в итоге в песне именно я исполнила роль сексуального агрессора.

Я познакомилась с Лемми из Motörhead однажды вечером в клубе Rainbow во время работы над альбомом. Его квартира находилась внизу по склону в шаговой доступности от Rainbow. Так как заведение закрывалось в 2 часа ночи, а мы до сих пор там зависали, он предложил мне пойти к нему выпить еще немного. В итоге я пробыла в доме Лемми целых три дня! Мы пили виски WildTurkey, долбили мет и написали песню “Can’tCatchMe”. В конце концов я позвонила своей подруге Пэтти и попросила ее помочь мне выбраться из логова Лемми. Мне было так хреново, что я бы ни за что не доехала домой. Помню, как зашла через входную дверь в свою новую квартиру: там не было никакой мебели, только кровать, и просто рухнула на пол в гостиной, где провалялась наверно еще три дня.Настолько мне было плохо. Вскоре я очнулась и перебралась на кровать, где проспала еще несколько дней. Только спустя неделю я осознала, что мы написали песню.

Майк Чепмен уже побывал в кресле музыкального продюсера. У меня был контракт на запись с DreamlandRecords, лейблом Майка. Теперь мне был нужен менеджер, который бы вывел меня на новый уровень.

Однажды я сидела в баре QueenMary в Лонг-Бич с великолепным парнем из Анкориджа, штат Аляска. Мы разделывались с устрицами и пили Кровавую Мэри. Я сказала ему: “Мне нужен менеджер, с которым я смогу ладить как с нормальным человеком, и который не будет расценивать меня как кусок мяса или знак доллара”. Старая звукозаписывающая компания и Ковак проели мне всю плешь, критикуя мой яркий макияж, одежду и образ. “Мне нужен кто-то, кто сможет понять, что значит быть женщиной в музыкальной индустрии” - говорила я. Я подумала, что женщина-менеджер вполне подойдет. Кто бы смог вывести меня на следующий уровень? Я поразмыслила минуту и поняла, что Шэрон Осборн смогла бы это сделать. Сразу после этого я позвонила ей прямо из QueenMary. Я рассказала ей, что моим менеджером был Дон Арден и что мне нужен человек, который бы понимал, откуда я и помог мне добиться желаемого. Тогда я не знала, что Дон Арден был ее отцом и одновременно соперником из-за того семейного конфликта. Вероятно, она увидела возможность превзойти своего отца и поверила в то, что сможет помочь мне добиться успеха. Она согласилась, не раздумывая.

Я была очень взволнована. Мы с моим другом из Аляски покинули корабль и направились к шоссе. Я ехала на джипе с открытым верхом и открытыми дверями и без умолку болтала, представляя себе, как моя карьера пойдет в гору благодаря Шэрон. Я была так рада заполучить ее в свою команду. Как только я выехала на магистраль, я повернулась, чтобы посмотреть на своего друга. Его там не было! Я взглянула в зеркало заднего вида и увидела, как он катится по магистрали. Дерьмо! Слава богу, в этой части города было не так много машин. Я выскочила из машины и побежала за ним. “Ты в порядке?”

“Да, я всего лишь разодрал коленку” - ответил он.

Я не совсем помню, как и почему, но на нем были новые замшевые штаны, которые я купила в Германии. Я уверена, что именно эти штаны спасли его ногу в тот день. Они были порваны, и в его коленке торчал дорожный гравий. Я помогла ему добраться до джипа, и мы поехали в первый попавшийся бар, который я смогла найти. Я заказала коньяк и протянула его ему. Он начал пить.

“Нет! Это не для тебя, а для коленки! Ее нужно продезинфицировать”.

Я отобрала у него коньяк и полила на рану. Он заорал от боли – вполне нормальная реакция, когда алкоголь попадает на открытую рану. Это была самая настоящая первая помощь в стиле рок-н-ролл.

Я бесконечно обожала и уважала Шэрон. Сама она была трезвенницей и помогла мне избавиться от зависимости. Мы с ней часто вместе ходили по магазинам. С Шэрон мы могли вести себя как настоящие девочки, а это крутое качество для менеджера. Она показала мне лучшие магазины и салоны красоты в Голливуде, а также помогла создать новый образ для альбома “Lita”. Что еще более важно, она отправила меня в лучшие туры и концерты.

Однако, прежде чем я могла отправиться в тур, мне нужны были музыканты. Помню, как наняла Чарли Далба после того, как он пришел ко мне на прослушивание и мы сыграли “IntotheArena” Майкла Шенкера. Между нами мгновенно возникла искра и так было на протяжении всего времени, пока он был в моей группе. Вскоре после этого я наняла Томми Карадонну на место басиста. Он вошел, сыграл одну песню с нами и просто убил этим наповал. Это был высокий темноволосый и жутко сексуальный парень, который играл на басу как Бог.

“Ну и жару ты задал!” – сказала я.

Томми вышел из комнаты, а я, повернувшись к Чарли, спросила: “Ну, что думаешь?”

“Он мне нравится”.

Я послала Дэйва-О. за Томми, и когда тот снова вошел, я сказала ему: “Ты хотел выступать, ты будешь выступать”.

Так наша группа обзавелась басистом.

Мы перебрали огромное количество гитаристов, прежде чем остановиться на Стиве Фистере. Каждый, кто приходил на прослушивание, пытался играть что-то свое. Только Стив пришел и сыграл то, что от него требовалось, и получил это место. Наша команда в составе четырех человек – Томми Карадонна (бас), Чарли Далба (ударные), Стив Фистер (гитара) и я дали несколько разогревающих выступлений в небольших заведениях, прежде чем “KissMeDeadly” попал в чарты Билборда.

Когда мы готовились к туру, я захотела попробовать покрасить свои волосы. Раньше я никогда этого не делала, так как очень боялась за них, но сейчас я спросила себя, неужели это будет так ужасно? Я отправилась в местную аптеку и купила краску для волос. Точнее, осветлитель. К сожалению, я и понятия не имела, что существуют разные типы осветлителей для волос, поэтому взяла самый сильный, который смогла найти, и пошла домой “красить” свою шевелюру.

Я прочитала инструкцию. “Выдержите краску на волосах не более 20-ти минут”. Так, я могу это сделать. Это же легко. Что ужасного тут может случиться? Я смешала ингредиенты и размазала смесь по волосам. Сразу после этого раздался телефонный звонок. Это был старый знакомый из Лондона. Мы заболтались. Я стояла в халате с краской на волосах и внезапно поняла, что 20 минут быстро превратились в 45. “Вот черт! Мне нужно идти!” Я повесила трубку, быстро смыла осветлитель, оделась и плюхнулась в машину, чтобы отправиться на встречу в Голливуде. У меня не было времени сушить волосы, поэтому, когда я села в машину, то открыла окна, чтобы ветер от движения по шоссе просушил их. Волосы были настолько мокрыми, что я решила посушить их пальцами, надеясь, что это сможет помочь высушить их быстрее. Было так здорово: мягкие волосы, теплый калифорнийский день, езда по магистрали и отсутствие пробок. Пока я пробегала пальцами по волосам, я заметила небольшой клочок в руке. Я прошлась по голове еще раз, чтобы понять откуда взялись эти волосы. Это что, мои волосы? В моей руке осталось еще больше прядей. Какого хрена? Их набралась уже целая горсть! О, Боже! Это было ужасно. В руках появлялось все больше и больше прядей. Их было так много, что я стала выбрасывать их в окно машины, сдергивая волосы со своей головы. Я поняла, что сожгла их осветлителем, оставив его на слишком долгое время. Все волосы на моем затылке были сожжены. Я не знала, что делать. Постричься? Может, побриться налысо? Черт!

Шэрон отвела меня к профессиональному парикмахеру, который предложил мне нарастить волосы. Нарастить волосы? Что, черт побери, это такое? Я никогда не слышала про это раньше, но мне нужно было что-то делать. У меня не было выбора. Таким образом, мы с Шэрон решили обновить мой стиль. Нравилось мне это или нет, я все-таки купила самые лучшие пряди, и в салоне мне нарастили черно-голубые волосы на затылке, а светлые – на макушке. У меня снова было много волос, а свои собственные получили шанс отрасти обратно. Накладные волосы выглядели круто и были совершенно другими. Забавно, что после этого большинство фанатов Литы начали красить свои волосы в черно-синий и белокурый цвет. Это стало модно, но никто не знал, какая история скрывалась за всем этим.

Шэрон мастерски создавала мои новые образы, но она также хотела, чтобы я кое-что изменила. “Во-первых, ты должна избавиться от Тони, своего техника”.

Я удивилась: “Зачем?” Помимо того, что Тони была моей лучшей подругой, она была замечательным техником и я не видела ни одной причины, из-за которой мне пришлось бы избавиться от нее.

Шэрон пояснила: “Потому что все считают тебя лесбиянкой”. Я не поверила, что это и было главной причиной. Думаю, это был вопрос контроля. Шэрон привыкла все делать по-своему, а Тони всегда приглядывала за мной и постоянно держала ухо востро. Не уверена, что Шэрон это нравилось. Я не хотела этого, но она все-таки уволила Тони, чем очень меня обидела. Тем не менее, в это же время Шэрон записала меня в тур NewJerseySyndicate с Джоном Бон Джови. Пришлось ставить бизнес выше личных интересов.

Примерно в это время я проезжала со своей подругой Пэтти по переулку в Голливуде, как вдруг увидела электрика, работающего на телефонном столбе. На нем были джинсы, которые были изрезаны практически по всей передней стороне, и я подумала, что они могут круто выглядеть как часть моего нового прикида. Я сказала Пэтти: “Мне нужны эти джинсы”.

Правда я и понятия не имела, как их заполучить. Я спросила Пэтти, сможет ли она сделать это вместо меня. Я вручила ей 100 долларов, она вышла и попросила рабочего отдать свои джинсы. Он сказал Пэтти, что у него дома есть еще одна точная такая же пара, и Пэтти условилась встретиться с ним завтра у этого же телефонного столба с еще одной сотней долларов за его рваные рабочие джинсы. Позже я отдала их своему костюмеру, и именно в этих джинсах я снималась в клипах “Kiss Me Deadly” и “Close My Eyes Forever”.

Однажды я гуляла с собакой на переднем дворе в доме моих родителей, и моя мама жестами показала мне, указывая на землю, словно говоря: “Иди сюда!” Я посмотрела на нее и спросила: “Что случилось?”

“Зайди в дом!” -процедила она сквозь стиснутые зубы. Она была очень зла: “Я не хочу, чтобы соседи видели тебя в этих джинсах”.

Вряд ли она знала, что их будут часто показывать по MTV. В конце 1980-х они стали практически иконой стиля и оставались рок-н-ролльным дресс-кодом еще несколько лет. Мне нравится думать о том, что я приложила руку ко всему этому. Прости, мама!

Когда пришло время снимать клип на “Kiss Me Deadly”, я заручилась поддержкой отличного хореографа Энни Мэри Хантер. Она специально выделила время для нас – только я и она – чтобы поработать над различными кусочками клипа в студии Джейн Фонды. Когда я приехала, Энни Мэри вручила мне бутылку Джека Дениелса и маленькую чашку жидкости для полоскания горла: “Это поможет тебе расслабиться”. Мне уже нравилась эта женщина!

Я немного закинулась виски, и мы приступили к работе. Энни Мэри позвала несколько девчонок из лиги Роллер Дерби, чтобы они показали мне, как нужно падать и скользить, не оказывая давление на ненужные части тела. Как бы безумно это ни звучало, ей пришлось учить меня падать, чтобы получилось именно то скольжение на коленях, которое вы видите в клипе.

Клип “KissMeDeadly” стал горячим сексуальным гимном на MTV, но, конечно, все начиналось далеко не так. Думаю, я была слишком расслаблена после Джека Дениелса, так как во время работы над танцевальными движениями, которые показывала мне Энни Мэри, я споткнулась и завалилась на стену позади себя. Проблема в том, что стена была сплошь из зеркал, и, прежде чем я это поняла, повсюду разлетелись осколки. К тому времени, как я закончила падать на зеркальные стены и скользить по полу на коленях, я была должна студии Джейн Фонды 750 долларов за зеркала. Деньги были потрачены не зря. Энни Мэри реально помогла мне подготовить то, что впоследствии станет моим знаменитым клипом.

На время съемок барабанную установку Чарли разместили на подъемнике, и он был уверен, что вся эта хрень просто рухнет в один прекрасный момент. Режиссером клипа был Марти Коллнер, который позднее использовал это помещение для съемок клипов Aerosmith, Poison и Шер. Помню, что запись клипа длилась целые сутки и спустя годы на шоу PopUpVideo по MTV рассказывали, якобы нам с группой и есть то нечего было, так как у нас не было денег. Совсем недавно я узнала, что Чарли смотрел то шоу по телевизору, и его адвокат звонил на MTV, чтобы те вырезали эту “утку”, ведь “это гребаная ложь”. Это и правда было заблуждением. Во время съемок клипа мы нормально питались, да и относились к нам вполне хорошо. Как только клип попал на MTV, все изменилось. Мы отошли от выступлений в маленьких клубах и выступали уже перед двадцатью тысячами людей на площадках по всему миру.Мой басист Томми Карадонна сказал мне, что никогда не забудет громких визгов и выкриков “маленькая девочка”, которые заполнили стадион, когда они объявили мое имя на нашем первом выступлении. Это было просто невероятно.

Оззи и Шэрон частенько заходили к моим родителям на ужин или просто пропустить пару стаканчиков. Не было ничего такого, чем бы Оззи смог шокировать отца с мамой. Все это они уже проходили во времена Runaways. На самом деле Оззи приятно удивил их, и они всей душой полюбили его и Шэрон. А как иначе? Осборны - удивительные люди. Когда они останавливались у дома родителей в своем большом черном лимузине, все соседи начинали высовываться из окон, чтобы узнать, что происходит, а потом понимали: “Ааа, это опять Лита со своими рок-звездами”.

Тусовки с Шэрон и Оззи все время напоминали приключения. Шэрон тыкала в него вилкой, оставляя дырки на его любимом костюме. Как-то раз он вырубился прямо в проходе между кресел Боинга, когда они летели в Лондон. Она пыталась разбудить его, но Оззи был в отрубе. Он очнулся, когда мы уже приземлялись, и обнаружил кучу дырок на своем пиджаке. Он орал: “Какого хрена у меня весь пиджак в дырках, Шэрон”?!

Она спокойно ему ответила: “Ты закрыл собой весь проход. Никто не мог пройти через тебя”.

В то время мы с Никки все еще были друзьями, и однажды MötleyCrüe арендовали студию, чтобы наложить партииударных. Я находилась в студии по соседству. В RecordOne было полно маленьких комнат, и у Никки выдалась пара минут, чтобы потусить со мной в маленькой боковой комнате, где стояло пианино. За то время, что мы там были, мы написали “FallingInandOutofLove”. Я записывала альбом “Lita” в студии, а Дэвид Эзрин, сын Боба Эзрина, работал со мной над партией клавишных вместе с Майком Чепменом. Я была предоставлена сама себе.

Однажды Шэрон с Оззи приехали ко мне в студию и вручили подарок, гориллу Коко в натуральную величину. Мы начали играть на бильярде и пить вино. Прошло немало времени и Шэрон, изрядно утомившись, уехала. Той ночью, в другой маленькой комнате при помощи клавишных и гитарного усилителя мы с Оззи к утру написали “CloseMyEyesForever”. Это вышло абсолютно случайно.

Едва взошло солнце, я сказала: “Оззи, уже чертов рассвет”.

“Вот дерьмо” - ответил он. “Мне пора домой. Придется тебе меня отвезти”.

“Я не могу сесть за руль” - возразила я. “Мы бухали всю ночь. Поймай чертово такси”. Я просто не могла ехать пьяной в Лорел Каньон! Оззи поехал на такси, а позже в тот день я отправилась домой с гориллой, пристегнутой к пассажирскому сиденью. Естественно, я накинула на нее ремень. После всего, что было, приходилось следить за безопасностью.

Когда я готовилась ко сну, раздался телефонный звонок. Это была Шэрон. “Сначала у меня был один наркоман, теперь их двое” - сказала она. Шэрон была очень зла. Наверно, она подумала, будто мы с Оззи переспали, но мы всего лишь играли на гитаре и пели.

Однажды она спросила меня: “Лита, я на три дня уезжала по делам из города, а когда вернулась, то обнаружила тампон под кроватью Оззи в его гостиничном номере. Ты что-нибудь знаешь об этом?” Я не видела Оззи эти три дня, поэтому, конечно, понятия не имела, о чем она говорит.

А еще Шэрон разозлилась на меня, когда я отказалась ложиться в постель с какими-то парнями для клипа “BacktotheCave”. Я хотела сделать клип по типу живого выступления, чего раньше никогда не делала. Во время съемок я пыталась решить, кто будет произносить фразу “Я не хочу тратить твое время”, которую Майк Чепмен говорит в студийной версии. Майка не было, поэтому я сказала: “Пусть Томми говорит эту часть”. Просматривая запись, я увидела, как ржет Томми Карадонна, пытаясь сохранять серьезное лицо.

Журнал MetalEdge признал меня лучшей рок-вокалисткой, и в то же время Оззи лучшим рок-вокалистом. Вместе под руководством Шэрон наш дуэт стал хитом. Тогда я и не подозревала о том, что Шэрон пыталась помешать выпустить “CloseMyEyesForever”. Она не хотела видеть нас с Оззи в одном клипе, и я очень долгое время не могла понять, почему. Я отправилась в лейбл и спросила: “Это правда? Она действительно не хочет выпускать песню синглом?” Они ответили: “Да, но мы все равно собираемся это сделать”. Это был единственный случай, когда Шэрон не получила своего. Песня была выпущена на моем лейбле LitaFord, и вошла в Топ 10 самых крутых синглов, чего никто из нас не ожидал. Мне кажется, это до сих пор одна из лучших рок-баллад всех времен. Она заняла 8 строчку в хит-параде Топ-100 Биллборда. Это первый и единственный сингл Оззи, вошедший в Топ-10.

Во время записи альбома “Lita” у меня выдался редкий выходной, и мне нужно было расслабиться. Scorpions, немецкая хэви-метал группа, как раз давала концерт в Ирвайне, штат Калифорния. Это одна из моих самых любимых групп с двумя великолепными гитаристами и офигенным вокалистом Клаусом Майне. Я отправилась в Ирвайн в одиночку.

“Irvine Meadows” представляет собой амфитеатр под открытым небом, вмещающий примерно 20 тысяч людей. Единственный недостаток этого места – ужасные пробки. Движения там попросту нет, особенно когда 20 тысяч людей пытаются заехать или выехать из одного и того же места. Я застряла в ужасной пробке на шоссе и уже начинала нервничать. Я сказала себе: “Слава Богу, мне не нужно сегодня выступать”. Я была почти на месте, и мне не нужно было беспокоиться о том, что нужно ехать дальше, поэтому я вытащила самокрутку с марихуаной, которую прихватила с собой. Она была огромной, но это была экологически чистая трава с фиолетовыми волокнами. Я подожгла ее и выкурила, пока сидела в той пробке. О, Боже, я так кайфанула. Мои глаза были похожи на щелочки, до такой степени я была обдолбана.

Когда я наконец приехала на концерт, я отправилась за кулисы, чтобы поздороваться с группой, а затем планировала занять место среди зрителей. Прямо перед выходом группы Док МакДжи, тогдашний менеджер Scorpions увидел меня и подошел поговорить. Док был крутым чуваком. Он спросил: “Как насчет того, чтобы поджемовать с Клаусом сегодня?”

“Док, спасибо большое” - ответила я, “но сегодня у меня выходной и я хочу побыть зрителем и насладиться концертом”. В обычном состоянии я бы с радостью поджемовала со Scorpions, но не сейчас, когда была обдолбана до одури. Я направилась к своему месту и по пути заметила чизкейк из белого шоколада в гримерке Scorpions. Это был двухъярусный торт с кусочками тонко нарезанного белого шоколада, уложенными друг на друга на основу. Меня одолел дикий голод, и я уже хотела отрезать себе кусочек, но потом услышала, что концерт начался, поэтому быстро пошла в толпу. Однако я никак не могла выкинуть из головы этот чизкейк до самого конца концерта. Во время одной из последних песен я сказала себе: “К черту все. Мне нужен этот торт”.

Я вернулась обратно за кулисы, где были только целующиеся Себастьян Бах и Кристина Эпплгейт. Они явно не собирались вставать между мной и тортом. Я схватила огромный кусок и начала есть. Пока я жевала, я могла слышать, как вдалеке играют Scorpions, а затем Клаус произносит: “Сегодня у нас в зрителях Лита Форд! Лита, поднимайся и спой со мной!”

О, нет! Я поперхнулась чизкейком. Я никак не могла выйти туда! Я была слишком обкурена, а самым важным на тот момент для меня был только торт. У меня не было ни одной идеи о том, как остаться незамеченной, поэтому я начала искать безопасное место, куда можно было спрятаться на несколько минут на случай, если кто-то решит меня искать. Я взглянула на стол, на котором красовалась длинная скатерть до пола, и решила спрятаться под ним до тех пор, пока не будет достаточно безопасно для того, чтобы свалить. Так я и сидела, в гримерке Scorpions, обкуренная, прячась под столом с куском чизкейка с белым шоколадом в руках. Слава Богу, никто меня не нашел.

После концерта Клаус сказал мне: “Лита, я звал тебя, чтобы мы вместе спели, но ты не вышла”. Я чувствовала себя настоящей скотиной за то, что оставила его в подвешенном состоянии, но не могла решиться рассказать ему, что я была слишком занята кражей торта, который, к слову сказать, оказался чертовски хорош. Теперь, каждый раз, когда я вижу чизкейк, я вспоминаю Scorpions.

Aerosmith были еще одной моей любимой группой, но всякий раз, когда я собиралась пойти на их концерт, все время что-то случалось. В первый раз я пошла на концерт “CaliforniaJamII”, Онтарио, штат Калифорния, место проведения первого CalJam. По приезду туда яуслышала с парковки, как Стивен Тайлер говорит: “Спасибо, доброй ночи!” А ведь я даже до места не добралась. Вот тебе и Aerosmith.

Вторая попытка попасть на концерт состоялась в 1989 году. Помню, что тогда надела коротенькие шорты и крошечную футболку, которая заканчивалась прямо под грудью. Мы добрались до места, и я направилась к своему сиденью, которое находилось примерно через 10-15 рядов от сцены с видом на сцену справа. Тут я заметила, что на наших местах кто-то сидит.

“Извините, но вы заняли мое место” - сказала я сидящей там девушке.

Она обернулась и плюнула мне в лицо.

“Ах ты, мерзкая шлюха!” Я набрала в рот столько слюны, сколько была способна, и плюнула в ответ. В панковские времена я научилась плеваться, поэтому могла запустить довольно смачный харчок.

Ее бойфренд замахнулся кулаком на меня, намереваясь нанести удар. Парень, который был со мной, ударил его, и они оба рухнули на ступеньки. На лбу мерзавца остался отпечаток выпускного кольца моего друга.

Прибежала охрана.

“Вы же Лита Форд. Почему вы смотрите концерт отсюда?”

Девку, которая плюнула в меня, вышвырнули вместе с ее дружком, а меня проводили за кулисы. Мне пришлось сесть рядом с усилком, который техник Джо Перри использовал, чтобы слышать происходящее. Это, конечно, круто, но я хотела смотреть концерт из зала.

Когда мы прошли за кулисы, Стивен Тайлер подошел ко мне и буквально впечатал в стену своим поцелуем. Затем осмотрел меня с головы до пяток и произнес: “Это правда ты? Ты действительно здесь?” Оказалось, он всегда хотел познакомиться со мной, как и я всегда хотела познакомиться с ним. Я объяснила ему, что была в зале, но какая-то баба плюнула мне в лицо и мы начали драться прямо на трибунах.

“Черт, так это была ты?” Он наблюдал за происходящим со сцены. Остаток вечера с нами провел его здоровенный охранник.

Когда мы уходили через погрузочную платформу, плюнувшая в меня девка и ее дружок уже поджидали нас. Охранник проводил нас с парнем до машины, поэтому мы выбрались отсюда без дальнейших приключений. Я так и не посмотрела концерт Aerosmith от начала до конца. Что не так с этой группой?

В еще один из выходных дней в 1987-ом я отправилась на концерт W.A.S.P., выступавших наLongBeachArena. Помню, как наблюдала за гитаристом Крисом Холмсом. Это был двухметровый парень с длинными волнистыми волосами и красивым лицом. У него был суровый и очень сексуальный вид, когда он выступал на сцене. Он напоминал Викинга с татуировками. В то время ни у кого не было такого огромного количества тату, поэтому это было нечто необычное и вызывало интерес. Я познакомилась с ним за кулисами после концерта.Оказалось, что он довольно милый парень. Мы обменялись телефонами, чтобы встретиться еще раз за выпивкой. Мы решили пойти в клуб CatHouse. После него мы продолжили наше общение у меня дома. С той самой ночи мы начали встречаться. Я ездила с Крисом в туры, а он в свою очередь сопровождал меня.

Вскоре я съехала от родителей и поселилась с Крисом в доме в Tujunga/AngelesCrestMountains, который находился в 20 милях от Лос-Анджелеса с огромными угодьями, простирающимися по горному хребту. Когда мы начали жить вместе, выяснилось, что Крис умеет превосходно готовить. Он делал самое вкусное куриное чили, которое я когда-либо пробовала, и частенько устраивал грандиозное барбекю. Кто бы мог подумать, что гитарист W.A.S.P. управляется на кухне так же здорово, как играет на гитаре?

Как бы я ни обожала дом Криса, я все-таки хотела быть в состоянии купить свой собственный дом. Шэрон и мой продюсер Майк Чепмен очень много сделали для меня. Шэрон вытащила меня на новый уровень успеха, как я и надеялась, когда попросила ее быть моим менеджером. Я зарабатывала больше денег, в более крупных размерах, и наконец-то купила дом своей мечты на AngelesCrest. Это был дом в стиле кантри: одноэтажный, с высокими балочными потолками, огромным камином и задним двором с видом на массивный горный хребет. У моего соседа было пять лошадей, и он постоянно открывал конюшни с воротами, поэтому животные щипали длинную траву в моем дворе. Он мог в любое время дать нам лошадей, и мы отправлялись на конную прогулку по горному хребту длиной в 25 миль. Мы веселились всю ночь, гости оставались ночевать, а наутро мы все отправлялись кататься на лошадях. Даже если они не умели кататься, я все равно заставляла их садиться на лошадь. Это было верное средство от похмелья. Тропинки были очень узкими и крутыми, права на ошибку практически не было. Ким, мой сосед, перемалывал свою пшеницу и пек для нас горячие пирожки, когда мы возвращались с прогулки. Мы видели и койотов, и змей, и ядовитый плющ. Мои собаки вовсю гоняли по двору. Тогда у меня было два ротвейлера, Крис звал их Chopper и Crusher. Они довольно дружелюбные, но как-то раз, когда Оззи пришел ко мне, им хватило одного взгляда на его сутулую походку и слегка вытянутые перед собой руки, чтобы начать лаять. Оззи сразу слинял. Тот период, когда я жила в этом доме, был самым замечательным в моей жизни. У меня была куча времени на вечеринки и сочинение песен. Я наслаждалась своим собственным домом. У меня была гостевая комната специально для родителей. Но больше всего мне нравилось то, что все это было моим.

Перед туром с Бон Джови в 1988 году мы с отцом отправились на традиционную ежегодную рыбалку в Орегон на реку Дешут. Мы ловили стальноголового лосося и форель.Это было еще одно мое любимое занятие после игры на гитаре. Отец отправился на рыбалку на машине, а я прилетела пару дней спустя из-за плотного графика.

По прибытию на место я заметила, что он хромает, что было неудивительно, учитывая, что он вывихнул лодыжку в прошлом году, когда лазил по скалам. Я спросила: “Пап, у тебя опять вывих?” Он кивнул.

Однако у него не было синяков. У меня появилось ощущение, что отец врет, но я решила оставить его в покое и разобраться с этим после поездки.

Когда мы поехали домой, я увидела огромный ствол дерева на обочине. Я закричала отцу: “Тормози!”

“Зачем ты меня остановила?” – спросил он.

“Видишь это дерево?” Мы остановились, общими усилиями взвалили ствол на крышу машины и привязали. Когда мы вернулись в Лос-Анджелес, я отвезла его в компанию B.C.Rich и попросила Берни Рико-старшего сделать из него гитару. У Берни были лучшие мастера, изготавливающие струнные инструменты во всей стране, и я знала, что ему по силам сделать прекрасную гитару из того ствола. В итоге мастером, который сделал мою гитару, стал Нил Мозер. Каждый из B.C.Rich хотел знать, где я достала древесину. Она сочетала в себе три вида клена: клен кудрявый, краповый клен и огненный клен. Мы не хотели портить красоту дерева, поэтому в конце работы гитару покрыли смолой, а не краской. Я назвала ее Fishing Wood. Каждый раз во время игры на ней я вспоминала прекрасные моменты совместной с отцом рыбалки на стальноголового лосося и форель.

Я так рада, что остановила отца ради того дерева. Это был особый памятный момент нашего с ним последнего путешествия. Вскоре после возвращения в Орегон у отца парализовало половину тела. Мы отвезли его в больницу, где его тут же госпитализировали. Врачи сказали, что у него был инсульт, и они обнаружили огромную опухоль головного мозга. Они сделали биопсию, чтобы узнать, является ли она злокачественной. Когда пришли результаты, мы узнали, что у него неоперабельный рак IV стадии. Врачи разводили руками. Помню, как закричала мама из другой комнаты, когда ей сообщили об этом по телефону. Я никогда не слышала, чтобы она так кричала.

К моему разочарованию, Крис не проявлял особого сочувствия на протяжении болезни отца. Мы с ним только-только съехались и я, конечно же, хотела проводить с ним время, но отец был болен, и мне нужно было быть рядом. Крис обижался на то, что я слишком часто навещаю отца вместо того, чтобы проводить ночи с ним, и это меня убивало. Он просто этого не понимал. Поездки изЛонг-Бич в Angeles Crest изрядно выматывали меня, но я ездила к отцу так часто, как могла, наплевав на слова Криса. Иногда он оставался в доме родителей, и мне не приходилось ехать обратно в Angeles Crest. Я решала проблемы с Крисом и переживала болезнь отца. В то время меня одолевали самые разные эмоции.

Однажды после визита в больницу мы с Тони и мамой ехали в лифте, и я заметила шишку у мамы на шее. Мы переглянулись с Тони и поняли, что это значит только лишь одно: рак вернулся.

В первый раз у нее диагностировали рак в 1980-ом году, но поначалу она не рассказывала мне об этом. Я пригласила ее вместе со мной на Гавайи, но она отказалась со словами: “Нет, спасибо, я собираюсь поиграть в Вегасе”. Я должна была понять, что что-то не так, ведь она так любила пляж и солнце. В конце концов, она сама обратилась в медицинский центр Святой Марии, где ей сделали мастэктомию левой груди. Когда я приехала домой, она расстегнула блузку и показала мне шрамы от операции. Я оставила ее в беде, не поехав с ней. “Почему ты не сказала мне?” – рыдала я, потрясенная этой новостью.

“Я не хотела портить тебе отпуск” - ответила она.

Дай ей Бог здоровья.

Через несколько недель после инсульта отец сначала перестал говорить, потом слышать, а после впал в кому. Он умер в январе 1988-го вскоре после нашей с ним рыбалки. Мы с мамой похоронили отца вместе с его любимыми вещами: фотографиями и кое-какими нашими украшениями. Мы были просто убиты горем. Мой отец всегда был для меня примером для подражания и лучшим другом. Я была его единственным ребенком. Я была для него и дочерью, и сыном. Он научил меня всем тем вещами, которым обычно не учат девочек, например, рыбачить, охотиться, стрелять, цеплять червяка на крючок и чистить рыбу. Мое детство прошло безо всяких телячьих нежностей и розовых оборочек, но оно было наполнено любовью и смехом. Отец был самым забавным человеком из всех, что я знала, и он любил нас с мамой всем сердцем. Он был отличным парнем – как раз тот случай, когда женщина хочет найти похожего спутника по жизни. Я никогда не слышала, чтобы он повышал голос или спорил с матерью. Я всегда могла обратиться к нему, чтобы выпутаться из очередной передряги, и он никогда не задавал лишних вопросов. К кому теперь я могла обратиться?

Вспоминая обо всем, меня душит печаль от того, что отец так и не застал своих внуков Джеймса и Рокко. Он вырос с девятью сестрами и всегда был окружен одними девчонками. Представьте, что было бы, если бы он узнал о своих внуках! Нет слов, чтобы выразить, как бы он был счастлив.

Мои родители счастливо прожили в браке 44 года, и смерть отца просто убила маму. Мне пришлось ехать в аэропорт прямо с похорон, чтобы успеть на рейс до Нью-Йорка. Мне было очень больно оставлять ее одну, зная о ее болезни и о том, что теперь ей придется жить с чувством пустоты в сердце, которую оставила смерть отца.

Отцу так и не удалось увидеть успех альбома “Lita”. Я так хотела, чтобы он смог разделить со мной эти моменты, так как он всегда гордился мной, но, к сожалению, к тому времени он был слишком болен. Я даже подумала о том, что это ужасное событие произошло в обмен на что-то по-настоящему грандиозное. Альбом стал платиновым, и в 1988 году меня номинировали на премию канала MTV в категории “лучший женский рок-клип за “KissMeDeadly””. Я взяла с собой на церемонию награждения Томми Карадонну, и он разместился между мной и Робертом Дауни-младшим. Он жутко нервничал на красной дорожке, но в конце концов успешно со всем справился. Он выглядел дико расстроенным, когда “KissMeDeadly” не получил награду. Дэвид Ковердейл из Whitesnake и его жена Тоуни Китэн – горячая штучка, исполняющая танцы с элементами акробатики на капоте машины в клипах группы – послали мне огромную корзину прекрасных цветов с запиской “Награда должна была достаться тебе, Лита”.

Другие группы типа Warrant и Poison начали снимать похожие клипы после этой церемонии. “KissMeDeadly” открыла многим рок-группам глаза на то, что в их клипах должна присутствовать сексуальная рок-штучка. Я до сих пор не могу перестать думать о том, что подарок Дэвида и Тоуни был своего рода признательностью за тот образ, который я популяризовала в те годы.

Вскоре после смерти моего отца мы с Крисом поговорили и решили пожениться. Не казалось, что мы не сможем прожить друг без друга свою оставшуюся жизнь. Просто нужно было как-то отвлечься. Мы не были парочкой, которая гуляла и называла свою вторую половину “милый” или “малыш”. Решение о свадьбе возникло в обычном разговоре, никаким предложением руки и сердца тут и не пахло. Думаю, я согласилась в надежде на то, что Крис сможет заполнить ту пустоту в душе, которую оставила смерть отца. Если бы папа был жив, он ни в коем случае не дал свое благословение на эту свадьбу.

Свадьба состоялась на озере Тахо, штат Невада, в 1988 году. Я пригласила только маму, Шэрон Осборн и парочку близких друзей. Перед церемонией бойфренд моей лучшей подруги спросил меня: “Лита, ты любишь Криса?”

Я ответила: “Нет”.

“Тогда зачем ты выходишь за него замуж?”

Я пыталась залатать дыру в своем сердце.

Конечно же, свадьба с Крисом не исправила все это. В нашу брачную ночь он познакомился с какими-то парнями в баре и провел там все время, болтая с этими пьяницами. Я оставила его бухать там. Наша свадьба напоминала какую-то игру. Я отправилась в гостиницу к своей подруге и осталась у нее в номере. На следующее утро я столкнулась с мамой в коридоре. Она спросила: “Лита, как ты здесь оказалась?”

“Я просто хочу выпить кофе” - ответила я.

Она поняла, что этой ночью я <