Про русскую изобретательность с обогревательными приборами

 

Снимал я в бытность свою студентом с парой друзей вместе дом в штате Нью‑Джерси. Лендлорд наш был жутко прижимистый, зимой в холод температуру больше, чем – не помню какую‑то там – типа +18 градусов выставлять нам не хотел, показывал нам соответствующий законодательный акт от какого‑то лохматого 1920‑го года, что типа и не обязан по закону. И было нам конкретно холодно. А чтобы мы сами с обогревателем не возились, запер он его (обогреватель) в такую пластиковую коробочку с дырочками, через которую воздух проходил (чтобы температура фиксировалась), а пальцы нет (чтобы установки поменять мы не смогли).

Нам, трем русским чувакам, хватило 5 минут на раздумья. Мы сверху этой коробочки просто поставили стакан льда. Датчик естественно думал, что ему жутко холодно, и обогреватель работал всю зиму от чистого сердца. Лендлорд после каждого полученного счета за электричество к нам заезжал с широко распахнутыми глазами, а мы делали невинные лица и говорили:

– Да у нас +18, вот смотри: датчик не тронут, все в порядке. А почему тебе такие счета приходят – это мы не виноваты.

Такие дела.

 

* * *

Один день домашней хозяйки

 

Живу я в Германии. Это к тому, чтобы сразу представить то место, где происходит действие.

Запланирована генеральная уборка, глажка и т. п., кроме того, маленький ребенок, который норовит то ведро опрокинуть, то еще какую гадость сделать. Короче, взмыленная и заведенная, я как спасение воспринимаю приход мужа, спихиваю ему дите и забираюсь в ванную. Минуты блаженства в тот день длились недолго – вспоминаю, что молоко кончилось, а кашу малышу варить надо. До закрытия магазинов полчаса.

Зову мужа – он с ребенком ушел к друзьям (из добрых побуждений – мол, я спокойно расслаблюсь). Что делать? Я пулей вылетаю из ванной, кое‑как сушу волосы феном, натягиваю на себя что под руку попало – и в магазин.

Успела. А перед закрытием обычно народу полно, вот и стою я в длинной очереди перед кассой. Впереди негр, весь такой в косичках, бусинках; сзади две молоденькие симпатичные девицы. И вот эти девицы начинают разговор (по‑русски, между прочим). Сначала вроде ничего – про своих друзей и подруг трепались. А очередь длинная. Потом начали восхищаться тем, что можно вот просто так во весь голос говорить что угодно, а понять тебя никто не может. Дальше – больше, стали они говорить о том, какие немки страшные, краситься не умеют, одеваются в бог весть что, как пример начали обсуждать меня. Вообще‑то я на бога за свою внешность не в обиде, просто день выдался тяжелый; стою, молчу. Но после того как они назвали меня зачуханной немчуриной, я развернулась и рявкнула:

– Захлопните свои поганые пасти, овцы безмозглые!

Человек, к слову, я очень вежливый, но просто в данной ситуации дала выход всем своим за день накопившимся эмоциям. Гвоздем же программы стал впереди меня стоящий негр. Он обернулся и на почти чистом русском сказал:

– Зачем так ругаться? Вы девушки, вы должны милыми быть.

Представляете – МИЛЫМИ!!!

После этого никто из нас больше слова не произнес.

 

* * *

 

Рассказал мне это знакомый учитель, работающий в школе в Калифорнии (для русских эмигрантов).

Хотел он как‑то рассказать ученикам, что, дескать, если у фирмы возникают финансовые затруднения и нужно увольнять народ, то в первую голову выгоняют тестеров, затем инженеров и т. д. Начал он эту речь с наводящего вопроса:

– Допустим, в компании сокращение штата. Вот, как вы думаете, кого начнут увольнять?

Кто‑то из класса перепуганным шепотом спросил:

– Неужели евреев?

 

* * *

 

Торонто. Центральный огромнейший шикарный универмаг «Бэй». Парфюмерный этаж: отделы с продукцией «Шанель», «Ральф Лорен», «Диор» – короче, назови, и оно там будет. На одном из демонстрационных стендов – оранжево‑желто‑зеленые цветы и абстрактные переплетения конечностей на черном фоне и огромными буквами надпись «HUETOPIA». Сгибаюсь пополам, читаю еще раз, ко мне уже скачет добренькая, сахарная тетя – рекламный агент.

Я: Простите, это такое название духов?..

Тетя: Наша новая продукция самая хуетопистая хуетопия в мире…

И пять минут в таком духе…

Я: Спасибо, а у вас случайно нет открытки с этой хуетопией, я своим друзьям в «Рашу» вышлю, им бы очень хотелось представить, как это выглядит?

Тетя (радостно): Да‑да, берите, у нас этой хуетопии просто немеряно…

 

Finita la comedia

 

В принципе довольно типичная история для уроженца Москвы, проживающего в славном городе Лос‑Анджелес.

Так вот, есть у нас тут на Калифорнийщине одна девушка, по имени… а впрочем имя ее не имеет особого значения. И вот решила она однажды, что хватит уже разъезжать на автобусах и других видах общественного транспорта, а пора обзавестись своим собственным железным конем, то бишь автомобилем. Посовещалась девушка с друзьями, поездила по автосалонам, а так как особыми средствами не располагала, начала искать через знакомых.

Кстати, для тех, кто не знает, в Калифорнии находится самая большая армянская диаспора во всех США (это относится к продолжению моего повествования). Некоторые из членов этой прослойки общества промышляют перепродажей машин.

И один из друзей нашей героини предложил ей телефон весьма приличного армянина, специализирующегося на этом бизнесе.

А теперь, собственно, финал. Телефонный разговор девушки (Д) с продавцом (П):

Д: Добрый вечер.

П: Вечер добрый, чем могу быть полезен?

Д: Мне сообщили, что вы можете помочь мне с покупкой недорогой качественной машины.

П: Да, это так. Я Хачек, а как вас зовут?

Д: Меня зовут ***, и меня предупредили, что вы хачек, а как ваше имя?

П:???

 

Finita la comedia

 

* * *

 

Вся Австрия вот уже третий день обсуждает приезд из Китая пары панд (бамбуковые черно‑белые медведи), которые должны жить и размножаться в Венском зоопарке. А я думаю, что без наших не обошлось: ее зовут Yang Yang, а его – Long Hui. Чтобы лучше размножались…

 

* * *

Выдержки из русско‑японского разговорника

 

Абсолютно серьезно, так и написано:

«бака – дурак, идиот;

гайдзин – иностранец;

бака‑гайдзин – американец».

ЛОЖЬ, заявляю я! Любят они туристов, очень любят!

 

Вот собственно история.

Простой американец с чисто американской фамилией Кац был делегирован родителями в Японию на отдых. Как уж он там отдохнул и чем занимался, история умалчивает! Но все мы не без греха и, чего уж там, в последние дни бегаем по магазинам и всяческие сувениры покупаем. Типа маме‑папе‑брату‑сестре‑любовнице‑ее собаке‑хомячку‑той собаке‑ etc. по тексту. Будучи человеком продвинутым, гражданин бывшего «могучего», а ныне «великой» и крайне истеричной (это уже от меня) решил накупить всем выше перечисленным подарков. Что может быть лучше майки с иероглифом? Да ничего, по себе знаю, да и модно это вроде сейчас. Было куплено много комплектов – цветных, красивых, с разными иероглифами. Одна приглянулась и ему. Вот в ней‑то он и встретился со своими старыми друзьями в Москве, широко выпятив грудь и рассказывая о стране восходящего. Благо в кругу друзей затесался лингвист с образованием, и смог он разобрать это хитросплетение палочек и закорючек. Прочитал, посмеялся, сказал:

– Кац, дорогой, сними и не надевай более, страну такую великую позоришь!

На майке заботливыми японскими руками было написано:

 

 

«Я ТУПОЙ АМЕРИКАНСКИЙ ИДИОТ, НИ ХРЕНА НЕ ПОНИМАЮЩИЙ ПО‑ЯПОНСКИ!»

 

Такие дела!

Я же говорил, любят они туристов!

Все, следующим рейсом я в Токио! А вы?

 

В продолжение «Выдержки из русско‑японского разговорника».

 

Подхожу к шефу (он японец), спрашиваю:

Я: А есть такое слово – «бака»?

Ш (улыбается): Да, есть. Это значит «дурачок».

Я: А слово «гайдзин» есть?

Ш (улыбка исчезает, чует неладное): Да, так мы называем иностранцев.

Я: А что значит «бака‑гайдзин»?

Ш (с возмущением): Мы так не говорим никогда! Мы очень уважаем американцев!!!

Потом помолчал и сказал, серьезно так:

– Ну, может, в войну так и говорили.

Потом, сволочь, еще на полчаса развел философию про ужасы войны и страдания японского народа…

 

* * *

 

Эту историю рассказал один мой приятель. У него отец живет в Израиле, ну и сын, естественно, нанес ему визит. Но ближе к делу. А все обстояло примерно так.

Поехал мой приятель на автобусную экскурсию (по какому городу не знаю, а врать не буду). В автобусе всякого народу полно, но в основном туристы с просторов СНГ с легкой примесью местного населения (в смысле – тоже израильтяне, но иногородние). И пока автобус едет, можно не только поглазеть на местные достопримечательности, но и составить мнение о некоторых пассажирах. Так вот, немного впереди ехали две тетки и всю дорогу трещали обо всем помаленьку. Обе конкретные и реальные гражданки СНГ – это без микроскопа отчетливо видно, – но одна из них по манере одеваться и по внешности – просто вылитая израильтянка, причем коренная и не из бедных. Как это было определено, я не знаю, но дальнейшее развитие сюжета косвенно это подтверждает.

Во время экскурсии принято делать остановки у супермаркетов, дабы пассажиры смогли размять ноги и купить сувениры или еще чего‑нибудь типа того. И вот во время такой остановки мой приятель бредет тихонько по супермаркету, в котором ему на фиг ничего не нужно, а по другому ряду параллельным курсом идет как раз та тетка, что похожа на местную, и все, что ни подвернется, берет своими грабками и разглядывает так, как будто все купить хочет. Продавец отдела, приглядевшись к ее маневрам, сделал вывод, что его соотечественница пытается выбрать подарок и, судя по ее прикиду, не из дешевых. Он (продавец), быстренько нацепив служебную улыбку, бросается ей на помощь. Хватает и сует ей под нос всякие, по его мнению, превосходные штуки и чего‑то там тарахтит не то на идиш, не то на иврите.

Она, гордо подняв голову, некоторое время понаблюдала этот цирк, потом взяла в руку какую‑то хрень с полки и выдала:

– Хав мач кост?

Если бы она врезала продавцу в ухо, тот расстроился бы меньше… Он как‑то сразу ссутулился и, уже направляясь куда‑то в неизвестном направлении, обреченно, с плохо скрываемым раздражением рыкнул (передаю с точностью до буквы):

– Двадцать пьять!!!

Вот что значит – профессионал.

 

* * *

 

Родители мои живут в Израиле. Обеспокоены так же, как и все остальные, возможностью войны с Ираком. Ввиду местоположения обеспокоены несколько сильнее, чем все остальные.

Из телефонного разговора с мамой:

– Пошли вчера в магазин. Думаю, надо бы консервов закупить на всякий случай. И компота фруктового тоже. А то вдруг война, а у нас ДЕCЕРТА НЕТ…

 

* * *

 

В Америке судья может приговорить нарушителей правил дорожного движения к посещению так называемой «Traffic School». Тогда в солнечный субботний день вместо водочки и шашлычка приходится слушать монотонное бормотание инструктора, а потом сдавать экзамен. Ниже приводятся реальные вопросы и ответы с этого экзамена (в вольном переводе).

 

– Следует ли уступать дорогу слепому пешеходу?

– Зачем? Он все равно не увидит мой номерной знак.

 

– Кто имеет преимущественное право проезда на перекрестке с четырьмя знаками «STOP»?

– Тонированный джип с наклейкой «Оружие не убивает людей. Это делаю я».

 

– Какие правила безопасности вы должны помнить при парковке задом?

– Всегда использовать презерватив.

 

– Что следует использовать при езде в тумане?

– Чужую машину.

– Что вы можете сделать для предотвращения аварии?

– Напиться и забыть, где ключи от машины.

 

– Какие проблемы вас ждут при аресте за вождение в нетрезвом виде?

– Обломают весь кайф от выпивки.

 

– Какие изменения в вашей жизни произойдут, если вас лишат права на законное управление автомобилем?

– Придется ездить незаконно.

 

– Что следует помнить при обгоне?

– Необходимо установить визуальный контакт с водителем и помахать ей ручкой, если она красивая.

 

– В чем разница между мигающим красным и мигающим желтым сигналами?

– В цвете.

 

– Что вы можете сделать для решения проблем «пробок»?

– Иметь с собой заряженное оружие.

 

– Почему трудно быть полицейским?

– Утомительно целый день работать без мозгов.

 

Вопрос из экзаменационных билетов автошкол в Германии.

– Что надо сделать, чтобы эконономить бензин и не загрязнять окружающую среду?

Два из трех имеющихся вариантов ответа:

• Не ездить на машине к почтовому ящику своего дома.

• Не ездить туда‑сюда.

Правильный, кажется, второй…

 

* * *

 

История это произошла не со мной, да и неизвестно происходила ли она на самом деле, но слышал я ее давно… Если кто знает, прошу ногами не бить.

 

Так вот, во времена, когда в советских школах преподавали НВП, оказался один простой советский инженер в командировке в Америке. Гуляет он по улицам, осматривает незнакомый город: витрины там, бары, магазины и прочую ихнюю америкосовскую лабуду.

И увидел он магазин по продаже оружия… Ну нормальный мужик, естественная реакция – зайти, посмотреть, пощупать. Заходит он, значит, в магазин и видит всякие там УЗИ, М‑16 и т. п. Ходит, рассматривает и вдруг видит: на одной из полочек скромно так примостился родной АКМ. Охватила его тут ностальгия по родине, и просит он этот самый АКМ ему показать. Тут нужно заметить, что с виду этот инженер никак на нашего голубого или, в крайнем случае, ихнего зеленого берета не тянет, а совсем даже наоборот – такой маленький‑плюгавенький, в очечках и с бородкой.

Так вот, берет наш человек этот АКМ в руки и, вообразив себя терминатором, четко так, как на уроке НВП в школе, производит прямо на прилавке на глазах у продавца полную сборку‑разборку автомата, перекрыв при этом все нормативы…

У продавца эти действия вызывают неподдельное уважение, и он понимающе так говорит:

– О‑о‑о рашн, вери гуд! Афганистан, йес?

Инженер отвечает, что, мол, «ноу» Афганистан.

Тогда америкос кивает и опять вопрошает:

– Андерстенд, Вьетнам, райт?

Наш опять:

– Ноу Вьетнам, я простой советский инженер, и вообще я за мир во всем мире!!!

Удивленный америкос:

– Если Афганистан ноу и Вьетнам ноу, то что же тогда?

А инженер и отвечает:

– Да так, нафинг спешиал, обычная советская средняя школа, у нас все так могут.

И вот после этих самых слов он по выражению лица америкоса понял, почему они нас так боятся и считают «Империей Зла».

 

P.S. Все‑таки было хорошее в те застойные годы, по крайней мере с нами больше считались…

 

* * *

 

Это видел мой племянник по дороге из России в Германию (к нам в гости). Ехал он на автобусе. Утром, как водится, остановка на парк‑платце на автобане с более‑менее оборудованным туалетом – умыться да в туалет сходить. Четыре умывальника на весь автобус – это мало. К ним образовались очереди.

Надо сказать, что в автобусе были переселенцы из Казахстана, которые ехали в Германию жить. Многие из них жили раньше в деревнях с удобствами во дворе и унитазы видели только по телевизору, а уж про другую сантехнику и говорить нечего.

Так вот. Очередь в туалет к умывальникам. Длинная. Из автобуса выходит мужичок, заходит в туалет.

– И че это все дураки к большим умывальникам стоят, а маленькими никто не пользуется?

Идет к «маленькому умывальнику» и начинает в нем умываться.

– Ха! И в очереди стоять не надо! Только жаль, воды горячей нет и кнопку держать все время надо. Но зато не стою, как дурак, в этой очереди!

Тем временем очередь охреневает, как какой‑то мужик умывается и чистит зубы в ПИССУАРЕ!

Так никто ему и не сказал. Неудобно как‑то…

 

* * *

 

Было якобы на самом деле.

Поехали как‑то поздней осенью два о‑очень солидных наших дяди в Европу с семьями. Может, на лыжах покататься, а может, и так, не суть. Взяли с собой, как водится, стандартный дорожный набор: водка, пол‑литровая банка черной икры и т. д. Полет на самолете уважаемой европейской авиакомпании прошел спокойно, т. к. сотрудники компании, летающие в Москву и из нее, успели привыкнуть к «русской полетной специфике» и на неприятности не нарывались. По прибытии в буржуйский аэропорт дяденьки нашли местного бомбилу (азиата) на микроавтобусе, быстренько решили на пальцах все тарифные вопросы и поехали в гостиницу.

По дороге мужчины почувствовали накатившие признаки хронической болезни «недогон» и решили это дело исправить, благо жены и дети тихо спали в районе багажника. Из сумки были в аварийном темпе извлечены пол‑бутылки водки и банка икры. Пить водку из горла любому реальному мужчине привычно и ненапряжно, а вот икру вытаскивать из банки пальцем западло и вообще проблемно. Тогда один из дяденек, работающий в крупном банке в управлении по пластику, достает свой бумажник и находит там рекламную золотую карточку, точь‑в‑точь как настоящая, только из картона (есть такие). Он сгибает ее, как ложкой набирает из банки икру, делает бо‑ольшой отхлеб из бутылки водки и с аппетитом ест.

Как на беду, в этом момент водила глянул в зеркало заднего обзора – глаза у него стали разом как у Натальи Дарьяловой в прямом эфире, только если ей еще потуже косичку затянуть, и было от чего: два здоровых бритых дядьки глушат из горла водку, один из них безжалостно ломает на глазах голдовую кредитку, которая, к слову, на Западе стоит обычно где‑то 20 000 долларов (бедный водила такие только в кино видел) и жрет этой картой из огромной (по их понятиям) банки черную икру (нереальный деликатес, тоже из кино). От увиденного водила впадает в ступор, шок и столбняк одновременно и благополучно въезжает в стоящий на обочине цементовоз. Все к счастью живы. Водила в больнице, туристы в гостинице.

И откуда только берутся слухи о wild Russians?..

 

* * *

 

Сам слышал – и не раз. Небольшой город в Германии, середина 1990‑х. В супермаркете очередь – перед праздниками это обычное дело. Настроение соответствующее. И тут неожиданно одна женщина задевает своей тележкой тележку другой.

– Ah, entschuldigen Sie mir bitte! (Извините меня, пожалуйста.)

– Macht doch nichts! (Ничего страшного.)

Но при этом пострадавшая добавляет по‑русски:

– Корова!

Ответ звучит самый естественный:

– САМА КОРОВА!

 

* * *

 

Дело было летом в Греции. Проходил я как‑то учебу в военно‑морской академии Греции. Ну, естественно, имелась и форма их. Поехал я встречать знакомых в аэропорт в Афинах – в новый, который построили для Олимпийских игр 2004. Вышел из машины в форме абсолютно белой, на голове – их «блин» с надписями не по‑русски, сумка со знаком академии и т. д. Грек – ни дать ни взять. Самолет прибыл полчаса назад – я опоздал. Поэтому не теряя времени к выходу. Так как самолет прилетел с родины, не трудно догадаться, что и людей наших, приехавших на курорт, было достаточно. Пробегая я увидел девушку – лет 25, симпатичную, разодетую по‑европейски. На лице ее читалась улыбка, в которой можно было уловить определенное превосходство над «окружающими недоумками». Рядом – верная подруга, что‑то вроде Санчо‑Панчо. Слегка поправляя очки, красавица, увидев меня, произнесла:

– Ох… белые штанишки… Ух‑х‑х… Говорят, морячки ихние хорошо тра…ются!

Четкое осознание того, что кроме верной подруги ее никто понять не способен. Каково же было ее удивление, когда я на чистом русском с легким украинским акцентом сообщил ей, что если у нее есть желание, то можно попробовать!..

Очки упали на нос…

 

Ассимиляция

 

Как вам известно, турки – вторая по численности нация после немцев в Германии. Там они уже освоились, имеются целые кварталы, где все почти как в Турции. Но не в этом перец. Третья по численности «нация», если так можно выразиться, – переселенцы из всего бывшего СССР, которые в ГЕРМАНИИ говорят на русском. История эта приключилась, когда я работал там по контракту. Ступив на немецкую землю, я был поражен тем, что везде слышна русская речь (в магазинах, метро, кафе и т. д.) Однажды в воскресный солнечный августовский день я прогуливался по городку, в котором жил. Навстречу мне шла семья переселенцев – мать, отец, сын лет 14 и дочурка лет 5, – и были они не местные, так как искали станцию метро. Хотелось бы добавить, что внешность моя, так сказать, ярко выраженная турецкая (в смысле большой нос, черноволосый, усатый и т. д.) Иду и слышу, как отец говорит сыну:

– Иди спроси у турка, может, он знает, где находится метро.

Сын подбегает ко мне и спрашивает:

– Entschuldigen Sie bitte, sagen Sie mir, wo befinden sich… (Извините, пожалуйста, скажите, где находится…)

Но так как я знаю, что они знают русский, говорю им:

– Вы прошли одну улицу, вам надо вернуться, дальше налево, – и т. д.

Надо было видеть его лицо… Я пошел дальше, но все же услышал разговор отца с сыном:

– Ну, что он сказал?

И сын выдал:

– ПАПА, МЫ УЖЕ ТУРКОВ ГОВОРИТЬ ПО‑РУССКИ НАУЧИЛИ…

 

* * *

 

Нью‑Йорк. В лифт одного из небоскребов заходят две русские подруги. Когда начинают закрываться двери, вваливаются два афро‑американских амбала. Двери все же закрываются, лифт набирает скорость. Одна из подруг испуганно шепчет другой:

– Сейчас изнасилуют…

Амбал поворачивается и выдает фразу на «великом и могучем»:

– Дура, ты себя в зеркало видела?

Учился он в Москве…

 

* * *

 

Преамбула. В Брюсселе есть знаменитая скульптура – писающий мальчик. Кто не видел, это действительно маленький мальчик лет 4 в натуральную величину, стоит подбоченившись, и из нужного места льется тонкая струйка воды. Согласно легенде, скульптуру мальчика поставил богатый купец, который потерял на ярмарке сына, искал его по всему городу и нашел через несколько дней именно в такой позе, которую созерцают теперь туристы со всего мира. На радостях он повелел отлить из бронзы мальчика и подарил его городу.

 

Амбула. Подходит группа русских туристов. Среди них мужик, который все лучше всех знает. Стоит. Смотрит. Потом выдает непререкаемо авторитетным тоном:

– Я понял, этот мальчик символизирует отношение бельгийцев к жизни…

 

* * *

 

Вот уж, действительно, есть профессии, связанные с риском, аварийными ситуациями, но ко мне это не относится – я управляющий делами, администратор. Несколько лет назад работал в крупной русской американской компании секретарем‑референтом. Импорт, экспорт, бумажки туда, отчеты сюда. Экстренные ситуации случались крайне редко.

В ту субботу у меня был выходной. И потратить я его решил на посещение зубного врача. Пришел на прием, сижу в кресле, рот раскрыт, ватками обложен, врач по пояс у меня во рту со своей бормашиной, да и еще обезболивающий укол в нижнюю челюсть, от которого, как известно, все немеет, а у меня еще и опухает немного.

Вдруг раздается звонок мобильного телефона – он мне компанией на срочные вызовы дан. Звонит шеф из Подмосковья!!! Встаю, отталкивая врача, показываю, мол, «сейчас, подожди».

Шеф: У меня дело срочное и конфиденциальное! Ты где?

Я (еле ворочая челюстью): У врача… у штоматолога…

Шеф: Где?! Тебя плохо слышно!

Я (выплевывая ватку): У врача.

Шеф: Ну отойди куда‑нибудь, чтоб никого не было, я тебе диктовать буду… Срочно! Сию минуту надо! Письмо‑накладная! Побежишь, на бланке распечатаешь и отвезешь в офис компании по перевозке грузов.

Я машу рукой на врача и начинаю лихорадочно метаться в поисках отдельного помещения… Соседний кабинет – другой врач с пациентом, приемная – люди, очередь, ТУАЛЕТ!!! Запираюсь.

Шеф: НУ!!!

Я оглядываюсь, в ужасе понимая, что у меня с собой ни ручки, ни бумажки.

Шеф: Пиши…

Начинает диктовать цифры, имена, названия, цены…

Я хватаю с полочки под умывальником какую‑то маленькую пластмассовую коробочку и острым углом начинаю писать… на стене! В Штатах стены из листов меловых сделаны, так что царапать их одно удовольствие. Стараюсь писать помельче, но все равно надпись занимает площадь 60х50… 60х70… и все растет!

Шеф: Так, сейчас беги печатай и отвези. У тебя минут 25 есть!

Можно было и отказаться, и послать к черту, но деньги были сказочные.

Я прикинул время на дорогу, набор текста и еще один небольшой переезд, понял, что на переписывание со стены времени нет и… начал выламывать кусок панели!

Я до сих пор не знаю, что думают в том офисе о сбежавшем с кресла пациенте – с наполовину просверленным зубом, под действием обезболивающего, – и зачем‑то разнесшим на куски туалет (а насорил я там порядочно!)

А еще говорят о русских работниках плохо… Только попробуйте, я ведь и у вас в офисе могу случайно оказаться!

 

* * *

 

У меня отец периодически мотается в Японию по работе. Вот и сейчас поехал.

После одной из поездок рассказывал: мол, в конце рабочего дня повели его японцы в кабак местный, сидят, общаются. Ну и отец, наблюдая местные реалии, так отличающиеся от нашего Владивостока, спрашивает:

– А почему у вас нет мух?

Японец впадает в ступор, глубоко задумывается. После напряженной работы мысли медленно так говорит:

– Ну, наверное, потому, что мы уничтожили очаги их распространения…

И ведь действительно!

 

Во время последней поездки. В отеле заходит в туалет, унитаз там – ну типа кресло пилота в вертолете: кнопочки, всякие рычажочки. Там тебе и обмыв автоматический, и обдув, и, главное, точно попадает, сволочь, как ни усаживайся. И все по‑японски написано. Отец по первости не понял что к чему, японского‑то не знает, обращается к японцу, которого к нему прикрепили:

– Судзуки‑сан, а как этим унитазом пользоваться?

Японец ему и отвечает:

– Дмитренко‑сан, ну сначала надо снять штаны…

 

* * *

 

Происходит это все в одном из нью‑йоркских супермаркетов.

В магазине, как всегда, толпа русских, и среди них одна довольно пожилая парочка. Муж везет тележку с продуктами, весь такой довольный. Жена сзади остановилась, видно что‑то интересное увидела. И зовет она мужа через весь магазин:

– Мыыыыша… Мыыыыша…

Муж – ноль эмоций, в упор не слышит.

Жена громче кричит:

– Мыыыыша… Мыыыыша…

Муж продолжает идти не оборачиваясь. Жена призадумалась на минуточку и крикнула:

– Мааайкл!

Мужик моментально поворачивается к жене и отвечает с тяжелым деревенским украинским акцентом:

– Шо?

Как это называется по‑русски? Ассимиляция?

 

* * *

 

Студент я в общем заморский.

Только что по телевизору увидел. Рекламировалось что‑то, связанное с сетевой безопасностью.

Сюжет: маленькая японская девочка ломает сервер какого‑то автомобильного завода и заставляет робота, который машины красит, написать ее имя на боку автомобиля. Хохма в том, что у девочки милое имя – Suki. Причем еще смешнее было из‑за того, что девочку показали только в конце рекламы. А до этого все, что было видно, – это машины с надписью «Suki»… Везде наши, везде…

 

* * *

 

Один мужик в Израиле по приезде снял квартиру и подписал договор, не понимая его (на иврите). Когда стал выезжать, хозяин ему сказал, что надо покрасить квартиру, ибо так сказано в договоре. Мужик посмотрел – действительно, сказано. Поматерился, купил краски, покрасил все стены и потолки. Хозяин пришел и чуть его карачун не хватил – краска черная. А мужик ему и говорит: в договоре цвет краски не указан.

 

* * *

 

Недавно встретился с тетушкой, которая уже 12 лет живет в Штатах. Ее дочь вышла за местного штатного профессора, преподающего в каком‑то универе русскую литературу. А для души сей профессор изучает русские матерные выражения.

В профессорской семье имеется очаровательный «киндер» 5 лет. Причем в свои годы Лиза (так зовут девочку) читает и пишет печатными буквами по‑русски и английски. Это, как говорится, вступление.

 

На прошлое Рождество некая русская графиня из потомственных дворян первой волны эмиграции давала детский праздник с елкой и всеми прибамбасами для детей. Причем участвовали только дети, говорящие по‑русски. Поскольку профессорская Лиззи бодро чешет по‑русски без малейшего акцента (стихи там, песенки всякие детские), то и была она на этой елке почти звездой. За это и получила подарок – очень красивую и большую куклу в русском народном костюме. Графиня вышла на сцену вместе со счастливой Лизкой, обнимающей подарок, и спросила у нее в микрофон:

– Скажи, пожалуйста, Елизавета, понравился ли тебе сегодняшний русский праздник?

Ответ Лизы, усиленный микрофоном, слышали даже на улице:

– Праздник – ЗАЕ…ИСЬ!

 

P.S. Уважаемые родители! Храните ваши хобби в недоступных для детей местах!

 

* * *

 

Рассказали историю. Один мужик ждал несколько лет вызова в Германию. Получил. Ну, как всегда, его проводили. Самолет летит с посадками около 12 часов. Короче, через сутки после своей отправки этот герой возвратился назад.

Оказывается, когда он вышел на трап самолета и увидел «родную страну», он от радости выкрикнул:

– ХАЙ ГИТЛЕР…

После этого иммиграционная служба тут же посадила его в этот же самолет и отправила назад.

 

* * *

 

Израиль. Раздевалка кантри‑клаба. Выхожу из душа. Естественно, без всего. А поскольку я рядовой‑необрезанный (не принято было у нас в 1950‑х годах детям делать обрезание, а позже как‑то в голову не пришло), идущий навстречу марокканец замечает непорядок и чего‑то пытается вякнуть. Не знаю, что меня дернуло, но я ему объяснил, что у русских евреев это дело достаточно быстро отрастает, а посему приходится раз в два‑три года процесс повторять, ну… как стрижка у нормальных людей. Некоторое сомнение я в его глазах заметил…

 

* * *

 

Президент США открывал Олимпийские игры, находясь на трибуне с американскими олимпийцами. К нему пробралась одна из самых молодых участниц команды, 17‑летняя Саша Коэн из Лос‑Анджелеса, первая в мире фигуристка с четырехоборотным прыжком. Серьезная претендентка на золото Олимпиады. А пока, по жизни, жуткая проказница, которую родители, когда еще жили в Одессе, отдали в фигурное катание, чтобы ее бурную энергию использовать в хоть каких‑то мирных целях. И вот ее первый пируэт на Олимпиаде.

Саша, оперативно соединившись по мобиле с мамой, огорошила ее:

– Сейчас с тобой поговорит президент Буш! – и тут же сунула ему трубку. – Поговорите с моей мамой, а то она не поверит, что я была рядом с вами…

Застигнутый врасплох Буш уже не смог отвертеться:

– С вами говорит президент Соединенных Штатов Джордж Буш.

Перепуганный голос в трубке:

– Боже, что она опять натворила?

– Да успокойтесь, ничего страшного…

– Как это ничего страшного, если звонит сам президент США!

 

* * *

 

Случилось вчера.

Мне раньше очень нравились анекдоты про молдаван (не в обиду сказано последним)…

Ну типа как пять молдаван доят корову: один держится за вымя, а еще четыре эту корову вверх‑вниз дергают…

Но встретился я с ними год назад в Португалии…

Так вот история про то, как молдаване открывают бутылку с вином… Сидим втроем, то бишь я и еще двое ребят из Молдовы. Третья бутылка почему‑то не хочет открываться…

И вот наш разливающий берет бутылку, ставит на стул и, нервно подергивая штопор, пытается ее открыть – не открывается… И тут он залазит на стул!!!

Представьте картину: чудак стоит на стуле и согнувшись в три погибели пытается открыть бутылку, которая стоит на том же стуле…

НО ЭТО ЕЩЕ НЕ ВСЕ!!! Его следующая фраза была (он стоит все еще на стуле):

– Брат, придержи стул и крепко держи бутылку, а то равновесие могу потерять…

 

* * *