Вступление, часть вторая. Дрессировщик волшебных животных

Драконолог из Гарри Поттера вышел примерно такой же, как аврор.

То есть если и был, то за пару лет весь вышел.

Хотя в заповеднике никто не обвинял его в слабохарактерности. И со своими обязанностями Гарри справлялся отлично, как же иначе? Ни дураком, ни трусом он не являлся, а героев, как известно, бывших не бывает. Ну не мог он бросить друга без помощи, увидев, что Чарли с другими ребятами реально зашиваются без обещанного, но так и не прибывшего пополнения.

Но свою работу новоявленный драконолог так и не полюбил.

Просто так уж вышло, что ему с детства не нравились драконы. Как-то у Гарри с ними сразу не сложилось.

Новорождённый дракончик Норберт не вызвал у него ни капли умиления или каких-то тёплых чувств и сперва показался похожим на сложенный зонтик… а потом на большую кучу проблем. Большую, тяжёлую, кусачую и огнедышащую кучу проблем, которую однажды весенней ночью двум первоклассникам пришлось своим ходом затаскивать на высоченную Астрономическую башню. В деревянном, заметим, ящике. Гарри тогда пообещал сам себе, что это будет последний дракон в его жизни.

А потом был Турнир Трёх Волшебников и хвосторога.

И Гринготтс с его полуслепым охранником. В тот раз, правда, дракон юных взломщиков спас, но сама ситуация абсолютно не располагала к получению позитивных эмоций.

Гигантские летающие ящеры, по скромному мнению драконолога Поттера, вообще этому не способствовали.

Нет, можно было бы сказать, что бедные животные не виноваты в Гарриных трудностях, ведь они неразумны и просто подчиняются тому, кто их направляет.

Вот только это была бы полная чушь!

Гарри отчётливо видел, что драконы разумны. И его ничуть не смущали все те опровергавшие его теорию научные исследования и трактаты, которые подсовывал ему обеспокоенный Чарли.

Учёные маги с трудом, но признавали разум у гоблинов, вейл, кентавров, русалок, великанов, оборотней и вампиров, потому что находили у них признаки привычной цивилизованности, в том смысле, какой вкладывают в это понятие люди.

Все эти существа строили дома (или, на худой конец, облагораживали пещеры), жили тесными общинами, занимались какими-никакими, но ремёслами и, главное, искали контакта с людьми. Пусть даже этот контакт носил агрессивный характер.

А вот драконы людей игнорировали.

Плевали они на людей, если говорить откровенно. Иногда даже огнём.

Максимальный интерес, который у них некогда вызывали человеческие деревеньки, относился не к самим их двуногим обитателям, а к выращиваемой ими скотине. Драконы разоряли стада, за что рыцари убивали драконов. И исследователи веками отказывали им (ящерам, хотя насчёт рыцарей тоже стоило бы подумать) в уме только потому, что драконы не попытались выйти на контакт с людьми и потребовать прекратить это истребление.

Но как бы они вышли? Если каждый из них сам по себе? Нет правительства, нет армии, нет адвокатов, дипломатов и прочих крючко… то есть миротворцев, а максимальная доступная сплочённость ограничена пределами одной семьи, да и то — каждый подросший детёныш уже сам по себе.

А ведь от атаки объединённой эскадрильи драконов земля бы вздрогнула, а человечество, в своих средневековых масштабах, могло и не выжить. Деревянные города, самое мощное дальнобойное орудие — катапульта… Лёгкая добыча!

Но ящеры не объединились.

Каждый из них умирал поодиночке, защищая свою самку, детёнышей, пещеру, клочок охотничьих угодий…

Вот только это никак не было связано с их якобы «примитивностью и животными инстинктами», как писали в книгах замшелые стариканы ни разу и близко, скорее всего, не видевшие живого дракона. Не сразу, но где-то через полгода внимательных наблюдений за ними Гарри всё же понял в чём дело: гигантские ящеры совсем не умели подчиняться. Уступать. Они ни перед кем не склоняли головы и никому не отдавали свою привязанность.

Хладнокровные рептилии!

Гарри, конечно, никто не верил. Хотя некоторые драконологи неохотно соглашались, что доля правды в его словах всё же присутствует. В конце концов, все они смотрели в глаза драконам. И не могли не заметить ум, так ясно светившийся в них, и это оскорбительно снисходительное пренебрежение по отношению к людям.

К победителям в необъявленной войне, к поработителям, к хозяевам… которые помогают, подкармливают, лечат, чистят когти, вывозят из пещер навоз.

«Победители-ассенизаторы — вот мы кто!» — про себя хмыкал Гарри.

Первое, чему учат каждого начинающего драконолога: не верить своим подопечным и ни на секунду не расслабляться (1). Сегодня гигантские ящеры могут быть обманчиво добродушными, а завтра полыхнуть огнём в ответ на малейшее неосторожное действие.

Драконы не привыкают к людям! Не различают, а точнее, как полагал Гарри, не дают себе труда, различать мелких человечков.

«Они знают, что мы разумны, — думал он. — Но создаётся такое впечатление, что они весьма невысокого мнения об уровне нашего интеллекта».

И каждый раз, заглядывая в загадочные зеркала драконьей души с их вертикальными зрачками и таящимся в глубине ледяным презрением, Гарри видел своё место и самого себя их глазами.

И это было, мягко говоря, неприятно.

Люди вытеснили драконов с их земель, почти на три четверти истребили, а те так и не снизошли до своих убийц.

Гарри чувствовал себя рядом с ними примерно так же, как некогда в доме у тётки: мелким назойливым существом, от которого избавиться нельзя, но можно в качестве своеобразной благотворительности поручить самую грязную и тяжёлую работу.

И он её выполнял. Не мог подвести Чарли.

Эти два года в Румынском заповеднике и научили Гарри главному правилу его будущей работы: договориться можно с кем угодно, даже с самым неприятным и опасным существом. Главное — захотеть и быть внимательным. Изучить свой объект и остаться беспристрастным. Не осуждать, не мерить человеческой меркой и дать шанс каждому.

Даже дракону.

Осенью две тысячи второго года наконец-то случилось так давно ожидаемое прибытие партии свежего «мяса», то есть, простите, будущих специалистов-драконологов и магозоологов.

Чарли мрачно пророчил, что по окончании практики из них выживет половина, а останется работать, дай бог, если пара человек. Но, глядя на молодых, но суровых и обветренных выпускников дрезденского МагУниверситета с кафедры Ухода за магическими существами, Гарри понадеялся, что друг всё-таки преувеличивает. И написал заявление об уходе.

Он ещё не знал, куда пойдёт и чем займётся. Но был убеждён, что любое место, где нет драконов, уже практически рай на земле.

«Наверное, пришло время отправиться в то самое отложенное на два года кругосветное путешествие в поисках пресловутого смысла жизни…» — в последний раз рассеянно наблюдая за изящным полётом молодого перуанского змеезуба, поблескивающего медной чешуей в лучах заходящего солнца, размышлял теперь уже экс-драконолог Поттер.

Но когда он собрался было подхватить сложенные у его ног нехитрые пожитки и активировать портключ домой, змеезуб агрессивно закричал и резко спикировал вниз.

«За косулями они охотятся молча, — быстро сообразил Гарри, привычным движением оседлав метлу, к счастью, находившуюся здесь же, среди вещей, — а значит, намечается драка. Надо помочь ребятам растащить бузотёров… а заодно показать класс вновь прибывшим немецким зазнайкам».

Взлетев и запустив в небо сноп красных искр — сигнал, предупреждающий об опасности, и одновременно просьба о помощи для других драконологов — Гарри, обгоняя ветер, рванул к месту потенциального сражения.

Вот только дрался перуанский змеезуб вовсе не с другим драконом.

 

* * *

Парочка невесть как залетевших в заповедник грифонов пыталась сдержать атаки разъярённого ящера. Точнее, сдерживал их только один из грифонов, уже порядком израненный и обожженный. А другой жался к земле, неловко растопырив переломанные крылья.

«Удар хвоста, — мельком констатировал Гарри, с помощью неопасных жалящих заклинаний отвлекая внимание дракона от его естественных врагов (2). — Повезло ещё, что змеезуб здесь один пролетал. Я бы ничего не смог сделать против нескольких ящеров».

К счастью, на место происшествия наконец начали стягиваться и другие работники заповедника, постепенно оттесняя дракона от измученных чужаков и ловко опутывая его сковывающими и снотворными чарами.

Гарри решил, что дальше ребята и без него разберутся. А вот грифону с поломанными крыльями нужна экстренная помощь. Он приземлился рядом и постарался, как смог, блокировать нервные окончания несчастного животного: транспортировать его, мечущегося от боли, будет гораздо труднее.

Змеезуб постепенно успокаивался, но, когда уже казалось, что всё закончилось, внезапно вскинулся и плюнул огнём прямо во второго грифона. Тот не ожидал атаки от практически отключившегося противника и мгновенно вспыхнул жарким факелом.

Гарри никогда не слышал такого ужасного крика.

Но кричал не сгорающий грифон, а тот, что рвался из рук, а точнее из ловчих чар, которые мгновенно применил к зверю драконолог.

Помочь попавшему в струю драконьего пламени невозможно: за полминуты от животного остался лишь пепел, развеянный одним резким порывом ветра…

Выживший грифон плакал, как человек. И почему-то больно было так, словно это Гарри снова потерял товарища в битве. Он смутно помнил, как шептал ласковые глупости насчёт «большой и красивой птички», гладил ходящие ходуном грифоньи бока и обещал, что всё будет хорошо.

Подоспевшие дрезденские магозоологи таращились на него, как на соплохвоста с двумя головами. Это уже потом они объяснили безграмотному драконологу, что грифоны на редкость агрессивные и недоверчивые животные, особенно самки, и особенно, когда им приходит пора делать кладку.

Но Киую (3), так, оказывается, звали выжившую после столкновения со змеезубом грифониху, не отходила от Гарри ни на шаг. По всей видимости, она посчитала его своеобразной заменой погибшему партнёру и своим новым защитником.

Остальных людей она к себе действительно не подпускала, и только когда прибыл специалист из древнего китайского заповедника «Тяньчжушань», к которому Киую была раньше приписана, она позволила ему заняться своими крыльями. Но исключительно под присмотром Гарри. Большая удача, что кости не успели срастись под неправильным углом, а значит, у Киую оставался шанс когда-нибудь самой научить своих будущих птенцов вставать на крыло.

История прибытия неучтённых грифонов в Румынский драконий заповедник была довольно простой: их переправляли из «Тяньчжушань» в небольшой питомник в Норвегии, но началась буря, разбившая клети, в которых перевозили животных, и те смогли удрать. Возможно, они просто спасались от урагана.

Определить принадлежность Киую к китайскому заповеднику, а заодно и её имя, удалось по магической метке, на которой информация, к счастью, была продублирована на английском языке (разобраться в иероглифах никто из драконологов не сумел бы).

Все те три месяца, что Киую просидела на яйцах, Гарри провёл вместе с ней. Директор Норвежского заповедника был ему страшно благодарен и щедро компенсировал потраченное время. Напуганная смертью друга грифониха категорически отказывалась отпускать нового защитника от себя дольше, чем на полчаса. Если проходило больше времени — она начинала нервничать, метаться и могла случайно передавить свою драгоценную кладку.

Но Гарри, глядя, как её глаза загораются счастьем при его приближении, в любом случае не оставил бы Киую одну. Бывший драконолог не мог бы точно сказать, откуда в его голове взялась фраза: «Мы в ответе за тех, кого приручили!», но он был с ней полностью согласен.

А когда желтенькие и пушистые, как цыплята, птенчики-грифонята у Киую наконец вылупились и, трогательно попискивая, старались спрятаться маме под крыло или Гарри под мантию, он понял, какому делу собирается отныне посвятить свою жизнь.

Просто выучиться на магозоолога показалось ему полумерой — он хотел видеть вот такую же преданность и в глазах других опасных хищников. Хотел показать, что любить может каждый и любое животное способно мирно существовать рядом с человеком, если создать ему для этого подходящие условия.

Когда бывший драконолог написал о своём решении друзьям, Рон шутливо уточнил, не покусал ли приятеля Хагрид. Но Гарри был уверен в своём выборе, как никогда.

Он решил воспользоваться визиткой-порталом мастера Шаня, китайского целителя из «Тяньчжушань». Тот оставил порт-ключ, как он сказал: «Первому в мире человеку, увидевшему появление грифонов на свет». До сих пор это никому не удавалось — грифоны действительно были демонски подозрительно и враждебно настроены по отношению к людям.

Мастер Шань настойчиво звал Гарри работать у них, и несостоявшийся аврор и бывший драконолог принял это приглашение.

В китайском заповеднике он провёл весь следующий год.

Местные специалисты отличались тем, что на первое место ставили удобство животного, а потом уже учитывали безопасность человека. Но Гарри не зря слыл бесстрашным, а уж ради своей вновь появившейся цели в жизни он был готов на многое. Из «Тяньчжушань» его отпускали с неохотой, а он уже не мог остановиться…

После китайского были Байкальский заповедник в России, «Вирунга» в Конго, Тасманский национальный парк в Австралии, «Вулкан Ислуга» в Чили, аргентинский «Тижука» и канадский «Банф»…

Домой Гарри вернулся на девятую годовщину празднования Победы над Волдемортом, полагая, что родина уже давным-давно забыла своего блудного героя.

Но друзья так искренне радовались встрече с ним, словно они вновь были беззаботными школьниками, увидевшимися после долгих летних каникул. Да ещё и Министр Шеклболт настойчиво «выражал надежду», что Гарри всё-таки задержится в родных пенатах, а миссис Уизли вообще рыдала навзрыд так, что уехать он просто не смог.

«Мы в ответе за тех, кого приручили» — о да.

Пришлось придумывать себе занятие в МагБритании. С размахом — по другому Гарри уже не умел. Заснеженные вулканы, коралловые рифы, бескрайние озёра…

Дрессировщик Поттер был готов променять их только на действительно стоящее дело!

_____________________________________________________________________________

(1) "Из-за умения летать и дышать огнём драконы являются одними из самых опасных и трудно скрываемых от неволшебного мира магических существ. В Классификации Министерства Магии дракон относится к категории XXXXX — «известный убийца волшебников (не поддаётся дрессировке или приручению)»". (с) ГарриПоттер-вики

(2) Мы читали про это в книжках. Но не в каноне ГП, так что будем считать, что это — наша авторская фантазия.

(3) Киую — осенняя луна (с китайского)

(4) Заповедники:

Байкальский заповедник

http://www.ecosystema.ru/07referats/zap/003.htm

Тасманский национальный парк http://www.vipgeo.ru/countries/australia_showpl/Dostoprimechatelnosti/YUgoZapadniynatsionalniypark.html#undefined

http://www.travelgarden.ru/travel/info.php?sect=673

«Вулкан Ислуга»

http://www.tourister.ru/world/america/chile/city/iquique/nationalparks/16115

http://www.rutraveller.ru/place/52287

«Тижука»

http://www.gooddays.ru/post/73536

http://www.pichome.ru/uJa

«Банф»

http://zaneslo.com/banf-kanada-banff-national-park.html

Глава опубликована: 24.02.2015

Глава первая. Новый питомец

Это случилось в одно морозное субботнее утро, когда Гарри Поттер собирался на свидание.

За окном играл на своей вьюжной свирели январь, и вообще погодка шептала… что, может, ну его к дракклам, это свидание, лучше полежим на диване и предадимся неге.

Но Гарри был твёрд! Очень твёрд, в том числе и в буквальном смысле. Просто у него уже очень давно не было секса.

Обычно люди ходят на свидания ближе к вечеру, ну или как минимум сильно после обеда. Но недаром Петунья Дурсль с детства твердила племяннику, что он — «ненормальный».

А ненормальные дрессировщики занимаются личной жизнью в тот счастливый (и редкий) момент, когда у них образуется окно в их ненормированном рабочем графике. И уже не столь важно, случается это утром, вечером или вообще глубокой ночью…

Нетрудно догадаться, что с таким распорядком дня Гарри был не только холост, но и чаще всего удручающе одинок.

Ещё в тот бесконечно долгий год поиска Волдемортовых хоркруксов как-то само собой сошло на нет его школьное увлечение сестрой лучшего друга. Причём чувства иссякли у обоих, хотя поняли они это не сразу. Пока Гарри пытался штурмовать ВАУ (1), они ещё встречались, правда, больше по инерции, но после его отъезда в драконий заповедник окончательно разошлись.

К счастью, это Джинни попросила её отпустить. Гарри смеялся, что будь оно иначе, ему пришлось бы драться со всеми её многочисленными братьями (хотя ничего забавного на самом деле в этом не было).

А Рон всё равно остался очень недоволен этим разрывом и регулярно тратил свои редкие выходные на то, чтобы приехать в Румынский заповедник и побухтеть о том, что Гарри с Джинни просто «плохо старались». И нужно попытаться ещё разок.

И они пытались, изо всех сил пытались… но каждый по отдельности.

Когда дрессировщик Поттер окончательно вернулся домой, он встретился с бывшей невестой, и они, напившись до полувменяемого состояния, долго веселились, что все их старания так и пропали втуне.

— Просто мы — вольные птицы, понимаешь, Гарри, — раскинув на диване руки-крылья, твердила ему Джин. — Мы в неволе не размножаемся!

— За свободу! — поднимал он новый тост.

А потом ещё один, и ещё… Лишь бы не проговориться, что насчёт вероятного размножения конкретно взятых поттеров он уже давно и очень сильно сомневается.

Свобода новых стран и обычаев вскружила ему голову, да и профессия накладывала свой отпечаток, в том числе на любовную сферу. Животный мир, с которым постоянно приходится иметь дело дрессировщику, довольно прост и незамысловат, а человеку свойственно проникаться этой его естественностью…

В общем, у Гарри было много любовниц… и любовников тоже, но Джинни об этом рассказывать не стоило.

О чём не знают его школьные друзья, то их не шокирует — всё просто.

Старая добрая МагБритания с её пуританской моралью совершенно не была готова принять бисексуальность своего героя. Да и сам он не собирался превращать личное в общественное.

Поэтому встречался дрессировщик Поттер исключительно с маггловскими девушками. Жучиная личина Риты Скиттер раз и навсегда научила Гарри: нет ничего тайного, что по милости прессы не может стать явным.

Впрочем, Мэри Брукс, с которой он собирался зажечь на этот раз, была очень даже ничего.

«Гор-р-рячая малышка! Интересно, удастся сразу раскрутить её на...» — предвкушающе размышлял дрессировщик, одной рукой заматывая горло подарком миссис Уизли: километровым шарфом расцветки «вырви-глаз», а другой распахивая входную дверь…

На заметённом снегом крыльце обнаружился неизвестный мужчина средних лет с уже занесённой для стука рукой. От неожиданности он попытался было постучать о Гарри, но тот решительно пресёк эти поползновения и обречённо уточнил:

— Вы ко мне? — как будто человек в мантии волшебника с огромной собачьей переноской мог бы ошибиться адресом. У него там что, немецкий дог?

— К вам, — уверенно подтвердил незнакомец, окончательно разрушив хрупкие поттеровские надежды на жаркий субботний секс с Мэри Брукс.

— Проходите, — мрачно буркнул Гарри. Ну не выгонять же потенциального клиента сразу? Как-то невежливо.

Но он отчего-то сразу не понравился дрессировщику Поттеру…

 

* * *

— Меня зовут… Смит. Да, Джон Смит.

Дрессировщик хмыкнул.

«Явно чистокровный волшебник, ну или полукровка, выросший в волшебном мире. Чтобы сразу два штампа из маггловского кино в выдуманном имени — это ещё постараться нужно. Хотя на Бонда он не тянет, скорее, на главного злодея из «Матрицы», помнится, Гермиона таскала меня её смотреть ещё в мохнатом девяносто девятом году. И этот «агент Смит» тоже весь какой-то серый, неприметный и невыразительный, как в том жутковатом фильме… Интересно, у него есть сотня клонов?»

— А меня зовут Поттер. Гарри Поттер, — чуть ехидно представился он, мысленно изобретая тысячу и один способ избавиться от неприятного клиента.

Может, скормить стайке южноамериканских волшебных пираний, которых дрессировщик в научных целях выращивал в аквариуме? Большом таком аквариуме. А волшебство этих очаровательных рыбок заключалось в том, что любую биомассу, кроме собственных сородичей, они уничтожали полностью, включая кости. Будет идеальное убийство!

— Простите, что помешал вашим планам и беспокою в выходной, — без капли раскаяния в голосе продолжил потенциальный покойник, словно невзначай присаживаясь в кресло, — но кроме вас, мистер Поттер, нам никто не сможет помочь!

«Возможно, кто другой и возгордился бы, — устало подумал бывший Избранный, обречённо пристроившись на диване напротив незваного гостя, — но только не я. Хотя первые раза три, помнится, эта фраза действительно впечатляла».

— Видите ли, у нас есть… лисица… точнее, лис. И он очень… дикий.

«Хм, клиент явно что-то недоговаривает. Любопытно. Этот наивный… чудак действительно надеется что-то скрыть от специалиста?»

— А нам необходимо, чтобы он в кратчайшие сроки научился слушать команды и вообще вёл себя не так агрессивно по отношению к людям, — настойчиво произнёс «чудак», старательно ловя взгляд собеседника.

«Ага, ищи дурака!» — дрессировщик как бы невзначай отвернулся и почесал нос.

— Говорят, мистер Поттер, что вы творите чудеса. Я вот слышал, например, что вы смогли приручить даже дромарога! (2) — восторженно воскликнул «Смит», сменив тактику. — Неужели правда?

— Это был детёныш, — поморщился Гарри. — Я неплохой специалист в своей области, мистер Скрытник, но далеко не Мерлин. Если вы регулярно и жестоко травмировали психику несчастного животного, то лично вас оно всегда будет воспринимать как врага. Как его ни воспитывай.

— Ну что вы! Совсем не обязательно, чтобы он слушался лично меня, — замахал на него руками неприятный клиент. — Главное, чтобы в принципе на людей не бросался! И кстати, я — мистер Смит, я же представился.

Гарри выразительно поднял брови. «Ну-ну, а я — ведущая прима в Ковент-Гарден (3)! Говори-говори, я послушаю».

— Кстати, для «дикого и агрессивного» ваш лис ведёт себя удивительно тихо, находясь в чужом человеческом жилище, — прежде чем заглядывать в сумку с «сюрпризом», нужно для начала разобраться, с чем вообще придётся иметь дело.

А ведь именно что «придётся». Потому что лже-Смит, увы, был абсолютно прав в одном: никто другой тут и правда не поможет, даже без вариантов. Никакого другого дрессировщика в МагБритании просто нет.

— Так что он сможет сделать, под Ступефаем-то? — тем временем удивился этот… ур-р-род!

Гарри вскочил как ужаленный и, сдавленно ругаясь, на всех парах ринулся к переноске. Вжикнула молния, и на него уставилось два вытаращенных и пылающих бешенством чёрных глаза (4). Просто потр-р-рясающе!

— Вы придурок, Смит!!! А давайте-ка мы вас вот заступефаим и засунем на часок в душную сумку, а?! — проорал взбешённый дрессировщик. — На животных перед транспортировкой накладывают снотворные чары, снотворные, Смит! Вы бы его ещё заавадили для пущего спокойствия!

— Да откуда же мне знать, как там со зверьём обращаются! — испуганно проблеял тот. — Я даже с людьми-то не часто работаю, всё больше с чарами. И что, теперь вы не сможете ему помочь?

Гарри вздохнул.

Обычно он не брал работу домой, предпочитая всё-таки обустраивать вольеры для питомцев, насколько бы опасными они ни были, на территории заказчика…

Но рядом с Гарриной теплицей для редких волшебных растений всё же был оборудован специальный огороженный загон. Ну так, на всякий случай. Который случался с пугающей регулярностью, стоило только месту освободиться.

Хотя, учитывая некоторые примечательные оговорки этого «агента Смита», даже если дрессировщик Поттер не возьмёт проблемного лиса к себе добровольно, то в следующий раз к нему придут очень знакомые и очень серьёзные люди, которым будет очень трудно отказать.

Да и жалко живность, невесело ему пришлось, судя по всему.

«Но это не значит, что я сдамся без боя! — решил Гарри. — Вытрясу из этого «Смита-Бонда», мать его Моргана, всё, что только можно!»

— Сейчас я временно, подчёркиваю, временно выпущу вашу чернобурку в специальный загон и понаблюдаю за его поведением. А потом мы с вами кое-что обсудим, — Гарри поднял сумку чарами левитации и потянул за собой, следя, чтобы она не стукалась об углы. Раздражённо обогнув клиента, он зашагал к кухне, откуда был сделан выход в оранжерею.

— Если вы про оплату, — забормотал «Смит», зачем-то устремляясь вслед за хозяином дома, — то не беспокойтесь. Оплатим по самому высокому тарифу! Лишь бы результат был.

— Ничего не обещаю! — огрызнулся дрессировщик.

Теплицы Гарри оформлял с любовью. Ну и с помощью Невилла, конечно.

Дрессировщик убеждал себя, что это нужно ему для дела — некоторые редкие лекарства для животных было трудно изготовить без соответствующих ингредиентов. Но в действительности это был просто повод организовать кусочек полюбившихся тропиков в отдельно взятом жилище. Уж очень тоскливо было на дождливо-серой родине, особенно первое время, после того экзотического пира для глаз, что дарили национальные заповедники разных стран.

И Гарри купил маггловский дом и, советуясь с Невиллом, спроектировал пристройку со стеклянными стенами и крышей со встроенной ультрафиолетовой подсветкой.

Там в удобряемой драконьим навозом почве постоянно цвели и благоухали Гаррины персональные джунгли. А за тремя деревцами цветущей альбиции (5) был небольшой (триста на триста футов) огороженный мелкоячеистой сеткой загончик с сочной травой.

Туда Гарри и поставил сумку с лисом. И, прежде чем применить Фините Инкантатем, проверил животное специальными чарами.

«По крайней мере, он не бешеный», — расслабился дрессировщик. И отменил Ступефай.

— Вау!!! — такого потрясающего прыжка в высоту с места он никогда раньше не видел!

Как и лисиц такого размера. Если бы чернобурка поднялся на задние лапы — передние он мог бы положить Гарри на плечи.

Но становиться на лапы лис не стал, а точнее этим не ограничился. Он буйствовал. И это ещё было слабо сказано!

Зверь бесился, прыгал в разные стороны, катался по траве и, казалось, пытался вылезти из собственной шкуры. А сориентировавшись наконец в пространстве и заметив людей, он принялся бросаться на ограждение громко тявкая и свирепо скалясь.

Со словами: «Ну я же говорил!» псевдо-Смит резко отскочил от сетки, попутно раздавив парочку кустиков венериной мухоловки и сломав стебель кукольных глазок (5).

«Невилл съест меня живьём!»

— Возвращайтесь в дом! — не хуже зверя прорычал Гарри. — Нет, ну это не Смит, а Слонопотам какой-то! — пробурчал он уже себе под нос.

Увидев, как одна из целей стремительно удаляется, лис рванул по сетке вверх, с обезьяньей ловкостью запуская когти в зазоры между ячейками. К счастью, дрессировщик, предвидя такое развитие событий, сделал ограждение высотой до потолка оранжереи. Чернобурке ничего не оставалось, как спрыгнуть вниз… и замереть, тяжело дыша и не спуская глаз с оставшегося человека. Тот отвечал лису той же монетой.

Этот здоровяк был, в отличие от большинства лисиц своей породы, почти полностью чёрным, с серебристой грудкой и белоснежной кисточкой хвоста. И самыми умилительными пушистыми ушами, какие Гарри только доводилось видеть!

— Привет, — стараясь излучать спокойную уверенность, сказал он, осторожно поднося руку к сетчатому барьеру. Ей ничего не грозило — сквозь эти ячейки можно было просунуть разве что любопытный чёрный нос. Что, подумав, лис и сделал.

Нос был сухой и горячий.

— Довели тебя, да, мальчик? — дрессировщик достал палочку, собираясь наколдовать зверю воды, но тот, завидев оружие волшебника, отскочил сразу на пятнадцать футов назад и грозно ощерился. — Понятно, никаких палочек, — уступил Гарри и убрал так взволновавший чернобурку предмет, демонстрируя пустые ладони. — Придётся поить тебя по-маггловски.

Он сходил на кухню, где отыскал большую устойчивую миску, наполнив её до половины питьевой водой из бутылки. Когда он вернулся к вольеру, животное выглядело скорее усталым, нежели агрессивным. Но, учуяв воду, стало с удвоенной силой просовывать нос в просветы ограждения.

— Эти сволочи тебя что, не поили? — огромным усилием воли усмиряя свою ярость и стараясь сохранять ровный тон, спросил Гарри.

Он, повернув незаметный рычажок в ограждении, быстро просунул миску в открывшееся окошко и снова закрыл его на защёлку.

Как лис пил! Он походил на умирающего от жажды в пустыне и вылакал воду в два присеста.

«Отличная возможность показать, что от волшебства бывает не только вред, но и польза», — решил дрессировщик и очень аккуратно, не делая резких движений, снова достал свою палочку. Лис опять отскочил, но уже не так далеко и, хотя зубы показал, но рычал всё же не так громко, больше, как показалось Гарри, для острастки.

— Агуаменти, — направив палочку на миску, произнёс он. И, глядя, как подошедший чернобурка, преодолев страх, пьёт, дрессировщик ласково добавил. — Пойду, пообщаюсь с твоим… хозяином… чтоб его приподняло и вздрючило! А потом вернусь, и мы попробуем тебя покормить и полечить, да, малыш?

Почти шестифутовый «малыш» поднял морду над миской и посмотрел на человека такими умными глазами, что у того мурашки побежали по коже.

А в голове замелькали полузабытые образы из легенд, услышанных ещё во время работы в китайском заповеднике…

Гарри развернулся и, пылая гневом, стремительным шагом направился в гостиную. Нацелив на сидящего там «агента Смита» волшебную палочку, он зло скомандовал:

— Вы сейчас максимально подробно объясните, зачем притащили в мой дом азиатского оборотня… господин невыразимец!

_____________________________________________________________________________

(1) ВАУ — Высшее Аврорское Училище

(2) Дромарог (англ. Graphorn) (КММ: XXXX) — крупный зверь серовато-лиловой масти, с горбом на спине и двумя длинными острыми рогами. Дромарог встречается в горных районах Европы. На ногах у него по четыре пальца, нрав чрезвычайно агрессивный. Изредка горные тролли ездят верхом на дромарогах, однако те плохо поддаются приручению, и поэтому гораздо чаще встречаются тролли с увечьями от их рогов. (с) ГП-вики http://ru.harrypotter.wikia.com/wiki/Дромарог

(3) Лондонский Королевский театр (он же опера и балет) https://ru.wikipedia.org/wiki/Королевский_театр_Ковент-Гарден

(4) Обычно у лисиц тёмно-оранжевые глаза, но здесь случай особый;))

(5) Растения из теплицы Гарри:

Альбиция

http://www.pichome.ru/eYz

http://www.pichome.ru/eY9

Венерина мухоловка

http://www.pichome.ru/eYL

http://www.pichome.ru/eYY

Кукольные глазки

http://feelgood.ua/media/content/01_2014/ActaeaPachy2.thumbnail_500.JPG

http://www.pichome.ru/eYv

Глава опубликована: 28.02.2015