Шаг четвертый. Подготовительные мероприятия и первый транш.

 

Будете мешать, оставлю без обеда. Кстати, ко всем относится.

 

Утро не принесло свежих идей. Зато «порадовало» едва сдерживающей нетерпение и любопытство Мари-Лоран.

- Софи, откуда ты знаешь Сержа Бетанкура?!

«Откуда ты знаешь, что это Серж Бетанкур?!» - хотелось огрызнуться Софье. Но тут состоялось явление светлого лика шефа, и она только шепнула Мари: «За обедом поговорим».

А за обедом в их излюбленном кафе Софье устроили форменный допрос.

- Ну, так что?! Откуда ты знаешь Бетанкура?!

- Это запрещено французским законодательством?

Мари-Лоран растерянно моргнула.

- Шутишь? Нет, ну просто он…

- Он - что? Ты-то его откуда знаешь?

- Так он же… он же… владелец «Бетанкур Косметик»! Красавчик! Богач! Плейбой! И…

… и тут Соня по глазам собеседницы и ее боевому настрою поняла, что ее ждет длинный рассказ. По итогам которого желание придушить Баса Литвинского вспыхнуло в Софье с новой силой.

________

 

Литвинский трубку не брал. После пяти попыток дозвониться она набрала смс-ку: «Бас, если ты не ответишь на мой звонок, я начну паковать овощерезку». Когда Софья позвонила ему спустя полчаса, он соизволил ответить.

- У меня была тренировка, - посчитал нужным тут же сообщить.

- Охотно верю, Васенька, - сладко пропела Соня. – Но ты уж выбери мне время, пожалуйста, среди своих деток.

- Что-то случилось?

- Еще как случилось! И по твоей милости, Василий Артемович! Прибить бы тебя за этого Бетанкура!

- Меня нельзя убивать, у меня сын! – быстро среагировал Бас.

- Убивать не буду, но моя овощерезка при мне. Жить можно и без…

- Машка хочет еще дочку! – Бас демонстрирует просто чудеса сообразительности. – Ладно, я понял. Давай, вечером в скайпе, я сейчас, правда… - на заднем фоне что-то с грохотом рушится, слышатся детские голоса. – Ладно, вечером тебе позвоню в скайпе, хорошо?

Это Софью волне устраивало. И поэтому вечером, устроившись за ноутом с чашкой горячего какао, она имела счастье лицезреть конопатую физиономию Баса Литвинского. Никогда не могла понять, что Машка в нем нашла. Нет, у него, конечно, есть пара достоинств – например, действительно яркие и красивые зеленые глаза. И фигура отличная – спортсмен все-таки. Но этого как-то недостаточно, чтобы терпеть эту рыжую конопатую вредину.

- Где твои? Где Машуля с Санчиком?

- В гости к Машиным родителям поехали. А я по твоей милости один дома сижу.

- Сам виноват. Ну что, готов к пыткам? У меня к тебе масса вопросов, имей ввиду!

- Слушай, ты, наверное, в прошлой жизни была инквизитором.

- Да. Славные были денечки. Жалею, что прошли.

Бас усмехнулся, отсалютовав ей со своей стороны кружкой.

- Давай, давай, колись, дружок. И помни, - Софья приподняла предмет кухонной утвари, лежащий на столе, - моя овощерезка со мной.

- Не смешно, Софья Станиславовна.

- Не смешно?! А Бетанкур – это, по-твоему, офигенно смешно, да?!

- Сонь, послушай…

- Так, выкладывай, Литвинский, откуда у тебя знакомые миллионеры?

Бас вздохнул.

- Долго объяснять.

Софья откинулась на спинку стула.

- Ничего страшного. Я не тороплюсь.

_________

 

Когда Бас рассказал родителям об обстоятельствах своего знакомства с Сержем Бетанкуром, те дружно хохотали и вспоминали какую-то баронессу Монморанси-Лаваль. При чем тут баронесса, Бас так и не понял, а история с Сержем вышла занятная. И, если вдуматься, не такая уж и веселая. Все могло обернуться куда как грустно.

Бас засиделся на вершине, в верхнем домике спасателей. Пил чай с черничным вареньем, выслушивал местные новости и сплетни. За разговорами время пролетело незаметно и стало темнеть. Его добросердечно выгнали, дабы он не спускался совсем уж по темноте.

И когда Бас проезжал мимо одного из кулуаров, решил, что у него глюки. Потому что оттуда доносилось пение. Причем пели не что-нибудь, а французский национальный гимн - «Марсельезу». Правда, фальшиво, зато громко и с воодушевлением. Голос, как позже выяснилось, и принадлежал Сержу Бетанкуру.

Тот, собственно говоря, тоже засиделся допоздна в одном из кафе. Засиделся не просто так, а успел порядком поднабраться. Нет, если называть вещи своими именами, то Бетанкур был вдрызг пьян. Но не посчитал это возможным препятствием на пути вниз. Пьяному, как известно, море по колено. А Альпы - по пояс. Сначала он заплутал, потом свернул не туда, потом сунулся не в тот кулуар. Совсем не в тот – узкий, крутой, практический лишенный снега – по нему не так давно сошла лавина. Итог закономерен – Серж полетел кувырком, потянул голеностоп, потерял лыжу, которая уехала куда-то вниз. Телефон его, по занятному совпадению, оказался разряженным «в ноль», так что позвонить спасателям Серж не мог. И этот горе-лыжник не придумал ничего лучше, чем сидеть на камне и распевать «Марсельезу». Вполне в духе Бетанкура – как потом понял Бас. А тогда ему было не до смеха.

Парня надо было как-то вытаскивать – на эвакуацию в узком ущелье рассчитывать не приходилось, снегоход не подойдет. Бас спустился чуть ниже и обнаружил утерянную лыжу. Уже легче. А потом он где уговорами, где пинками, а где и почти на себе вытащил Сержа из кулуара. Причем желание надавать по шее то ржущему до икоты, то стонущему от боли французу временами было просто нестерпимым. До места выполаживания, куда мог бы подойти снегоход, они добирались часа два, причем последние десятки метров Серж все-таки проехал уже на лыжах – и то благо. А потом, наконец-то, подъехал снегоход со спасателями – с теми самыми, с которыми Бас пару часов назад пил чай с черничным вареньем. И Литвинский с огромным облегчением сдал доставшего его француза на руки спасателям – все-таки у того была травма ноги, как-никак.

Сдал и забыл. Приехал в шале, отрубился – устал, пока здоровенного парня на себе два часа таскал. А на следующий день Серж сам нашел его – серьезный, трезвый и прихрамывающий. Долго благодарил, предлагал деньги и… И что-то проскочило между ними – какая-то взаимная симпатия, сходство натур, возможно, повлияли совместно пережитые приключения. В общем, в тот же день они выпивали уже вдвоем, вспоминая героический спуск по кулуару и рассказывая понемногу о себе. Оказалось, что у них даже больше общего, чем казалось поначалу. Например, русские корни. Правда, у Сержа русская была только бабка – какая-то там то ли графиня, то ли княгиня, Бас не очень в это разбирался, фамилию только запомнил – Бобровская. Вот эти самые Бобровские после революции семнадцатого года здраво рассудили, что на родине теперь ловить нечего и быстренько смотали удочки во Францию. Бабуля Нинон родилась уже во Франции, но свято считала себя русской, и эту же мысль вбивали всем в семье, в том числе и Сержу. Он, впрочем, на эти идеи благополучно не обращал внимания, но на родном языке мадам Нинон говорил вполне сносно.

В общем, после того эпизода Бас с Сержем стали дружны – насколько могли дружить два молодых парня, из которых у одного - кочевая жизнь профессионального райдера, а у другого… А у другого были свои заморочки.

Познакомившись по случаю с семейством Сержа – тот пригласил его на свой день рождения, Бас понял, что во фразе «Не в деньгах счастье» есть смысл. Нет, бабка у Сержа была мировая – если не называть ее бабкой, конечно. А вот родители… Бас не понимал, как можно так общаться с самыми близкими людьми – не так и не в такой семье он воспитывался, чтобы это понять. Да и можно ли такое было понять в принципе? Они называли друг друга исключительно по имени, вместо привычных «отец», «мать», «сын». Разговор состоял из одних завуалированных и не очень «шпилек» и попыток любым способом уесть собеседника в разговоре. Хотя родителей Сержа было за что поддевать. Бас искренне не понимал такого отношения взрослых людей к собственному сыну – вполне состоявшемуся и успешному человеку. Серж особенно не вдавался в детали своих сложных отношений с родителями, единственное, что он рассказал – что с девяти лет его воспитывали мадам Нинон и мсье Рене, то есть, бабушка с дедушкой. И неплохо воспитали, судя по тому, что парень тащил на себе порядком хромающий семейный бизнес.

_________

 

Соня потирает лоб, размышляя об услышанном. Пока то, что рассказал ей Бас, далеко не во всем совпадает с ее личными впечатлениями от мсье Бетанкура. Но одно совершенно очевидно – просто ей с ним не будет.

- Сволочь ты, Литвинский, - резюмирует Софья. – Наглая конопатая сволочь.

Наглая и конопатая сволочь бесстыже ухмыляется с экрана.

- Вот за что тебя Машка любит – никак не могу понять.

- Я и сам не понимаю, если честно, - вдруг совершенно серьезно отвечает Бас. И выражение лица у него тоже непривычно серьезное, и даже хмурое.

- Эй, Басич, - встревожилась Соня, - ты чего? У вас с Машей все в порядке?

- Да так, - он поморщился. – Работы много, часто дома не бываю, Маша расстраивается… Ладно, - перебил сам себя, - справимся. Сонь, если я тебя действительно… - Бас замялся, - напряг с Сержем – так ты скажи. Я позвоню ему, скажу, чтобы он от тебя отстал.

Отличная идея! Софья представила себе выражение лица Бетанкура, когда Бас будет ее «отмазывать». Серж помрет со смеху!

- Не надо, Вась. Сама разберусь. Ладно, давай прощаться, а то у меня дела еще. Машку и Санька от меня чмокни, как придут.

- Обязательно.

Софья развернула стул и уставилась в окно. Кто же ты такой, Серж Бетанкур?

________

 

Он позвонил в пятницу вечером, довольно поздно – когда Соня, после фитнеса и душа уже разобрала и застелила свой узкий холостяцкий диванчик и собиралась забыться честно заработанным сном. За поздний звонок его превосходительство даже не подумало извиниться – видимо, предполагалось, что звонка от него ждут в любое времени суток.

- Софи, как вы относитесь к опере?

Если честно, поклонницей оперы Софья себя не считала. Но, с другой стороны, не так уж часто она там и бывала. И, в отличие от Бетанкура, опера стоила того, чтобы дать ей еще один шанс. Поэтому ответила с немного наигранным воодушевлением.

- Очень люблю.

- Отлично. Тогда пойдем на футбол.

- Вы гуру пикапа, Бетанкур! – рассмеялась Соня.

- Я знаю, - самодовольно парировал он.

- И кто играет? – Софья пока не очень понимала, как с ним общаться. Слишком непредсказуем.

- Сейчас посмотрю… минуту… так… О! Завтра на «Парк де Пренс» играют «Монпелье» и «Пари Сен-Жермен». Идем?

Познания Софьи в футболе ограничивались раскраской футбольного мяча. Но это ее не остановило.

- С удовольствием. Обожаю смотреть на бегающих потных атлетичных мужчин. Они будут задирать майки?

- Обязательно. Тогда, может быть, балет?

- О, я просто обожаю смотреть на мужчин в облегающих балетных трико!

- На вас не угодишь, Софи, - хмыкнул Бетанкур.

Соня рассмеялась. Да уж, с Сержем не скучно.

- Серж, позвольте, я внесу встречное предложение?

- Готов рассмотреть, - он там, на том конце провода, поправил светло-серую атласную подушку под головой.

- Давайте просто поужинаем где-нибудь. Может быть, немного прогуляемся. Если честно… я бы хотела провести спокойный вечер – без массового скопления людей.

- Вы читаете мои мысли, Софи, - цокнул он языком. - Договорились. Какую кухню вы предпочитаете?

- Исключите не подвергшиеся основательной термической обработке экзотические продукты и насекомых. Из остального можно выбирать смело.

- Не пригласить ли мне вас в устричный ресторан? - невинно предложил бес-искуситель Бетанкур.

- Помните про полгода и потом не жалуйтесь, - не осталась в долгу Соня. Серж рассмеялся. У него очень приятный смех - не смогла не отметить Софья.

- Заеду за вами к семи. Во что вы будете одеты – чтобы я не прогадал с машиной?

- У вас большой автопарк?

Он снова мягко рассмеялся.

- Полагаю, что ваш гардероб все-таки больше. Ладно, посмотрим, смогу ли я угадать. Я перед сном буду думать о том, во что вы будете одеты. Доброй ночи, Софи.

И в телефоне неожиданно зазвучали короткие гудки.

_______

 

Учитывая, как в прошлый раз Бетанкур пялился на ее декольте, Софья решила одеться скромно. Хотя… мало ли что она решила. Тщеславие взяло свое. А Бетанкур выглядел восхищенным.

- Я решила облегчить вам задачу, Серж.

- Это очень мило с вашей стороны, Софи, - он все еще разглядывал ее. Сигнально-красный трикотажный джемпер с длинными рукавами прилегал к телу как вторая кожа, а затейливый воротник с перекрещивающимися узлом бретелями подчеркивал красивую шею, которой Софья по праву гордилась. Расширяющаяся книзу юбка была снежно-белой и заканчивалась на пол-ладони ниже колена. Тонкую талию перехватывал синий пояс. – Патриотично, - прокомментировал этот триколор Бетанкур.

- Я хоть с одним цветом угадала?

- Да, - он обернулся на белую машину. – Но даже если бы не угадали… Вы все равно необыкновенно обворожительны.

- Вы тоже неплохо выглядите, Серж, - и это чистая правда. На нем очередной светло-серый костюм – видимо, его любимый цвет. Что, впрочем, и неудивительно – отлично подчеркивает цвет светлых прозрачных глаз, особенно в комплекте с бледно-голубой рубашкой. Да не смотри ты так на него, Софья Станиславовна! – Волосы удачно уложены, Серж. Естественно смотрятся.

Он ухмыльнулся.

- Хороший бальзам, пенка и фен. А я еще и тональный крем удачно наложил сегодня, - наклонился к ней ближе. – Правда, совсем незаметно?

Она невольно отшатнулась - от его близости, от близости светлых серо-голубых глаз и четко очерченных губ. Ой, у него маленькая родинка в уголке верхней губы – светлая, заметная только вблизи. И, наверное, на ощупь… языком.

- Так, помним о неприкосновенности личного пространства! – для надежности Соня отступила назад.

- Я всего лишь хотел узнать мнение эксперта в вопросах макияжа, - надул свои невозможно сексуальные губы Бетанкур. Софья резко отвернулась и шагнула к машине.

- Предлагаю обмен любезностями считать завершенным. Очень кушать хочется, - и, войдя в роль и совсем жалостливо: - Мсье, же не манж па сис жур…

Бетанкур шутки не понял и глазки округлил. Пришлось дорогой объяснять - с литературными примерами и цитатами. Вот и пригодились университетские лекции по межкультурной коммуникации.

- «Ла Трюфье»? - изогнула бровь Софья по приезду. – Не оригинально.

- Вы сами отказались от экзотики, Софи.

Впрочем, это она, разумеется, выпендривалась. Об изысканном «Ла Трюфье» она лишь слышала, но бывать до этого не приходилось – слишком недемократический ценник. Есть все-таки плюсы в знакомстве с миллионером.

И она позволила себе заказать, не глядя на стоимость блюд. Раз пришли в «Ла Трюфье» - то черные трюфели, а к ним - угорь в соусе из трав. И на десерт - мороженое с темным шоколадом и желе из смородины. Гулять – так гулять.

Бетанкур надолго уткнулся в винную карту, а потом что-то вполголоса обсуждал с сомелье. Наконец-то выбор был сделан.

- Château Pavillon Blanc две тысячи пятого. По-моему, неплохой выбор, как вы считаете, Софи?

Соня заглянула в свой экземпляр карты и чуть не поперхнулась. Поспешно согласилась.

- Прекрасный выбор, Бетанкур. Думаю, подойдет отлично.

Еще бы оно не подошло – четыреста евро за бутылку! Судя по тому, как одобрительно покивал Серж, пригубив из бокала – вино действительно его устроило. Когда Соня попробовала из своего, то не нашла ничего особенного. Ну, вкусненькое белое вино. Впрочем, высказываться вслух не стала.

- Есть предложение, Софи, - Серж приподнял руку с бокалом.

- Излагайте, - черт, пахнет так вкусно, что сейчас в животе неприлично заурчит!

- Давайте выпьем на брудершафт. Смешно говорить друг другу «вы» с учетом перспективы наших отношений.

Соня подозрительно прищурилась.

- Это нечестно, Серж. Я не собираюсь с вами сегодня целоваться! У нас есть план.

- Конечно! – он невинно распахнул свои и без того немаленькие глаза. – Я помню про план. Никаких поцелуев в первый месяц. Просто… на брудершафт. Чтобы перейти на «ты».

- Без поцелуя? – уточнила она.

- Без поцелуя, - согласно кивнул он.

- Извольте, - Софья протянула руку. И в самом деле, переходить на «ты» рано или поздно придется, почему бы не сейчас?

Он протянул свою, руки переплелись. Ее запястье царапнул металлический браслет его часов, пальцы, оплетающие ножки бокалов, слегка касались друг друга. Серж смотрел ей прямо в глаза. У него совершенно неестественно темные для такого пепельного блондина ресницы, еще и неприлично длинные и густые! Софи решила пошутить про удачно наложенную тушь, но забыла о своем намерении – его губы сомкнулись на крае бокала. Отпил. Сглотнул. Дернулся кадык над воротником светло-голубой рубашки. Он облизнул губы. Она же просто «зависла».

- Пей, Софи.

Софья моргнула, сделала глоток. Вино по четыреста евро за бутылку прилично ударяет в голову!

За едой разговор пошел о еде. Довольно естественный поворот, если подумать. Серж вспомнил о своей исторической родине и допытывался у Сони, что такое «окрошка» и «борщ». Узнав состав ингредиентов, выразил сомнение, что это может быть вкусно, или, хотя бы, съедобно. Получил мотивированное несогласие. Усомнился и полюбопытствовал, умеет ли Софи готовить эти блюда со странными названиями. На что Софи, гордо задрав нос, сказала, что для правильных окрошки и борща в Париже нет правильных ингредиентов. Серж снова усомнился, высказав предположение, что в Париже наверняка есть не один ресторан русской кухни. Таким образом, они наметили место для следующей встречи и вообще приятно провели время за разговором. Правда, Софи переоценила свои силы, и десерт остался нетронутым. А Бетанкур, после перехода на «ты», как-то совершенно по-свойски слазил в ее креманку с мороженым, и снова она «зависла» на том, как он облизывает ложечку от мороженого.

А потом они переместились в настоящий каминный зал, где она позволила усадить себя практически под бок к Бетанкуру на двухместный кожаный уютный диванчик. Черт с ним, с личным пространством, зато какой кофе! И какой ликер – гораздо вкуснее этого понтового вина за баснословные деньги, на ее скромный вкус. Но Сержа расстраивать не стала.

В какой-то момент Соня поняла, что еще чуть-чуть – и она начнет засыпать: после сытного ужина, под теплым боком и перед умиротворяющим треском камина. И попросилась наружу. Пока Серж расплачивался, она пыталась себя взбодрить, представляя реакцию Бетанкура, если она предложит разделить расходы на ужин и заплатить за себя. Судя по всему, такой вариант развития событий Сержем Бетанкуром даже не предусматривался. Да и у нее с собой таких денег нет.

- Знаешь, Софи, я сто лет не гулял по вечернему Парижу, - они идут рядом, отдав себя во власть сплетения улочек Латинского квартала. – И вообще ни в какое время суток давно не гулял. Все куда-то бегом, бегом. Или дома. А чтобы вот так, после ресторана пойти гулять…

- А обычно сразу после ресторана – постель?

Он повернул голову, одарил ее взглядом серо-голубых глаз и усмешкой. Кивнул согласно.

- Примерно так, да. Но ты сама от этого отказалась, противная девчонка. Так что теперь сладкое только через полгода.

- Я буду оплакивать каждую секунду этого времени, сокрушаясь об упущенных возможностях, - не осталась в долгу Софья.

- А я-то как буду сокрушаться, - демонстративно вздохнул Бетанкур. А потом благородно решил перевести тему разговора. Оглядел Соню. – Все никак не могу понять, какой это флаг, Софи? Французский? Нет, порядок цветов не тот. Голландский? Тоже вроде нет. А! Это российский флаг. Только наоборот, верно?

- Верно. Только не проси меня перевернуться и идти на руках, чтобы флаг был правильным. Хотя… - вздохнула, - идея не так уж и плоха.

Бетанкур остановился.

- Что за фантазии, Софи?

- Это не фантазии, - она еще раз вздохнула. И созналась. – Это новые туфли.

- Какого черта ты молчала? – он посмотрел на ее ноги. Виновницы разговора выглядели вполне невинно, и даже мило – черный лак, белый бантик, каблук вполне себе умеренный.

- Да сначала было нормально. А потом ремешок на пятке стал давить.

- Пошли-ка в машину. Или… погоди. Посиди здесь, я подгоню.

- Серж, я могу идти! Ты еще предложи меня на руках отнести! - он резко обернулся к ней. – Эй, я пошутила!

- Иди, садись на скамейку, шутница. И жди меня.

__________

 

Глядя на свое отражение в зеркале ванной комнаты, Серж Бетанкур сказал себе, что насчет двух месяцев он явно погорячился. Месяц. Ну, максимум – полтора. Он видел, как Софи сегодня на него смотрела. Надо будет на следующем свидании пару пуговиц на рубашке расстегнуть.

Серж подмигнул своему отражению. Он прекрасно знал, какое производит впечатление. И Софи его совсем не удивила своей реакцией. Хотя, судя по бурному началу их знакомства, он уже настроился на более долгое сопротивление. Но, если сладкая Софи падет к его ногам раньше – он нисколько не расстроится. Пожалуй… тут Серж обнаружил на подбородке след зубной пасты и вытер его полотенцем… так вот, пожалуй, будет неспортивным удовлетворять свой сексуальный аппетит где-то на стороне, пока Софи поддается его чарам. Это как-то… нечестно. Наверняка Снежная Королева Софи так не делает – на пути к ее постели надо убить слишком много драконов. Решено, он поддержит ее в воздержании. Тем слаще будет вожделенный приз. Только вот еще сегодня, один раз… Серж потянулся за телефоном.

_______

 

Соня в это время лежала на диване, задрав многострадальные ножки на стену и свесив голову вниз. Что-то она сегодня явно голову немного потеряла. Надо ее на место ставить.