Схема сражения у Порто-Прайя

Джонсон покинул Порто-Прайя через три часа после боя и пустился в погоню за Сюффреном. Ему почти удалось нагнать француза, головной 50-пушечный «Айсис» даже затеял перестрелку с замыкающим французскую эскадру «Сфинкс», но получил повреждения и вернулся в порт. Сюффрену пришлось оставить захваченные «Инфернал», «Террор» и «Фортьютид», которые сильно замедляли скорость отряда.

Эскадра Джонсона была послана с секретной миссией — захватить Капштадт и Капскую колонию, чтобы лишить испанцев, французов и голландцев перевалочного пункта на пути в Индию. Сюффрен зашел в Капштадт, оставил там отряд в 500 французских солдат для помощи в защите и взял курс на Иль-де-Франс.

Джонсон прибыл к мысу Доброй Надежды только через месяц и атаковать после боя с Сюффреном не решился. Коммодор отошел к Салдана-бей, где напал на 5 кораблей голландской Ост-Индской компании, из которых 4 захватил, а один голландцы успели выбросить на мель и сжечь. Правда, два голландских «ост-индийца» утонули от повреждений при переходе в Англию, и призовой фонд эскадры ограничился лишь 68 тысячами фунтов.

Эскадра Сюффрена прибыла на Иль-де-Франс (ныне Маврикий) 25 октября 1781 года, и там соединилась с кораблями графа Тома д’Орва. К 7 декабря объединенная эскадра в составе 74-пушечных «Эро», «Орьяна» и «Аннибала», 64-пушечных «Сфинкс», «Брайан» («Бриллиант»), «Севэ», «Бизар», «Артизан», «Ванджер», 56-пушечного «Фламман» и 50-пушечного «Пети Аннибал», а также 7 фрегатов (40–28 орудий) и 2 корветов отплыла к Индии. Во время перехода, 6 февраля 1782 года, Тома д’Орв умер, и Сюффрен получил всю полноту власти.

Уже 17 февраля у Садраса Сюффрен перехватил английский отряд адмирала Хьюза, который, как он думал, перевозил войска к Мадрасу. Сюффрен в своей обычной манере атаковал англичанина, который имел 9 линкоров (74-пушечные «Сюперб», «Хироу», 64-пушечные «Игл», «Монмут», «Вустер», «Бурфорд», «Экзетер», 50-пушечный «Айсис» и 68-пушечный «Монарка»), а также 4 фрегата (24–28 орудий, слабее своих французских визави) и 2 шлюпа.

В 15.30 французы нагнали эскадру Хьюза. Сюффрен приказал атаковать англичан в ближнем бою. Только 7 из 11 французских кораблей выполнили приказ, остальные 4 стреляли с дальней дистанции — надо полагать, для очистки совести. Флагманский «Эро» атаковал «Экзетер», нанес ему тяжелейшие повреждения, и к концу боя британский 64-пушечник еле держался на воде, «Сюпербу» разворотили корму и сбили фок-мачту, и выполни все капитаны приказы Сюффрена, англичане лишились бы как минимум двух кораблей. Это было очень важно, ибо совокупные силы британцев в регионе превышали французские и составляли 18 линейных кораблей против 12 у французов. Гордых галлов спасало то, что часть английских линкоров находилась в разных портах Индии — Негапатаме, Тринкомали, Куддалоре, в бухте Провиденс.

К ночи Хьюзу удалось выйти из боя, и он отправился в Тринкомали для ремонта. Французский же флот для пополнения припасов и исправления повреждений прибыл в Порто-Ново, который Хейдар-Али захватил на исходе декабря 1781-го. К тому времени Кут, сильно болеющий, подал в отставку (умер он в 1783-м), и англичане опять начали терпеть поражения.

Именно в Порто-Ново произошла первая встреча Сюффрена и Хейдара. Правитель Майсура был рад видеть долгожданного союзника. Он просил трех вещей — денег, оружия и французских военных советников. Сюффрен согласился помочь, и Хейдару был оставлен отряд в 2000 французских солдат под командованием графа дю Шемена, а сам неугомонный бальи двинулся к голландскому Цейлону.

Дело в том, что в этот момент в Индию прибыл граф Джордж Макартни, которого французы не так давно разбили на острове Гренада. Макартни прославился тем, что сдавшись в плен долго торговался об условиях капитуляции, чего французский адмирал д’Эстен откровенно не понял, и разрешил своим солдатам и морякам немного пограбить богатый остров. В результате бравые французские морячки растащили все фамильное серебро губернатора, одежду, личные вещи, и на ужин к д’Эстэну Макартни заявился, кутаясь в халат, поскольку более у него никакой одежды не осталось.

После этого Макартни прибыл в Англию, где получил от правления ОИК назначение на должность губернатора Мадраса. Граф привез новость — оказывается, в конце 1780 года Англия объявила войну Голландии, и теперь есть возможность захватить еще и голландские колонии.

У Тринкомали, не так давно захваченного англичанами — британцы везли туда десант, чтобы захватить голландские владения на Цейлоне — Сюффрен увидел корабли Хьюза и ринулся в погоню. Эскадра англичан чуть увеличилась — к ней присоединился 74-пушечный «Султан», к Сюффрену же подошел 64-пушечный «Аякс».

Около полудня 12 апреля 1782 года французам удалось выстроить линию, и они пошли в атаку. Капитаны двух концевых кораблей решили в ближний бой не лезть, и в результате Сюффрен оказался с 10 кораблями против 11 английских. Под удар попали концевые англичан — «Монмут» и уже сильно пострадавший при Садрасе «Сюперб». Через два боя «Монмут» потерял две мачты из трех, «Сюперб» лишился 28 сбитых с лафетов орудий и получил сильные повреждения, и Хьюз, чтобы помочь своим кораблям арьергарда, приказал сменить галс, чтобы иметь возможность атаковать противника и авангардом. Неизвестно, что бы из этого получилось, но в 18.00 разыгралась настоящая буря, обе стороны прервали сражение и вышли в открытое море, переждать шторм.

Когда буря утихла, Хьюз вошел на рейд Тринкомали, а Сюффрен — отправился в голландскую колонию Баттикалоа, расположенную чуть южнее, и там провел 6 недель, ремонтируя повреждения и дав отдохнуть экипажам. Здесь же Сюффрен получил приказ — вернуться на Иль-де-Франс. Однако он понимал, что уходя из индийских вод, он делает хозяином на море Хьюза, и тем самым предает Хейдара. Именно поэтому бальи решил на этот приказ наплевать. Кроме того, капитаны двух кораблей — Биде де Морвиль с «Артизана» и де Кювервиль с «Ванджера» — были сильно недовольны методами войны Сюффрена на море. В обоих сражениях именно капитаны этих кораблей не исполняли приказы своего главкома сблизиться на пистолетный выстрел и бить врага на близкой дистанции, и бальи предполагал, что на Иль-де-Франсе они могут обратиться с жалобами к губернатору и представителям военной администрации. В походе же командир эскадры — царь и бог, и жаловаться тут некому.

По соглашению с Хейдаром, французы обязались захватить для него какой-либо порт с тем условием, что на него мог бы базироваться французский флот. И вот 6 мая майсурцы и дю Шемен внезапно атаковали и захватили Куддалур, а 60 тысяч индийцев осадили британский гарнизон в Вандваше.

Чуть ранее, 18 февраля 1782 года, Типу Сахиб поймал у Танджура в ловушку больший отряд британского полковника Брэйтуэйта, прижав его к горам и угрожая ракетным залпом. После недолгих переговоров англичане сдались — отряд их состоял из 100 европейцев, 300 кавалеристов, 1400 сипаев и 10 орудий. В декабре 1781-го Хейдар внезапной атакой захватил Читтур. В мае 1782-го был захвачен замок Пермакоил неподалеку от Куддалура. Кут, двигавшийся с подкреплением к Вандвашу, не рискнул атаковать войска Хейдара и французов, и все ограничилось перестрелкой на дальней дистанции.

Кут против Хейдара Али

Сюффрен же, отремонтировавшись и отдохнув, вышел в море и узнал, что эскадра Хьюза проследовала к Негапатаму. Француз сразу же ринулся в погоню и, желая в своём обычном духе навязать генеральное сражение английскому флоту, попытаться оттеснить английский флот от бывшей голландской колонии и захватить Негапатам. Уже 5 июля он нагнал Хьюза, но тут налетел шторм, «Аякс» потерял мачты, только к утру смог поставить фальш-мачты и оказался только относительно боеспособен.

Утром 6 июля буря прекратилась, и задул ветер со стороны берега, что было на руку Хьюзу. Тот имел 11 кораблей (74-пушечные «Сюперб», «Хироу», «Султан», 64-пушечные «Игл», «Монмут», «Вустер», «Бурфорд», «Экзетер», «Маньяэм», 50-пушечный «Айсис» и 68-пушечный «Монарка») против такого же количества у своего противника. Но на «Аякс» надеяться не стоило, и Хьюз имел преимущество.

В 9.30 утра две эскадры сошлись на дистанции в 2 кабельтова (360 метров). «Фламман» вел бой сразу с двумя кораблями — «Хироу» и «Экзетером», «Аннибал» атаковал «Айсис», «Севэ» составил пару «Бурфорду», «Брайан», несмотря на то, что был слабее, затеял бой с «Султаном», а «Эро» накинулся на «Сюперб». «Сфинкс» и «Монарка» вели бой на дистанции в 4 кабельтова, и это скорее всего была стрельба «в направлении».

«Фламман» сильно пострадал от огня противника, но смог нанести обоим своим визави сильные повреждения. «Брайан», имевший 64 орудия против 74-х у «Султана», за час потерял одну из мачт, 7 пушек было сбито с лафетов, погибли до 30 матросов. На помощь ему подошел флагманский «Эро», и «Султан», не выдержав огня, выкатился из линии.

В 13.00 Хьюз потерял управление эскадрой, Сюффрен же, обогнав противника, из-за больших повреждений не стал продолжать бой и взял курс на Куддалур. После боя он решил провести суд над капитанами, не поддержавшими атаку. Капитаны «Аякса», «Бизарра» и «Севэ» были обвинены в трусости и небрежении своими обязанностями. Во время следствия выяснилось, что капитан «Севэ» во время боя вообще чуть не спустил флаг, и лишь офицеры корабля воспрепятствовали этому! Как писал Гуэ де Фробервилль, армейский офицер, находившийся при эскадре:

С некоторого времени в исполнении долга появилась чрезвычайная расхлябанность. Действия главнокомандующего раздражали многих членов офицерского корпуса, совершенно не приученных подчиняться. Они не находят в своем командире отвратительного кастового духа, столь вредного общественным интересам, кастового духа, на котором вскормлены кадеты. Их привилегии, почести и возраст лишь укрепляют этот дух в тех, кто состарился на службе. Мы видим доказательство этого в заговоре, который привел к отставке 30 или 40 этих офицеров.

В результате слушаний два из трех капитанов лишились своих постов.

Как писал в своей статье Филипп Мэзон:

Сюффрен всюду действовал оригинально. Он сочетал агрессивный темперамент со способностью уловить критический момент боя и отрицанием принятых правил. Хотя Сюффрен не имел численного превосходства над противником, он постоянно пытался охватить его линию, в то время как Биго де Морог рекомендовал этот маневр только для флота, имеющего численное преимущество.

В целом Сюффрен вел кампанию в стиле корсара или командира легкой эскадры. Его наступательный дух давал ему преимущество над Хьюзом. Человек, которого англичане стали называть «Адмирал Сатана», почти всегда захватывал инициативу, атакуя врага. Он неоднократно повторял нападения, несмотря на тяжелые потери в людях и повреждения своих кораблей.

Потерпев неудачу у Негапатама, Сюффрен развернулся на юг и решил захватить Тринкомали. Еще в Куддалоре он узнал, что к Баттикалоа прибыли 2 французских линейных корабля, 3 фрегата и транспорты с двумя полками французских солдат (800 человек), а 21 августа соединился с этими силами, и 25-го произвел высадку к востоку от города. Три дня французы рыли редуты и ставили пушки, и с 28-го началась бомбардировка города одновременно с моря и суши. Английский гарнизон в 500 человек под командованием капитана Макдауэлла не выдержал, и 30 августа согласился на почетную сдачу. К 1 сентября французы вошли в город, а у Тринкомали показались паруса эскадры Хьюза.

Хьюз имел 10 кораблей, Сюффрен вместе с подкреплениями — 16, и он высказался за энергичную атаку противника, однако — как всегда! — часть капитанов выступила категорически против агрессивной тактики. Сюффрен настоял: приказал выходить в море и сформировать линию.

Изначально французы следовали на противника строем фронта, а в 3 кабельтовых сделали поворот на 8 румбов на север, и линия была сформирована. Из-за такого маневра часть кораблей арьергарда оказалась чуть в стороне от боя, а центр французской эскадры — на расстоянии 1.5–2 кабельтовых от противника. Именно в центре и произошел самый жестокий бой.

В результате 74-пушечники «Эро», «Иллюстр» и 64-пушечный «Аякс» оказались против 74-пушечных «Сюперб», «Хироу», «Султан», а также 64-пушечных «Монарки» и «Бурфорда». Жестокий бой продолжался час, при этом на флагмане Сюффрена постоянно висел сигнал, обращенный к 60-пушечному «Сен-Мишелю» и 50-пушечному «Аннибалу» — вступить в ближний бой. Однако приказы адмирала были проигнорированы. На исходе часа, словно устыдившись, атаку поддержал «Брайан», а получивший сильные повреждения «Аякс» сменил «Артизан».

Ситуация стала критической, когда на «Эро» рухнула грот-мачта, однако, вопреки советам офицеров, Сюффрен отказался выходить из боя и продолжил огонь по флагману Хьюза.

В арьергарде жестким огнем французов были повреждены «Айсис», «Вустер» и «Монмут». «Экзетер», получивший несколько ядер под ватерлинию и потерявший капитана, вышел из линии.

Бой продолжался, арьергард французов, проходя вдоль английской линии, постепенно сближался с центром Хьюза, уже довольно потрепанным в бою. Сюффрен же, выпустивший в общей сложности 1800 ядер, палил холостыми, надеясь напугать англичан, и не допустить сближения с флагманом. Оба этих обстоятельства заставили Хьюза отвернуть под ветер, и в 17.30 британский адмирал вышел из боя.

«Эро» потерял грот- и бизань-мачты, «Вустер» лишился фок-мачты, «Экзетер», сильно осевший в воду, медленно уходил, кренясь на левый борт, «Сюперб» и «Монмут», виляя разбитой кормой, маневрировали парусами, так как оба во время боя лишились рулей.

Сюффрен бросился в погоню, но его корабли были сильно повреждены, и вскоре он вернулся в Тринкомали для ремонта. Хьюз через неделю еле-еле дошел до Мадраса. Осмотр линкоров показал, что они фактически небоеспособны ближайшие три месяца. Англичане очень опасались, что следующим на очереди окажется Мадрас, и срочно запросили переброски войск из Бенгалии и Бомбея.

Хьюз же, видя, что в Мадрсе нормально корабли отремонтировать не удастся, взял курс на Бомбей, попал в сезон муссонов и шел два месяца, до конца года де-факто выбыв из борьбы.

Примерно в это же время Кут, очень больной, был вынужден уйти с поста командующего. Казалось, время британской ОИК на юге Индии подходит к концу.

Но 7 декабря 1782 года Хейдар Али внезапно скончался. Погиб он не от рук врагов и не от заговора, а просто умер от раковой опухоли на спине. Как писал британский историк Бауринг:

Он был смелым, оригинальным и предприимчивым полководцем, искусным в тактике, умело распоряжавшимся ресурсами, полным энергии и никогда не унывающим даже во времена поражений. Он был всегда верен своим обязательствам, и прямолинеен в своей политике по отношению к англичанам… Его имя всегда упоминается в Майсуре с уважением, если не с восхищением.