Беседы на берегу Черного моря

Крым, 1974 год

 

 

 

Перед морской прогулкой на катере

Крым, 1974 год

 

На следующий день Генсек и президент несколько часов подряд вели переговоры в живописном гроте на берегу моря. Сначала они беседовали с глазу на глаз, а затем пригласили министров иностранных дел и экспертов, а также двух наших генералов. Речь шла о стратегических вооружениях. Но окончательной договоренности по этому вопросу в тот день достичь не удалось.

Усталость решили снять морской прогулкой на довольно большом катере, где предполагалось и пообедать. Плыли вдоль красивых крымских берегов. Не обошлось и без небольшого приключения: на развороте катер так качнуло, что посуда посыпалась со стола, ну и пассажиры, конечно, вздрогнули.

Утром мы покинули Крым. Брежнев улетел в Москву, Громыко и Киссинджер тоже — для продолжения переговоров. Никсон с женой, согласно программе, вылетели в столицу Белоруссии. Вместе с ними отправился и я.

 

Стол на лужайке

 

В Минске президент ознакомился с городом, возложил цветы к памятнику погибшим в Великой Отечественной войне. Затем в загородной резиденции белорусского правительства в честь Никсона был дан обед. На нем он произнес проникновенную речь, в которой воздал должное подвигу белорусского народа во время войны.

После обеда президент отправился отдыхать, а мы с переводчиками Вавиловым и Акаловским пошли прогуляться. Не успели отойти от дома, как нам встретился первый секретарь ЦК КП Белоруссии Петр Миронович Машеров. Остановился возле нас и стал взволнованно говорить о речи Никсона на обеде, а потом вдруг сказал:

— А вы знаете, я, пожалуй, поеду с ним в Хатынь… Постановлением Политбюро это, правда, не предусмотрено, но я никого спрашивать не буду и поеду…

 

 

С Ричардом Никсоном

Хатынь, 1974 год

 

На меня его слова произвели большое впечатление.

Дело в том, что персональный состав сопровождающих высокого гостя лиц всегда четко определялся постановлением Политбюро ЦК КПСС.

Отступать от него не полагалось. Машерову, как первому секретарю, было предписано встретить Никсона и присутствовать на обеде (в Москве в подобных мероприятиях принимал участие Брежнев). А вот в поездке в Хатынь президента должен был сопровождать лишь Председатель Президиума Верховного Совета Белоруссии. Так что Петр Миронович, нарушив предписание, проявил редкую по тем временам самостоятельность. Впрочем, таким он был всегда, судя по воспоминаниям людей, хорошо его знавших.

Хатынь — это печально известная всему миру деревня, которую в 1943 году нацисты сожгли дотла вместе с ее жителями — стариками, женщинами, детьми… В 1969-м на ее месте открыли Мемориальный архитектурно-скульптурный комплекс «Хатынь». Осматривая этот комплекс, президент был явно взволнован. Склонив голову, он стоял у Вечного огня, внимательно слушал рассказы ветеранов партизанского движения.