В.С. Соловьев. Творческий путь и личность.

Родился в семье Сергея Михайловича Соловьева, выдающегося русского историка, который был деканом исторического факультета МГУ, потом ректором. Каждый год в течение 20 лет выпускал по тому истории Российской, этому была подчинена вся жизнь семьи, домашние ходили на цыпочках. По совместительству отец был наставником будущего царя Александра III. Это наложило отпечаток на детство и юность Владимира. Соловьева. У него было много в юности психологических моментов, связанных с детским возрастом. Хотя особенно его не пасли. К 13 годам он самостоятельно развился совершенно полного позитивиста и последователя Писарева, выбросил все иконы. Это мировоззрение потом поменялось у него на противоположное. Поступил в Московский университет сначала на естественный факультет, а затем перевелся на философское отделение. Закончив его, быстро защитил докторскую, но работать в МГУ не стал, перевелся в Петербург, потому что не хотел работать при отце - ректоре. Карьеру молодого преуспевающего профессора он разрушил сам, когда в марте 1881 г. прочел публичную лекцию, в которой призвал царя Александра III не казнить убийцу его отца. Он сказал, что царь-христианин не должен поступать по принципу око за око. На это последовало запрещение ему чтения публичных лекций, и даже его выслали с полицией из столицы. Он подал в отставку с должности профессора и больше никогда к академической карьере не возвращался. С Александром III у них была взаимная неприязнь. Александр на рапорте об этой истории написал: «Как же так, у такого отца и сын-психопат». А на восшествие на престол Владимир Соловьев сочинил ему эпиграмму: - «Богонамеренный, но грустный анекдот. Какие мерины спасут теперь народ».

О Соловьеве вообще. Это важная тема, потому что он очень многое унёс с собой. В отличие от Достоевского, в нем есть некоторая загадка. Человек он был совершенно без быта, т.е. в жизни был как ребенок. Он был ироничен, одевался во что попало, часто выходил на улицу в красном одеяле по забывчивости, которым укрывался от холода. Его посещали видения. Вот знаменитый случай: когда он работал в Британском музее, ему было видение, что ему надо ехать в Египет, там что-то будет. Он все бросил, сел на первый пароход, приплыл в Египет, тут же побежал в пустыню. Там сначала он напугал своим видом бедуинов, с всклоченными волосами и горящими глазами, потом они его побили и ограбили. Он лежал там, на песке, глядел на звезды. Лосев написал хорошую Книгу о Соловьеве, но он написал ее в том возрасте, когда Лосев сам ничего не понимает. Мотивация. Вот, что он пишет: «Дети Софьи Петровны Хитрово всегда относились к Соловьеву с большой симпатией», а дальше обоснование – «внук Хитрого, сын ее дочери, Миша Муханов прямо называл Соловьева ку-ку». На мой взгляд, это речь не о симпатии, а о чем-то другом. Соловьев очень любил говорить до 50 лет такую фразу «когда я вырасту большой...» Т.е. в каком-то смысле, он как бы не вырос. Но в вопросах практических он был совершенно не выросшим. Нормальные люди живут наоборот... Его же практические вопросы волновали мало. Он пишет: ``Бывший мой друг Иванцов написал маленькую книжку, где опровергает католичество и заодно уж все протестантские инстинкты. При теперешних условиях нашей печати полемизировать в России против православных церквей, означает нападать на связанного противника - «это просто нечестный поступок, я не желаю иметь с ним ничего общего. Вот если бы он украл, или нарушил седьмую заповедь, то это нисколько бы нашей дружбе, но в вопросах социальной нравственности я считаю нетерпимость быть обязательной». Он же был, кроме того, хороший поэт. Они с Фетом переводили много, они были друзья. Фет вернулся к статусу столбового дворянина, которого он всю жизнь был лишен. По этому поводу он стал подлизываться, ходить туда, сюда. На что в печати Соловьев тут же откликнулся жестокой эпиграммой: "Жил-был поэт, нам всем знаком, на старость лет стал дураком". Фет, как известно, покончил с собой. Потом в снах Соловьеву часто являлся и корил его за это. Соловьев в конце жизни испортил отношения с очень многими. Он выступил против декадентства, как направления художественного, философского. Все здесь было: ницшеанство, модерн. То, что составит ядро культуры начала ХХ века, это все ему очень сильно не понравилось. Он скажет, что когда служение этому божеству упрямо ведет к немощи и безобразию, которого реальный символ есть разлагающийся труп, они сговорились называть это новой красотой, которая должна заменить устаревшие понятия истины и добра. Они знают, что логически - это бессмысленно, но объявив себя за здорово живёшь сверхчеловеками, она тем самым признали себя существами сверхразумными и сверхлогическими. Что сам думал всем об этом Соловьев – неизвестно. Потом все гадали. Он умер внезапно, простудившись. Блок спрашивает потом в статье: "Куда ж нам поместить сегодня разные знакомые лики Соловьева». Андрей Белый отвечает: "Все знакомые лики Соловьева - личины». Брюсов говорит, что философия для него сливалась с жизнью, и вопросы, которые он разбирал, мучили его только на страницах его сочинений. Соловьев к себе будет относиться иронично всегда, он сочинит себе эпитафию: "Владимир Соловьев лежит на месте этом, Сперва был философ, а ныне стал шкелетом. Иным любезен был, он многим был и враг. Хоть без ума любил, он ввергнулся в овраг. Он душу потерял, не говоря о теле. Ее дьявол взял, его собаки съели. Прохожий, научись из этого примера: сколь пагубна любовь и сколь полезна вера».