Глава 2. Несколько слов о Телеме

Вы противостоите людям,

о избранные мои!

Алистер Кроули. Книга Закона

По первоначальному замыслу этой главы не должно было быть. Книга по первоначальному замыслу была адресована «мертвым и богам», затем замысел расширился до очень узкого круга, в принципе не нуждающегося в пояснении того, что такое Телема.

Но хочешь насмешить богов — расскажи им свои планы. По мере написания книги мне все больше становилось очевидным — книга должна быть издана и, по возможности, доступна максимально широкому кругу читателей. А для образованного, но пребывающего в другом культурном контексте читателя такие слова как «Орден», «Телема», «Кроули» значат едва ли больше, чем ничего. Поэтому, дорогой читатель, если ты давно в теме, — ты можешь без особого ущерба пропустить эту чисто теоретическую главу, перейдя к более динамичной и событийной сюжетной линии. С другой стороны, было бы неосмотрительно обрушивать на читателя, находящегося вне контекста, набор понятий, аксиом, смыслов и связей, которые для него будут задачей с тремя неизвестными и без некоторого введения в контекст здесь не обойтись.

Проблема только в том, что вводить в контекст можно с очень разных сторон и это будет совершенно разная Телема. Десять телемитов нарисуют десять разных картинок, между которыми будет сложно найти хоть что-то общее, кроме упоминания имени отца-основателя.

Можно начать с исторической справки об Ордене Золотой Зари, их системе посвящений, столь блистательно проанализированной Израилем Регарди, системе ритуалов и, наконец, расколе, в котором поучаствовал Алистер Кроули, существенно переосмыслив наследие ЗЗ. Можно зайти со стороны чистой теории, изложить Кроулианскую модель теории и практики магии, рассказать о смысле и значении духовного пути телемита, начиная от гармонизации стихий и заканчивая пересечением пропасти, что есть «полное и окончательное просветление» в других мистических системах. Можно начать с истории ОТО и его реформации, которую предпринял Алистер Кроули на своем пути. Можно рассмотреть Телему как чисто этическую систему, можно как религиозную, можно как оперативно-магическую, можно как посветительную, — и каждый раз это будет совершенно разная Телема. Можно зайти с позиции культурологии и рассмотреть влияние Кроули на культуру, можно оценить Кроули прежде всего как поэта, можно акцентировать антихристианские аспекты Телемы, вплоть до сближения с сатанизмом (что большинство телемитов весьма не любят) и можно рассмотреть ее в полностью «внехристианском» контексте как западный аналог тантризма. Некоторые умельцы пытаются даже рассматривать Телему с политических и конспирологических позиций, что, впрочем, уже совсем полная дичь. Короче говоря, учение или традиция Телемы — это такой многомерный слон, которого, подобно тем слепцам из притчи, можно щупать с очень разных сторон и делать самые разные выводы.

Поэтому мой рассказ при всем желании не может претендовать на некую окончательность и объективность, это — не более чем еще один срез, один из множества возможных, в зависимости от того, какие игрушки ума предпочитает конкретный телемит. Единственное, на что я скромно надеюсь, — что в моем рассмотрении мне удастся чуть больше прикоснуться к самому духу Телемы, некоей невыразимой сердцевины, которую, как ни старайся, все равно невозможно полностью поместить в клети слов и значений.

В моей Телеме есть два кита, от которых можно оттолкнуться, чтобы хоть что-то понять. Во-первых, это главный текст Телемы — Книга Закона, комментарии к которой, впрочем, предусмотрительно запрещены самим Кроули. Однако, на словах строго соблюдая это правило, на деле каждый второй писатель и популяризатор Телемы комментирует Книгу Закона в хвост и в гриву, утешая себя тем, что он избегает слова «комментарий». Как видно из прошлой главы, мистический опыт проживания этой книги и привел меня в братство ОТО. Во-вторых — это суверенный путь самого Кроули.

С другой стороны, любое откровение может быть помещено практически в любой контекст, так что из него можно сделать совсем противоположные выводы. История Иисуса, Ницше и самого же Кроули, о чем будет понятно ближе к концу, более чем красноречиво свидетельствует, сколь ненадежна любая опора на откровение и до какой степени личность определяет то, в каком векторе будет осмысляться один и тот же текст, из которого можно сделать прямо противоположные выводы — было бы желание.

Поэтому для меня осмысление Телемы возможно только через осмысление жизненного пути ее отца-основателя, Алистера Кроули — личности, окруженной, пожалуй, самым большим и самым нелепым набором предрассудков и черных легенд. Я убежден, что основная привлекательность Телемы, ее ядро заключается даже не в самих словах Книги Закона (сколь бы красивы и глубоки они ни были), а в том невербальном посыле, который несет вся жизнь Алистера. Разумеется, это не значит, что его путь следует копировать со всеми его ошибками и просчетами. Это лишь значит, что нужно понять сам дух Кроули, который он отчаянно и яростно иллюстрировал своим собственным путем.

Моя Телема начинается с личности Отца. Алистер Кроули. Беднягу угораздило родиться в семье представителей, пожалуй, самой отртодоксальной, упертой и буквалистской секты своего времени — плимутских братьев, которые были свято уверены, что скоро наступит конец света и единственный, кто может спастись, — это член их несчастного плимутского братства. С самого детства Кроули переживает серию унижений, которые всегда подкрепляются именем Иисуса, что в конечном счете создает для него устойчивый импринт, до конца жизни не позволяющий ему взглянуть на эту спорную и двойственную фигуру без личной призмы острой обиды.

В абсолютном большинстве случаев сын или дочь плимутского брата становится членом этой религиозной группы, пассивно включая в себя все, что ему транслировалось в стадии взросления, в чем человек не слишком отличается от животного, запечатлевающего свои поведенческие стратегии в моменты ранней импринтной уязвимости. Кроули же был Темным Ангелом гораздо больше, чем животно-человеком, поэтому с самого начала определенным образом атаковал окружающие его условия ханжества, лицемерия и страха. Сохранились воспоминания о выходках малолетнего Кроули. Он мог налить чопорным гостьям в чай касторки и наблюдать, как они, давясь, выпивают свой чай, только бы не нарушить приличия. Или же, услышав, что «у леди нет ног», — залезть под стол, задрать юбку гостье и во всеуслышание закричать: «А у нее есть ноги, она не леди!» Какому бы давлению со стороны близких и дальних родственников он ни подвергался, это только больше вызывало сопротивление.

Таким образом, одним из главных гештальтов Телемы, отличающих ее от абсолютного большинства известных оккультных теорий, является яростный импульс стать большим, чем тебя хотели сделать, выйти за все границы, оспорить всех священных коров. В то время как большинство эзотерических школ вполне довольствовались историей о «мудрых махатмах» и высокими размышлениями о духовных мирах, Кроули превратил эзотерическую практику в настоящую экспериментальную лабораторию, где главным подопытным был он сам, а целью — нахождение заветного средства, которое выведет его за пределы заданной ему клетки. Этот глубоко гностический посыл души, заброшенной в чуждые для него условия и готовой не на словах, а на деле использовать любые средства, для того чтобы разрушить границу, выгодно отличает его от большинства других учителей, мыслящих свое учение некоей «закрытой» системой. Очень показательно, что, будучи еще молодым и наивным неофитом, вступающим на порог Золотой Зари, Кроули искренне интересовался: а какой процент посвящаемых погибает в процессе инициации? Каким-то совершенно неясным образом он был «настроен» на изначальный, древний, языческий гештальт инициации, когда прохождение посвящения означает прохождение по краю жизни и смерти, не гарантирующее удачного исхода, но подразумевающее этакий архетип первобытной инициации, опыт радикальной трансформации.

Другое свойство, отличающее его от большинства публичных эзотерических учителей, — это его колоссальный сексуальный темперамент. Еще в шестнадцать лет он умудрился соблазнить служанку, а уж ход его сексуальных похождений после едва ли поддается подсчету. Именно сексуальная свобода Кроули стала причиной того что его современники считали его едва ли не «самым испорченным человеком на земле».

Впрочем, здесь стоит взглянуть немного глубже, чтобы понять, что настоящий конфликт с обществом был у него не столько из-за его сексуальных похождений, сколько из-за его нежелания играть в двойные игры, надевать маску целомудрия и добропорядочности, раздваивать себя на публичную персону и тайную жизнь. Поэтому одним из ключевых императивов главной книги его жизни — Книги Закона — стала идея «взять себе столько любви, сколько желаешь, когда, где и с кем изволишь». Этот отказ от раздвоения, радикальная внутренняя последовательность и превратила Кроули в «самого испорченного человека на Земле» в глазах современной ему прессы. Вот это радикальное неприятие «мира» с его условностями с одной стороны и восприятие сексуальности как пути к спасению с другой роднит его с самыми ранними и самыми проклинаемыми отцами церкви еретиками — наиболее радикальными гностическими группами первых веков.

Гностический нонконформизм «чужого», стремление выйти из любых ограничений, сильное либидо — это, пожалуй, основные его качества, предопределившие первичный дух Телемы. Еще одно интересное качество Кроули, которое столь редко встречается, это сочетание самого яростного, страстного и неистового жара в его поэтических текстах и мистических книгах и суховатого, лишенного любой экзальтированности и ложного пафоса, практически рационального языка его теоретических книг о магии. Кроули мечтал сделать Магию Наукой, и, пожалуй, хотя стоит признать, что ему это не удалось, он был тем, кто приблизился к этой цели ближе, чем кто бы то ни было.

Вопреки популярным шаблонам, Кроули не был ни черным колдуном (то есть использующим магию в качестве инструмента ублажения своего эго), ни в классическом смысле сатанистом (то есть служащим разрушению ради разрушения). Его личная мистика была посвящена идеалу слияния со своим Ангелом Хранителем, а затем с возлюбленной Богиней, в чашу которой следует «излить свою жизнь, не утаив ни капли».

Во всех обозначенных выше пунктах я чувствовал глубокое с ним родство. Как и он, я раз за разом ставил над собой эксперимент, чтобы вырвать эту занозу чуждых мне семейных шаблонов, раз за разом я отказывался разделять себя на приличную персону и тайную жизнь, раз за разом я не мог испытывать ничего кроме брезгливости к разного рода «благостным» эзотерическим учениям.

Главное откровение Телемы, Книга Закона, каким-то немыслимым образом повторяет многие детали тантрических учений, которые на момент написания Книги Закона не были ему известны. Вместо трансцендентного миру патриархального бога Кроули фактически заново изобрел метафизику диады, где в основе лежит изначальный женский и изначальный мужской принцип (Шива и Шакти в индуизме, Инь и Ян в даосизме, Нюит и Хадит в Телеме), и абсолютно гетеродоксальную этику, выраженную в главном законе Телемы: твори что изВолишь — таков да будет весь закон.

Вот этот самый закон Телемы раз за разом становится камнем преткновения для разного рода непониманий, искажений и отклонений. Фактически — двусмысленным является само слово Воля, которое можно понимать и как синоним свободы — «вольница», «отпустить на волю», — и как синоним дисциплины и сосредоточенности «сила воли». Одни понимают этот закон чисто в дионисийском ключе, по принципу «делай, что тебе в голову взбредет», другие в чисто аполлоническом — «подчини себя полностью одной воле». На самом деле правильное понимание этого принципа лежит точно посередине, где с одной стороны имеет место восстание субъекта против любых попыток навязать ему неподлинное, «не волевое», «не аутентичное» поведение и мышление, не идя на компромиссы даже в самых мелочах, а с другой — необходимость сосредоточить всю свою Волю на том, что ты действительно желаешь. В аксиомах Телемы постоянно встречаются двусмысленности и кажущиеся противоречия, истинный смысл которых — познать парадоксальную природу бытия.

За свою жизнь Кроули создал два телемитских Ордена. Это телемитская версия Ордена Восточных Тамплиеров, оказавшаяся наиболее исторически жизнеспособной, мыслимая им как особого рода братство, которое должно транслировать ценности нового эона, и Орден А. А., где посвящаемый знал только посвятителя и целью было исключительно и строго жесткое совершенствование психических навыков. Кроули создает сложнейшую систему ритуалов, личных и коллективных, святых книг, практик, инструкций по разного рода формам эксперимента над собой, начиная от йоги и заканчивая гашишем. Иными словами, жизнь Кроули представляет собой постоянное расширение своих границ.

Таким образом, Телема как учение и Орден ОТО как сообщество ощущались мною как максимально аутентичные моим глубинным запросам.

 

 

Глава 3. Есть магия и магия

Магия это искусство и наука совершать изменения согласно своей Воле.

Алистер Кроули. Магия в теории и на практике

 

Есть магия и магия. Для всех, кто смотрит со стороны, — магия ассоциируется с чудесами, с актами прямого воздействия, со слепой волей к господству. Приворот. Порча. Проклятие. Денежный ритуал: сегодня ритуал — завтра деньги. Вне зависимости от того, допускает ли внешний наблюдатель существование «магии» или считает ее самообманом, в девяноста процентах случаев у сторонников и противников магии разное отношение к тому, что в общем и целом понимается примерно одинаково. Подобная магия, мыслится как еще один инструмент, еще одна насадка, еще один рычаг для утверждения своей слепой воли к власти.

Предложите юноше бледному со взором горящим написать сочинение, что есть магия и как бы изменилась его жизнь, если бы он стал магом. О, вы получите настоящую феерию влажных фантазий о власти над противоположным полом, уничтожении всех известных и неизвестных врагов и покупке особняка после выигрыша в лотерею главного приза.

Все это — чушь.

Правда, тут нужно сделать некоторые уточнения. До определенной степени «спецэффекты» в виде чудесных результатов, конечно, могут иметь место. Более того, вероятно, уже на начальном этапе практик получит серию «попаданий в яблочко», после которых всю жизнь будет стремиться повторить результат, полученный как снег на голову в ни к чему не обязывающем эксперименте. Маги на кухне действительно вели войну, и открывшаяся язва у одной из участниц, как и тяжелые мигрени у тех, кто «с другой стороны», — были вполне объективной реальностью. Вот только все это — не более чем пустяки, круги на воде, излишнее внимание к которым гарантированно впечатывает мага «мелом в асфальт». Увлекшись чудесами и воздействиями, чудотворец или колдун на самом деле никогда не станет Магом в истинном смысле, но растратит свою шагреневую кожу и променяет первородство на чечевичную похлебку. Истинные чудеса невозможно поставить на поток, невозможно запрячь ветер в свою колесницу и заставить его двигаться вперед. Мелкие свершения такой магии порой происходят, но плата в итоге все равно окажется выше.

Вселенная эзотерики, магии, оккультизма имеет очень много пластов и уровней. Часто бывает, что, соприкоснувшись с одним, искатель уверен, будто целое сводится исключительно к этому уровню. Есть «благостные эзотерики». Это, пожалуй, самое дно дискурса, позитивное мышление, сладкие аффирмации, выхолощенные боги и легко узнаваемый для каждого, кто хоть раз видел подобное, приторный душок. Чуть повыше, но тоже на дне находятся чернушники. Мрак, зло, слава Сатане, а я самый крутой маг и вообще некрещеных младенцев я на завтрак ем. Ну и все такое. Когда смотришь, в каком литературном, точнее, антилитературном стиле ругаются иные, даже крупные и известные, черные маги, пропадает малейшее желание иметь с ними дело. Я поместил их чуть повыше первых, потому что у них, по крайней мере, есть жизненная энергия, страсть. Но, о боги, какое дурновкусие!

Повыше будут те, кто опирается на Кастанеду. Сам по себе Кастанеда очень даже неплох, но я не понимаю, почему, за исключением одного-единственного человека, адекватно представляющего эту традицию, — Баньши Дану, все остальные кастанедовцы имеют одно узнаваемое и типичное свойство — весьма небезупречную озабоченность демонстрацией своей безупречности. Скучно это, господа нагуали, на кривых понтах Орла не облететь.

Выше — оккультные ордена, одним из которых является ОТО. Так что мне повезло, и я с первых шагов оказался в пространстве, пожалуй, одного из самых высоких эзотерических дискурсов. Где-то рядом с ОТО тусуются масоны, розенкрейцеры и два-три других культурных проекта для культурных людей, у каждого из которых есть свои внутренние правила игры.

Впрочем, следует сказать заранее: есть кое-что еще выше. Но к ним невозможно «попасть» по запросу, их невозможно найти в интернете рекламирующими великолепие своего пути. Группы, союзы, братства, у которых есть свой сильный источник. Я бы сказал точнее — семьи. Семьи — в отличие от всего вышеперечисленного — в принципе никогда не рекламируют себя, а пространство выстраивается вокруг них, и притягивают ровно тех, кто им нужен. Каждая тусовка, где говорят о высоком и что-то пытаются практиковать, на определенном этапе начинает называть себя «семьей», но, черт возьми, на сотню тусовок вы хорошо если найдете одну семью.

Сколько таких семей, в центре которых горит огонь истока, думаю, не знает никто — как сосчитать то, что сокрыто? Но именно семьи являют собой эзотеризм в его точном, истинном смысле. Поэтому, друзья, формулировка «реклама эзотерических проектов» абсурдна сама по себе, как горячий лед или деревянное железо. С другой стороны, порой семьи могут активно продвигать свои проекты, но на самом деле единственным смыслом этих проектов является вычленение своей единицы из сотни бредущих мимо.

Вернемся к магии. Истинная магия — это точно не приворот или порча. Истинная магия есть служение. Служение своим богам. Первопринципу. Истоку. Обретение живой, экзистирующий сопричастности к высшему. Жизнь как сонастройка на манифестацию богов. Настоящая магия — это когда не смеешь попросить у своих богов копейку, ибо это недостойная корысть, а потом — неожиданно для себя получаешь десять рублей и к горлу подступает дрожь от невозможности произошедшего. Настоящая магия — не в том, чтобы возвеличивать свое эго, а в том, чтобы максимально подчинить его Иному Началу, которое никогда не будет проявлено в ком бы то ни было внешнем.

Самая большая опасность подстерегает практика в тот первый момент, когда он действительно, на своем собственном опыте узнает — Магия возможна. Реальна. Причем та, первая магия, на которую и время бы не стоило тратить, кажется настоящим Святым Граалем, дарующим ключи к абсолютной власти. И эту точку пути очень мало кто проходит безупречно. Во всяком случае, что уж там скрывать, мне этого не удалось настолько, что в результате допущенных ошибок я был отключен своим Патроном от какой-либо возможности осуществлять магию первого типа.

И на протяжении всей жизни, всякий раз когда я позволял коварной мысли «а почему бы и нет» завладеть разумом, я гарантировано не получал результата. Я бы сказал, что в первые три месяца столкновения с Магией я растратил весь потенциал права делать запрос от эго, и это право до сих пор не вернулось ко мне. Впрочем, сейчас я точно не жалуюсь — ибо в один прекрасный момент я выяснил, что мне даровали многократно больше, чем я мог даже представлять в мечтаниях. Я расскажу о своих первых ошибках и даже дам обязательное предупреждение: я очень легко отделался, кому-то и меньшие ошибки могут обойтись гораздо дороже.

 

В этой главе я хочу рассказать о начале моей магии, как я, сперва будучи вознесен, бездарно растратил данную силу, и если бы не серебряная ниточка, перекинутая ко мне с той стороны зеркального стекла, превратился бы в магическую пустышку до конца жизни. Хочется сказать — «не повторяйте моих ошибок», но нет — повторяйте. Потому что не перегоревшие в своих ошибках, не нарвавшиеся своими же лбами на то, что есть, а чего нет, умные и правильные мальчики и девочки, абсолютно точно знающие, что можно а что нельзя, — никогда не станут магами. Поэтому — совершив свои ошибки, вы сохраните шанс, но не совершив их — не получите даже одного шанса.

Можете себе представить, какая сила иллюзии и воодушевления врывается в сознание, если вам наглядно, стопроцентно, на вашей шкуре опыт покажет — Магия действительно реальна. Это ведь крайне интересная штука, потому что, по моим наблюдениям, чаще всего в своем отношении к магии большинство, в том числе из тех, кто именуют себя магами, расщеплены в своей основе — как бы веря и не веря, принимая и не принимая одновременно.

Итак — самое важное событие. Первая встреча. Путь мага — это своего рода серия рубиконов: первый запрос, первый ритуал, первое посвящение, первая бездна. Одним из таких рубиконов была первая встреча с абсолютным главой, мастером российского ОТО, братом Марсием. Странное дело — порой я не могу вспомнить, что было неделю назад, но эта первая встреча во всех деталях отпечаталась в памяти навсегда.

Брат Марсий встречал меня в многолюдном метро в сопровождении ассистентки, яркой, как фотомодель. Они пригласили меня в кафе, где и должна была состоятся та самая первая беседа, которая и определит, войду ли я в телемитское братство. Что я могу принести Ордену? А что есть Орден для меня? Как вообще я представляю Орден? Хочу ли я в него и почему? Простые вопросы, простые ответы. Беседа, точнее даже собеседование — продлилось не больше двадцати минут.

Говорили о том, о чем обычно говорят в таких случаях, и едва ли мое собеседование отличалось чем-то от сотен собеседований, проходящих в разных оккультных братствах. А каковы причины, которые привели вас в наш Орден, а что из книг Кроули вы читали, а пробовали ли делать ритуалы?

На слове «ритуалы» у меня произошло легкое замыкание. До сих пор мне попадались только групповые ритуалы вроде гностической мессы или описание ритуала Пану. На личные ритуалы я до сих пор так и не натыкался и даже не догадывался, что путь телемита — это не только непрестанное восхваление Нюит словами и делами (любви), но строгая и сложная дисциплина регулярно выполняемых практик и размышления над их соответствиями.

До этой встречи с Марсием я прочитал очень много текстов Кроули, но как-то так случилось, что мне не попадались индивидуальные ритуалы или я просто пропускал их. Мозг каким-то образом выделял исключительно те, которые либо вибрировали в унисон с моим почитанием Лилит, либо совпадали с чем-то, что я раньше читал у Юнга. Я умудрился пропустить информацию о последовательности личных ритуалов, обязательных в качестве духовной практики. Я попросил Марсия дать мне ритуал, я стал записывать под его диктовку. И конечно, Марсий дал мне ритуал, который считал самым важным для начинающего.

Конечно, это был МРП. Классический Малый ритуал Пентаграммы, созданный в легендарной Золотой Заре и немного переосмысленный Алистером нашим Кроули. С жадностью неофита, который с детства слышал о заморских чудесных странах как о чем-то недостижимом, а сейчас узнал, что туда можно поехать, я вникал в каждое движение и жест, пока наконец Марсий не произнес это имя. И вот тут настроение резко изменилось — и меня стал покрывать холодный пот. Должно быть, я чего-то не понимаю. Все, на что хватило моих сил, — это скрыть свое смущение и ужас. В ритуале использовалось имя Яхве. Врага. Врага Лилит. Того, кто приказал ей подчиниться Адаму. На имени Яхве меня практически затрясло. Я пришел сюда служить Ей, я читал Книгу Закона и я абсолютно точно не мог спутать эту вибрацию ни с чем.

И тут с самого начала мне предлагают призывать Яхве. Предательство! Но ведь Лилит привела меня сюда. Должно быть, я что-то не знаю? Может быть, это имеет другой смысл. Другой? Но это же Яхве!!! Сам не свой я добрался до дома и первым делом полез на сайт. Действительно, Марсий не обманул — это ритуал за авторством Алистера Кроули. Но как это вообще возможно? Кому он служит? Я почувствовал, что мой мир раскалывается на две половинки: с одной стороны была она, вдохновившая Кроули, который единственный знал главную тайну святости секса и в особенности святости секса с особенными женщинами.

Но между мной и Кроули стояло это имя, имя, которое я ненавидел с того момента, как узнал историю Лилит. Как вместить, что Кроули славит Лайлу теми словами, какими я бы славил Лилит, обладай я самым высшим даром меда поэзии, но при этом, смущаясь, называл МРП, где произносится имя ее гонителя, «эликсиром металлов и камнем философов»?!

Я почти заболел от размышлений. И на третий день я таки принял решение. Прости меня, Госпожа, прости меня, владычица, но ты сама и твои знаки привели меня сюда. И как бы то ни было, я должен войти в храм, раз оказался на пороге Волей Твоей. Я поверил и, преодолевая отторжение, начал учить слова. Яхве. Йод-Хе-Вау-Хе. Другие слова, тоже библейские, не вызывали такого отторжения просто потому, что я не знал, что это тоже имена библейского бога. Наверное, бывший христианин, в котором его вера пропитала его суть, входит на сатанинскую мессу с тем же ужасом, с каким я впервые выполнял МРП.

Надо будет разобраться с этим. Конечно, через некоторое время я выяснил, что в Телеме Яхве — это просто структура, формула принципа четырех стихий, тетраграмматон. И это не имеет отношения к тому Яхве. Приняв эту версию, я честно делал этот ритуал и даже один раз, оказавшись в точке кризиса, таки воззвал к этой формуле. И все же нечто во мне всегда сопротивлялось этому ритуалу до последнего момента. Все остальные, впоследствии открытые и освоенные ритуалы Телемы — от поклонения Солнцу до Регуле и Самех — вызывали настоящий восторг и проходили через сердце. Но от МРП всегда чувствовался неприятный холодок. И все же — мрачноватая структура Яхве, как убедится читатель, порой пробегала по корридорам телемитских сообществ, перекрывая ветер свободы.

Ну а если забегать очень далеко вперед, ко второй и третьей части повествования, то надо сказать, что несколько позже, когда я ушел в свой проект, отойдя от дел Ордена, но оставаясь телемитом, я не раз читал лекции по всем ритуалам Телемы. Всем, кроме того самого МРП. И хотя тогда правила игры были таковы, что мне надо было принять этот ритуал, сейчас, анализируя жизнь и учение Кроули с вершины, достигнутой точкой 5=6<3>, я пришел к парадоксальному выводу — мир действительно принадлежит другой стороне. Телемиту, узревшему всю красоту и глубину Святых книг, написанных Кроули, невыносимо сложно признать, что сам Кроули был разрываем двумя силами. Первый, кто провозглашал Нюит-Лилит. Первый, кто бросил вызов иудео-христианской морали в ее главном бастионе. Пророк, который поменял фундаментальные правила игры в большом мире оккультной традиции Запада.

 

<3>5=6 это степень в Ордене А.А., созданном Алистером Кроули. Первая цифра означает номер степени, а вторая — число сфиры на древе жизни. Таким образом, 1=10 — это степень неофита, осваивающего законы материального мира, а 10=1 — высочайшая степень Ипсисимуса, на которой посвященный полностью соединяется с богом и произносит слово Эона. 5=6 — это степень, связанная со сфирой Тифарет, в которой достигается знание и собеседование со своим САХ (по-юнгиански — с Самостью) и осознается своя Истинная Воля. В сюжете книги это понятие связано с двенадцатой главой в третьей части, где происходит первая встреча с Азазелем. (Прим. автора.)

 

Это все так. Но точно так же правда, что тот же самый Кроули так и не смог до конца освободиться и понять, что же значит его же собственный закон, принятый во всей тотальности. Потому в его книгах встречаются, к примеру, рассуждения о женщинах, которые якобы по своей женской природе не способны к магии, (то есть, видимо, наличие хуя является главным условием бытия магом). А в одной из самых прекрасных Святых книг — «Книге Сердца, обвитого Змеем» есть в высшей степени спорный и неприятный пассаж о Лилит.

У него хватило проницательности и мужества переосмыслить Бабалон, ту, что считалась Вавилонской блудницей и убийцей святых, но переосмыслить Лилит, сделать последний шаг к разрыву с патриархальной мерзостью он так и не смог. И не смог не потому, что был в чем-то глуп или недальновиден. Но потому, что сам оставался раздвоен в себе самом. Обогнав свою эпоху и будучи первым проводником нового мира, в своем восприятии женского он нес кусочек мира старого, разрываясь между ними — то понимая божественность женщины, а то утверждая, что у женщины нет воли и женщина не может быть магом. То говоря о полном освобождении стихии сексуальности, а то снимая с поста главы ложи преданного ему Смита за эту самую очень свободную сексуальность. После Кроули был Парсонс, своей жизнью исправивший ошибки своего небесного отца.

Но все это понимание пришло гораздо позже. После бездны, после четвертой степени, после установления своего, индивидуального магистерия и своего храма. А в начале пути я должен был совершить прыжок веры. И преодолевая ужас, опуская глаза, чувствуя себя чудовищным предателем, я в первый раз выполнял Малый ритуал Пентаграммы и испытывал то самое приятное тепло в сердце и ощущение достижения баланса стихий, о котором и говорил Марсий. Я просто научился не видеть другое ощущение, поверив в правоту тех, кто по определению знает больше меня. Задумайтесь. Не сделав так, я никогда бы не стал тем, кем я стал, и всякий, кто желает обрести свой храм, должен пройти этап многолетнего ученичества и принятия всего, что несут те, кто знает и может больше. Зато потом для немногих уготован особый прыжок.

Вечером, после того как я впервые выполнил МРП, от Марсия пришло письмо со списком книг и прикрепленными файлами этих книг. Мне следовало их внимательно изучить, чтобы сдать экзамен на достаточную подготовку к посвящению в ОТО.

Следующая встреча тоже неплохо запомнилась. На этот раз Марсий пригласил меня домой, где я впервые увидел других братьев и сестер. Я опасался этой встречи, но именно здесь почувствовал главное — эти люди вызывают у меня доверие.

Но эта встреча запомнилась не разговорами. Эта встреча запомнилась местом, где она проходила. Огромная квартира, где все четыре комнаты по всем возможным стенам были заполнены книгами. До этого момента я имел наивность предполагать, будто собранная мной за последние пять лет библиотека была большой. Иллюзия разбилась в прах. Оказавшись перед библиотекой Марсия, я буквально онемел от изумления. Книги. Везде, во всех комнатах, книги на стеллажах в несколько слоев. Книги обо всем: история, литература, политика, магия, поэзия, культурология. Легче сказать, чего там не было, чем перечислить, что было: Донцовой и Марининой в библиотеке Марсия точно не было и не могло быть. А вот всего остального... Вот только в ту самую секунду, оглушенный созерцанием этой книжной феерии, я полностью и окончательно понял: мне сюда. Я попал куда надо.

До этой встречи мне приходилось пересекаться с некоторыми психологическими и оккультными школами и группами, но я нигде надолго не задерживался. Ибо везде меня встречала бедность. Не материальная бедность, но бедность духа, зауженность, зашоренность на «единственно правильном учении», невозможность увидеть что-то вне границ, заданных школой.

Но здесь все оказалось устроено прямо противоположным образом. Здесь школа, традиция явно давала Марсию точку опоры, позволяющую осмыслить всю бесконечность человеческой культуры. «А ведь если я стану членом Ордена, Марсий разрешит мне пользоваться его библиотекой», — подумал я, и даже самые дальние бессознательные сомнения отпали. Да, еще одна деталь: все сомнения отпали еще и потому, что впервые я увидел супругу брата Марсия, тоже телемита и сестру ОТО, что было зримым доказательством ложности моих страхов — уж он-то точно не гей.

Оказавшись оглушен созерцанием тысяч томов библиотеки главы Ордена, я не слишком запомнил, о чем говорили. Вроде бы речь шла о следующем после Пентаграммы ритуале — Малом ритуале Гексаграммы.

Началась подготовка. Наши встречи происходили примерно раз в две-три недели. На них мне рассказывали о ритуалах и объясняли их символизм. Не помню, были ли еще ученики, но вроде бы нет — тогда преобладал индивидуальный подход.

Как же сложно описать чувства, которые меня переполняли. Попробуйте представить себе спортсмена неважно какого вида спорта, многие годы являющегося одним из лучших игроков второй лиги. Он вызывает восхищение одних, зависть других, соперничество третьих и, сравнивая себя с окружащим миром, постоянно говорит себе — черт возьми, как же я крут! И в один прекрасный момент по очкам и достижениям этого спортсмена переводят в первую лигу. Где он — не первый, а последний. Где все его достижения и предметы гордости — не более чем «история детства». Самый большой из малых становится самым маленьким из больших. Там с некоторой долей заносчивости я мог позволить себе гордиться самым большим набором знаний. Здесь — мои знания были не больше, чем знания десятиклассника в сравнении со знаниями среднего студента. Там я с гордостью показывал всем гостям библиотеку, как бы подчеркивая — я не такой как все, моя жизнь это книги, мысль, идея. Здесь, библиотека Марсия могла бы вместить десяток моих библиотек, да и библиотеки других братьев и сестер тоже выразительно говорили сами за себя. Там я уверенно рекомендовал заглянувшим на огонек, что и в каком порядке читать. Здесь я мог только надеяться, что Марсий или сестра Нина, пожалуй, самый образованный человек в Ордене, порекомендуют мне что-то из большой реальности мысли.

И вот здесь тонкая штука, как к этому относиться. Потому что на такое изменение может быть две разных реакции. Для человеко-животного такой переход был бы катастрофой. Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме, — весьма недальновидная поговорка, созданная теми, кто понимает власть как средство утолить серый голод. Для другого, противоположного типа такой переход стал бы самым большим подарком судьбы. Так что мне казалось, будто из иллюзорного мира я оказался в мире реальном — и мне здесь чертовски понравилось.

И конечно, приобретая свои первые познания, я с головой нырнул в первые наивные эксперименты с магией. Особенно заинтересовала магия Хаоса. Заинтересовала легкостью, практичностью и одновременно — вызывающей имморальностью. Я хотел попробовать все, перейти все границы, зайти дальше, чем заходили до меня, войти в те двери, в которые входил только сам Кроули — самый испорченный человек на Земле.

Прошло некоторое время — и вот на повестке дня мой первый магический эксперимент. Я жажду опыта, реального опыта. И, черт возьми, у меня есть повод. Та самая Ирина, которой трижды выпадал аркан Дурак. Какое-то время были с ней любовниками, но к тому моменту отношения угрожающе приближались к завершению, а возможно, были и полностью закончены. Месяц я не мог убедить ее встретиться.

Да, в Телеме все ритуалы направлены на духовные цели, и едва ли найдется умелец, который перезаточит Звездный Рубин или Гностическую мессу для забивания гвоздей. Но я-то уже знал не только о магии Телемы. А почему бы не воспользоваться магией Хаоса, изначально глубоко практичной и прагматичной, коли уж ритуалы магии Хаоса выложены на официальном сайте ОТО? Я изготовил сигиллу, вычеркнув, как и рекомендовалось, повторяющиеся буквы. Положил эту сигиллу под простыню.

После чего я почувствовал себя спускающимся в инферно трущоб героем и, недолго колеблясь, снял проститутку. Вся моя магия заключалась в том, что в момент семяизвержения я издал рык «Терион!», со всей силой и яркостью представляя вожделенную Ирину на месте той, кто честно делала свою работу. Надо сказать, работница древней<