Крышна , Крышна , ХАРЕ , ХАРЕ .

ХАРЕ РАМА, ХАРЕ РАМА,

РАМА, РАМА, ХАРЕ, ХАРЕ

очищает субъект Антиматериального происхождения дживатму от последствий связи с материей и таким образом пробуждает естественные чувственные возможности дживатмы, указанные в восьмой аксиоме.

Слова ХАРЕ, КРЫША и РАМА — символы, обладающие абсолютным значением. Они лежат вне круга применимости численных описаний, хотя в то же самое время, как мы только что показали, эти особые звуковые вибрации могут быть в незначительной своей части описаны на языке механистической физики.

Ещё один яркий пример — тантрическая йога.

“Тантра” — санскритское слово, означающее “суть”. Оно происходит от глагола “Тантори”, означающего “ткать, плести”. Т.е. “ тантра ” лучше перевести как “ основа или суть того, что плетется или ткётся (на мистическом уровне)”.

В ритуалах Тантры для вызова ментальных образов (янтры), эмоций, или их контроля, для достижения конкретной цели, опять таки используется мантра — специальный звуковой код.

МАНТРА кладет мысль в унисон с вибрациями конкретных форм, или субъектов тонкого мира, действуя на их частотах, и формирует ЯНТРУ — сценарий будущих процессов, который затем неумолимо реализуется на грубом, видимом плане.

Когда требуется воздействовать на человека, слово (мантра) открывает закрытые, естественные выходы через которые в заданном направлении течет вся психическая энергия.

Любое слово — это звуковая вибрация, имеющая на мистическом плане огромную силу. Хотя последствия произнесения большинства слов человеку неизвестны и невидимы.

Все учёные-естественники знают, что в физике также есть числа, которые носят абсолютный характер.

Вышеприведенные примеры позволяют сделать вывод о том, что для разработки прямого подхода к исследованию сознания нам потребуются концепции и даже символы, которые являются чем-то большим, нежели простые значки на бумаге. И обладают размерностью, которую невозможно описать числами.

В качестве подобных символов годятся только те, которые могут напрямую восприниматься чувствами дживатмы, а не просто обрабатываться органами чувств тела.

Именно в древнеарийской системе бхакти - йога используются подобные символы, которые являются трансцендентальными, т.е. запредельными (за пределами материального мира) константами природы.

 

РАЗУМНЫЕ МАШИНЫ               И ПСИХОФИЗИЧЕСКИЙ ПАРАЛЛЕЛИЗМ

Глава 3

 

Авторы научно-фантастических произведений нередко пытаются решить проблему старения и смерти, развивая идею о том, что человек - это, в сущности, сложная машина. Типичный эпизод: врач с помощью техников сканирует голову умирающего Сэмюэла Джонса используя "цереброскоп", чрезвычайно чувствительный прибор, точнейшим образом регистрирующий все синаптические связи нейронов мозга. Затем ЭВМ преобразует полученные данные в компьютерную программу, которая во всех деталях моделирует внутреннюю деятельность этого конкретного мозга. Как только эта программа запускается на соответствующем компьютере, мистер Джонс как бы возвращается к жизни, с помощью машины. "Я избежал смерти!"- объявляет компьютер через электронный звуковой генератор. Оглядывая комнату с помощью стереоскопической телекамеры, компьютеризированный мистер Джонс кажется несколько смущенным своим новым воплощением. Однако, при беседе со старыми друзьями, "он" проявляет все без исключения характерные особенности настоящего мистера Джонса. Итак, в этом рассказе мистер Джонс продолжает жить в виде компьютера. Единственное чего он теперь боится и пытается предотвратить - как бы кто не стер его из компьюторной памяти. Сюжет выглядит фантастическим, и тем не менее многие выдающиеся мыслители современной науки относятся к лежащему в его основе принципу с полной серьезностью. По сути дела, подавляющее большинство естествоиспытателуй, абсолютно убеждены, что живое существо является не чем иным, как сложнейшей машиной, состоящей из молекулярных компонент. В философии и психологии подобное предположение ведет к неизбежному выводу о том, что мышление является не более чем биофизической функцией мозга. В соответствии с данной точкой зрения все понятия, которые обычно характеризуют человеческую личность (сознание, восприятие, цель, разум), могут быть целиком и полностью определены на механистическом языке. Параллельно с подобными рассуждениями ведутся беспочвенные спекуляции по поводу создания машин, которые могли бы воплощать в себе свойства личности. Однако дело не ограничивается пустыми измышлениями. Появление компьютеров нового поколения породило области научных исследований, направленных на практическое создание подобных машин. В рамках науки об искусственном интеллекте, или "инженерии мышления", ученые развивают идею о том, что достаточно сложный и быстродействующий компьютер сможет воспроизвести все аспекты сознающей личности. Из брошюры Массачусетского Технологического Института, написанной в 1979 году, мы узнаем, например, о том, что "инженерия мышления" предполагает новый подход к проблеме мышления и интеллекта, "совершенно отличный от принятого в философии и психологии подход, согласно которому специалисты "инженерии мышления" стараются создать разум" (в машине) /1/. Настоящая глава посвящена изучению вопроса о том, способна ли машина обрести собственное сознательное "я", которое воспринимало бы себя как наблюдатель и созидатель. В качестве основного тезиса я выдвигаю положение о том, что хотя компьютеры в принципе способны воспроизводить сложные последовательности действий, сравнимые с поведением человека, они в то же время неспособны обрести самосознание, если только в действие не вступают некоторве высшие законы, неизвестные современной науке. Как ни странно, мы сможем сформулировать весьма серьезные аргументы в пользу нашего основного тезиса, основываясь на тех самых принципах, на которых строится наука об искусственном интеллекте. Что же касается компьютеров, то наиболее разумный вывод, к которому мы можем прийти рассмотрев эти аргументы, состоит в том, что компьютер не может обладать созна- нием. Эти концепции, будучи применены к "машине" человеческого мозга, свидетельствуют в пользу немеханистического понимания сознающего "я".

  2.1 Как работает компьютер

Продолжая наше исследование, рассмотрим некий гипотетический компьютер, который обладает интеллектом и самосознанием на человеческом уровне. Совершенно необязательно, чтобы компьютер дублировал мышление конкретного человека, например, мистера Джонса из нашего рассказа, хотя такую возможность также было бы интересно рассмотреть. Предположим для простоты, что у компьютера могут быть осознанные мысли, эмоции и чувственные восприятия, аналогичные человеческим. Для начала вкратце ознакомимся с внутренней организацией нашего "разумного" компьютера. Поскольку он принадлежит к числу цифровых ЭВМ, то у него есть хранилище информации (так называемая "память"), центральный процессор (ЦП), а также различные устройства для обмена информацией с внешним миром. Память является пассивным промежуточным звеном: она служит для хранения больших объемов информации в форме чисел. Типичную компьютерную память можно представить себе в виде ряда пронумерованных ячеек, каждая из которых содержит в себе число. Некоторые из ячеек содержат закодированные в цифровом виде команды, определяющие программу действий компьютера. Другие ячейки содержат самые разнообразные данные, а остальные - промежуточные результаты вычислений. Физически эти числа могут быть представлены в памяти машины в виде зарядов крохотных конденсаторов, распределения намагниченности маленьких магнитов, а также многими другими способами. Активные операции выполняются центральным процесором компьютера. ЦП способен выполнять определенное количество простейших операций над символами. Обычно такие операции включают в себя следующие шаги: первым делом из определенной области памяти ("адреса") извлекается закодированная команда, соответствующая операции, которую нужно выполнить. Если это необходимо для данной операции, из памяти могут быть извлечены также и дополнительные данные. Затем выполняется сама операция. Она может включать в себя считывание чисел с внешнего устройства и запись их в память ("ввод"), либо передача числа из памяти во внешнее устройство ("вывод"). Может происходить преобразование чисел в соответствии с каким-либо простым правилом, либо перемещение их из одной ячейки в другую. Любая операция завершается указанием адреса памяти, по которому следует искать очередную команду. Работа компьютера представляет собой повторение подобного рода шагов одного за другим и ничего более. Конкретные операции, которые нужно выполнить, задаются при помощи закодированных команд, хранящихся в пассивной памяти. Задачей ЦП является лишь их последовательное выполнение. Как и память, процессор может быть построен на основе самых разнообразных элементов от миниатюрных полупроводниковых переходов до электромеханических реле. Функционирование ЦП определяется не физическим устройством компонентов, а лишь логической схемой их соединения. Проще всего работу компьютера можно объяснить на следующем наглядном примере. На рис. 1 представлена программа команд для вычисления квадратного корня /2/. Тринадцать пронумерованных команд соответствуют списку закодированных инструкций, содержащихся в памяти компьютера. Для ясности мы приводим их на русском языке. Мы имеем также пять пронумерованных ячеек (с первой по пятую), соответствующих областям памяти, в которых содержатся данные и промежуточные операции вычисления. Начнем моделировать работу компьютера, поместив число, например, 9, в клетку (1). Затем последовательно выполним все команды. Выполнив последнию в клетке (2), мы обнаружим квадратный корень исходного числа. В реальном компьютере все эти команды выполняются процессором. Они служат примером элементарных операций, выполняемых современными компьютерами (хотя, и не соответствуют в полной мере операциям какого-либо конкретного компьютера

Рис. 1 Компьютерная программа вычисления квадратного корня. Для имитации работы компьютера поместим число в клетку 1 и выполним инструкции, начиная с первой. После завершения 13-й инструкции в клетке 2 окажется корень исходного числа, окргленный до ближайшего меньшего целого. Описанный выше метод извлечения корня может показаться громоздким и непонятным, однако именно так работает компьютер. Практическая применимость ЭВМ на самом деле основана на том факте, что любая схема вычислений может быть представлена в виде списка простых инструкций типа использованных в нашем примере. Данное утверждение высказывалось многими математиками в 30-х и 40-х годах и носит общепринятое название "тезис Черча" /3/. Это утверждение подразумевает, что, по крайней мере, в принципе, любая схема операций над символами, допускающая точное определение, может быть выполнена современным цифровым компьютером. Теперь перейдем к рассмотрению нашего гипотетического "разумного" компьютера. Представители науки об искусственном интеллекте утверждают, что поведение человека может быть полностью описано с помощью сложной схемы символьных операций. В соответствии с тезисом Черча такая схема может быть сведена к программе команд, аналогичных тем, которые мы рассматривали в нашем примере. Единственная разница состоит в том, что подобная программа оказалась бы гораздо длиннее и сложнее и могла бы содержать миллионы команд. Разумеется, до сих пор никто даже и близко не подошел к задаче формального символьного описания человеческого поведения. Тем не менее, предположим, что такое описание может быть осуществлено и выражено в виде компьютерной программы. Предположим, что некий компьютер выполняет такую сверхсложную программу и посмотрим, что мы можем узнать о состояниях "сознания" машины, При выполнении программы ЦП в каждый момент времени выполняет одну инструкцию, а миллионы прочих инструкций остаются пассивны содержимым "памяти". Интуиция подсказывает нам, что вряд ли подобное "пассивное содержимое" может иметь хоть что-нибудь общее с сознанием. Где же, в каком именно месте, обретается сознание компьютера? ЦП в каждый отдельный момент времени занят выполнением простой операции типа "копировать содержимое ячейки номер 1687002 в ячейку 9994563". Каким образом все это можно сопоставить с сознательным восприятием мыслей и чувств?  

2.2 Искусственный интеллект и иерархия функций  

У исследователей искусственного интеллекта на этот вопрос есть определенный ответ, основанный на идее иерархической организации компьютерных программ. Чтобы проиллюстрировать понятие уровней организации, еще раз рассмотрим простую программу, изображенную на рис. 1. Затем мы применим эту концепцию к программе нашего разумного компьютера и посмотрим, способна ли она выявить взаимосвязь между сознанием и внутренними состояниями машины. Хотя изображенная на рис. 1 программа извлечения корня может показаться неупорядоченным перечислением инструкций, на самом деле она обладает определенной структурой, схема которой приведена на рис. 2. Структура состоит из четырех уровней. На высшем уровне функция программы обозначается простым выражением, включающим символ "квадратный корень". На следующем уровне смысл этого символа определяется описанием метода, используемого программой для нахождения корня. В описании используется символ "возведенный в квадрат", который в свою очередь разъясняется уровнем ниже через понятие "сумма". И, наконец, на самом нижнем уровне определяется понятие "сумма" как комбинация элементарных операций, которые фактически выполняются для вычисления сумм в ходе работы программы. Для ясности на рис. 2 приведены фразы русского языка, но описание на каждом уровне должно использовать только символы элементарных операций либо символы более высокого уровня, значение которых разъясняется уровнем ниже. Эти, разбитые по ступеням, символические описания действительно определяют программу, в том смысле, что, начав с уровня номер 1 и, разворачивая каждый попавшийся нам символ через термины его определения на более низком уровне, мы в конечном итоге придем к списку элементарных операций программы на рис. 1. Ценность таких описаний состоит в том, что они дают ясное и понятное представление о том, что происходит в ходе выполнения программы. Таким образом, мы говорим, что на первом уровне, происходит возведение числа в квадрат, на следующем - числа складываются, уровнем ниже - к числам прибавляют или вычитают единицу. Однако, уровни организации программы представляют собой лишь абстрактные свойства перечня операций, приведенных на рис.1. Когда программа выполненяется компьютером, эти уровни реально не существуют; компьютер лишь выполняет элементарные операции, содержащиеся в перечне. В действительности мы можем пойти еще дальше и отметить, что даже это последнее утверждение не вполне истинно. То, что мы называем элементарными операциями, в действительности является всего лишь набором символов (например, "прибавить единицу к содержимому клетки номер 3"); за которыми стоят абстрактные свойства физических процессов, лежащих в основе работы компьютера. При работе компьютера в нем лишь производятся определенные преобразования материи и выполняемые по схеме физической структурой компьютера

Рис. 2. Уровневая организация программы, приведенной на рис. 1. Данную программу можно проанализировать, воспользовавшись понятием иерархии абстрактных уровней. На нижнем уровне находятся элементарные операции, а символы каждого последующего уровня (например, "возведенный в квадрат") определяются на предыдущем.    

В общем, любую компьютерную программу, выполняющую сложную задачу, можно представить в виде иерархии уровней описания. ИсследователиСпециалисты в области искусственного интеллекта обычно представляют задуманную ими "интеллектуальную", или "разумную" программу в виде некой иерархии, устроенной следующим образом. На нижнем уровне программа описывается посредством элементарных операций. Затем следуют несколько последовательных уровней, на каждом из которых определяются математические операции все возрастающей сложности. Наконец появляется уровень, на котором определяются символы, соответствующие основным составляющим мыслей, чувств и ощущений. Потом следуют уровни, включающие все более сложные аспекты мышления, и наконец, схема завершается уровнем, который занимает "Эго", или собственно "Я" /4/. Итак, специалисты по искусственному интеллекту понимают взаимосвязь работы компьютера и сознания следующим образом: сознание ассоциируется с высшими уровнями "разумной" программы, на которых происходит преобразование символов, напрямую соответствующих высшим сенсорным процессам и преобразованиям мыслей. В противоположность высшим, низшие уровни не ассоциируются с сознанием. Их структуру можно менять, не затрагивая сознания компьютера до тех пор, пока символы высших уровней получают эквивалентное толкование. В случае нашей программы вычисления корня это означает, что процесс отыскания корня, обозначенный на рис. 2 вторым уровнем, остается неизменным, даже если операция возведения в квадрат на третьем уровне будет определена каким-либо иным, но эквивалентным образом. Если бы мы пожелали ограничиться строго бихевиористским определением понятия "сознание", то вышеприведенная точка зрения вполне могла бы нас удовлетворить, (при условии, конечно, что программа с требуемым уровнем сложности была бы в самом деле создана). При помощи подобного критерия некоторые схемы поведения можно было бы определить как сознательные, остальные - как бессознательные. Как правило, цель последовательных действий, характеризующих поведение, должна быть достаточно длинной, чтобы о ней можно было судить как о "сознательном поведении". Например, продолжительная речь может иметь достаточно сложный характер, позволяюий сделать вывод о ее "сознательности", в то время как составляющие ее отдельные слова и короткие фразы оказываются слишком короткими, чтобы проявить подобные черты. Пользуясь таким критерием, можно было бы назвать некую последовательность действий компьютера "сознательной", поскольку подобная последовательность обладала бы определенными абстрактными свойствами высшего порядка. Тогда и деятельность компьютера может быть названа "сзнательной", в то время как отдельные элементарные операции оказались бы слишком короткими, чтобы считаться таковыми. 

2.3 Субъективное сознание машин и человека  

И все же нас интересует не столько определение категории сознательного поведения, сколько понимание реального субъективного содержания сознания. Для того, чтобы уяснить отличие данной концепции сознания от поведенческой, мы сделаем небольшое отступление, чтобы кратко описанить и установить ее статус как предмет серьезного исследования. Под словом "сознание" мы подразумеваем осведомленность о мыслях и чувствах, которые мы ощущаем и знаем, что мы их ощущаем. Поскольку наша природа не отличается от природы других людей, было бы вполне естественно предположить, что их сознание подобно нашему. Приняв это предположение, мы неизбежно приходим к выводу о том, что сознание есть объективно существующаий аспект реальности, которая имеет тенденцию вступать в связь с определенными материальными структурами, такими как телесные оболочки людей. 

Рис. 3 Соотношение между сознанием и физической структурой гипотетического "разумного" компьютера. Если мы предположим, что компьютер обладает субъективным опытом, подобным нашему, то должно иметь место осознание компьютером своих мыслей и чувств. Однако "мысли" и "чувства" компьютера могут лишь соответствовать высшим абстрактным свойствам компьютерной программы. Эти свойства перечислены в затушеванном прямоугольнике в виде иерархии символических описаний. Поскольку подобные свойства существуют лишь в виде абстрактции и не присутствуют физически в электронной схеме машины, то каким образом они могут соответствовать реальным субъективным переживаниям? 

Если неискушенному человеку сказать, что компьютер может быть "разумным", то он, скорее всего, воспримет это понятие именно в том смысле, который мы указали выше. Иными словами, у него создастся впечатление, будто компьютер способен обладать субъективным сознательным опытом, подобным человеческому. Именно эта идея лежит в основе фантастических рассказов, одним из которых мы начали эту главу. Читатель представляет себе, что, осматривая комнату с помощью телекамер, компьютеризированный мистер Джонс испытывает самое настоящее изумление обнаруживая произошедшее с ним странное превращение. При чем у нас не вызывает сомнений, что он действительно пережил чувство изумления. Если компьютеризированный мистер Джонс действительно способен чувствовать, то мы оказываемся в ситуации, изображенной на рис. 3. С одной стороны, компьютер обладает субъективным сознательным опытом - его субъективное восприятие цветов, звуков, мыслей реально существует. С другой стороны, компьютер обладает физической структурой. Однако, мы не можем напрямую связать сознание с конкретными физическими процессами в компьютере, как не можем мы и утверждать, что оно присутствует при выполнении отдельных элементарных операций, таких, как операции изображенные на рис.1. Как утверждают исследователи искусственного интеллекта, сознание соответствует абстрактным свойствам высокого порядка, присущим физическим состояниям компьютера, свойствам, обозначаемым символами "мысль" и "чувства", которые находятся на вершине большой пирамиды абстрактных символов. И в самом деле, эти свойства являются единственными чертами нашего "разумного" компьютера, имеющими хотя бы какое-то непосредственное отношение к содержимому сознания. Однако, сознание реально, а эти абстрактные свойства - нет, нам придется допустить, что в природе должно существовать "нечто", способное "читать" эти свойства в физических состояниях машины. Это "нечто" представлено на рис. 3 стрелкой, соединяющей реальное содержание сознания с высшими уровнями иерархии абстрактных символьных описаний "разумного" компьютера. Это "нечто" должно обладать следующими характеристиками: 1. Способностью различать среди разнообразных материальных образований определенные в высшей степени абстрактные организованные структуры. 2.Способностью устанавливать связи между сознанием и такими материльными образованиями. В частности, оно должно изменять содержимое сознания в соответствии с изменениями, которые претерпевают данные абстрактные свойства с ходом времени и в процессе трансформации материальных образований. Совершенно ясно, что такому "нечто" нет места в современных моделях компьютеров. Мы можем лишь сделать вывод о том, что "оно" представляет из себя какое - то совершенно неизвестное современной науке свойство природы.должно соответствовать некоторым свойствам природы, совершенно неизвестным современной науке. Именно такой вывод придется сделать, если мы предполагаем возможность построения "разумного" компьютера. Разумеется, мы можем с легкостью избежать такого вывода, если предположим, что компьютер не станет разумным ни при каких обстоятельствах (что, кстати говоря, вполне может оказаться истиной). Однако, что мы можем сказать о связи сознания с физическим телом человека? С одной стороны, мы знаем, что человек обладает сознанием, с другой - современная наука утверждает, будто человеческое тело есть лишь сложнейший аппарат, состоящий из молекулярных компонент. Можем ли мы объснить человеческое сознание, не прибегая к концепции "нечто", отвечающего критериям (1) и (2)? Это звучит достаточно нелепо, но если мы попытаемся основать наше понимание на современных научных теориях, то ответ будет отрицательным. Дело в том, что любые попытки современной науки объяснить сознание прямо или косвенно опираются на аналогию между человеческим мозгом и компьютером. Получается, что научной моделью человеческого сознания является машинное "сознание"! В настоящее время большинство ученых согласно с тем, что вместилищем сознания является мозг. Считается, что мозг состоит из разнообразных клеток, каждая из которых рассматривается как молекулярная машина. Известно, что в нервных клетках происходят электрохимические процессы по алгоритму, сопоставимые с работой логических элементов электронной схемы компьютера. Несмотря на то, что знание о деятельности мозга в настоящее время носит весьма общий, расплывчатый характер, ученые склоняются к мнению о том, что организация нейронов представляет собой сеть обработки информации, эквивалентную компьютерной. Данное заключение естественным образом приводит нас к ситуации, изображенной на рис. 4. На этом рисунке мысли, чувства и ощущения соответсвуют высшим уровням мозговой активности, которые можно сопоставить с высшими уровнями организации сложной компьютерной программы. Высшие уровни такой программы носят абстрактный характер, следовательно, высшие уровни деятельности мозга тоже должны быть абстрактными. Они не могут реально существовать, поскольку в мозгу на самом деле происходят лишь физические процессы, такие, как, скажем перекачивание ионов натрия сквозь мембраны нервных клеток. Если мы пытаемся объснить существование человеческого сознания в рамках этой модели мозга, то нам придется заключить по тем же причинам, что и ранее: что для объяснения связи сознания с абстрактными свойствами состояний мозга должна существовать некая сущность, отвечающая условиям (1) и (2).    

Рис. 4 Соотношение между сознанием и физической структурой мозга. Субъективные переживания человека и физические процессы в его мозгу реальны, однако между ними не существует прямой корреляции. Тем не менее, можно предположить, что субъектиное переживание мыслей и чувств как-то связано с высшими абстрактными свойствами состояний мозга. (Как и на рис. 3, эти свойства перечислены в затушеванном прямоугольнике в виде иерархии символьных описаний). Поскольку эти свойства существуют только как абстракция и лишь весьма косвенно связаны с физическими структурами мозга, то как они могут соответствовать реальным осознанным переживаниям личности?      

Кроме того, если мы внимательно присмотримся к современному научному мировоззрению, то увидим, что концепция мозга как вычислительной машины не является продуктом наших поверхностных знаний о функционировании мозга. Она имеет более глубокие корни и является неизбежным следствием механистичного характера современного научного мировоззрения. Объяснения явлений с механистических позиций основываются на вычислении. В соответствии с тезисом Черча, любая система вычисления может быть в принципе представлена либо через компьютерные операции, либо через какую-либо эквивалентную символьную систему. Это означает, что все попытки описать сознание в рамках современной науки неизбежно приведут нас к тем же проблемам, с которыми мы столкнулись при анализе машинного "сознания"/5/. Чтобы объяснить сознание, потребовалось бы ввести некую сущность, которая обладала бы признаками (1) и (2). Однако в современной научной теории мы не найдем ничего, что бы указывало на присутствие подобной сущности в мозгу человека или в цифровом компьютере. Да это и невозможно сделать, потому что любое механистическое дополнение к современному описанию, скажем мозга, стало бы всего лишь новой частью этой же механистической системы, и вновь возникла бы необходимость в сущностях, отвечающих условиям (1) и (2). Совершенно очевидно, что без немеханистического подхода к сознанию обойтись невозможно.  

2.4 Некоторые немеханистические теории  

За многие годы философы создали ряд немеханистических теорий, объясняюших осознательное переживание мыслей и чувств. Некоторые из них несовместимы с механистическими положениями современной науки, тогда как другие были специально специально разработаны для того, чтобы дополнить эти положения, не противореча им. В настоящем разделе мы кратко рассмотрим некоторые из таких систем. Нам хотелось бы начать с формального философского анализа, отметив несколько специальных философских терминов, свзязанных со строго механистическим подходом к объяснению природы разумных существ. Данный подход основан на идее о том, что адекватное представление о разумном существе может быть получено путем математического описания его физических состояний либо некоторых аспектов его физических состояний. Хотя для обозначения этого подхода мы использовали общие термины "бихевиористский" и "механистический", философы выделяют в нем несколько различных направлений, таких как "радикальный бихевиоризм", "логический бихевиоризм" и "функционализм". В функционализме особый упор делается на то, что любое живое существо может быть описано соотвтетсвующей компьютерной программой. Функционализм создает философскую основу для исследований искусственного интеллекта и считается наиболее сложной форм бихевиоризма /6/. Система функционализма может удовлетворить нас только еслит мы отбросим существание сознания. Но, поскольку компьютерные программы не могут дать нам никакого представления об осознанном переживании, функционализм совершенно не способен объяснить это существенное качество разумных существ. В своей недавней статье один из поборников функционализма признал: "Многие психологи, хотя и склонны принять основные положения функционализма, все же обеспокоены тем, что сознание невозможно объяснить в рамках этой системы. Функционалисты предприняли несколько искусных попыток убедить себя и своих коллег в беспочвенности такого беспокойства, но, с моей точки зрения, они не слишком в этом преуспели" /7/. Давайте же теперь рассмотрим несколько теорий, которые постулируют реальное существование сознания. Начнем с изучения теории тождества дуалистических теорий, а также теории психофизического параллелизма. Эти теории обладают рядом тонких философских нюансов, однако все они имеют одно общее, основное положение, несостоятельность которого была продемонстрирована в ходе анализа, проведенного в данной главе. Мы покажем это, вкратце описав основные положения теорий: (a)Теория тождества /8/. Согласно теории тождества, реальны как осознанные психические переживания, так и физические явления. Однако, психические и нервные явления не отличаются друг от друга и имеют одинаковую физическую природу. Дуалистические теории /9/. Пожалуй, самая известная из этих теорий принадлежит Спинозе, который считал, что в основе бытия лежит единая субстанция, имеющая как физический, так и психологический аспекты. Другая теория, выдвинутая Альфредом Н. Уайтхедом, постулирует существование единого, изначально наделенного "чувством" фундаментального процесса, продуктами которого являются как сознание, так и физические явления. Многие из этих теорий утверждают, что все физические объекты в какой-то степени обладают сознанием (позиция известная как панпсихизм). (c)Психофизический параллелизм /11/. Данная теория утверждает, что сознание и материальные явления реальны и однозначно кореллируют друг с другом без какой бы то ни было причинной связи. Джон фон Нейман дал следующее интересное определение психофизического параллелизма: "Фундаментальное требование к научной позиции - так называемый принцип психофизического параллелизма - состоит в том, что такая позиция должна позволять так описать сверхфизический процесс субъективного восприятия так, как если бы он происходил в действительном физическом мире, то есть, сопоставить его частям эквивалентные физические процессы, происходящие в объективных условиях, в обычном пространстве" /12/. Общей чертой данных теорий является тот факт, что они устанавливают однозначную корреляцию между сознанием и материальными явлениями. Они утверждают, что эти два предмета либо идентичны, либо являются аспектами некоторого третьего предмета, либо могут каким-то образом действовать параллельно. Мы уже видели, что однозначной корреляции между содержимым сознания и физическим явлением быть не может. Напротив, соотношение между этими вполне реальными явлениями, должно быть чрезвычайно сложным и носить косвенный характер, определяемый выражениями (1) и (2). Если мы постулируем наличие однозначной корреляции между содержимым сознания и опредленным природным явлением, то оба эти явления должны отличаться от нейронных взаимодействий мозга. Это заключение несомненно противоречит теориям (а) и (с), которые стремятся доказать, что феномен сознания вполне укладывается в рамки современных научных представлений. Оно противоречит также и теориям типа (в), которые утверждают, будто первичная "субстанция" и материя имеют одинаковую протяженность в пространстве-времени. (Интересно заметить, что философия Уайтхедовских процессов этого не утверждает, но допускает существование внемозговых психических процессов, осуществляющих двусторонний перенос информации между мозгом и внемозговым сознающим "я" /13/. Еще одна теория, идеализм /14/, утверждает, будто реально существует лишь мыслящий разум, а физические объекты являются не чем иным, как мысленными представлениями. Данное утверждение подразумевает, что нейроны в нашем мозгу также являются всего лишь представлениями. Возникает вопрос: "представлениями чьего разума они являются?". С одной стороны, весьма трудно представить, что нейроны моего мозга есть представления моего собственного ума, поскольку обычно я не осознаю их существования. С другой стороны, если эти нейроны являются порождением какого-то иного разума, то индивидуальное сознающее "я" должно существовать отдельно от мозга. Перейдем к рассмотрению двух других теорий - интеракцизма и эпифеноменализма. В соответствии с данными теориями, сознающее "я" есть сущность, отличная от тела, на которую могут воздействовать физических явления, происходящие в мозгу. Различие между этими теориями состоит в том, что интеракцизм допускает, что сознание может влиять на тело, в то время как эпифеноменализм этого не допускает. В соответствии с утверждениями интеракцизма, разумное "я" получает чувственные впечатления из нервной системы мозга и обладает способностью влиять на тело, вызывая изменения нервной активности. В эпифеноменализме разумное "я" является лишь пассивным созерцателем событий, полностью определяемых исключительно физическими процессами. И интеракцизм, и эпифеноменализм совместимы с результатами анализа, проведенного в данной главе, поскольку мы рассмотрели лишь перенос информации от тела к сознанию. Однако, следует отметить, что наше понимание процесса передачи информации, отлично от представлений многих адептов эпифеноменализма. Сторонники этой теории часто выражают мнение, будто сознание непосредственно производится мозгом. В качестве примера можно привести одно из утверждений: "мозг выделяет мысли подобно тому, как печень выделяет желчь" /15/. Они полагают, что когда материя достигает определенной сложности организации, она автоматически порождает сознание, отражающее состояние данной организации. Однако, как мы уже убедились, содержание сознания не может прямо соответствовать материальным структурам ни мозга, ни какой-либо гипотетической "мыслящей" машины. Скорее, как это видно из рис. 3 и 4, содержание сознания может однозначно кореллировать лишь с абстрактными свойствам высшего порядка присущих этим структурам. В таком случае, как может случиться, что некие в высшей мере абстрактные свойства сложной материальной системы вдруг оказываются представлены через реальные, но нефизические мысленные обра