Именно тело стремится, тело произносит мантру, тело хочет света, тело хочет сознания — сам же ты можешь думать о чем-то другом: о Пьере, Павле, Жане и т.д., это не имеет значения.

Но теперь я понимаю, я очень хорошо поняла. Сначала я не понимала, я думала, что я оказалась, так сказать, «очень больна», для того, чтобы я прекратила вести ту жизнь, которую я вела «на нижнем этаже»[208] — я стала вести даже еще более занятую жизнь, чем прежде, так что… Я спрашивала себя, почему это так: не было ли это переходным этапом? Но теперь я понимаю: отрезанность — я могла падать в обморок. Доктор заявил, что я больна на основании того факта, что я не могла сделать ни шага без того, чтобы не упасть в обморок: я могла бы пойти отсюда-туда, а по пути — пуф! Я могла бы по пути упасть в обморок; меня нужно было поддерживать, чтобы тело не упало. Отсюда и решение доктора: лечь в постель, не ходить. Но, что касается меня, ни на минуту я не теряла сознания. Так что теперь я понимаю! Тело было отрезано от витала и ментала и было предоставлено самому себе; а затем, мало-помалу, мало-помалу…

Помню, например, все, что делали доктора: они давали витамины, то это; затем, после приема этих витаминов я видела, как этот физический ум начинал шевелиться-шевелиться-шевелиться: «Витамины», - сказала я, - «я не хочу их, они возбуждают мозг.» Тогда они сменили режим, и в другой раз дали что-то другое, и это было хорошо. И все это, все это, это было просто ТЕЛО: все, что оно знало, все переживания, которые оно имело, все мастерство ото всех частей существа, от витала до ментала и выше, все это ушло! и это бедное тело было предоставлено самому себе. И затем, конечно, постепенно, тело перестроилось. В течение долгого времени я не могла… Я больше не могла делать почти ничего (кое-что немножко могла, но не все), но мало-помалу все это перестраивалось, перестраивалось и перестраивалось: сознательное существо, чисто сознательно — сейчас это во многом болтовня! (я не могла выразить себя в то время).

Да, я понимаю. Я понимаю. Что же, возможно, это и имел в виду Шри Ауробиндо, когда он сказал мне: «Твое тело сейчас единственное на земле, которое может сделать это.» Я думала, это был комплимент с его стороны… Но тело на самом деле было отрезано, я знала это — видела это — отрезано, другие состояния существа были отосланы: «Уходите прочь, вы больше не нужны.» И тогда тело должно было перестроить свое существование. И вместо того, чтобы проходить через все свои состояния существа, как раньше, через последовательное пробуждение [жест подъема от уровня к уровню, как делали все йоги в прошлом], до высочайшей высоты, за пределы формы; теперь же это вовсе не так, не нужно делать ничего такого, есть просто… [жест направленного вверх стремления, раскрывающегося как цветок]. Что-то внутри открылось и развилось и заставило этот глупый ум быть организованным, быть способным замолкать в стремлении; и тогда… тогда возник прямой Контакт, без посредников — прямой контакт. Теперь так стало постоянно. Все время, постоянно прямой контакт. И это ТЕЛО: это не связь через всевозможные вещи и состояния существа, вовсе нет, это прямой и непосредственный контакт.

Но как только это сделано (так говорил Шри Ауробиндо), как только ОДНО тело сделало это, это может перейти на другие тела; и я говорю тебе, теперь (я не говорю, что это в целостности и деталях, вероятно, это не так), здесь и там [разбросанный жест, указывающий на различные точки на земле] у людей вдруг возникает то или иное переживание. Некоторые (таких большинство) пугаются, и тогда, конечно, это уходит — из-за того, что они не были достаточно подготовлены внутри (если это не ежеминутная маленькая рутина, как всегда, тогда они пугаются), тогда, после того, как уходит страх, потребуются еще годы подготовки, чтобы вернулось это переживание. Но, в конце концов, у кое-кого нет такого страха; внезапно переживание: «Ах!…» Что-то совершенно новое, совершенно неожиданное, о чем они никогда не думали.

Это заразительно. Я знаю это. И это единственная надежда, ведь если бы каждый человек должен был бы пройти через весь этот опыт… Что же, мне уже девяносто — к девяноста годам люди устают, им достаточно от жизни. Чтобы делать эту работу, надо ощущать себя молодым как маленький ребенок.

И на это требуется долгое время, я ясно вижу, что это занимает много времени.

И это не сделано, конечно же, это ДЕЛАЕТСЯ, но еще не сделано — далеко от этого. Еще далеко до завершения… Какова пропорция сознательных клеток? Неизвестно.

И время от времени одни клетки ругают другие, это очень забавно! Они ругают их, они ловят их, говорят им пару слов (на свой манер), тем клеткам, которые хотят… [Мать очерчивает малюсенький круг] продолжать свои старые привычки: пищеварение должно идти определенным образом, впитывание должно идти определенным образом, циркуляция должна идти определенным образом, дыхание… все должно функционировать по способу Природы. И когда это не так, они беспокоятся. Тогда те клетки, которые знают, хватают их и задают им бомбардировку Господа, это очень забавно!

Кое-что переводится в слова (это без слов, но кое-что переводится там в слова), и тогда между клетками происходит такой разговор [Мать смеется]: «Что за глупость, почему вы напуганы? Вы не видите, что Господь делает это для того, чтобы трансформировать вас?» И тогда те: «Ах!…» Затем все успокаивается, открывается и ждет, а затем… боль уходит, беспорядок уходит, и все устраивается.

Это чудесно.

Но если, к несчастью, приходит ум, начинает ассистировать или судить, тогда все останавливается и впадает в старую привычку.

 

(долгое молчание)

По сути, это витальное, ментальное эго и т.д., все это — пуф! ушло.

Это была радикальная операция.

Так что теперь есть некая гибкость и пластичность. И все это учится (это в связи со всем [горизонтальный жест]), учится искать всю свою опору, всю свою силу, все свое знание, весь свой свет, всю свою волю, все-все, вот так [вертикальный жест обращения ко Всевышнему], исключительно вот так, в необычайной пластичности.

И тогда — великолепие Присутствия.

 

(молчание)

Вот так.

Так что мне сделать для тебя?

 

Не знаю, операцию!

Радикальную операцию [Мать смеется]

 

Да, может быть.

 

Но, скажи мне, когда они усыпили тебя, чтобы вскрыть твой живот, был ли ты сознательным? Совсем нет? Нисколько?

 

Нет.

Посмотрим.

Посмотрим.[209]

 

 

Молитвы клеточного сознания

 

(Мы приводим здесь второй ряд «Молитв клеточного сознания» [210] в том виде, как Мать дала их Сатпрему в 1970 году под этим заголовком)

 

Июль 1965

Я устала от нашей недостойности. Но это тело стремится не к покою, а к великолепию твоего сознания, к великолепию твоего света, к великолепию твоей силы и, особенно, к великолепию твоей всемогущей и вечной любви.[211]

 

Июль 1965

Ом, Всевышний Господь, Бог доброты и милосердия.

Ом, Всевышний Господь, Бог любви и блаженства.

Я устала от нашей немощи, но это тело стремится не к покою, оно стремится к полноте Твоего сознания, оно стремится к сиянию Твоего света, оно стремится к великолепию Твоей силы — и больше всего оно стремится к великолепию Твоей всемогущей и вечной любви.

 

Июль 1965

Другие состояния существа, витал, ум, могут наслаждаться промежуточными контактами.

Только всевышний Господь может удовлетворить меня.

 

Ноября 1967

Молитва клеток тела

 

Сейчас, когда благодаря Милости мы медленно выходим из несознания и пробуждаемся к сознательной жизни, пламенная молитва поднимается в нас к большему свету, большему сознанию:

«О, Всевышний Господь Вселенной,

умоляем Тебя дать нам силу и красоту,

гармоническое совершенство, необходимое,

чтобы быть Твоим божественным

инструментом на земле.»

 

Без даты

Сделай так, чтобы можно было выдерживать работу трансформации.

 

Без даты

…ведь я не знаю никого, кто мог бы сделать тело, в которое я смогла бы войти, не теряя своего сознания.

 

Без даты

…ведь должно быть превзойдено состояние Природы, делающее это необходимым.

Мы стремимся ко времени, когда Шри Ауробиндо больше не нужно будет умирать.

 

Без даты

Задача завершения видения Шри Ауробиндо была возложена на Мать. Творение нового мира, нового общества, выражающего и воплощающего новое сознание — это та работа, за которую она взялась. По самой природе вещей это идеал, стремящийся расширить базу попытки установить гармонию между телом и Душой, Духом и Материей…

 

Без даты

Задача придать конкретную форму видения Шри Ауробиндо была возложена на Мать.

 

 

Ноября 1967

По поводу писем

Очень часто бывает так: каждый день я получаю по двадцать пять или тридцать писем; у меня есть время прочесть восемь-десять из них, и когда я читаю их, чаще всего нет ответа: по крайней мере, девяносто пять процентов из них бесполезны. Когда есть что-то, ответ сразу же приходит. А когда нет ответа, я частенько откладываю письмо в сторону, а затем, когда я одна, приходит Шри Ауробиндо и говорит мне: «Почему бы тебе не сказать так?» Тогда я сразу же записываю. Так происходит очень часто. И ответ всегда, о! с ощущением смехотворности, с чувством юмора, касающегося точки слабости и несознания. Это очень забавно. Так что я никогда не ищу, конечно, совсем никогда, все просто вот так. Когда нужно, чтобы я ответила, ответ приходит; тогда мне остается только взять бумагу, карандаш и записать ответ. Это часть работы — даже не работа, а развлечение.

 

*

* *

 

Чуть позже

Я два раза обращалась к тебе с речью.

Очень рано этим утром, когда ты, должно быть, спал. Прошлой ночью и позапрошлой ночью, очень рано, где-то в четыре часа утра, я обратилась к тебе с речью. Не совсем «я» (И, прежде всего, где «я», я не знаю ничего), это… Иногда это приходит высоко свыше, вот так, императивно; иногда это приходит от Шри Ауробиндо, и это гораздо ближе, сокровеннее. И оба раза это был Шри Ауробиндо. Я обращалась к тебе с речью.

 

Что это было?

Он должен был сказать тебе это! Так что для тебя это вернется вот так [жест изнутри]; однажды вдруг это вернется из твоих глубин. Я даже видела это (переживание было довольно полным), я видела, что это входило вовнутрь, и когда-нибудь это вернется и станет просто вдохновением или откровением, либо даже просто знанием: «А! Вот это как!»

Это очень забавно.

Шри Ауробиндо говорил очень ясно. Он сказал тебе, ПОЧЕМУ это так. Но он не говорил мне этого, он сказал: «Я говорю ему это, и когда-нибудь он узнает это.»

 

Но по поводу чего?

По поводу того, что ты говорил мне в прошлый раз: что твое тело предоставлено самому себе и не имеет переживаний. Он сказал тебе, почему это так. И он сказал тебе, что делать. Но я не могу повторить тебе это; я могу только сказать, что делать: он сказал, что твое тело еще находится в том состоянии, когда оно должно учиться, и именно твое внутреннее существо, твое сознание, твое настоящее я должно преподносить ему урок. Он сказал: «Его тело еще пребывает на той стадии, когда его надо учить, так что его надо учить.»

Вот так.

Это очень интересно и очень сокровенно.

Затем я спросила его: «Надо ли мне сказать ему все это?» Он ответил: «Нет, надо, чтобы это вышло из него самого, вот так, это должно быть внезапным откровением, и тогда он скажет: ах! да…»

Вот так [смеясь]. И я кидаю тебе маленькую веревочку!

 

 

Ноября 1967

Хорошо, прочти мне это письмо.

 

Милая Мать, в «Бюллетене» ты сказала: «Воспоминания психического… это незабываемые моменты жизни, когда сознание интенсивно, светло, сильно, активно, мощно, а иногда это также поворотные моменты в вашей жизни, дающие ей новую ориентацию. Но никогда вы не сможете описать одежду, которую вы носили, или того, человека, с которым вы разговаривали, или соседей или где вы находились.» [«Вопросы и Ответы», 6 мая 1953]. А по поводу памяти мелких деталей ты сказала: «Это совершенно глупо.»

Но тогда как же быть с тем, что в газетах мы довольно часто читаем истории о маленьких детях, помнящих свою прошлую жизнь?…»

 

Это не память психического. Они всегда все ужасно путают!

Это не психическое; такое бывает, когда витал при особых обстоятельствах переходит в другое тело, и тогда он помнит. Это обычно происходит, когда он возвращается в ту же самую семью или семью соседей.

Это все, что он пишет?

 

«…Как так выходит, что в газетах довольно часто печатаются истории о маленьких детях, помнящих свои прошлые жизни, и рассказанные ими детали подтверждаются? И поскольку изучение событий такого рода ведет парапсихологов к констатации факта существования реинкарнации, значит, они не совсем на ложном пути? И как можно научно доказать существование реинкарнации другим образом?»

 

Сколь высокомерен разум! Вместо того, чтобы просто сказать: «Есть что-то, что я не понимаю» и попросить объяснить, ох! он сразу же поднимает голову.

Как зовут этого маленького простофилю?… Я пошлю ему вот что [Мать пишет]:

 

Память, о которой ты говоришь и которой говорится в газетах, это память витального существа: в исключительных случаях это витальное существо переходит из одного тела в другое. Такое случается, но не часто. А память, о которой я говорю, это память психического существа, и человек сознает ее только тогда, когда он находится в сознательной связи со своим психическим существом. Между этим нет никакого противоречия.

 

*

* *

 

Затем речь заходит

о даршане 24 ноября

У меня есть новые фотографии, снятые в день даршана. Эти фотографии сняты с помощью телескопических линз, хочешь посмотреть? [Мать идет за фотографиями]

У S есть новый телескопический фотоаппарат, так что, вместо того, чтобы снимать всю панораму балкона, она сняла только мое лицо. Две фотографии я нахожу очень хорошими… Они не увеличены, так они и были сняты [Мать показывает Сатпрему фотографии].

Я не знаю, но на каждом даршане у меня возникло впечатление, что я другая личность, и, действительно, когда я смотрю на себя вот так, объективно, всякий раз я вижу другую личность. Иногда я похожа на старого китайца! В другой раз это как транспозиция Шри Ауробиндо, завуалированного Шри Ауробиндо; в третий раз это личность, с которой я очень хорошо знакома, но это не эта личность: ОДИН раз я была ей. Такое происходило несколько раз.

 

Но и у меня здесь такое впечатление… Это очень отличается от того, как ты бываешь обычно.

 

Конечно!

 

И мне кажется, что это что-то, что мне известно.

Да, так и есть. У меня в точности такое же впечатление. Я смотрю на эту фотографию и говорю: я очень хорошо знаю эту личность — но она не имеет ничего общего с этим телом.

 

Но это что-то, что я знаю!

Не очень-то понятно, женщина это или мужчина, нет уверенности.

Я спрашивала себя, не живет ли это существо в другом мире, отличном от физического мира на земле? Ведь это… я знакома с этим существом, но без близости телесного ощущения. Очевидно, это кто-то, кого я очень хорошо знаю и кого я часто видела.

 

У меня тоже такое впечатление, что это кто-то, кого я уже видел.

 

О, да. Но я не знаю, видел ли ты это в этом мире.

 

Мне приходит на ум картина или художник, не знаю почему.

Какая из двух тебе больше знакома?

 

Вот эта, номер 14.

А ты уверена, что это женщина?

 

Я не уверен.

Нет.

 

Но, не знаю, почему, ко мне приходит идея художника или картины.

 

Художник?… Леонардо де Винчи? [Смеясь] Но у него была борода!

[Обращаясь к Суджате] А тебе знакома эта личность?

 

Это не та же Мать!

Да [Мать берет сначала одну фотографию, затем другую]: здесь две разных личности.

Но, странно, я очень хорошо знаю эту, особенно здесь [Мать показывает на часть фотографии между бровями и губами], и нечто во взгляде.

Может быть, ты прав, это с картины. Но с какой? я не вижу.

Кто-то, очень знакомый мне, но… Если бы мне сказали, что это историческая личность, я бы не удивилась.

Особенно здесь [номер 14].

Странно. И все больше становится так. По мере того, как тело все больше схватывает внутренний ритм, это нарастает.

Должно быть, это не физическое.

 

[Суджата:] Немного китайского!

Что это? Когда-нибудь мы узнаем.

 

Это очень знакомо.

Да. Но мое впечатление таково: это кто-то, кого я знаю очень близко, с кем я, возможно, жила, но не «я», ты понимаешь. То есть, это тело говорит: «Не я.» Внутри совсем по-другому: нет меня-тебя, нет ничего такого; но у тела еще есть это, и оно говорит: это не я, это кто-то, кого я знаю очень хорошо, очень хорошо, но это не я.