Но в том сознании нет «катастроф», так что я не могу знать.

Было только это: «Почему?… В конце концов, они могли бы предупредить!» И эти «они» были во множественном числе: «Они должны были.» Это были «всемогущие мастера», «верховные мастера». Но в этом ощущении не было ничего религиозного или духовного.

 

А они не были витальными существами — верховными витальными существами?

Нет-нет!

Это были как бы «собственники» — собственники в том смысле, что они все построили, и им все принадлежало: они построили и организовали все. Может быть, это боги?

Я не принимала их во внимание (не знаю, как объяснить это), не только не относилась к ним с каким-то почтением, но и не уделяла им никакого внимания: для меня они были просто собственниками. Вот только жила я на самом верху этого дома. И в этом доме все мне подчинялись («подчинялись», по крайней мере, так казалось). А они были собственниками или управляющими. Но они не зависели от меня, я не отдавала им распоряжения; они не спрашивали меня, прежде чем что-то сделать — и я тем более не зависела от них.

Но у меня не было какого-то особенного ощущения своего дома там, чем где-либо в другом месте; несмотря на то, что у меня, несомненно, была комната на самом верху этого дома.

Может быть, это были боги?

 

А эти сооружения – это мир, каким они его создали?

Тогда что же означает эта вода, которая все поднималась и поднималась??…

И все было очень хорошо организовано, потому что все двери были закрыты, и вода не поступала туда, где ее не должно было быть — я не видела никого, кто бы утонул или подвергался опасности. Никто не подвергался опасности. И там было только одно существо, оно было существом витальным (не таким, как те другие, которых я видела внизу). Оно отлично поразвлекалось в этой воде! а потом ушло.

Я помню, как когда вода коснулась моих ступней, это было… (как объяснить?) это было не ощущение, не было ощущений, но вокруг моих ступней были как бы сверкающие алмазы. Очевидно, у меня не было намерения полностью в это погрузиться. И когда я почувствовала эту воду вокруг своих ступней, у меня возникло странное ощущение (оно исходило не от чувств, а от восприятия), я не ощущала, что мокну, но было так ясно: «Я не должна оставаться там.» И я очень резко проснулась.

 

(молчание)

 

И прежде чем вода достигла моих ступней, видя, как она поднималась и поднималась, я сказала себе: «Все же они могли меня предупредить» (не «меня» предупредить, а ОБЪЯВИТЬ). И в то же время у меня было впечатление: «Смотри-ка, а они делают это регулярно [циклический жест], они делают это регулярно, но они могли бы держать людей в курсе.» Впечатление не было очень сильным, будто что-то просто промелькнуло [вмыслях Матери].

Ни секунды ощущения опасности, совсем нет. Ни секунды.

Я не знаю…

 

(молчание)

Это как-нибудь вернется, чтобы я поняла.

 

В древних традициях часто говорится о «купаниях бессмертия»; может быть, это как-то связано? Воды, которые имели бы силу дать бессмертие!

 

Может быть.

 

Которые дали бы тебе неуязвимость.

Неуязвимость… возможно, это так.

Я все еще должна принять эту ванну: мне нужно ее принять, но никто не способен мне ее приготовить.

У меня есть ванная комната.

Я все еще собиралась принять ванну, но кто-то должен мне ее приготовить; и вот, то ли нет кого-то достаточно сильного, то ли они думают о чем-то другом, то ли вообще не заботятся об этом, или… И один раз (я говорила тебе об этом) я открыла дверь и обнаружила кого-то, кто пытался принять ванну[218], и я пришла как раз вовремя.

Посмотрим.[219]

 

 

Октября 1963

(Мать сначала читает две строчки из «Савитри», отрывок из «Спора со Смертью». Она хотела бы поместить их как эпиграф к беседе от 7 сентября — к диалогу с материалистом.)

 

Послушай вот это:

 

О, Смерть, ты изрекаешь Истину, но Истину, которая убивает,

Я отвечаю тебе Истиной, которая спасает.

(X.III.621)

 

Это прекрасно!

Так что материалист… «О, Смерть, ты изрекаешь Истину»… Что он может возразить? — Это Истина.

По-английски:

 

O Death, thou speakest Truth but Truth that slays,

I answer to thee with the Truth that saves[220].

 

*

* *

[Про X, «тантрического учителя» Сатпрема.]

 

Ты знаешь Z? В последнее время я встречалась с ним дважды (вчера — во второй раз), и я хотела подождать, сначала увидеть его во второй раз, прежде чем рассказать тебе эту историю.

Вот что произошло: я устроила свое обычное «купание в Господе», и так заведено, что спустя какое-то время Чампаклал открывает дверь — это знак для меня, что время свидания истекло. Так оно и было, и после этого я посмотрела на Z (до этого я смотрела на него несколько раз, но не было ничего особенного), я посмотрела и увидела перед ним как бы массу субстанции, не материальной, но отвечающей на действие разума, то есть, мыслью и волей разума можно придать этой субстанции какую-либо форму — мне это знакомо [Мать делает жест ощупывания руками этой субстанции], она очень похожа на тот род субстанции, которую используют медиумы для своих видений (их субстанция менее материальная, более ментальная, но, как бы там ни было, того же рода). Перед ним была эта масса, и она заслоняла его; она не была светлой, не была и черной, но она была довольно темной. Тогда я ЗАФИКСИРОВАЛА взгляд, чтобы увидеть, что это было, и увидела, что была воля или усилие придать форму этой массе субстанции. Это было точно напротив головы и плеч Z. И была эта воля придать форму этой субстанции [жест лепки]. Как только я внимательно вгляделась, субстанция приняла форму головы Шри Ауробиндо, как его изображают в газетах и журналах (то, что я называю «популярный Шри Ауробиндо», как его представляют в книгах), субстанция приняла эту форму. Я сразу же подумала [ироническим тоном]: «А! это популярная форма, это на него не похоже!» И сразу же субстанция перестроилась и приняла форму Шри Ауробиндо на известной фотографии Картье-Брессона[221] (где Шри Ауробиндо сидит в кресле). Так-то было лучше! [Мать сдерживается, чтобы не засмеяться]. Не совершенно, но уже явно лучше (хотя в этом не было ни света, ни жизни: это была материя — тонкая материя, конечно же — которой была придана форма с помощью ментальной воли). Тогда я спросила себя: «Что это значит?! Он хочет, чтобы я поверила, что Шри Ауробиндо в нем или что?» Ведь голова и плечи Z полностью исчезли, было только это. И я подумала (это было просто так, как рефлексия): «Нет, это не очень хорошо! На самом деле не очень-то похоже!» [Мать смеется] Тогда он предпринял последнюю попытку, и это стало очень похожим на фотографию, которую сделали, когда Шри Ауробиндо оставил свое тело (это та фотография, которую мы поставили вертикально и назвали «медитация»), это было очень похоже на ту фотографию [с иронией], очень и очень похоже. И это осталось. Тогда я подумала: «О, да! Вот вам и фотография.»

Затем я немного сконцентрировалась и сказала себе: «Кого он хочет обмануть?» Тогда сразу же все исчезло, и я увидела Z, его голову.

Я зафиксировала это — это длилось свыше десяти минут — я зафиксировала, причем из лучших побуждений я пыталась увидеть, были ли там вибрации Шри Ауробиндо (света там не было, но я пыталась найти вибрации), но я ничего не почувствовала.

Все же там была очень сильная ВОЛЯ заставить меня поверить, что это был Шри Ауробиндо — я видела это, точно.

Это было мне немного неприятно.

Сначала я подумала: «За кого он меня принимает! [смеясь] За глупую девочку, которую можно запросто обвести вокруг пальца?» Затем я сказала себе, что ничего ему не скажу: я хотела подождать до второго раза. Так что я очень хорошо подготовилась и попросила Шри Ауробиндо: «Если там действительно было что-то от тебя, дай мне знать во второй раз.» И вчера я внимательно смотрела все время, очень пристально — и совершенно ничего не было.

Мне не очень-то нравится это.

Ведь я знаю это, я видела тысячи подобных случаев! Так вышло, что уже более полувека я чувствую эту разницу самым острым образом. Думаю, что я уже рассказывала тебе, что когда вернулась сюда из Японии, были трудности: однажды, когда мне грозила опасность, я позвала Шри Ауробиндо, и он явился, опасность исчезла[222] — он явился, то есть, он пришел, пришло что-то от него, пришла его ЭМАНАЦИЯ, живая, совершенно конкретная. На следующий день (или, скорее, в тот же день), я рассказала Шри Ауробиндо о своем переживании и о том, что видела его; тогда он обеспокоился (ведь это была постоянная опасность) и действительно думал о том, что ему надо сконцентрироваться на мне, чтобы защитить меня. И на следующий день я его увидела — но это был образ, это была ментальная формация! Потом я ему сказала: «Да, ты приходил ко мне в ментальной формации, это не то же самое.» На что он ответил, что такая способность различения очень редко встречается. Но я уже обладала ей, даже когда была совсем маленькой. Это чувствительность восприятия. Я думаю, что, действительно, мало кто может почувствовать разницу. Так что, с Z моим первым впечатлением было: «Боже мой! Я в этом кое-что понимаю, кого он хочет обмануть!»

А вчера все было совершенно спокойно, ничего не было: Z был здесь все время, и никого перед ним не было, без претензий. И в первый раз, ожидая чего-то, он затянул встречу — вероятно, он ожидал какой-то реакции с моей стороны (я никогда ему не говорила, что Шри Ауробиндо находится со мной все время, что каждую ночь мы с ним разговариваем). Во всяком случае, он, вероятно, ожидал какого-то энтузиазма с моей стороны (!) Вот так.

 

[Ученик никак не может поверить в то, что Мать только что сказала:] Эта воля исходила действительно от него? Может быть, кто-то другой использовал эту субстанцию?

 

Нет. Это было сделано УМЫШЛЕННО, чтобы заставить меня подумать, что Шри Ауробиндо был там, в нем, и что он использует Z как средство выражения.

Очень, очень давно, когда я была еще внизу (не в прошлом, а в позапрошлом году), однажды, я не помню больше деталей, но я помню, что во время медитации он устроил что-то вроде целого кино: он показывал себя то как одного, потом как другого бога, то так, то этак — была целая вереница богов и существ, которые по очереди накладывались на него [Мать накладывает одну ладонь на другую], там был и Шри Ауробиндо, в этой толпе! Естественно, я видела то, что было на самом деле: там не было никого из этих персонажей, были только их образы. И я не придала этому никакого значения, потому что для меня это было… [смеясь] как если бы кто-то давал представление!

Но на этот раз…

Заметь, это произошло в первый раз, в первый раз он попытался — спонтанно я говорю, что он пытался обмануть меня. Я бы удивилась, если бы он не сознавал того, что делал.

 

Это серьезно.

Я не назвала бы это «серьезным».

Я не назвала бы это серьезным, потому что, возможно, он сделал это с самыми лучшими намерениями: не чтобы обмануть меня, а чтобы помочь мне. Но я нахожу это таким НЕВЕЖЕСТВЕННЫМ! То, что он использует подобные средства, со мной, показывает, что он совершенно ничего не знает обо мне.

Он обманул бы любого обычного медиума или кого-то с претензиями. Тот, у кого есть претензии, кто не искренен, сразу бы попался, потому что в таких случаях спасает искренность. Если судить внешне, то очень, очень трудно найти различие. Спасает именно искренность (это то, что я говорила Суджате[223]). Помню, как мадам Теон, после того, как я рассказала ей несколько своих переживаний, сказала мне: «Никто не сможет тебя обмануть, потому что ты совершенно искренняя» (оккультно, я не говорю внешне: оккультно). И это верно, это зависит от искренности. Следовательно, раз уж Z попытался сделать это, значит, что он составил странное обо мне мнение!