ЭПСЧ школьная программа по литературе морально устарела

Мораль не является модной отраслью. Со времён Декалога мораль – самое устойчивое в мире. Морально устаревшая мораль?

Эрозию претерпевает институт экспертов (критиков, литературоведов). Изменилась модальность чтения современного подростка. Перестраиваются стили поведения и ценностные иерархии людей.

Поставим простой вопрос. Почему исчезли мегашедевры? Куда подевались супергении, вроде Шекспира, Гёте, Пушкина? Возможно, исчезли сами условия, которые необходимы для текста «всех времён и народов»? Ушли «обстоятельства шедевра»? Но если жизнь так изменилась, не является ли очевидным лицемерием попытка «не заметить» эти перемены?

Не руководит ли нами в нашем категорическом отказе признавать «устаревание» отечественной литератрной традиции банальный (но вполне жуткий) страх? Страх оказаться выброшенными из мирового культурного авангарда (а там ли мы вообще?)? Мы держимся за литературу, потому что она – средоточие нашего величия. То, что внесло Россию в число самых просвещённых государств. Чем мы окажемся без неё? Мы трепещем не из-за Пушкина, а из-за себя. Чего мы стоим без него? Мы боимся того, что рассыплемся мы сами.

Программа не устарела. Устарел подход. Новый подход должен состоять в поиске «ключей» к тексту, поиске новых интерпретаций. Пока решающим остаётся «приговор учителя», этот поиск является не более, чем баловством.

Б. Дубин: «Представляется, что один из возможных путей развития нынешней российской литературы на русском языке – попробовать писать ее не как великую, а именно как малую. Мне кажется, это был бы чрезвычайно интересный эксперимент» (Дубин Б. Классика, после и рядом. М.: НЛО, 2010. С. 126).

Г.Гумбрехт, Начала науки о литературе... и ее конец? Поколение американских критиков, родившихся в середине столетия, выбрало не «социальные мечты», а, скорее, «отказ» – отказ преподавать литературу как часть масштабной образовательной программы, задачей которой является нравоучение, морализаторство или абсолютизация морали... Кризис таких концептов, как «истина», «объективность» и даже «консенсус», достиг наконец и науки о литературе; и любопытно отметить, что свою лепту в этот кризис внесли весьма несхожие направления мысли.

Устарели не произведения. Устарел сам принцип комплектования программы. Гоголь и Тургенев работали не над школьной программой по литературе, а над своими произведениями. Программы создаются обществом. А в этом самом обществе возможны значительные сдвиги. Б.Дубин, Между каноном и актуальностью, скандалом и модой...: «В российском социуме второй половины 90-х годов образовался разрыв между литературным сообществом (фактически – кругами столичных литераторов, издателей, менеджеров), с одной стороны, и различными слоями сегодняшних читателей, плюс представляющими их интересы библиотечными работниками, с другой. Их отношения для обеих сторон – к кругу участников следует добавить еще школьных преподавателей литературы и соответствующую номенклатуру министерств образования и культуры – весьма неопределенны и проблематичны... Стали складываться новые оси структурации пишущего и читающего сообщества, новые механизмы динамики в нем (премии, рейтинги), равно как и новые способы его символической интеграции (“тусовка”, “презентации” книг-кандидатов на ту или иную премию). Появились новые социальные роли (писатель-профессионал, “звезда” массового успеха, сетевой рецензент-рекламист, издатель с собственным именем-брендом, менеджер, книготорговец, владеющий крупным магазином или сетью магазинов и прочие). А уже эти процессы известной коммерциализации и деидеологизации книжного обращения задним числом вызвали защитные действия некоторых фракций прежней интеллигенции, определенных структур государственного управления культурой и образованием по символической и практической защите “высокой” культуры от “засилья рынка”».

Школьная программа тем каноничнее, тем застылее, тем незыблемее, чем коснее и заскорузлее идеология. Е.Пономарев, Общие места литературной классики: «Советское время породило всего четыре комплекта школьных учебников по литературе, и это кажется странным. Литературу можно назвать главным идеологическим предметом советской школы, а идеологические ориентиры советской власти менялись раз в десятилетие, иногда чаще. Казалось бы, учебников должно быть хотя бы шесть (учитывая тот факт, что в 1920-е годы их не было вовсе), на каждое десятилетие по одному. Однако школа оказалась более устойчивой к переменам, чем Агитпроп ЦК. Она ограничилась четырьмя. Из них первые два были созданы во второй половине 1930-х годов, в период яростных идеологических баталий. Третий породила война и начатая Агитпропом ура-патриотическая истерия. Четвертый создавался в эпоху идеологической умеренности и претендовал на идеологическую свободу. Однако идеология в нем оказалась универсально ориентированной (трактовки вобрали в себя практически все советские литературные теории) и глубоко спрятанной, не представленной явно. По этой причине он пережил советскую школу и влиял на сознание школьников новой России... Школьная практика 1960-х годов позволяла каждому учителю преподавать так, как он считал нужным. Новый учебник появился в конце шестидесятых, когда последние проявления оттепели упразднялись и когда потребовалось привести преподавание к единообразию... Народность, заимствованная из критической литературы XIX века, стала важнейшей характеристикой литературного процесса в 1930-е годы благодаря «стадиальной теории» Г.А. Гуковского. Она сразу попала в учебник и заняла важное место в школьной терминологии, поскольку не требовала осмысления. Достаточно было назвать писателя народным, чтобы проявить глубоко марксистское понимание литературы. Определения народности, которые по необходимости давал учебник, получали то идеологическое наполнение, которое требовалось в данный момент... Педагогическая система современной России – модифицированная советская система. На протяжении десятилетий формировалась армия методистов, целью которой было придумывать творческие приемы для проведения той или иной идеи, спущенной сверху. В формировании идей методисты не участвовали. Учитель же оказывался вдвойне подчиненным существом: его готовили для выполнения указаний методистов... Школа по-прежнему не знает, зачем изучать литературу».

Не надо путать программу и учебник, программу и методику, произведение и увечащую его иднологию.

Программа по литературе – не Канон (во всяком случае, не только Канон), но канал коммуникации, транслятор современной литературной практики (работы над смыслами и т.д.).

Н.Попова, Александр Грибоедов против Марии Ватутиной, или Нужно ли школьным учителям преподавать современную литературу: Среди проблем, связанных с преподаванием литературы в школе, – реформой образования, новыми стандартами – проблема знакомства учащихся с современной литературой кажется мелкой. Но знакомить учащихся с текущим литературным процессом необходимо: иначе выпускники войдут в жизнь с убеждением, что «русская классическая литература – это, конечно, неплохо, но так уже никто не пишет», и облик писателя-современника для них будет ассоциироваться с заколачивающими деньги авторами, смотрящими с обложек детективных и любовных романов, или же с теми, чье имя связано с политическими скандалами и с громкими акциями. Большая серьезная литература будет проходить стороной: причем страдать от этого будет не только читатель, но и писатель, чьи книги не найдут своих адресатов. И дело здесь не в отсутствии покупательского спроса, а в незаполненности интеллектуальной ниши, которая всегда возникает, когда слово остается безответным. Педагоги и литературоведы предупреждают об этом уже не один год. Если сегодняшние дети повзрослеют в условиях, когда литература превратится в школьный предмет второго сорта, а действующие писатели будут ассоциироваться с представителями массовой культуры, то может быть потеряно целое поколение.

См. литературы в школе - ПостНаука. СЕРГЕЙ БЕЛЯКОВ - Призрак титулярного советника. Литература правильная и неправильная. Неодолимая сила. Анаит Григорян. Триста эссе о русской литературе. Что делать с Чернышевским? Десять гуманитариев в поисках университета. Между каноном и актуальностью, скандалом и модой...