Ступень эскалации 5: Потеря лица

На ступени 4 основой образа врага был недостаток знания и умения и раздражающий образ поведения. В силу различных обстоятельств одна из сторон вдруг начинает считать, что она поняла истинные недобрые намерения противника. Обвинения и оскорбления теперь уже не являются случайностями, а становятся намеренными. Противостояние резко становится радикальным и брутальным — с одной стороны, в словах, с другой стороны, возможно, даже в действиях.

Руководитель отдела заподозрил, что монтеры подкапываются под его должность и поэтому стараются, чтобы его новая система эксплуатации потерпела крах. Он завел так называемую "черную книгу ", то есть точную запись поручений, их выполнения и случаев поломки машин. Кроме этого, он спрашивал людей на производстве, как они относятся к профессиональной квалификации отдельных монтеров. При этих опросах усилилось его подозрение против вожака бригады: из мести, что его самого не выдвигают руководителем отдела, он саботирует новую систему. На одном заседании проекта "близость к клиентам"руководитель отдела представил в отношении вожака бригады неожиданные факты и торжествующе обвинил его в намеренном ущербе предприятию. Изумленный вожак бригады не смог дать на это убедительного ответа, запутался в противоречиях и со своей стороны высказал множество упреков в адрес своего шефа. После этого руководитель заявил, что вожак бригады лжет и поэтому немедленно дол-быть отстранен от своих обязанностей. Должны последовать правовые шаги. Известие об этом случае распространилось как молния по всему предприятию и привело к поляризации позиций за и против.

На родительском собрании озабоченные родители хотели знать, насколько верны слухи, что из-за финансовых проблем школы некоторые учителя должны быть уволены. Директор уклончиво объяснила, что школа находится в тяжелом положении и педагогические вопросы следует заново пересмотреть. Следует принимать действительно неотложные меры по экономии. Об увольнении не может быть и речи. Па следующей коллегии лидер "прогрессивных " ответил на высказывания директора и обвинил ее в манипуляциях. Он сказал, что при разговоре с хорошо информированными родителями видел строго конфиденциальный список лиц, которые представлялись директором к увольнению. В ответ на возмущение директора лидер "прогрессивных" представил копию листа увольнений, на котором стояла подпись директора. Из 8 лиц 7 принадлежали к "прогрессивной " группе. Это обнародование вызвало большой скандал. "Прогрессивная "группа предложила "за манипуляции отказать директору в доверии " и потребовала от нее немедленно оставить должность. Некоторые примкнули к прогрессивным, другие поддержали директора. Она со слезами вышла из комнаты и в этой сумятице ее заместитель закрыл заседание.

Переход к ступени 5 — процесс очень драматичный. Он происходит, когда одна конфликтующая сторона считает, что она, наконец, поняла истинные деструктивные намерения противника и что у нее с глаз упала пелена: "Директор не случайно вела себя так на конференции. Скорее она умышленно вызывает хаос, чтобы затем лучше манипулировать нами!" Вера в моральный облик противника утрачивается. Это переживание "разочарования", поскольку становятся видимыми предыдущие "заблуждения". Воспринимавшиеся до сих пор негативные свойства противника кажутся теперь гораздо хуже. В противнике видят уже только опасные и морально предосудительные теневые стороны, а именно, негативного "двойника". То, что этот человек или эта группа имеет светлые стороны, что он может иметь идеалы и высшую сущность, больше не принимается во внимание (Lievegoed 1979, 1984). Здесь противопоставляются как бы ангел и черт: собственный образ оказывается возвышенным и выглядит более добродетельным, чем он есть на самом деле; образ противника доходит до крайностей — вплоть до животных и дьявольских.

Разочарование, так называемое "ага-переживание", представляет теперь предьщущие встречи с "дьявольским врагом" совсем в другом свете. Задним числом различные переживания интерпретируются так, что уже там, в прошлом, действовала предосудительность.

Когда одна из конфликтующих сторон испытывает это, она безжалостно нападает на противоположную сторону. Для этого ищут подходящие пути и средства и "инсценируются ритуалы" (Goffman 1955, Garfinkel 1974), чтобы нападать на противоположную сторону прямо и беспощадно и "демаскировать", разоблачить ее облик. Нападающие лица считают это "священным долгом" — открыть всем другим глаза и доказать, насколько предосудителен противник в самой сути своей. Ведь люди считают: с тем, кто является персонификацией зла, аморальности, болезненности или преступности, нельзя работать вместе! Этот шаг эскалации всегда выражается языком радикальным и беспощадным (Fromm 1975), как если бы уже больше не имели дела с людьми: "Противник должен быть уничтожен, истреблен, устранен..."

Та сторона, на которую нападают, обороняется, теряет через "разоблачение" свое лицо и изгоняется. С этого времени она — вместе со всеми людьми, которые сочувствовали ей — изолируется, бойкотируется, ее избегают. Тем самым людей отвергают и не воспринимают (Newcomb 1947).

Каждая отвергнутая партия чувствует себя козлом отпущения, которого винят во всевозможных проблемах организации. Она не может узнать себя в этом дьявольском образе, но ощущает себя абсолютно отвергнутой и несправедливо угнетаемой. Поэтому она, вероятнее всего, помышляет об ответном нападении, которое, в свою очередь, должно привести к потере облика другой партией. Она жалуется на судьбу и слушает голоса только тех, которые подтверждают ее возмущение такой несправедливостью. И она усиленно стремится к реабилитации своего доброго имени, чего бы это ни стоило! Стремление спасти честь может сопровождаться большими страданиями и перерастать в одержимость.

Всеми этими событиями самосознанию как людей, так и группы наносится тяжелый удар; это глубоко потрясает сообщество.

Часто в сообществе возникает иллюзия, что с исчезновением "виновника зла" жизнь снова пошла бы нормально. Но зашедший так далеко конфликт создает множество проблем и изменяет все сообщество. Так, как было раньше, уже не будет никогда...

В этом месте для меня важно следующее различие: в обычном языке под "потерей лица " понимается, например, когда человек в результате реорганизации оказывается уже не директором, как раньше, а только руководителем отдела; или когда теряется атрибут определенного статуса (служебный автомобиль, большой кабинет). Потеря лица в этом случае сравнима только с потерей статуса, престижа и тому подобного. Здесь речь идет не об этом. Потеря лица намного драматичнее и в смысле конфликтной психологии (Goffman 1955) означает, что разрушается моральная идентичность человека. Тот, кто "потерял лицо ", перестал быть морально достойным доверия.