Её ждали минут десять. Наконец она явилась, причёсанная и умытая. Колесников ушёл в коридор, вернулся, положил на стол и открыл небольшую пластмассовую коробку.

— Вот вам ужин, разбирайте...

В коробке лежали небольшие тюбики в крас­ную полоску, точно такие же, в каких выпускаются кремы для лица, краски для художников или паста для чистки зубов. Толя, хотя и прочитал тысячи книг о космических полётах и сам летал на близкие планеты, всё же был слегка огорошен и не сразу протянул руку. Первой бросилась к коробке пухлая рука Жоры и ухватила сразу два тюбика.

— Брать только по одному! — сказал Колес­ников.

Жора огорченно бросил второй тюбик в коробоч­ку, и его взял Алька.

Жора покрутил тюбик в руках:

—Так ведь он... Его ж и цыплёнку не хватит!..

— А тебе должно хватить, — весело сказал То­ля. — Ты же не птица, которая с утра до вечера должна что-то клевать. Ну и...

— Ну и дальше понятно, — рассмеялась Леноч­ка, отвинтила крышечку тюбика, поднесла ко рту, выдавила жёлтую колбаску и попробовала на вкус.— Ничего! Есть можно.

Тогда Жора решительно сунул в рот свой тюбик и так нажал пальцами, что всё содержимое его мгно­венно исчезло.

— Прекрасно! — Он зажмурился от удовольст­вия. — Удивительно! Мне бы ещё один, я ведь круп­ный... Нельзя же мне давать столько, сколько и Тольке...

— Можно, — сказал Колесников, — они очень питательные: в них и витамины, и белки, и жиры, и углеводы. Через неделю Толя от них поправится и примет нормальный вид, ну, а тебе, Жора, давно пора остановиться в весе... Следующий получишь на завтрак.

— Ой сколько ждать! А чай на звездолёте пола­гается?

— Потерпи. — Колесников ушёл с пустой ко­робкой в коридор, вернулся, поставил на столик ту же коробку, уже не пустую, и подчёркнуто вежливо сказал; «Пожалуйста». И ребята взяли по крошеч­ному кувшинчику с какой-то густой бурой жидко­стью.

И опять Жора не вытерпел:

— Ну что это? Мне одному мало выпить все эти кувшинчики... Взяли меня, так кормите как челове­ка! Когда я однажды летал на Луну, нам давали по хорошей порции осетрины, чёрную икру, жареную перепёлку и торт с...

— Ты до сих нор не можешь понять, — сказал Колесников, — что мы летим не на Луну, а в тысячи раз дальше, и складские отсеки нашего звездолё­та загружены очень лёгкой и питательной пищей, чтоб хватило на всю дорогу.

— Не горюй, Жора, — сказала Леночка. — Вот прилетим на первую планету и так там наедимся... Вдосталь! Верно, ребята?

— Нет, не верно!— вспылил Жора: до него вдруг дошло — нельзя так больше, нельзя! Они ведь сме­ются над ним! Нельзя даже думать о пище, потому что стоит только подумать о ней, ребята каким-то непонятным образом сразу догадываются; наверно, его мысли отражаются на лице. — Сами можете на­едаться! Можете хоть лопаться! А мне что? Плевать мне на еду!

— И давно это? — полюбопытствовал Алька. — Это же величайшая новость: наш Жора, человек грандиозного, астрономического, а точнее, косми­ческого аппетита стал равнодушен к еде!.. Ты не шутишь? Не оговорился?

Жора покачал головой, надулся и опустил глаза. Ребята мгновенно осушили свои кувшинчики, и Колесников объяснил, что этот чай, вернее, эта жидкость, заменяющая чай, прекрасно утоляет жаж­ду и по своему действию равна чуть ли не целому са­мовару, из которых в древности пили чай, и что над изобретением состава этой жидкости, бодрящей и питательной, несколько лет работала большая груп­па учёных Академии питания...

— А теперь, — сказал Колесников, — слушайте приказ по звездолёту: телеэкраны в салоне и в от­секах не включать!

— Почему? — спросил Алька.

— Потому, — ответил Колесников. — Я не могу каждому всё объяснять... Давайте условимся, ребя­та: не будем задавать лишних вопросов.

— Это почему же? — спросил Толя.

— Опять «почему»? Слушайте меня, я всё знаю и не желаю вам плохого... С Колесниковым вы не пропадёте!

— Ты в этом так уверен? — опять спросил Толя.

— Ага! — Колесников подмигнул Леночке. — Вам, ребятки, сильно подвезло со мной...

— А по-моему, нисколько! — не унимался Толя.

— Скажи, ты знаешь, что такое тумблер? — Ко­лесников улыбнулся, а Толя слегка нахмурил лоб.

— Нет... А что это? Колесников расхохотался:

— Ну вот, не знаешь элементарных вещей, а на­брасываешься на меня!

— Быть бы мне главной у вас! — вмешалась в разговор Леночка. — Уж я распорядилась бы, заму­чила бы вас приказами: Колесников, немедленно полить цветы! Звездин, прочитать лекцию об ум­ственной деятельности комаров и сороконожек! Го­рячев, протереть иллюминаторы и написать маслом портрет неустрашимого Колесникова в пилотском кресле! Жора, пока другие выжимают свои обеден­ные тюбики, станцевать и спеть что-нибудь весёлое!.. Ничего? Согласны?

В салоне раздался хохот.

— А теперь, ребята, всерьёз, — сказал Колес­ников. — Надо ещё договориться о графике вахт в рубке управления. Лена освобождается и может ид­ти отдыхать, а мужчины останутся...

— Ой, я и правда устала...—Леночка зевнула.— Сегодня столько было всего! Только не ссорьтесь. Ну пока, мальчики...

Она вскочила с кресла, махнула им рукой и скры­лась в отсеке № 3. Толя исподлобья посмотрел в ма­ленькое деловое лицо Колесникова; тот кратко разъ­яснил, что с завтрашнего дня он откроет краткие курсы по обслуживанию и вождению звездолёта, что, хотя корабль идёт к любой намеченной ими пла-вете автоматически и сам уклоняется от встречных метеоритов или каких-нибудь других попадающих-ся по пути небесных тел, но при ручном управлении надо многое знать: разбираться в кнопках, клави­шах, в сигналах и, при необходимости, уточнять или даже резко менять курс...

— А я? Я тоже буду стоять на вахте?— внезапно спросил Жора.

— А почему ж нет? — посмотрел на него Колес­ников. — Или хочешь увильнуть?

— Ничего я не хочу, но ведь я...

— Точка, — прервал его Колесников. — По от-секам, спать! Сегодня моя вахта до утра...

Глава 13

РАЗГОВОР В РУБКЕ