В которой дядюшка Антифер, Жильдас Трегомен и Жюэль проводят очень скучный день в Сохоре

 

Как хорошо, что наши три француза прибыли в Сохор не для своего развлечения, а по делам! В городе нет ничего, что заслуживало бы внимания туристов, и посещение его не оправдывает путешествия: улицы хоть и чистые, но площади‑на самом солнцепеке; одного водного источника едва хватает на несколько тысяч жителей, постоянно мучимых жаждой от нестерпимого зноя; дома разбросаны в беспорядке; окна, как принято на Востоке, выходят на внутренний двор. Выделяется лишь одно более приметное здание, впрочем без всякого стиля и лишенное причудливых арабских узоров. Оно вполне удовлетворяет имама, когда тот приезжает на две‑три недели в северную часть своих владений, чтобы пожить деревенской жизнью.

Но как ни малозначителен Сохор, он все же существует на побережье Оманского залива, и лучшим доказательством этого служат его географические координаты: 54 o 29' восточной долготы и 24 o 37' северной широты.

Следовательно, принимая во внимание указания Камильк‑паши, остров нужно было искать на 28' по дуге к востоку от Сохора и на 22' к северу, то есть на расстоянии примерно сорока — пятидесяти километров по побережью.

Гостиниц в Сохоре мало. Да и трудно назвать гостиницей какое‑то подобие караван‑сарая note 124 с несколькими комнатами, вернее, клетушками, меблированными более чем скромно — одной кушеткой.

Именно туда услужливый переводчик Селик и привел Антифера, его племянника и друга.

— Как нам повезло, — повторял Жильдас Трегомен, — что мы встретили этого любезного араба! Жаль только, что он не говорит по‑французски или хотя бы по‑бретонски note 125.

Однако Жюэль и Селик достаточно хорошо понимали друг друга, чтобы сговориться.

Измученные путешествием, Жюэль и Трегомен — и это вполне естественно — не могли в тот день мечтать ни о чем другом, кроме хорошего ужина и двенадцатичасового сна. Но не так‑то просто было заставить Пьера‑Сервана‑Мало согласиться с этим благоразумным предложением. Его страстное нетерпение все возрастало по мере приближения к острову, и он не соглашался ждать… Ему хотелось лишь одного — нанять судно и отчалить, что называется, hic et nunc!.. note 126 Отдыхать, когда оставалось сделать последний шаг, один только шаг в двенадцать лье, отделяющий его от того уголка на земном шаре, где были зарыты соблазнительные бочонки!..

Словом, произошла сильная сцена, показавшая, до какой степени нетерпения, нервозности и даже болезненного возбуждения дошел дядюшка Антифер. В конце концов Жюэлю удалось его успокоить. Надо же принять какие‑то меры предосторожности… Сохорской полиции такая поспешность может показаться подозрительной… Да и сокровища не исчезнут же за эти двадцать четыре часа…

«Если они только там! — сказал про себя Жильдас Трегомен. — Мой бедный друг сойдет с ума, если их там не было… или если их там уже нет!»

Не исключена возможность, что опасения добряка Трегомена в какой‑то мере были справедливы.

Если бы Антиферу и в самом деле суждено было обмануться в своих надеждах, он, наверное, кончил бы помешательством. На Саука подобное разочарование подействовало бы, вероятно, не так сильно, но, во всяком случае, последствия его были бы не менее страшными. Мнимый Назим впал бы в такую ярость, от которой не поздоровилось бы Бен‑Омару. Лихорадка нетерпения трепала его ничуть не меньше, чем малуинца, и можно смело утверждать: в ту ночь в караван‑сарае не смыкали глаз по крайней мере два путешественника. Не стремились ли они к одной и той же цели, только разными путями? Если один не мог дождаться утра, чтобы поскорее нанять судно, то другой думал только о том, как бы навербовать десятка два отчаянных головорезов, соблазнив их большим вознаграждением, и попытаться завладеть сокровищами на обратном пути в Сохор.

Наконец забрезжила заря, и первые солнечные лучи возвестили рождение памятного дня — 28 марта.

Прежде всего решено было прибегнуть к услугам Селика. Жюэль взял на себя переговоры с арабом, чтобы привести в исполнение намеченный план. Селик, которому французы казались все более и более подозрительными, провел всю ночь во дворе караван‑сарая.

Жюэль, правда, испытывал некоторое смущение, думая о том, как он обратится за помощью к Селику. В самом деле, три иностранца, три европейца, прибывшие накануне в Сохор, торопятся нанять судно… ну конечно, для прогулки по Оманскому заливу — какой еще можно найти предлог? — для прогулки, которая продлится не менее сорока восьми часов… Не покажется ли это странным и даже более чем странным? Но, быть может, напрасно тревожился Жюэль, что переводчика удивит такая просьба?

Так или иначе, дело не терпело отлагательства. Встретив Селика, Жюэль попросил его достать какое‑нибудь суденышко, способное продержаться в море двое суток.

— Вы собираетесь переехать залив и высадиться на персидском берегу? — спросил Селик.

У Жюэля мелькнула мысль обойти этот вопрос и ответить так непринужденно, чтобы усыпить всякие подозрения, которые могли бы возникнуть даже у сохорских властей.

— Нет… это просто географическое исследование, — ответил он. — Мы хотим определить положение наиболее значительных островов залива… или… разве их нет у берегов Сохора?

— Есть несколько островов, — сказал Селик, — но ни одного сколько‑нибудь значительного.

— Безразлично, — промолвил Жюэль. — Мы хотели бы осмотреть залив, прежде чем обосноваться на берегу.

— Как вам будет угодно!

Селик не стал допытываться, хотя ответ молодого капитана показался ему подозрительным. И в самом деле, полицейский агент, знавший об их проекте, сообщенном французскому резиденту, то есть о намерении учредить торговую контору в одном из прибрежных городов имамата, прекрасно понимал, что учреждение конторы не имеет никакого отношения к исследованию Оманского залива.

Последствия этого разговора не замедлили сказаться. За малуинцем и его спутниками стали наблюдать еще более пристально.

Досадное осложнение, грозившее успеху задуманной операции! Как только сокровища будут найдены, несомненно, полиция его высочества тотчас же об этом узнает. А его высочество, столь же беззастенчивое, сколь и всесильное, во избежание излишних объяснений отправит на тот свет наследника Камильк‑паши.

Селик взялся найти судно, необходимое для исследования залива, и обещал также подобрать экипаж, на преданность которого можно будет положиться. Запасов продовольствия решено было взять на три‑четыре дня. В период равноденствия, когда погода так непостоянна, следует предвидеть возможные задержки в пути.

Жюэль поблагодарил переводчика, заверив, что его услуги будут щедро оплачены. Это обещание, казалось, подействовало на Селика. Немного подумав, он добавил:

— А не лучше ли мне отправиться вместе с вами в эту экспедицию? Незнание арабского языка может затруднить ваши отношения с хозяином судна и матросами…

— Вы правы, — согласился Жюэль. — Оставайтесь при нас все время, пока мы будем находиться в Сохоре. Повторяю вам, вы об этом не пожалеете.

Расставшись с переводчиком, Жюэль поспешил найти дядю, который прогуливался по песчаному пляжу вместе с Трегоменом, и рассказал им, как обстоят дела. Трегомен был в восторге, узнав, что в качестве гида и переводчика с ними останется этот молодой араб, лицо которого показалось ему удивительно умным.

Пьер‑Серван‑Мало кивком головы одобрил действия племянника. Затем, заменив изгрызенный чубук другим, он спросил:

— А эта лодка?..

— Вот как раз, дядя, наш переводчик и занимается сейчас тем, что достает ее и снабжает необходимыми припасами.

— Мне кажется, за час или за два можно оснастить любое судно в этом порту… Черт возьми, ведь не о кругосветном же путешествии идет речь!

— Но, друг мой, — заметил Трегомен, — нужно какое‑то время, чтобы найти судно и людей!.. Не будь ты таким нетерпеливым, я тебя очень прошу!

— А если я хочу таким быть! — возразил дядюшка Антифер, метнув на Жильдаса Трегомена огненный взгляд.

— Ну и будь, пожалуйста! — ответил добряк, отвесив Антиферу почтительный поклон.

Между тем солнце начало склоняться к западу, а Селик все не давал о себе знать. Легко догадаться, до какого накала дошло раздражение дядюшки Антифера. Он говорил уже, что нужно отправить на дно залива этого араба, который просто посмеялся над его племянником. Попытка молодого человека заступиться за Селика была встречена недоброжелательно, а Жильдасу Трегомену, когда тот попробовал заговорить о достоинствах переводчика, велено было заткнуть рот.

— Мошенник ваш переводчик! — кричал Антифер. — Негодяй, разбойник! Он не внушает мне ни малейшего доверия! Он только и думает о том, как бы выманить у нас наши деньги!

— Я ему ничего не дал, дядя.

— Вот на этом ты и промахнулся! Если бы ты дал ему хороший задаток…

— Но вы же сами говорите, что он хочет нас ограбить!

— Это неважно!

Жильдас Трегомен и Жюэль даже и не пытались внести ясность в столь противоречивые суждения. Главное, надо было сдержать нетерпение малуинца, помешать ему совершить какую‑нибудь глупость или, по крайней мере, неосторожность, уговорить его вести себя благоразумнее, чтобы не давать повода к подозрениям. Но чего можно добиться от человека, который не хочет вас слушать? Разве в гавани мало ошвартованных рыбачьих баркасов?.. Разве не достаточно нанять один из них… сговориться с экипажем… погрузиться… поднять паруса… повернуть к северо‑востоку?..

— А как мы сговоримся с этими людьми, — возразил Жюэль, — раз мы ни слова не знаем по‑арабски?..

— А они не знают ни слова по‑французски, — поддержал его Трегомен.

— А почему они не знают? — в ярости закричал дядюшка Антифер.

— Это ошибка с их стороны… непростительная ошибка!.. — ответил Жильдас Трегомен, желая умиротворить друга своей уступчивостью.

— Это все по твоей вине, Жюэль!

— Нет, дядя! Я сделал все как можно лучше! Наш переводчик, конечно, появится… Впрочем, если он вам не внушает доверия, обратитесь к Бен‑Омару и его клерку — они говорят по‑арабски… Да вот они идут по набережной…

— Обратиться к ним? Никогда! Довольно… Достаточно и того, что они тянутся за нами на буксире!

— Бен‑Омар, кажется, собирается сюда причалить, — заметил Жильдас Трегомен.

— Хорошо, лодочник, пусть только попробует! Я встречу его таким залпом, что он отправится на дно!

Действительно, Саук и нотариус крейсировали в водах малуинца. Когда Антифер вышел из караван‑сарая, они поспешили вслед за ним. Их обязанностью было — не терять его из виду; их правом — присутствовать при развязке этой финансовой операции, грозившей превратиться в драму.

Саук настаивал, чтобы Бен‑Омар заговорил с ужасным Пьером‑Серваном‑Мало. Но, видя ярость дядюшки Антифера, нотариус не мог заставить себя пойти навстречу неизбежным оскорблениям. Саук с наслаждением уложил бы на месте этого трусливого крючкотвора и, должно быть, раскаивался в том, что притворился не знающим французский язык, так как это лишало его возможности вступить в непосредственные переговоры с французами.

Жюэль, в свою очередь, хорошо понимал, что недопустимое обращение его дяди с Бен‑Омаром может только ухудшить дело. Он снова попытался это ему внушить, воспользовавшись подходящим случаем: нотариус, как видно, все не решался подойти ближе к дядюшке Антиферу.

— Вот что, дядя, — сказал Жюэль, — вы должны меня выслушать. Можете сердиться на меня хоть в десять раз больше. Обсудим положение вещей серьезно, у нас на это хватит разума…

— Надо еще разобраться, Жюэль, не считаешь ли ты разумным то, что я считаю глупым!.. Итак, чего ты хочешь?

— Я хочу спросить вас, будете ли вы в тот момент, когда мы уже близки к цели, продолжать упорно поворачиваться спиной к Бен‑Омару.

— Да, буду упорно поворачиваться! Этот негодяй хотел украсть у меня мой секрет, когда его обязанностью было открыть мне свой… Это мошенник! Караиб!.. note 127

— Я знаю, дядя, и не стараюсь его оправдать. Но так или иначе, по одному из параграфов завещания Камильк‑паши его присутствие ведь обязательно?

— Да.

— И он должен быть там, на острове, когда вы будете вырывать из земли три бочонка?

— Да.

— И он имеет право определить их стоимость — уже по одному тому, что ему завещан один процент?

— Да.

— Так вот, если он должен присутствовать при этой операции, как вам кажется — он имеет право знать, где и когда она будет происходить?

— Да.

— И, если по вашей вине или даже по какому‑нибудь другому обстоятельству он не сможет присутствовать в качестве душеприказчика, не будет ли оспорено наследование и не будет ли повода к процессу, который вы, несомненно, проиграете?..

— Да.

— Итак, дядя, значит, вы обязаны согласиться на общество Бен‑Омара во время вашей экскурсии по заливу?

— Да.

— И теперь вы, конечно, скажете ему, чтобы он готовился в путь вместе с нами?

— Нет! — ответил дядюшка Антифер.

И это «нет» было произнесено таким страшным голосом, что ударилось, как пуля, прямо в грудь нотариусу.

— Послушай, — заговорил Жильдас Трегомен, — ты не хочешь внять голосу рассудка, и ты неправ. Почему ты упрямо идешь против течения? Умнее всего послушаться Жюэля и последовать его совету. Конечно, Бен‑Омар внушает мне такую же неприязнь, как и тебе, но раз уж его присутствие неизбежно, давай лучше покоримся судьбе…

Жильдас Трегомен очень редко позволял себе такие длинные монологи, и еще реже его друг позволял ему их доканчивать. Но как сжимались у Антифера кулаки, как скрипели челюсти, какими гримасами подергивалось его лицо, пока Трегомен выкладывал свои аргументы… Можно даже поверить, что этот добряк, весьма довольный своим красноречием, вообразил, будто ему удалось убедить неукротимого бретонца.

— Ты все сказал, лодочник? — спросил Антифер.

— Да, — ответил Жильдас Трегомен, бросив торжествующий взгляд на Жюэля.

— И ты тоже, Жюэль?

— Да, дядя.

— Отлично! В таком случае, убирайтесь оба к черту! Если вам угодно совещаться с этим стряпчим, пожалуйста, я вас Не неволю. Что же до меня, то я могу его называть только негодяем и мошенником! А затем — добрый день или добрый вечер, выбирайте сами!

И Пьер‑Серван‑Мало испустил такое проклятие, в котором, по флотскому обычаю, соединились вместе все громы небесные; чубук вылетел у него изо рта, как горошина из стручка; затем, даже не подобрав трубки, он исчез, словно его ветром сдунуло.

И все‑таки Жюэль отчасти добился своего. Дядюшка Антифер, сознавая, что это его прямой долг, не запретил племяннику посвятить нотариуса в их планы. И, когда Бен‑Омар, понукаемый Сауком, приблизился к Жюэлю (без малуинца он немного осмелел), между ними тотчас же завязался разговор.

— Господин, — произнес нотариус, низко склоняясь, чтобы смиренной позой искупить смелость своего обращения, — господин, простите, если я себе позволю…

— Приступайте прямо к делу! — сказал Жюэль. — Что вам угодно?

— Знать, достигли ли мы конца нашего путешествия.

— Почти.

— Где находится остров, который мы ищем?

— В открытом море, в двенадцати лье от Сохора.

— Как! — закричал Бен‑Омар. — Опять ехать морем?

— Вероятно.

— Да, вам это трудно дается! — заметил Трегомен, посочувствовав бедняге, который, казалось, почти уже терял сознание, словно у него вот‑вот остановится сердце.

Саук глядел на них с полным безразличием, как и подобало человеку, не понимающему ни слова из того, что говорят в его присутствии на незнакомом языке.

— Ну же… ободритесь, — сказал Жильдас Трегомен. — Два или три дня плавания пройдут незаметно. Я думаю, что в конце концов у вас вырастут ноги моряка… привыкнете! Когда зовешься Омаром…

Нотариус покачал головой и вытер лоб, с которого катились капли холодного пота. Затем он произнес жалобным голосом, обращаясь к Жюэлю:

— А где вы собираетесь сесть на судно?

— Здесь.

— Когда?

— Как только оно будет готово отчалить.

— И это произойдет?..

— Либо сегодня вечером, либо, скорее, завтра утром. Будьте же наготове, вы и ваш клерк Назим, если он вам так необходим.

— Я буду… я буду… — заверил Бен‑Омар.

— И да поможет вам аллах! — прибавил Трегомен, который в отсутствие Антифера мог свободно проявлять свою природную доброту.

Бен‑Омару и Сауку больше нечего было узнавать, разве что географическое положение пресловутого острова. Но так как молодой капитан не счел нужным этого сказать, они удалились.

Не поторопился ли Жюэль, заявив, что судно отчалит вечером или не позднее завтрашнего утра? Жильдас Трегомен сразу сказал ему об этом. В самом деле, было уже три часа дня, а переводчик все не появлялся. Это сильно беспокоило их обоих. Если придется отказаться от услуг Селика, нелегко будет сговориться с рыбаками Сохора, пользуясь только языком жестов! Как условиться с ними о найме корабля, о характере поисков, о направлении, которого нужно будет придерживаться в глубине залива?.. Как они выйдут из такого положения? Правда, Бен‑Омар и Назим умеют говорить по‑арабски, но обращаться к ним…

К счастью, Селик исполнил свое обещание, да и почему ему было не исполнить его? Около пяти часов пополудни, когда Трегомен и Жюэль направились в караван‑сарай, переводчик остановил их у эстакады note 128 порта.

— Наконец‑то! — воскликнул Жюэль.

Селик извинился за опоздание. Он с большим трудом нашел судно, и ему пришлось обещать за него очень высокую плату.

— Не имеет значения! — сказал Жюэль. — Можем мы выйти в море сегодня вечером?

— Нет, — ответил Селик. — Экипаж соберется очень поздно.

— Когда же мы отправимся?

— На заре.

— Решено!

— Я приду за вами в караван‑сарай, — добавил Селик, — и с отливом мы выйдем в море.

— При попутном ветре у нас будет отличное плавание, — сказал Жильдас Трегомен.

И в самом деле, плавание обещало быть отличным, так как ветер дул с запада, а дядюшка Антифер должен был искать свой остров на востоке.

 

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ,