Повествование о пшуко Таустан

 

Этот город называют также Таусултан. Это очень благоустроенный древний город. Рассказывают, что основание его относится ко времени венценосного Хормузда, сына Ануширвана[194]. И это действительно так: остатки многочисленных зданий носят черты древних строений. На берегу реки Бахистан осталось около тысячи больших зданий с деревянной кровлей. Остальные разрушил Тимур.

Дома во всем Черкесстане крыты камышом и тростником, некоторые же – только камышом. Однако строения пшуко – это псе большие здания с каменными стенами и деревянной кровлей. В этих местах, за исключением пределов самого города, имеются фруктовые деревья. Но у подножия Эльбруса садов и виноградников нет. Эта страна и представляет собой изначальное Дагестанское падишахство, которое называют Таусултан. Но так как [ныне тот город] потерял свою силу, то его бея не называют шамхал‑шахом. Но именно здесь находилась древняя столица Дагестана.

В настоящее время имена беев таковы: Кучур‑бай‑секбан и Джухан‑бай‑секбан. Однако если их называют падишахами, то это значит, что они родом из Таустана. Они ведут свою родословную от Ануширвана. Языки их – грузинский и черкесский. Их армия состоит из двенадцати тысяч азнауров, вооруженных двумя тысячами ружей. И все они мусульмане шафиитского толка. Но вместе с тем они считаются черкесским племенем. Во все времена они поддерживали связь с грузинским народом, и потому особенности их говоров свидетельствуют о связях с языками грузинским, персидским и кумыкским.

/ 776  / Их торговцы и райяты знают даже язык московитов.

Внешний вид и одежда мужчин – жителей Таустана. Мужчины носят одежду, похожую на одежду персов – с полами, с завязанными внизу рукавами и высоким воротником. На голове у них колпаки из белой грубой шерстяной материи. На ноги они надевают персидские туфли. Головы у них бритые. Бороды тоже бритые.

Внешний облик женщин Таустана. Все женщины и девушки носят шапки из белой грубой шерстяной материи, отороченные лисьим мехом. Волосы они убирают в прически и ходят с открытым лицом. Женщины и девушки носят разнообразные узкие, облегающие их фигуры кафтаны из персидских тканей светлых тонов. Они носят такую же одежду, как и черкесские женщины. Юноши и девушки на выданье одеваются во все лучшее и бывают необыкновенной красоты.

В этой стране, так же как и в других черкесских землях, нет ни денег, ни бань, ни базаров, ни виноградников, ни садов. В пшуко имеются две соборные мечети и семь приходских мечетей. Хутбу там читают на имя дагестанского падишаха, а кроме того, и на имя их собственного Кучур‑секбана. Их образ жизни таков же, как и у прочих знатных господ. Мусульман там мало. Подданными являются в основном черкесские кяфиры.

Протекающая здесь река Бахистан начинается в горах грузинской земли Дадиан и впадает в реку Терек. В этом городе реку Бахистан называют Рыбным арыком. В реке водится такая рыба, которая не похожа на рыбу какой‑нибудь другой страны. Эта рыба имеет форму шара, и кажется, что она украшена драгоценными камнями. Однако вкус ее напоминает как будто вкус анчоусов, которые водятся вблизи Английского острова. Внутри у нее имеется прямая тонкая косточка, а в других местах ее тела костей совсем нет. Эта рыба имеет запах наподобие мускуса. И, клянусь Аллахом, это необыкновенная страна. Если кто‑нибудь съест одну такую рыбу, то он приходит в сильное возбуждение. Если же человек съест очень много рыбы, то его начинает тошнить. Рыба эта усиливает и ускоряет пищеварение. Она водится в реке Бахистан. По силе своего воздействия на организм она подобна рыбе‑ящерице. Но даже за пятьсот‑шестьсот дирхемов редко купишь такую рыбу большого размера.

Восхваление воды и климата Таустана. Климат в Таустане умеренный, и потому в этих местах совсем нет людей, страдающих такими болезнями, как лихорадка, эпилепсия, проказа, экзема, лишай, дифтерит и французская болезнь. / 777  / Они никогда даже и не слышали о таких болезнях. Жители Таустана – это люди крепкого сложения и здоровья, большинство из них старятся в возрасте ста – ста пятидесяти лет.

Здесь мы веселились с ханом в течение трех дней. [Пустившись в путь], мы за пять часов переправились на лошадях через реку Балыкбай. Эта река начинается с не покрытых снегом вершин Грузинских гор и впадает в реку Терек. После этой реки мы три часа двигались дальше по направлению к кыбле.

 

Описание древних городов и великого города земли Дагестанской, то есть описание древнего города Ирак‑и Дадиан

 

По словам историка Мирхонда[195], и по словам Шереф‑хана[196], и [по сведениям] «Татарханийе»[197], в очень древние времена столицей падишахов Дагестана был именно указанный город. На земле имеется четыре города Ирака. Одни из них – в Ираке Арабском, это древняя крепость Халеб аш‑Шехба. Другой – в Ираке Экасиров, это райская обитель Багдад. Третий – в Ираке также Персидском, это город Нух‑и Авенд, то есть город Нехавенд, основателем которого после потопа был его святейшество пророк Нух. Этот город начиная со времен Нуха принято называть Нухавенд. Четвертый Ирак – это Ирак‑и Дадиан. Основателями его после потопа были четыре шаха Ману, правление которых продолжалось сто двадцать лет. Построив этот Ирак‑и Дадиан во время пророка Мусы[198] и собрав подвластных им падишахских воинов, они вырыли вокруг города такие глубокие рвы и окопы, словно это была сама преисподняя.

После этого Ирак‑и Дадиан строил венценосный Хормузд, сын Ануширвана, из династии Экасиров. И он был столицей Экасиров. Затем он стал столицей Хулагу‑хана, выходца из татарского народа. Короче говоря, этот город при многих правителях сохранял свое величие. В конце концов он сделался столицей дагестанских падишахов. Город был таким благоустроенным, что и в настоящее время следы его строений видны на расстоянии в два перехода.

Известно, что во время похода, совершенного Тимур‑ханом из Мавераннахра в Крымскую землю [и направленного] против Тохтамыш‑хана, население Ирак‑и Дадиан составляли люди грузинского происхождения. Это были люди сильные и храбрые, они не покорились Тимур‑хану. Поэтому Тимур‑хан осадил Ирак‑и Дадиан. Обратив за семь дней и ночей этот город с его семью крепостями в руины, он убил бахистанского султана, который был там падишахом. / 778  / В настоящее время город находится под властью таустанского султана. Однако город не насыщен строениями столь густо, как море – каплями и солнце – мельчайшими частицами.

В древние времена, в эпоху Экасиров, в городе было двести тысяч владельцев домов неописуемой красоты. Там сохранились следы двухсот тысяч лавок и ста тысяч творений рук человеческих. Это были мечети и медресе, даруль ‑ хадисы и школы, дома, где собирались чтецы Корана, дервишские монастыри, дворцы вельмож и караван‑саран, дома ходжей, дома отшельников и другие образцовые и благоустроенные здания, бани для омовения, христианские монастыри и лавки, где торговали сдой и тканями. За один день невозможно было обойти указанные строения. На дверях нескольких сот тысяч полуразрушенных строений сохранились различные искусно сделанные тарихи [199] в виде линий из настоящего яхонта.

Но Ирак‑и Дадиан лежит в развалинах, как и города Ахлат на берегу озера Ван, Солхат[200], Ктесифон, Куфа, Мосул, Бестин и город Асуан в Египте; в этом городе только совы до филины вьют гнезда, людей же совсем нет. И только в одной его части проживают жители Таустана, и всего их около одной общины.

Я, ничтожный, с моими двенадцатью слугами, в полном вооружении, решил осмотреть эту часть развалин некогда благоустроенного мира. Мы перешли через высокую гору, называемую Тауса, которая находится на расстоянии двух часов пути к югу от разрушенного города, и осмотрели этот город, лежащий в руинах. И эта область представляет собой целый мир. Тут я со своими слугами насчитал восемьсот минаретов. Они сохранились на площадях в виде башен. И теперь еще разнообразные остроконечные купола с зеленой, желтой, красной и голубой глазурью украшают развалины города. И несколько сотен тысяч куполов стоят посреди развалин, устремив свои головы к небесам. Пышность этих куполов и сводов поражает.

Короче говоря, поскольку эту страну разрушений пришлось бы описывать и объяснять [все] в течение сорока дней, то пусть лучше не будет написано и ничтожно малого. И нет необходимости восхвалять эту страну.

Дела мира таковы, [как гласит о том] бейт:

 

Сто тысяч дел и гибнет и родится,

Но не дано творцу их нам явиться!

 

И нет пользы в подробном описании этих развалин, как и в рассказе о части из них.

Ибо / 779  / утомительно уделять излишнее внимание вещам, не имеющим существенного значения. Однако уж если что‑нибудь и заслуживает внимания в этом городе, так это кладбища. Они удивительны и возбуждают любопытство. Тамошнее кладбище занимает место в целых два фарсаха[201]. На некоторых могилах красивыми буквами сделаны такие надписи, как:

«О вопрошающий! Хозяин этой могилы я – Буга‑бай. Я молодец, доживший до двухсот лет, но не достигший своих желаний. Когда я ел хлеб, он приклеился к моим внутренностям, и я умер. Такова причина моей смерти».

На другом могильном камне написано так:

«О человек, вопрошающий о хозяине этой могилы! Я была женщина Хараме‑бике, не достигшая своих желаний в возрасте двухсот сорока пяти лет. Девушкой в возрасте ста пяти лет я вышла замуж. Во время родов я выпила воды и умерла. Такова причина моей смерти».

Другая могильная надпись гласит:

«О вопрошающий! Хозяин этого места мученической кончины Куба‑Алп, доживший до трехсот лет. Я был сильным и храбрым джигитом. Когда я в борьбе с драконом насаживал наконечник на стрелу, стрела меня пронзила, и я умер. Такова причина моей кончины. Для меня и батиха, то есть Фатиха»[202].

В настоящее время в этих странах чаще всего встречаются такие языки: монгольский и похожие на него языки, кайтакский, кумыкский, легзи‑лезганский, чагатайский, грузинский и подобные им. Надписи, встретившиеся нам на могилах, большей частью были сделаны на вышеперечисленных языках.

На кладбище также имеется бесчисленное множество различных тарихов. Однако из‑за нашей слабости и по нашей оплошности они не были внесены в наши черновые записи.

Об обозрении могил Сама‑Неримана, Заля и Гостехема. Эти мужи уверовали в пророка Мусу одновременно с Менучехром[203], ибо они были современниками.

И поныне эта гробница находится на большой дороге в Арменистан за пределами южной части города Ирак‑и Дадиан. Они погребены под высоким куполом, который весь целиком покоится на угловых колоннах, стоящих в изголовье и в изножье. Между колоннами укреплены решетки.

Согласно молве, ходящей среди населения этой страны, Сам‑Нериман, Заль и Гостехем являются пророками. Поэтому к их надгробию руками не прикасаются, а только совершают поклоны и уходят. При их гробницах есть множество хранителей – тюрбедаров, которые происходят из кумыков.

Описание кладбища Абака‑хана, сына Хулагу‑хана [204]. Многие историки утверждают, что Хулагу‑хан был мужем неверия и заблуждения, / 780  / а Абака‑хан скончался, будучи приобщенным к исламу.

У Хулагу‑хана было четырнадцать сыновей. А Абака‑хан был пятнадцатым сыном, самым великим из них. Украшение мира [Абака‑хан], став падишахом, дошел до иранской земли, Хинда и Синда, Луристана, Мултана, до стран Чин и Мачин, Хатай и Хотан и покорил их.

Все пятнадцать братьев, независимо от того, был ли кто из остальных четырнадцати сыновей Хулагу‑хана падишахом или не был им, похоронены в этом Ирак‑и Дадиан рядом с венценосным Хормуздом, сыном Ануширвана, под сенью большого можжевелового дерева. На каменных гробницах пятнадцати сыновей Хулагу‑хана, по краям, там, где находятся их головы и ноги, имеются тарихи и их имена.

Толу‑хан, сын Чингисхана[205], похоронен недалеко от них. Толу‑хан – отец Хулагу‑хана. Семь его сыновей, то есть семь братьев Хулагу, правили в Ирак‑и Дадиан, и все семеро похоронены в этом городе рядом с венценосным Хормуздом. Они также исповедовали ислам. Согласно могильным надписям, предки этого падишаха хотели, чтобы длина могилы каждого была в двадцать – двадцать пять шагов. И вот им не осталось места в бренном мире, и они лежат, засыпанные песком в долине безмолвия.

Поблизости от этого кладбища пролегал путь Искандера Великого от Каспийского моря к Черному Искандерова стена, которая протянулась на [несколько] переходов, видна из пределов этой страны Гурии. Она возвышается до небес. Это – великая стена.

Осмотрев этот разрушенный город, мы снова вместе с нашим господином Мухаммед‑Гирей‑ханом двигались прямо на восток в течение семи часов среди огромных деревьев.

Затем, испив воды жизни и перейдя на конях реку Чегем, шли еще два часа [до] / 781  / реки Лачек. Эти две реки начинаются в Дагестане и впадают в реку Терек. Мы перешли эту реку также на лошадях и через четыре часа [достигли реки Терек].