Восхождение госпожи де Ментенон

Восхождение медленное, осторожное, расчетливое: Франсуаза д'Обинье не желает быть «развлечением на один вечер», ей нужны все знаки королевской любви и внимания. Она знает, как стать желанной, – и пускает в ход свои козыри. Зрелый возраст придает ее прекрасным бархатистым черным глазам, ее улыбке еще больший шарм. В 1674 году благодаря королю она становится маркизой де Ментенон. Через пять лет она возведена в ранг дамы, ведающей одеванием принцессы. Без сомнения, именно в это время она, более не опасаясь госпожи де Монтеспан, уступает королю. После эфемерной Фонтанж его внимание полностью отдано «вдове Скаррон». Поразительный успех!

 

Рождение Версаля

 

Несмотря на то что результат превзошел все ожидания – Версаль стал настоящим произведением искусства, приводящим в восхищение весь мир, – начало было довольно скромным. Дворец не был возведен в одночасье по одному, ни разу не измененному проекту. Рождению шедевра предшествовало множество проб и исправлений. Во время первого периода правления Людовика XIV Версаль был лишь одним из мест пребывания двора. Однако впоследствии он превратился в резиденцию французских королей.

Метаморфозы «карточного домика»

В 1623 году Людовик XIII соорудил небольшой охотничий павильон на бесплодном холме, служившем опорой ветряной мельнице, – «una piccola casa per ricreazione», как говорит о нем посол Венеции. Даже перестроенный и увеличенный Филибертом Леруа, павильон по‑прежнему остается «карточным домиком», говоря словами Сен‑Симона: его стены сделаны из красного кирпича и белого камня, он окружен глубокими рвами, у него два боковых крыла, четыре угловых павильона и передний двор, сжатый двумя небольшими параллельно расположенными зданиями. Людовик XIV обращает внимание на этот ансамбль еще задолго до 1661 года. Он велит перестроить два служебных строения, для того чтобы разместить в них кухни (северный павильон) и конюшни (южный павильон). Двор по его приказанию украшен металлическим балконом с позолотой и бюстами на консолях. Однако, несмотря на эти перемены, Версаль по‑прежнему остается скромной резиденцией. В 1664 году, во время знаменитого праздника «Забавы волшебного острова», на который приглашен весь двор, придворные жалуются на тесноту помещений, но сады понемногу начинают приобретать форму. Чудесные водоемы и статуи, привезенные из Италии, уже придают Версалю восхитительный вид.

Большие намерения

Серьезные изменения начинаются в 1669‑1670 годах. Король изучает множество проектов. Ему советуют срыть старый замок до основания и выстроить на его месте новый. Как обычно, в конечном счете Людовик XIV находит компромиссное решение. Луи Лево (умершему в 1670 году), его зятю Франсуа д'Орбе, а затем и Жюлю Ардуэнумансару (внучатому племяннику Франсуа Мансара) поручено окружить замок тремя фасадами из белого камня, смотрящими на запад, север и юг. Тем самым площадь дворца утраивается. Рвы полностью засыпаны. Новый замок словно подогнан к старому, главный фасад которого (точнее, его основная часть), украшенный балюстрадой на высокой крыше и аттике, Людовик велел сохранить. На западной стороне дворца, обращенной в парк, первый этаж, своды которого пронизывает свет, увенчан террасой в итальянском стиле, обрамленной двумя просторными угловыми павильонами. Весь этот ансамбль вызывает восхищение, но это еще не дворец Короля‑Солнца, обнимающий своими великолепными крыльями цветники и водоемы. Король осматривает свое «детище» с величайшей тщательностью, следя за работами и замечая своим беспощадным взором архитектора малейшие неточности и промахи. Жан‑Батист Кольбер, унаследовавший от господина Ратабона должность суперинтенданта строительства короля, жалуется на непомерные денежные затраты. Человек с великими амбициями не понимает величия Версаля…

От Лево к Ардуэнумансару

Это время, когда в северном крыле замка появляются великолепные апартаменты короля, или «Большие апартаменты», – величественная анфилада, в которой монарх целиком и полностью посвящает себя своей представительной роли. Внутреннее убранство флорентийского Палаццо Питти, созданное Пьетро да Кортона, служит моделью Шарлю Лебрену и его коллегам, работающим над версальским проектом, – Шарлю де Лафоссу, Клоду Удрану, Габриэлю Бланшару и особенно Жану‑Батисту де Шампеню. Семь залов этой анфилады посвящены планетам Солнечной системы или мифологическим божествам. Олимпийские боги и античные герои призваны служить одной цели: прославлению доблестей правителя, его военных подвигов, достоинств его правления. Апартаменты, в декоре которых использованы редкие образцы мрамора, изобилуют лепными украшениями, зеркалами, медальонами из позолоченной бронзы, барельефами и орнаментами в виде военных доспехов и эмблем, перемежающимися с орнаментом в виде листьев, лавров, щитов, шлемов и колчанов.

Большие апартаменты

Тот, кто поднимался по великолепной лестнице Послов, оказывался перед анфиладой залов: салон Дианы, зал Марса (зал охраны или пиршественный зал) и салон Меркурия, служивший прихожей короля. Большая спальня Его Величества, или салон Аполлона, была обтянута золотой парчой или серебряной парчой с золотым фоном, названной «парчой любви». Далее находился зал Юпитера, где обычно собирался Совет, салон Сатурна (маленькая комната короля) и салон Венеры (маленький кабинет короля). Людовик XIV, обосновавшийся в этих пышных апартаментах в 1673 году, велит обставить их невиданной по тем временам мебелью, украшенной серебряными накладками (она была сделана по эскизам Лебрена), – с 1689 года ее заменит мебель из позолоченного дерева. Среди других апартаментов Версаля есть не менее роскошные покои, не имеющие, правда, славы и известности Больших апартаментов: это апартаменты королевы, расположенные в южном крыле и включающие в себя часовню, зал охраны, салон Меркурия. Столь же изящны и изысканы Банные апартаменты, расположенные этажом ниже: это «дорический вестибюль», зал Дианы, восьмиугольный салон (или кабинет Месяцев) и Банный кабинет – над всем этим ансамблем трудились Каффьери, Леспаньяндель и Тем‑поритти. В Банном кабинете, ныне исчезнувшем вместе со всем комплексом Банных апартаментов, в восхищение приводили, помимо мраморных колонн и капителей, две ванны из белого мрамора и восьмиугольный бассейн, высеченный из одного куска мрамора из Ранса.

Королевские праздники

Поначалу скромная резиденция Версаля служит местом тайных любовных встреч короля с мадемуазель де Лавальер. Это место, изобилующее дичью, словно создано для охоты и неспешных прогулок верхом. Двор редко появляется в Версале в полном составе – версальский дворец еще слишком мал и тесен для того, чтобы вместить в себя все королевское окружение. Однако в мае 1664 года в этом дворце состоится первый королевский праздник под названием «Забавы волшебного острова». Далее последуют и другие праздники, в сюжетах которых варьируется тема Солнца, как, например, в праздничной постановке 18 июля 1668 года, после заключения мира в Экс‑ла‑Шапель. В Зеленом театре, в котором собираются 1200 зрителей, играют «Жоржа Дандена» и интермедии «Праздники Любви и Бахуса» Мольера и Люлли. В июле и августе 1674 года король, вернувшись из военной кампании во Франш‑Конте, предлагает двору «Большой дивертисмент», закончившийся ослепительным праздником в ночи. Большой канал Версаля и его сады служат естественной декорацией этого празднества.

«Забавы волшебного острова»

Этот праздник, тайной виновницей которого была Луиза де Лавальер, разворачивается в парках Версаля в 1664 году с 5 по 14 мая. Королевский замысел воплощен в жизнь Карло Вигарани, приглашенным во Францию кардиналом Мазарини. В основу праздничного сюжета лег эпизод из «Неистового Роланда» Ариосто, выбранный королем и герцогом де Сент‑Эньяном, – история доблестного Руджьери, которого удерживает в своем дворце волшебница Алкиона; плененный рыцарь влюбляется в ту, что пленила его, настолько, что забывает свою прекрасную Анжелику. Однако возлюбленной рыцаря удается вызволить его из плена при помощи своего волшебного кольца… Причудливый, экзальтированный мир рыцарского романа позволяет использовать в постановке массу элементов барочного зрелища: карусели и кавалькады доблестных рыцарей в шлемах с плюмажем, колесницы, экзотичные одеяния, трубы, литавры, скрипки, все виды машинерии, морские чудовища, киты со своими детенышами, фейерверки… Мольер и его труппа представляют двору «Принцессу Элиды» (произведение, написанное на скорую руку, а потому оканчивающееся прозой) и первый вариант «Тартюфа» (в комедии было три акта). Этот праздник имел огромный успех, но шесть сотен приглашенных страдали от тесноты – ни замок, ни его подсобные помещения не могли вместить такое количество зрителей. Пора расширять Версаль…

«Большой дивертисмент» 1674 года

В честь победы своих войск Людовик XIV устраивает в Версале праздник, рассчитанный на шесть дней. Он начинается 4 июля роскошным и утонченным угощением в боскете Маре. Приглашенные восхищаются деревом с бронзовыми ветвями, опутанными металлическими тростинками, из которых брызжет вода (идея принадлежит госпоже де Монтеспан и реализована Кольбером). В шесть часов вечера в мраморном дворике показана трагедия «Альцест» Кино и Люлли. Второй день праздника, 11 июля, открывается «Версальской эклогой», музыка к которой написана Люлли, а слова – Мольером, умершим годом ранее. «Эклогу» играют в фарфоровом Трианоне. 19 июля двор прогуливается в гондолах по большому каналу: это одно из самых дорогих удовольствий короля. Затем гостям показывают пьесу «Мнимый больной», которую играют перед гротом Фетиды. 28 июля двор наслаждается «Праздниками Любви и Бахуса» Люлли – действие происходит в театре, который только что возвели рядом с механизмами, управляющими большой водой. В пятый день праздника, 18 августа, в Оранжерее Расин смакует успех своей «Ифигении». Большой канал иллюминирован при помощи тысяч свечей, а вспышки фейерверка освещают семь сотен знамен и штандартов, недавно взятых в битве под Сенефе. Напоследок, 31 августа, король устраивает ночной праздник: парки и цветники Ленотра, фонтаны и водоемы озаряются серебристым светом бенгальских огней, взрываются шутихи, окутывая восхищенных зрителей едким дымом…

 

ГЛАВА VI.

СЛАВА (1661‑1672)

 

Людовик XIV и война

 

Войны занимают в истории личного правления Людовика XIV значительное место. В период 1667‑1713 годов вооруженные конфликты следуют один за другим. В историографии за ними надолго закрепилось определение «вредоносных плодов агрессивной политики и чрезмерного влечения короля к славе», однако все эти многочисленные военные кампании заслуживают более точной оценки в масштабе европейской политики.

Переоценка образа

В течение нескольких лет французские и английские историки пересмотрели этот устаревший и несколько карикатурный образ войны, предоставив читателям более объективное суждение. Они поместили дипломатию Людовика XIV в геополитический контекст того времени, сравнив ее с политикой других правителей. В Европе XVII века, охваченной стремлением к суверенитету, в этой Европе, на территории которой постепенно формируются государства‑нации, война рассматривается как естественное состояние. Силовое соотношение дает возможность определить границы государства, после чего следует их ратификация в договорах и короткое перемирие. Несмотря на династические браки, старые династии не желают отказываться от своих амбиций и не обращают ни малейшего внимания на язык, культуру, традиции или желания народов. Лишь с 1713 года, после заключения Утрехтского мира, понемногу начинают обретать силу права населения.

Концепции короля

В сравнении с другими монархами Великого века Людовика XIV нельзя назвать ни рьяным макиавеллистом, ни кровожаднейшим правителем – чтобы сделать подобный вывод, достаточно лишь сравнить его с Виктором‑Амадеем Савойским, Вильгельмом Оранским или курфюрстом Бранденбургским Фридрихом‑Вильгельмом Гогенцоллерном. Это были правители‑воины, грубые, жестокие и циничные, с легкостью отрекавшиеся от своих обязательств. Людовику дано воспитание в русле христианской концепции «справедливой войны», ему прививают уважение к данному слову, его убеждают в необходимости испробовать все возможные пути переговоров, прежде чем прибегать к военной силе. Неоднократно он соглашался на посредничество, добрые услуги и даже на папский суд. Конечно, порой его принципы далеки от реальности. Однако вполне возможно то, что голландская война (1672‑1678) – на наш взгляд, характерный акт агрессии – расценивалась Людовиком XIV как справедливое наказание для государства, которое, будучи в 1662 году верным союзником, в 1668 году, в разгар войны за испанское наследство, неожиданно перешло в другой лагерь. Объектом королевского внимания и королевских субсидий становятся армия и флот. Благодаря их обновлению и улучшению у Людовика в руках оказывается могущественное орудие, поставленное им на службу своей политике.

Состояние армии в 1661 году

После смерти Мазарини в сухопутных войсках царит глубокий упадок. Часть солдат уволена. Некоторые чины становятся предметом купли‑продажи (ибо офицеры являются владельцами своих должностей), что лишь расшатывает дисциплину – поведение в войсках оставляет желать лучшего. Удовлетворительным численным составом войско может похвалиться лишь во время смотров – это делается при помощи «пас‑воланов», подставных солдат, которых набирают на однодневную службу. Вооружение разнородно. Униформа (чаще всего неполная) есть лишь у тех солдат, что несут службу при дворе короля (охрана дворца, мушкетеры, тяжелая кавалерия, французские и швейцарские гвардейцы […]. Жалованье выплачивается нерегулярно, в армии процветают воровство и спекуляции. В областях, где идет война, военного невозможно отличить от штатского. Иными словами, армия короля пребывает в заброшенном состоянии.

Модернизация

При помощи Летелье, государственного секретаря при руководстве военными делами, и его сына Лувуа Людовик XIV, проявляя удивительную решимость, железной рукой принимается за искоренение беспорядков, царящих в армии. В первую очередь он издает ордонансы, определяющие четкую структуру военной иерархии и устанавливающие дисциплинарные правила. Последнее нововведение радует отнюдь не всех, некоторые офицеры предпочитают даже уйти в отставку. Продажа военного звания, за исключением должностей капитанов и полковников, отменена; набор «пас‑воланов», мародерство или воровство во всех его видах запрещены под угрозой жестокого наказания. Летелье и Лувуа стремятся сделать армию королевской, избавить ее от феодальных обычаев: в силу этого упразднена должность командующего пехоты, доставшаяся в наследство от прежних времен. Отец и сын Летелье‑Лувуа ведут борьбу против злоупотреблений в делах чести, стремясь положить конец бесконечному соперничеству подразделений и отдельных войсковых частей. Табель о рангах, принятая по инициативе Лувуа в 1675 году, предусматривает возможность продвижения по служебной лестнице в зависимости от срока службы; отныне выслужиться и получить пост командующего может даже представитель третьего сословия.

 

Мишель Летелье и Лувуа

Мишель Летелье (1603‑1685) распознает и решает военные проблемы уже с 1640 года – именно в тот год Ришелье назначает его интендантом итальянской армии. В 1643 году он получает от Сюбле де Нуайе военное ведомство, а в 1645 году занимает должность государственного секретаря. Делом его жизни, которое продолжит его сын Франсуа‑Мишель, маркиз де Лувуа (1641‑1691), становится глобальная реформа армии. В 1664 году отец выполняет обязанности государственного секретаря вместе с сыном. В 1672 году Лувуа назначают министром, тогда как Летелье понемногу отходит от военных дел. В 1677 году Летелье занимает пост канцлера Франции. Королевская армия – плод общих усилий Летелье и Лувуа: определить, что именно в модернизации армии принадлежит отцу, а что его сыну, невозможно.