Вальядолидская инквизиция XVI век

Достославные сеньоры, я, лиценциат Диего де Аэдо, прокурор при сем Священном трибунале, как надлежит по закону, предстаю пред Вашей Милостью и обвиняю маэстро брата Луиса де Леона, ордена св. Августина, профессора богословия при Саламанкском университете, потомка поколений евреев, содержащегося в тюрьме при сем Священном трибунале и присутствующего здесь. Излагая данное дело, с соблюдением правил судопроизводства, я заявляю, что вышеупомянутый подсудимый, учитель и священник, тем самым обязанный преподавать святое католическое вероучение, высказывал, утверждал и поддерживал множество еретических, предосудительных и скандальных мыслей и мнений. В частности, я обвиняю его в преступлениях по следующим пунктам:

1. Во‑первых, с душой, обреченной отпасть от истины и от непререкаемого значения священного писания, подсудимый говорил и утверждал, что в издании Вульгаты[148] якобы содержится множество подделок и что можно предпринять новое, лучшее издание.

2. Item[149], в одном собрании богословов, – где некоторые лица утверждали, что выдержки из пророков, приведенные в евангелиях нашим господом и его апостолами, должны пониматься в ином смысле, т. е. согласно тому, как их истолковывают евреи и раввины, – вышеупомянутый брат Луис де Леон одобрил сии заявления и сказал, что хотя толкования и учения евангелистов и верны, но толкования тех же слов евреями и раввинами также могут быть верны, если даже смысл их будет другой, причем подсудимый утверждал, что возможны новые объяснения священного писания. От сего произошел великий скандал.

3. Item, когда одно лицо публично заявило, что в Ветхом завете не содержится обещания вечной жизни, вышеупомянутый брат Луис де Леон поддержал это мнение в споре против тех, кто утверждал обратное, т. е. истинное.

4. Item, вместе с некоторыми другими лицами, подсудимый предпочел Ватабло, Панино, раввинов и евреев – Вульгате и учению святых, в частности в передаче псалмов и книги Иова.

5. Item, подсудимый дурно отзывался о семидесяти толковниках, утверждая, что они не понимали еврейского языка и скверно переводили с еврейского на греческий. От сего произошел скандал. Кроме того, он утверждал, что Тридентский собор не объявил Вульгату священной книгой, а только одобрил ее.

6. Item, следуя вышеуказанным заблуждениям, вышеупомянутый брат Луис де Леон говорил и утверждал, что Соломонова «Песнь песней»[150] есть carmen amatorium ad suam uxorem (любовная песня к супруге) и, кощунствуя над сей «Песнью», перевел ее на разговорный язык.

Списки сего перевода находятся во владении многих лиц, коим подсудимый дал их, и ходят по рукам.

7. Item, в разговоре с одним лицом, подсудимый высказал по некоему поводу некое мнение, из которого неизбежно следует, что только вера оправдывает человека и что только через смертный грех вера теряется. А когда сие лицо заявило, чтобы он сего не говорил, ибо последствия сего опасны, подсудимый замолчал.

8. Item, подсудимый и другие лица, кои alternatim[151]сменяли и поддерживали друг друга, осмеивали учения святых о священном писании, заявляя, что они сего не знают. Среди других святых упоминали они и св. Августина.

9. Item, подсудимый знает, что другие лица высказывали, утверждали и внушали множество еретических, предосудительных и скандальных мыслей и мнений, вопреки тому, что проповедует и преподает наша святая мать Римско‑католическая церковь. Подсудимый отрицает, утаивает и лжесвидетельствует.

10. Item, подсудимый высказывал и утверждал другие еретические мысли, кои я не премину привести в ходе разбирательства дела и в коих я вообще его обвиняю. Через сие и по сему подсудимый достоин великих и тяжких наказаний, согласно уставу, святым канонам, соборным постановлениям, законам, прагматикам сих королевств и решениям Священного трибунала, установленным против подобных преступников; через сие и посему подсудимого надлежит подвергнуть великому отлучению.

Итак, прошу и умоляю Вашу Милость объявить подсудимого виновным в вышеупомянутых преступлениях, приговорить его к вышеупомянутым наказаниям, привести приговор в исполнение в отношении личности подсудимого, его книг и бумаг, дабы он был наказан и послужил предостережением для других. Принимаю его слова в том, в чем он сознался против себя, но не больше того, а по тем показаниям, кои мне представляются преуменьшенными, прошу подвергнуть его допросу и пытке, пока он не скажет всей правды. О чем умоляю вашу милость и Священный трибунал.

Лиценциат Диего де Аэдо

Мексиканская инквизиция [152] *

Принимая во внимание документы и доказательства по сему делу, улики и подозрения, им порожденные, против вышеупомянутого Родриго Франко, долженствуя осудить и осуждая, постановляем, чтобы он был подвергнут пытке при допросе по всем обсужденным пунктам, а ввиду того, что он пребывает отрицающим, приказываем, чтобы пытка сия продолжалась, пока будет нам угодно и пока он не сознается и не скажет всей правды, будучи предупрежден, что, если при вышеупомянутой пытке он умрет иди будет ранен и если за нею последует кровотечение или членовредительство, сие произойдет по его вине, ибо он не хотел сознаться и сказать правду. Сим постановляем.

Лиценциат

Дон Алонсо де Перальта

Лиценциат

Гутьерре Бернардо де Кирос

Доктор

Дон Хуан де Сервантес