О приведении в исполнение приговоров в отношении отпущенных и других осужденных

 

Объяснение костра. – 187. Костер был шестидесяти футов в окружности и высотой – семи, и поднимались к нему по лестнице шириной в семь футов, сооруженной с таким расчетом, чтобы на соответственном расстоянии друг от друга можно было водрузить столбы и в то же время беспрепятственно отправлять правосудие, оставив соответственное место, дабы служители и священнослужители могли без затруднений пребывать при всех осужденных.

 

_{Брошенные в испанскую тюрьму. Иллюстрация к «Истории инквизиции» М. В. де Ферала. XIX в.}

188. Костер увенчивали солдаты веры, коих часть стояла на лестнице, на страже, дабы не поднималось больше определенного необходимого числа лиц; но скопление народа столь увеличилось, что порядок не мог быть соблюден во всем, и, таким образом, выполнено было если не то, что надлежало, то хотя бы то, что возможно было выполнить.

189. Для людей сего племени довлеет голос крови и высокомерное желание противопоставить слепоту их предков мудрости христианских ученых: безумие сие, вскормленное плотским началом и алчностью (первоисточником всех зол), ослепляет очи их рассудка, и должны они возносить многие хвалы бесконечной милости божьей за то, что, несмотря на столь великую неблагодарность, оказывается им столь мощная помощь, возвращающая их в любвеобильное лоно матери нашей, церкви, оставляя нам в утешение мысль, что таково было их предназначение. И поистине, если судить по внешним признакам, на каковые обратили внимание все присутствовавшие, многое можно сказать о благочестии, ибо со всеобщим восхищением замечено было великое различие между возвращенными и упорствующими, как между избранными и отверженными. Сии последние шли со страшной бледностью в лице, с очами помраченными и как бы извергающими пламя и с таковым видом, что казались одержимыми бесом. Между тем обращенные шли со столь великим смирением, утешением, покорностью и веселием духовным, что, казалось, сквозь них сияла благодать божия. Можно было думать, что они уже были вознесены на небеса, благодаря многим молитвам, кои благочестивые люди творили за их души.

190. За сим приступлено было к казням: сначала удушены были гарротой возвращенные, за сим преданы огню упорствующие, кои были сожжены заживо, с немалыми признаками нетерпения, досады и отчаяния. И, бросив все трупы в огонь, палачи поддерживали его дровами, пока окончательно не обратили трупы в пепел, что совершилось часам к девяти утра.

 

 

Лиссабонская инквизиция XVII век

 

 

Приговор по делу Педро Серрана, сына Антонио Серрана де Красто [161]

 

Принимая во внимание общий приговор Инквизиторов, ординариев и депутатов св. инквизиции, принимая во внимание, что обвиняемый Педро Серран, как доказано, является еретиком и отступником от нашей Св. Католической Веры, уличенным в преступлении иудейства, и что за сие он отпущен и выдан светскому правосудию, – согласно закону и порядку судопроизводства, применяемым в подобных случаях, обвиняемый, с веревкой на шее, предшествуемый провозглашением приговора, должен пройти по люднейшим улицам сего града, к Рибейре, где, удушенный (гарротой), он умрет естественной смертью, и мертвый будет сожжен и огнем обращен в пепел, дабы никогда не сохранилось никакого воспоминания ни о его теле, ни о его могиле. Кроме того, по приговору, он лишается своего имущества, конфискованного в пользу казны и Королевской палаты, если даже у него есть родители или потомки, каковые объявляются лишенными прав состояния, неправоспособными, недействительными и ошельмованными, по закону и в порядке судопроизводства. И да заплатит он судебные издержки по сему делу.

 

 

Дело Лопеса 1712–1720

 

28 апреля 1712 года корабль «Счастливая галера» французского торгового флота, под командой капитана Лопеса де Паса, подвергся в Карфагенском порту нападению со стороны четырех испанских кораблей, причем испанцы арестовали французского капитана и захватили груз.

 

_{Панглосс в одеянии еретика. Иллюстрация к повести Вольтера «Кандид, или Оптимизм». XVIII в.}

Обвиненный в том, что он публично «иудействовал» и тем самым вызвал «общественный скандал», капитан (кстати, не сходивший с корабля) был заключен в тюрьму инквизиции.

По приказанию правительства Людовика XIV, французский посланник в Мадриде потребовал освобождения Лопеса, считая этот арест оскорблением, нанесенным французскому флагу.

Франция и Испания обменивались нотами, а Лопеса все еще держали в тюрьме. Французское правительство ссылалось на то, что капитан является бордоским горожанином, штурманом дальнего плавания французского торгового флота, признанным при парламенте переводчиком с испанского и португальского языков. Но испанское правительство возражало, подчеркивая, что Лопес не является французом по рождению, а лицом иудейского вероисповедания, и что за иудейство он уже подвергался судебным преследованиям в Испании.

В 1714 году, после двух с половиной лет предварительного заключения, Лопес был приговорен к двумстам ударам плетьми, семи годам галер и пожизненному изгнанию из Испанского королевства.

Приговор был приведен в исполнение. В 1715 году, когда испанский флот должен был усмирить восстание на острове Майорке, Лопес находился в числе каторжан на галерах карательной экспедиции. Каторжанин вынужден был убивать таких же подневольных людей, как и он сам.

За несколько лет сменились инквизиторы и посланники. Ходатайства и требования французского правительства не имели успеха: инквизиция показала себя сильнее испанского короля Филиппа V, внука французского короля Людовика XIV. Лопес все еще не был освобожден. В 1720 году его дело значилось в числе «нерешенных». Потом след его теряется.

 

[1] Инквизиция – точное значение этого слова – розыск, следствие.

 

[2] Марран (marrano) – собственно означает: свинья.

 

[3] Мориск (morisko) – от moro (мавр).

Главнейшие даты из истории инквизиции на Пиренейском полуострове:

г. – особая булла папы Сикста IV, разрешающая католическим королям установить инквизицию в Испании.

г. – установление инквизиции в Испании.

г. – первый трибунал в Севилье.

г. – изгнание евреев из Испании.

г. – изгнание евреев из Португалии.

г. – изгнание мавров из Испании.

–1615 гг. – изгнание морисков из Испании.

 

[4] Педро де Арбуэс (1442–1485) – преподавал в Болонье нравственную философию. Был назначен инквизитором на своей родине, в Арагонии, предал сожжению целые толпы евреев и мавров. Его закололи в церкви, когда перед алтарем он читал молитвы. Католическая церковь торжественно объявила его мучеником, папа Александр VII в 1661 г. признал его праведником, а папа Пий IX в 1867 г. (!) причислил к лику святых.

 

[5] ...восстания морисков... – Связанная с историей этих восстаний кальдероновская драма «Любовь после смерти» начинается сценой, в которой мориски пляшут запрещенные инквизицией самбры, свои национальные танцы, пока их не обнаруживает облава священного трибунала. Любопытно сопоставить с этой сценой одно из дел о морисках, осужденных толедской инквизицией:

Бургос (Хуан де) и жена его Хулия; Франсиско, раб Диэго де Борха; Диэго де Акафи; Каталина, рабыня Мануэля Мелендеса; мориски, жители Гвадалахары. Собирались по ночам, чтобы играть и плясать самбры и есть кус‑кус. Приговор: покаяние. Год: 1538. № связки: 191. № серии: 25

В наше время самбры больше не исполняются в Испании. Однако их прекрасная музыка сохранилась в испанских граммофонных пластинках. Кус‑кус – род рагу или пилава с кашей.

 

[6] ...евреи, марраны, отчасти и мориски стали испанцами и португальцами... – При владычестве мавров в Испании многие евреи носили древне‑еврейские и арабские имена (напр., Ибн‑Габироль, Ибн‑Эзра, Иегуда Галеви). У многих крещеных евреев были уже испанские имена и фамилии (напр., Антон де Монторо, Хуан де Мэна, Родриго Кота, Хуан Вальядолид), причем фамилиями часто являлись названия городов и деревень, откуда происходили эти лица или их предки (Монторо, Вальядолид). За несколько веков в Испании и Португалии насчитывалось большое количество марранов с обычными испанскими и португальскими именами и фамилиями (напр., Фернандес, Эрнандес, Нуньес, Родригес, Мартинес, Эспиноса, Баррьос, Мэло, Кастро, Красто, Сильва, Коутиньо). Некоторые из них втайне сохраняли еврейские имена. При отпадении от католичества и обращении в веру отцов марраны принимали библейские имена, а мориски – мусульманские. Так, сожженный мар‑ ран Томас Требиньо де Собремонте в посвященных ему поэтами славословиях называется Исхак Израэль, и под этими именами в книге «Славословий» мы находим латинские стихи на смерть Авраама Нуньеса Берналя (вероятно, автор их – Требиньо де Собремонте). Так, поэт Мигэль де Баррьос, отрекшись от католичества, становится Даниэлем Леви де Баррьосом (его отца звали Симон Леви). В протоколах процессов мы находим множество подобных сопоставлений имен: так, маррана Франсиско де Сан‑Антонио зовут еще Авраам Рубен, а мориска Мельчора Мегеси – Хамете Сама. В кальдероновской драме «Любовь после смерти» восставшие против христиан мориски, отрекшись от католичества, открыто принимают мусульманские имена.

 

[7] Потомки некоторых марранов живут на Пиренейском полуострове... – Среди министров последнего короля Альфонса XIII были и потомки марранов, как Маура и др. Немало их и среди министров нынешней Испанской республики. На Балеарских островах еще живут так называемые «чуэтас» («свиноеды»), потомки марранов (см. роман Бласко Ибаньеса «Мертвые повелевают»), а в Гибралтаре – некрещеные испанские евреи (см. роман Бласко Ибаньеса «Луна Бенамор»). Эти гибралтарцы говорят на особом диалекте.

 

[8] Ибн‑Габироль, Ибн‑Эзра, Иегуда Галеви – поэты и философы XI и XII веков. В эту эпоху расцвета арабского халифата в Испании испанская наука и светская литература только нарождались. У мусульман медицина, математика, философия и поэзия уже процветали. Этой эпохе принадлежит философ Аверроэс из Кордовы. Испанские евреи были арабизованы и принимали деятельное участие в культурной жизни.

Соломон‑бен‑Иегуда‑ибн‑Гибироль, или Габироль (1021–1058 или 1070) – по‑арабски Абу‑Айуб‑Сулей‑ман Ибн‑Иахия, родом из Малаги или Кордовы. Жил в нищете, был болен чахоткой. Пессимистическая поэзия Габироля как бы предвещает бедствия евреев в Испании. Габироль считается первым проповедником пантеистического неоплатонизма в Европе, утверждающего единство материи в различных ее формах. Его книга «Источник жизни» написана по‑арабски; она была переведена на древнееврейский и латинский языки («Fons vitae»). Другие его сочинения – «Этика» и «Отборные жемчужины». В свои стихи Габироль первый ввел арабские метры. Некоторые его песни вошли в еврейскую литургию, в Алжире, Триполитании, Италии, Греции и Южной Франции.

Иегуда Галеви, или Галеви (XII век) – по‑арабски Абуль‑Гассан аль‑Лави, родом из Толедо. Писал стихи по‑ древнееврейски, а философские сочинения – по‑арабски. Обучался медицине, греко‑арабской философии, был врачом в Толедо и Кордове. Совершил плавание в Палестину, где, по преданию, был растоптан конем арабского всадника в ту минуту, когда произнес последний стих своей «Сионской элегии», которая до сих пор читается евреями в годовщину разрушения иерусалимского храма. Юношеские стихи Галеви, образцы светской поэзии, посвящены радости жизни; более поздние порождены страданиями евреев и надеждами на лучшую жизнь. Написал «Морские песни», сиониды, любовные и траурные стихи, гимны, шутки, загадки, эпиграммы. Считается классиком еврейской поэзии. Из его философских сочинений наиболее известна написанная по‑арабски и переведенная на древнееврейский «Хазарская книга» в форме диалога между хазарским ханом и ученым евреем.

 

[9] Педро I, или Педро Жестокий. – Кальдерон де ла Барка выводит его в драме «Врач своей чести», а Мо‑рето – в драме «Доблестный мститель».

 

[10] Рабби Сантоб, или Шем Тоб де Каррион. – Жизнь его нам неизвестна. Его «Советы королю Педро I» напечатаны в одном из томов «Библиотеки испанских авторов» среди произведений XIV века.

 

[11] Маркиз де Сантийяна – Иниго Лопес де Мендоса, маркиз де Сантийяна (1398–1458), сын адмирала, известный поэт XV века; в своих сонетах приближается к Петрарке; автор поэм во вкусе провансальских трубадуров; представитель «дворцовой школы» поэзии.

 

[12] La mi vida me fuye mal mi grado

 

[13] Св. Тереса – монахиня и поэтесса Тереса де Хесу (1515–1582), прославившаяся своими восторженными стихами на мистические темы. Наиболее известны ее «Пребывания или Внутренний замок», «Путь совершенства» и «Книга моей жизни».

 

[14] Que muero porque no muero.

 

[15] Педро де Картахэна – см. Семья Картахэна, стр. 63. Из современников Педро де Картахэна следует отметить поэта Хорхе Манрике (1440–1478), известного своим стихотворением «Стансы на смерть отца», вошедшим в число классических произведений XV века.

 

[16] Я сам – враг себе, я сам... – см. стихотворение Шарля Бодлера «Heautonlimoroumenos» («Наказывающий сам себя»), в частности строку:

 

Я сам и жертва, и палач...

 

и стих из стансов Жана Мореаса:

 

Я буду до конца враг самому себе...

 

 

[17] С конца XIV века в Испании разражаются еврейские погромы. – В 1391 г. произошла знаменитая резня в Севилье и в других городах. В эти годы отличился фанатический проповедник Висенте Феррер из Валенсии (1355 –1419). Он возбуждал народ, призывая его насильственно крестить неверных, и с крестом в руках рвался в бой. Ему приписывается обращение в католичество 80 000 мусульман и 35 000 иудеев, в Кастилии, в 1404 г. Среди обращенных им евреев был Соломон Га‑Леви, впоследствии ставший архиепископом и канцлером под именем Пабло де Санта Мария, отец поэта Педро де Картахэна (см. Самья Картахэна, стр. 63). Проповедуя, Феррер обошел Испанию, Италию, Германию и Францию. Умер во французском городке Ванв. Католическая церковь признала его святым. Во Франции Сан‑Висенте Феррер известен под именем Сен‑Венсэн Феррье.

 

[18] Антон де Монторо (1404–1480). – Фамилия его происходит от названия деревни Монторо, близ Кордовы, на Гвадалквивире.

 

[19] Родриго де Кота – по‑видимому, подвергался преследованиям инквизиции. Его имя значится в списке «примиренных с церковью» в 1497 г.

 

[20] Хуан Руис – протопресвитеритский, сатирический поэт XIV века, автор «Книги доброй любви», в которой он язвительно изображает современное ему общество.

 

[21] Альфонсо Мартинес де Толедо – протопресвитер талаверский, писатель XV века.

 

[22] Хуан де Мэна – поэт XV века, автор «Лабиринта Фортуны».

 

[23] Антонио Жозэ да Сильва – см. его биографию (стр. 108).

 

[24] Испанская народная песня (эпиграф). – Это четверостишие сообщил мне в Париже один французский филолог родом из Алжирии. В детстве он слышал много испанских песенок от своей няни‑испапки.

 

[25] Коррехидор – в точном переводе – исправитель, представитель светского правосудия, светской исполнительной власти.

 

[26] ...действующее лицо одной португальской комедии. – «Абдолоним в Сидоне», пьеса неизвестного автора XVIII века, приписывалась Антонио Жозэ да Сильва, появилась в IV томе «Португальского комического театра». Формулировкой казней эти стихи вполне соответствуют следующим стихам из «Трагических поэм» Агриппы д’Обинье:

 

Дух с телом разлучить желая в пытках скорых,

Под подбородок жертв подкладывают порох,

И, выбирая казнь, суд строгих палачей

Знал: легче – быстрая, а медленная – злей.

 

 

[27] Гаррота – см. биографию удушенного поэта Антонио Жозэ да Сильва (стр. 108). Это слово упоминается в «Ночном сонете» Тристана Корбьера, французского «проклятого» поэта (1845–1875):

 

Разве твой ворот – гаррота?

 

Ф. Гойя. Гарртированный. Офорт (около 1778 – 1780)

Удушение гарротой изобразил Гойя.

Гойя – Франсиско Гойя‑и‑Лусьентес (1746–1828), испанский живописец и гравер. В офортах «Капризы» он заклеймил знать, инквизицию и духовенство, в «Бедствиях войны» составил своего рода хронику ужасов наполеоновского нашествия; известны также его «Тореадорство» и «Пословицы». Работы Гойи являются выдающимися образцами социального искусства.

 

[28] появлялся в аутодафе в изображении. – Так был заочно сожжен в изображении поэт Антонио Энрикес Гомес (см. его биографию, стр. 84).

 

[29] Аутодафе – в точном переводе это слово означает: акт веры. Известная под этим названием церемония шествия, удушения и сожжения осужденных приурочивалась обычно к крупным праздникам (см. Мадридская инквизиция. Генеральное аутодафе, стр. 155).

 

[30] Сан‑бенито – в точном переводе это слово означает «святой благословенный» и «святой Бенедикт». Возможно, что название этого одеяния происходит от имени монахов ордена св. Бенедикта, т. е. бенедиктинцев.

 

[31] ...с кляпом во рту. – Этот кляп выразительно назывался mordaza и предназначался для «еретиков», произносивших «богохульные» речи против инквизиции: он не давал осужденным возможности говорить и тем предохранял народ в аутодафе от ангикатолической пропаганды.

 

[32] Гугенот – протестант, кальвинист. Происхождение этого слова до сих пор точно не установлено. Предполагают, что «гугеноты» – исковерканное немецкое «Eidgenossen», сотоварищи, объединенные клятвой. Борьба между гугенотами и численно превосходившими их католиками тянулась годами. После перемирий возникали новые гражданские войны, жесточайшим эпизодом которых явилась Варфоломеевская ночь (см. стр. 26). В числе гугенотов были принц Генрих Наваррский (будущий король Генрих IV), принц Кондэ, адмирал Колиньи и др. Многие из них были вынуждены бежать в Бельгию, Голландию, Германию и другие страны.

 

[33] Д’Обинье, Теодор‑Агриппа (1552–1630) – гражданский поэт Франции. Его имя Агриппа происходит от латинского aegre partus – болезненно рожденный. Родом он был из знатной гугенотской семьи, ребенком видел повешенных гугенотов и поклялся отцу бороться с католиками. С детства и совершенстве знал древнееврейский, греческий и латинский языки. Начал свою поэтическую деятельность с любовных стихотворений в духе Ронсара. Но кровавые события, вместе с воспоминаниями детства, вызвали в нем перемену.

 

Наш век – другой, теперь мы ждем другого стиля,

Нам – горькие плоды, мы лишь от них вкусили,

 

– говорит он в «Трагических поэмах», порицая свое прежнее «легкомыслие». Рано вступив в армию, он деятельно участвовал в войнах против католических церковников. В Варфоломеевскую ночь 23–24 августа 1572 г., когда погибли тысячи гугенотов, он не был в Париже, но эта резня заставила его еще усиленнее бороться пером и мечом против ненавистных ему католиков. Четыре раза он заочно был приговорен к сожжению как «еретик». Последние годы жил в Женеве, где и умер. Для Агриппы охваченная религиозными войнами Европа:

 

Себе самой чужда, ужасна горожанам,

Покрыта ржой убийств, дымится углем рдяным.

 

Он не только негодует, он издевается, клеймит королей, принцев, придворных, прелатов.

 

Тот принц – лишь ученик и слишком безыскусный, Кто только сутенер одной принцессы гнусной.

Тот принц – не кавалер, не мэтр любовных дел.

Кто всех придворных шлюх в борделях не имел,

 

– язвительно замечает он. В галерее созданных им портретов выделяется карикатура на извращенного короля Генриха III:

 

Другой ученей был и пристально глядел

На всех придворных шлюх, знаток любовных дел.

С лицом напудренным и с подбородком бритым,

С повадкой женщины, предстал он сибаритом.

Наш зверь сомнительный, француз Сарданапал,

Без лба и без мозгов явился раз на бал,

Сверкая знатными каменьями в народе.

Он – в шляпе без полей, по итальянской моде.

Прическа – арками, вдоль губ его кайма

И на лице его белила и сурьма,

И в пудре голова явили нам старуху,

На месте короля – подкрашенную шлюху.

Весь день он щеголял обилием манжет,

В чудовищный, как блуд, костюм он был одет.

Чей лик вы видели? в недоуменьи все вы:

Старухи‑короля? иль старца‑королевы?

 

В этих же «Трагических поэмах» он предсказывает правившим классам их судьбу:

 

Вы, судьи, палачи, кюре, духовники,

Придет тот час, когда, простые батраки,

Преобразите вы в конюшню храм закона

И монастырь – во мразь последнего притона,

И в сброд преступников – седеющий сенат,

И в эшафот – дворец и замок – в каземат!

 

Вся гражданская поэзия Франции обязана Агриппе д’Обинье. Им вдохновлялись Виктор Гюго, Огюст Барбье и Шарль Бодлер. Книга «Кары» Гюго носит такое же название, как одна глава из «Трагических поэм». Д’Обинье упоминается и в стихах Гюго. (См. отрывки из «Трагических поэм» в переводе Валентина Париаха, журнал «Молодая Гвардия», 1923, №6.)

 

[34] Изабелла I, или Изабелла Католическая, королева кастильская (1451–1504) – жена Фердинанда V Католика, короля арагонского, кастильского, сицилийского и неаполитанского (1452–1516).

Этот брак способствовал объединению Кастилии и Арагонии. В царствование Фердинанда и Изабеллы произошло так называемое объединение Испании, завоевание испанцами мавританской Гренады, открытие Америки, установление инквизиции, изгнание евреев и мавров. Знаменитый фанатик, великий инквизитор Торквемада, вдохновитель преследований против Томас де Торквемада «неверных», был личным духовником королевы Изабеллы. Король и королева явились первыми покровителями инквизиции. (См. «Утешение в треволнениях Израиля» Самуэля Ускэ.

 

 

_{Томас де Торквемада}

 

[35] Сикст IV – папа (1471 –1484), разрешивший буллой установление инквизиции в Испании, причислен к лику святых. При нем была построена в Ватикане Сикстинская капелла.

 

[36] Луис де Гонгора‑и‑Арготе (1561 –1627). – Учился в Саламанкском университете. Сорока восьми дет от роду стал священником, был капелланом короля Филиппа III. Как поэт создал целую школу «культизма», изощренной поэзии, соответствовавшей зрелости эпохи Возрождения, расцвету испанского империализма, гуманистическим вкусам образованнейшей части дворянства и буржуазии. Перенес в испанскую поэзию приемы поэзии греческой, латинской и итальянской, ввел новые словообразования. Один его сонет написан на латино‑испано‑итальяно‑португальском языке: первая строка каждого четверостишия – испанская, вторая – латинская, третья – итальянская, четвертая – португальская. Как казалось современникам, в своих изысканных образах, метафорах и гиперболах Гонгора намеренно усложнял и затемнял то, что называется смыслом. Заслужил прозвание «ангела туманов» или «князя темноты». Как в жизни, так и в стихах сказывается гордость и замкнутость Гонгоры. Известны его «Одиночества», сонеты и «Полифем», поэма в октавах, смелая своими гиперболами и метафорами, звучащая острой тоской. Среди поэтов, писавших в том же стиле, следует упомянуть Габриэля де Боканхеля. В числе врагов Гонгоры был знаменитый драматург Лопе де Вега, презрительно называвший его язык – latiniparla (латино‑ речь) и поэт Кеведо, осмеявший его в «La Culta latiniparla». Стиль Гонгоры известен и в наши дни под именем «гонгоризм».

 

[37] Мигель де Сервантес Сааведра (1547 – 1616). – Кроме «Дон‑Кихота», написал «Назидательные новеллы» и комедии. В свою прозу вводил и стихи, как лирический и повествовательный элемент. Солдатом участвуя в Лепантском сражении (1571 г.), завершившемся победой испанцев и венецианцев над турками, потерял левую руку. Взятый в плен пиратами (1575 г.), провел в Алжире пять лет. Выкупленный из плена (1580 г.), жил в большой бедности. В Севилье дважды (1597 и 1602 гг.) подвергался тюремному заключению по финансовым делам.

 

[38] Педро Кальдерон де ла Барка (1600 –1681) – с девятнадцати дет посвятил себя театру, написал 120 драм и немало аутос сакраменталес (см. прим. на стр. 202).

 

[39] Лопе Феликс де Вега Карпио (1562–1635) – написал 2200 драм и аутос сакраменталес, из которых сохранилось 400. Говорил, что в 24 часа может сочинить сотню комедий. Современники прозвали его «фениксом гениев».

 

[40] Гарсиласо де ла Вега (1503–1536) – лирический поэт; ввел в испанскую поэзию приемы и формы поэзии итальянской; прославился своими эклогами. Стихи в итальянском вкусе сочинял и его современник Хуан Боскан Альмогавэр (1495–1542).

 

[41] Франсиско Гомес де Кеведо‑и‑Вийсгас (1580 – 1645). – Известны его сатирические стихи, сатирическая проза и нравоучительные произведения. За приписанную ему сатиру на короля был заключен в тюрьму и подвергнут изгнанию. Ему принадлежит стих:

 

Весь этот мир – тюрьма.

 

Из его сочинений инквизиция вычеркнула все страницы, противные ее понятиям о приличии.

 

[42] Камоэнс. – Как Сервантес и д’Обинье, Луис де Камоэнс (1525–1580) испытал много бед. В сражении в Марокко потерял глаз. Ранив одного аристократа, вызвал недовольство короля, был изгнан и отправлен в экспедицию в Индию. Это плавание послужило ему в его работе над «Лузиадами». Во время кораблекрушения ему удалось спастись вплавь и сохранить рукопись этой поэмы. Жил и умер в крайней нищете. Кроме «Лузиад», сочинил большое количество лирических стихотворений (сонетов, канцон и др.). В «Лузиады» входит эпопея плавания Васко да Гамы, открывшего морской путь в Индию. Подобно Вергилию, создавшему в «Энеиде» своего рода поэтическую историю основания Рима, Камоэнс хотел соорудить памятник португальскому мореплаванию: «Лузиады» – поэма моря. Лузин – португальцы. Луз – легендарный предок и вождь португальцев, как Эней – вождь римлян.

 

[43] Маллармэ, Стефан (1842–1898) – французский поэт‑символист. Некоторые его стихотворения считаются образцами «герметической» поэзии, своего рода поэтическими ребусами. Был учителем современных ему поэтов и оказал влияние на целый ряд известных во Франции писателей. Продолжателем его традиций является наш современник Поль Валери. Влияние его сказалось также на немецких и русских символистах, в частности на Иннокентии Анненском и Вячеславе Иванове. На русский язык его переводили И. Анненский, В. Брюсов, В. Иванов, М. Волошин и др. В наше время влияние Маллармэ заметно еще на молодых французских поэтах.

 

[44] Пикассо, Пабло (1881–1973) – испанский художник, живший в Париже. Один из основателей кубистической школы. Его ранние работы представлены в московских музеях.

 

[45] Верлен, Поль (1844–1898) – французский лирический поэт. Создал образцы импрессионистской лирики. На русский язык его переводили И. Анненский, В. Брюсов, Ф. Сологуб и др. Любопытно отметить, что эпиграфом к одному сонету Верлен взял один стих из Гонгоры.

 

[46] Et de tout fort de vous helas!

 

[47] Варфоломеевская ночь – с 23 на 24 августа (день св. Варфоломея) 1572 г. Среди гражданских войн между католиками и протестантами бывали периоды перемирия и сближения. Для укрепления мира при французском дворе отпраздновали свадьбу гугенота принца Генриха Наваррского (будущего французского короля Генриха IV) с католичкой принцессой Маргаритой де Валуа, сестрой правившего короля Карла IX. Вскоре после этой свадьбы, среди продолжавшихся увеселений при дворе короля, ударили в набат, и в Париже, в пять часов утра, католики приступили к избиению гугенотов, с которыми еще накануне вместе участвовали в празднествах. Резня продолжалась несколько дней как в столице, так и по всей Франции.

В Париже погибло до двух тысяч гугенотов, в провинции – около тридцати тысяч. Варфоломеевская ночь получила название «парижской кровавой свадьбы». В изложениях этих событий обычно отмечается, что мать Карла IX, Екатерина Медичи, стремившаяся удержать власть в своих руках, ревниво желала сохранить влияние на своего молодого слабохарактерного и неуравновешенного сына. Сначала она опасалась Гизов, католических предводителей, но, когда к власти пришел гугенотский вождь, адмирал Колиньи, советов которого слушался король, Екатерина решила натравить католиков на гугенотов. По преданию, она старалась внушить Карлу, что гугеноты вступили в заговор против него, что их замыслы необходимо предупредить. Ее нашептывания вывели Карла из себя. «Вы хотите их истребить, – воскликнул он, – так пусть же истребят их всех»!

 

[48] ...католики резали, топили и жгли протестантов‑гугенотов. – Такого рода события происходили во Франции уже задолго до 1572 г. Один из первых погромов произошел в городке Васси за десять лет до Варфоломеевской ночи. Агриппа д’Обинье перечисляет в стихах побоища в Васси, Сансе, Ажане, Кагоре, Туре, Орлеане и других городах, называя предводителя католических фанатиков Шарля де Гиза «кровавым кардиналом», а город Санс, название которого означает по‑французски рассудок, – «безрассудным»:

 

Кровавый кардинал со свитой иереев,

Страшась, что голос жертв, их трепет и рыданье

Из душ безжалостных исторгнет состраданье, –

Как медным чудищем – лукавый Фаларид.

Он медною трубой все вопли заглушит.

Ты ж, безрассудный Санс, ты первый учишь Сену

Жрать жертвы и жиреть, на водах строить стену,

Мост новый воздвигать из груды этих тел.

Здесь первый ряд из тех, кто первым полетел.

Другие сброшены на них. Смерть удалая.

Ты терла головы о головы; играя,

Исследовала ты пронзенные тела:

Вода ль входила в них, иль кровь из них текла?

Но Тур затмил и Санс картиною позора.

Здесь мчала и гнала неистовая свора,

Звериною резней весь город осквернив.

Ей ужаснулся бы и оснеженный скиф.

Пылали небеса сияньем возмущенным,

В них руку видели с кинжалом занесенным.

Три сотни связанных и чуть живых, три дня

Не евших ничего, из крепости, кляня.

Толпа швырнула вон и тут же осудила:

На берегу реки их, наконец, добила.

Здесь в камень возгласы трагические бьют,

Здесь за одно экю – ребенка продают.

Была охвачена багрянцами пожара

Когда‑то светлая и чистая Луара,

И Орлеан – сплошной пылающий дворец.

Зажженный пламенем пылающих сердец!

 

 

[49] Во Франции инквизиция официально не существовала в эту эпоху... – Как мы уже упоминали, в XII веке инквизиции боролась на юге Франции, в Лангедоке, против «ереси» альбигойцев, получивших свое название от городка Альби. Постепенно подвергаясь ограничениям, инквизиция вскоре официально перестала существовать. Однако элементы ее мы находим в установлении «Огненных палат», в XVI веке (см. стр. 41 и прим. на стр. 204)

 

[50] Ронсар, Пьер де (1524–1595) – французский поэт эпохи Возрождения. «Плеяда» поэтов, в которую, кроме него, входили дю Беллэ, Реми Бэлло, Жодэлль, Дора, Баиф и Понтюс де Тиар, стремилась обогатить французскую поэзию греческими и латинским формами. В эпоху, когда итальянская литература еще первенствовала в Европе, эти поэты, в особенности Ронсар и дю Беллэ, придали французскому языку нежность греческих идилликов и итальянских лириков. Их поэтику излагает трактат дю Беллэ «Защита и восхваление французского языка». Их работа оказала влияние и на поэтов XVIII и XIX веков, в частности на Андрэ Шенье, Теофиля Готье и Шарля Бодлера.

 

[51] Охотник, птицелов, рыбарь манил обманом... – Резня гугенотов была приурочена ко времени празднеств в честь свадьбы Генриха Наваррского и Маргариты Валуа.

 

[52] Либитина – италийская богиня смерти.

 

[53] Сена разделяет Париж на две части: «правый» и «левый» берег.

 

[54] Твоя добыча, мост... – В Париже, на Сене множество параллельных друг другу мостов.

 

[55] Лувр – в то время королевский дворец в Париже, на берегу Сены.

 

[56] Нерон – римский император I века н. э. По преданию, из желания полюбоваться величественным зрелищем, велел зажечь Рим и, глядя на пожар, играл на лире и сочинял стихи. Имя Нерона Агринпа д’Обинье дает Карлу IX, опять намекая на гибель гугенотов среди увеселений католиков.

 

[57] Рим – в данном случае Франция.

 

[58] Бар‑ле‑Дюк, Байонна, Блуа – старинные города во Франции.

 

[59] Тюильри – Тюильрийский дворец и Париже. Был построен на месте черепичных заводов, отсюда его название (Tuileries).

 

[60] Карл IX (1550–1574) – вступил на престол десяти лет от роду. За четырнадцать лет его царствования во Франции произошло четыре гражданских войны между католиками и гугенотами. Однако незадолго до Варфоломеевской ночи (1572 г.) он благосклонно относился к гугенотам и, приблизив к себе их вождя, адмирала Колиньи, как будто хотел последовать его совету начать войну против католической Испании, в союзе с Англией и другими протестантскими государствами. Агриппа д’Обинье изображает его страстным и жестоким охотником на зверей и охотником на людей: ему приписывалось личное участие в истреблении гугенотов в Варфоломеевскую ночь.

 

[61] Двух принцев‑пленников... – гугеноты Генрих Наваррский (впоследствии французский король Генрих IV) и Генрих I, принц Кондэ. Оба они отреклись от протестантства в пользу католичества, и это спасло их в Варфоломеевскую ночь. Впоследствии Генрих Наваррский отрекся от католичества и, став во главе гугенотов, долго безуспешно осаждал Париж, притязая на французскую корону. Наконец, он произнес знаменитую фразу: «Париж стоит мессы» и опять стал католиком, после чего был признан королем. Предания изображают его благодетелем народа, но история установила многие его тиранические поступки. Однако в отношении гугенотов он вел себя либерально: издал Нантский эдикт о веротерпимости (1598 г.).

 

[62] Екатерине – смех: притворщица черства... – Екатерина Медичи (1519–1589), мать Карла IX, была регентшей, пока сын был малолетним. Эта католичка была так же равнодушна к религии, как гугенот Генрих Наваррский. Она всячески лавировала между католической и гугенотской партиями, боясь усиления и той и другой. Агрип‑па д’Обинье дает ей такие эпитеты, как «сомнительная мать» и «сводница» своих сыновей.

 

[63] Елизавете – скорбь... – Елизавета, жена Карла IX, дочь германского императора Максимилиана II, сочувствовавшего протестантам.

 

[64] И совесть подлая владыку до кончины... – Карл IX умер через два года после Варфоломеевской ночи. Ему было всего двадцать четыре года.

 

[65] Мо (Meaux) – старинный город к востоку от Парижа.

 

[66] Орлеан – старинный город в центре Франции, на реке Луаре.

 

[67] Между тем католичество пыталось... – К этой эпохе относится возникновение ордена иезуитов, основанного Лойолой. Иниго Лопес де Ренальдо Лойола (1491–1556) начал с военной карьеры. Раненный в сражении в обе ноги и охромевший, вынужден был отказаться от воинской славы и возмечтал создать «Христову милицию». Тридцати трех лет от роду он занялся изучением философии и богословия. Вероятно, подозревая в нем реформатора, инквизиция следила за ним. Дважды он был арестован. Наконец, после многих неудач и скитаний, он достиг своих целей. Воинствующая церковь получила новое орудие: папа особой буллой утвердил устав ордена Иисуса (т. е. иезуитов). Проповедуя слепое повиновение церкви, иезуиты стремились опутать своими сетями не только Испанию, но и все страны. Об этом в своих «Трагических поэмах» сетует Агриппа д