Автоматическое растормаживание колес: Тормозные устройства колес предназначены для уменьшения длины пробега и улучшения маневрирования ВС при...
Эмиссия газов от очистных сооружений канализации: В последние годы внимание мирового сообщества сосредоточено на экологических проблемах...
Топ:
Установка замедленного коксования: Чем выше температура и ниже давление, тем место разрыва углеродной цепи всё больше смещается к её концу и значительно возрастает...
Оснащения врачебно-сестринской бригады.
Процедура выполнения команд. Рабочий цикл процессора: Функционирование процессора в основном состоит из повторяющихся рабочих циклов, каждый из которых соответствует...
Интересное:
Национальное богатство страны и его составляющие: для оценки элементов национального богатства используются...
Принципы управления денежными потоками: одним из методов контроля за состоянием денежной наличности является...
Берегоукрепление оползневых склонов: На прибрежных склонах основной причиной развития оползневых процессов является подмыв водами рек естественных склонов...
Дисциплины:
2020-10-20 | 133 |
5.00
из
|
Заказать работу |
|
|
...и очами смотреть будете, и не увидите.
Исайя, 6, 9
Разумеется, на сегодняшний день мы не можем быть уверены, воспринимает ли младенец хоть что-нибудь. Что именно он воспринимает, если воспринимает вообще, можно только догадываться. Один из наиболее перспективных источников для подобного рода догадок — уже упоминавшаяся работа фон Зендена (1932); он исследовал возникновение и развитие зрительного восприятия у лиц, появившихся на свет слепыми из-за врожденной катаракты, которая в дальнейшем была удалена.
Особенно интересно, каким образом эти пациенты описывают свои первые переживания зрительного восприятия. Случай 65, восемнадцатилетняя девушка, которая «видела, но это ничего не означало; просто пятна разной степени яркости. Она даже не была вполне уверена, что эти новые и странные ощущения поступают к ней через зрение, пока не убедилась в этом, закрыв глаза и обнаружив, что таким образом она преградила доступ ощущениям…» (курсив мой. — Р. Ш.).
Это описание, вполне типичное для большинства подобных случаев, кажется нам чрезвычайно многообещающим документом, способствующим пониманию того, что может испытывать младенец, впервые увидевший свет, вернее, впервые открывший глаза. Он не только не видит никаких форм — это ощущение само по себе даже не воспринимается как связанное с глазами. Оно может приписываться субъектом любым другим сенсорным модальностям. Высказывания пациента № 65 дают нам весьма ценную информацию.
1. Перцепция начинается как единство; различным модальностям перцепции предстоит отделиться друг от друга в ходе развития. Возможно, в этом процессе свою роль играет и созревание.
57
2. Восприятие в том смысле, в каком оно присуще взрослым, вначале отсутствует, его следует приобрести, ему надо учиться.
|
Это предположение находит подтверждение в высказывании пациента № 17, восемнадцатилетнего сына врача. Хирург привел его следующие слова: «Когда пациент впервые открыл глаза на третий день после операции, я спросил его, что он видит, и он ответил, что видит пространное поле света, в котором все кажется блеклым, смутным и движущимся. Он не мог различить объекты».
Отсутствуют также представления о глубине и способность локализации. О пациенте № 49, пятнадцатилетнем мальчике, хирург сообщает: «Только что прооперированные пациенты не могут локализовать свои зрительные впечатления. Они не привязывают их к определенной точке, будь то глаз или какая-либо поверхность, хотя бы сферическая». Нескоординированность различных сенсорных модальностей едва ли можно описать лучше, нежели словами того же хирурга: «Они воспринимают цвет приблизительно так, как мы, — запах краски, который, хотя и доходит до нас, но не приобретает никакой конкретной и точно определенной формы».
Примеры, выбранные нами из книги фон Зендена, вновь и вновь привлекают наше внимание к тому факту, что человек становится способным к зрительному восприятию благодаря научению. Поведение прооперированных пациентов и содержание их впечатлений в основе своей одинаковы независимо от возраста. Достаточно одного примера из многих: перед недавно прооперированным семилетним мальчиком разложили кусочки картона, различные по форме и окраске. Его попросили рассортировать эти карточки. Упражнение продолжалось ежедневно со следующим результатом: «За тринадцать дней он столь мало преуспел, что определить форму карточек он мог, только сосчитав один за другим все углы. Это он делал достаточно искусно, быстро проводя глазами по внешнему контуру карточки, так что было ясно, что он все еще обучается видеть, точно так же, как другие дети учатся читать».
|
Эти данные соответствуют и результатам непосредственного наблюдения за детьми. Один из пунктов теста Бюлер заключается в том, что перед младенцем помещают пятидюймовый цветной резиновый мячик и наблюдают за движениями его глаз. К четвертому месяцу жизни младенец
начинает тщательно обводить контуры мячика движениями своих глаз (Buhler and Hetzer, 1932).
В первые дни после операции дело обстоит не так просто: «Имеется ряд примеров даже при первом опыте зрительного восприятия,когда, несмотря на нистагм, пациенты при одновременном представлении двух или более фигур без колебания сообщали о различии в их форме, хотя и не могли описать форму какой-либо из предъявленных им фигур» (курсив мой. — Р. Ш.). Или возьмем случай № 17, восемнадцатилетнего сына врача, которой на пятый день после операции «впервые смог... увидеть различие, но толь ко различие среди окружающих объектов» (курсив мой. — Р. Ш.).
Некоторые проблемы, затронутые в этих клинических сообщениях, недавно изучались в экспериментах Фантца (1957,1958а, 1958b). Он провел ряд наблюдений и экспериментов с только что вылупившимися цыплятами и с детьми с первой по пятнадцатую неделю жизни. Его наблюдения, в отличие от тех, что описывает фон Зенден, проводились методом поперечного среза, как обычно и поступают в исследованиях. Его эксперимент был направлен на подтверждение или опровержение гипотезы о том, что восприятие формы и у животного, и у человека существует уже от рождения, то есть является врожденной и наследуемой. Применительно к цыплятам Фантц сумел подтвердить этот тезис. С первой же секунды жизни цыпленок действительно может благодаря врожденной способности воспринимать форму, три измерения пространства и величину. Эта способность, несомненно, важна для выживания, поскольку цыпленок является прекоциальной^, выводковой птицей; он с самого начала должен сам добывать себе пищу, а потому обязан от рождения обладать врожденной, а не приобретенной способностью различать пищу в качестве объекта.
Человек же по сути своей является животным алътри- циалъным, гнездовым, он рождается незрелым и беспомощным. Он не способен к передвижению или к какому-либо
1 Алътрициалъный (от лат. altrix — кормилица, синоним термина «выводковый») — зоологическое обозначение видов, детеныши которых появляются на свет незрелыми и беспомощными, а потому какое-то время после рождения нуждаются в кормлении и уходе; прекоциалъный (от лат. praecox, преждевременный, синоним термина «гнездовой») обозначает животных, детеныши которых к моменту рождения покрыты пухом и способны к самостоятельному передвижению.
|
59
направленному и произвольному поведению, необходимому в целях самосохранения. Для обеспечения выживания младенца зрительное восприятие вовсе не является обязательным. Выживание новорожденного обусловливается преданной заботой родителей, как то бывает и с другими гнездовыми животными (к примеру, щенками и котятами). Следовательно, в эволюции человека не было селективного давления в сторону филогенетической передачи способности к зрительному восприятию уже к моменту рождения. И вообще маловероятно, чтобы у человека эта способность когда-либо составляла неотъемлемую часть наследственного оснащения.
Поэтому кажется неожиданным утверждение Фантца, что, проведя тестирование тридцати младенцев в возрасте от одной до пятнадцати недель и повторив этот эксперимент с недельным интервалом, он обнаружил, что они, как и только что вылупившиеся цыплята, обладают врожденным восприятием формы. Однако более внимательное изучение материала, собранного фон Зенденом, показывает, что противоречие остается чисто внешним. Пациенты, наблюдавшиеся фон Зенденом, не были способны видеть форму, они не видели очертаний фигур, не различали их размеров, однако с самого начала зрительно воспринимали различия и могли подтвердить, что два предмета отличаются друг от друга. Поэтому нам кажется, что эксперименты Фантца отнюдь не доказывают, что ребенок к моменту рождения или хотя бы в первые недели жизни уже начинает различать формы или, если угодно, очертания; эти эксперименты подтверждают только, что ребенок видит разницу между ними.
Различие между выводами Фантца и данными, полученными мной или фон Зенденом, обусловлено различиями в концептуальном подходе. Фон Зенден и я применяем термин «зрение» к акту восприятия, включающему в себя процесс апперцепции, без которого «зрение» (в том смысле, в каком зрительно воспринимают взрослые) невозможно. Данное понятие кардинальным образом отличается от «зрения» по Фантцу. Мое утверждение отнюдь не является голословным, оно основывается на нейроанатомических и физиологических данных, в том числе подтверждается и экспериментальной работой фон Хольста (1950) в зрительной сфере и Розен-блита в сфере слуха (1961). Благодаря процессу апперцепции человек, помимо прочего, способен откладывать мнемические следы, которые могут быть реактивированы в виде
|
представлений, то есть образов или воспоминаний, причем даже без стимула со стороны соответствующих внешних перцепций. Вышеуказанный труд Фантца полностью пренебрегает апперцепцией.
И вновь, когда Фантц утверждает, что «опроверг широко распространенное мнение, будто совсем маленькие дети анатомически не способны различать глазами что-либо, кроме пятен света и тени» (курсив мой. — Р. Ш.), он совершенно прав. Анатомически дети вполне могут увидеть гораздо больше, нежели просто пятна. У них есть глаза, которые прекрасно функционируют и нейроанатомически, и физиологически, однако в действие еще не включились центральные процессы, прежде всего психический. Функция апперцепции еще отсутствует, она будет приобретена благодаря опыту, полученному в ходе аффективного взаимодействия с другим человеком в процессе установления объектных отношений.
Сообщение фон Зендена выявляет это: во всех описанных им случаях мы обнаруживаем утверждения, свидетельствующие о том, что для обучения зрению прооперированные пациенты нуждаются в эмоциональном стимуле. Надо, однако, также понимать, что концептуальные основания фон Зендена радикально отличаются от наших. Он описывает свои открытия как феномен, проявляя глубочайшую антипатию к интроспективной психологии. Говоря его собственными словами, «аргументы этих авторов, на мой взгляд, столь сильно отдают интроспективной психологией, что я не могу рассчитывать на серьезную пользу от дискуссии с ними» (курсив мой. — Р. Ш.). Считаю, мы можем вполне полагаться на фон Зендена в том смысле, что он прилагал все усилия в попытках любой ценой сохранить объективность, однако и у него невольно вырываются эмоции, о чем свидетельствуют такие выражения, как «стремление видеть», «отвага и бодрость»; он утверждает: «Его (пациента) воля должна быть как можно сильнее активирована в этом направлении. Направленность воли будет постоянно поддерживаться удов летворением его повседневных потребностей» (курсив мой. — Р. Ш.). Так же звучит и один из его выводов: «...адаптация пациента к новому окружению нередко принимает крайне драматичные формы и приводит к серьезному конфликту». И снова: «Поскольку пациент нуждается в такой активности и эмоциональном напряжении».
|
61
Труд фон Зендена послужил толчком для целого ряда интересных работ Ризена (1947) о последствиях лишения зрительных впечатлений для человека и шимпанзе1. В наблюдениях и экспериментах Ризена, как и у Фантца, роль эмоций в восприятии игнорируется. Читатель вспомнит, что мы со своей стороны рассматриваем эмоции, возникающие в рамках объектных отношений, в качестве наиболее мощного катализатора обучения. Очевидно, к примеру, что в случаях, описанных фон Зенденом, способность к зрению приобреталась постепенно, посредством процесса обучения, благодаря аффективному опыту, переживаемому в объектных отношениях.
Различные эксперименты и наблюдения за возникновением восприятия, которые я здесь обсуждал (включая наблюдения фон Зендена и мои собственные), затрагивают связь архаических процессов мышления лишь с одной сенсорной модальностью — со зрением. Как же обстоит дело с другими модальностями? Рассматривая случаи, описанные фон Зенденом, мы уже отметили, что здесь задействованы и другие сенсорные модальности: в первые дни после операции пациенты еще не способны отличать зрительные впечатления от впечатлений, возникающих в других отделах сен-сориума. Но если дело обстоит таким образом, с чего же на самом деле начинается восприятие как таковое?
Первичная полость
Психоаналитические рассуждения
На предыдущих страницах мы установили, что с момента рождения младенец реагирует в сущности лишь на ощущения, возникающие внутри его собственного тела, то есть на проприоцептивные коэнестетические ощущения, а от вторжения внешних раздражителей защищен барьером чувствительности. Исследование фон Зендена показывает, что, когда раздражение воздействует на глаз, еще не научившийся видеть, эти раздражения лишены смысла. Более того, это
' Благодаря этим поразительным экспериментам получено множество других чрезвычайно важных и интересных данных. К примеру, они показали, что обезьяны, лишенные на несколько недель возможности видеть, проявляют меньше интереса к объектам определенной формы, чем детеныши того же вида, видящие с рождения (Riesen, 1947). Обсуждение этих данных в свете модели критических периодов см. в: Spitz, 1959.
ощущение воспринимается как столь же общее, экстенсивное и нелокализованное, как внутренняя коэнестетическая перцепция и, собственно говоря, ничем от нее не отличается.
Однако существует одна зона перцепции, которая с самого рождения функционирует весьма специфическим образом. В этой зоне органы чувств, воспринимающие поступающие извне стимулы, соприкасаются с сенсорными рецепторами для раздражителей, приходящих изнутри. Этой зоной является ротовая и оральная полость. Уже к моменту рождения у ребенка и даже у зародыша (Minkowsky, 1922; 1924-1925, 1928; Hooker, 1939, 1942, 1948, 1952) можно продемонстрировать реакцию на раздражение внутри и вокруг рта. Раздражение внешней части области рта постоянно вызывает специфическое действие, которое заключается в повороте головы по направлению к этому раздражителю, сопровождающемся хватательными движениями рта. Младенец завершает эту реакцию, захватив в рот сосок. Я говорил об этом поведении как о рефлексе укоренения и обсуждал его в ряде публикаций; я также выдвинул предположение, что это поведение обусловлено врожденным пусковым механизмом, имеющим ценность для выживания.
При рождении ни один рефлекс не является полностью надежным. Рефлекс укоренения, однако, не так ненадежен, как все остальные, и уступает только хватательному рефлексу, который заключается в сжимании руки при раздражении ладони. Следует отметить, что коренной рефлекс в сочетании с сосательным рефлексом образует единственный вид направленного поведения у новорожденного младенца. Оно включает в себя также сосание пальца и подтверждает предположение Хоффера (1949,1950) об изначальной связи руки и рта. Возможно, все известные рефлексы (включая хватательный и первичный) столь ненадежны при рождении потому, что они вызываются внешними стимулами, от которых ребенок все еще отгорожен высоким порогом чувствительности (см. главу 3). Однако когда сосок заполняет рот новорожденного и молоко попадает в глотку, внешние сенсорные рецепторы раздражаются одновременно с внутренними. Эта суммарная и кумулятивная стимуляция, по-видимому, вызывает гораздо более постоянную и надежную реакцию, младенец начинает сосать и заглатывать то, что высосал.
С точки зрения восприятия ротовая полость, включая носоглотку, представляет собой и внешнее, и внутреннее,
63
она оснащена и как интероцептор, и как экстероцептор и действует в соответствии со своим оснащением. Поскольку при рождении рефлексы, расположенные внутри оральной полости, наиболее специфичны и надежны и вызывают только направленное(хотя и ненамеренное)поведение человека, я выдвинул предположение, что всякое восприятие начинается в оральной полости, служащей первозданным мостиком от внутренней рецепции к внешней перцепции.
Эти предположения находят подтверждение благодаря совпадению с некоторыми гипотезами, выдвинутыми и развитыми Левином (1946, 1948, 1950, 1953а, 1953Ь) и Исако-вером (1938, 1954). Исаковер (1938) изучал психопатологию засыпания. На основании клинических наблюдений за взрослыми он пришел к выводу, что комбинация оральной полости с рукой, по всей вероятности, представляет собой модель наиболее ранней структуры Я у новорожденных. Далее он заключает, что ощущения в оральной полости могут смешиваться с ощущениями от внешних кожных покровов. Я полагаю, что этот тройной источник ощущений и переживаний составляет ядро Я, если говорить в терминах весьма удачной концепции Гловера (1930, 1932, 1933, 1943).
Левин (1953а) цитирует еще одного автора, что «первичной полостью вполне может быть внутренняя часть рта, обнаруженная и исследованная обсасываемым пальцем» (с. 188). Я согласен с этой формулировкой в той мере, в какой она относится к ощущениям на внутренней стороне рта, но я не могу разделить убеждения Левина, будто палец младенца способен на этой стадии к каким-либо восприятиям или открытиям. Как указывалось выше, единственный орган, в котором происходит восприятие в первые недели жизни (хотя и тут встает вопрос, имеем ли мы дело с перцепцией как таковой или же с рецепцией, то есть с предтечей перцепции), — это оральная полость. Когда какой-либо предмет попадает в оральную полость, младенец реагирует последовательностью специфических действий, независимо от того, оказывается ли у него во рту соска или палец. Это соответствует клиническим наблюдениям Исаковера за ощущениями, которые испытывают взрослые при регрессии Я в момент засыпания. Весьма убедительно предположение, что это ощущение «песка в глазах», возникающее в момент засыпания, представляет собой архаические следы воспоминаний о начале перцепции. Это ощущение аналогично неуверенности, расплывчатости и ненадежности зрительных
восприятий, описанных у наблюдавшихся фон Зенденом слепорожденных, которым была сделана операция. Самые ранние внешние ощущения, воспринимаемые в тактильной области, по всей вероятности, должны быть столь же неверными, как и ощущения наблюдавшихся фон Зенденом слепорожденных, которые подверглись операции. Описание оральных ощущений у пациентов Исаковера как напоминающих песок столь же убедительно, как описания зрительных ощущений у прооперированных слепорожденных фон Зендена, «которые можно сравнить с запахом краски»1.
Мы полагаем, что оральная полость, оснащенная языком, губами, щеками и носоглоткой, является первой поверхностью, которая будет использована для тактильной перцепции и исследования. Она хорошо подходит для этой
1 На мой взгляд, некоторые предположения, содержащиеся в моей статье «Крушение диалога» (1964), могут способствовать лучшему пониманию этих ощущений. Например, следовало бы поразмыслить, не означают ли «ощущение песка во рту» (Isakower, 1938), восприятие цветов «как запах краски» (von Senden, 1932) перцепцию чрезмерной стимуляции в двух различных сенсорных модальностях, тактильной и визуальной. Ощущение песка и запах краски имеют также некоторый оттенок неудовольствия. Этот факт в крайней форме подтверждает случай пациента № 17, который на четвертый день после операции все еще не решался открыть глаза, утверждая, что не переносит света.
Люди, чувствительные к звуку, согласятся, что чрезмерно громкое звучание (например, большого оркестра в закрытом помещении) может сопровождаться неприятными ощущениями отнюдь не музыкальной природы. Иногда наряду с музыкой эти люди слышат нечто вроде щелканья щебенки или шипение, с которым отлив и волны откатываются от берега. Данный феномен принадлежит к категории, именуемой в неврологии «подкрепление». Я подозреваю, что и фотоматы при мигрени — светящиеся изогнутые полосы, которые люди, страдающие от этого недуга, наблюдают в момент приступа, относятся к тому же разряду явлений. Можно ли считать эти фотоматы реакцией на перегрузку сенсорной стимуляции? Возможно, что сенсорный процесс проявляется как визуальное представление без идеаторного или репрезентативного содержания, подобно звуку щелкающей щебенки или привкусу песка во рту, как это было в двух первых примерах. Во всех трех случаях — при тактильных, звуковых и визуальных ощущениях — ощущение не является репрезентативным; истинное сенсорное качество искажено и переживается как нечто неприятное, на грани с парестезией. Это опять же напоминает «иголочки», которые впиваются в конечность, если нервная проводимость была нарушена давлением. Эта конечность воспринимается как холодная и онемевшая. «Иголочки» — предвестники возвращающейся чувствительности. Они показывают, что нервная проводимость восстановлена не полностью и поэтому нельзя адекватно справиться с раздражителями, как это было бы в нормальных условиях; из-за временного нарушения проводимости стимулы, обычно воспринимаемые как нормальные, стали чрезмерными.
65
задачи, поскольку в ней представлены чувства осязания, вкуса, температуры, запаха, боли и даже глубинной чувствительности, поскольку последняя вовлечена в акт глотания. Следует подчеркнуть, что любая перцепция, происходящая посредством ротовой полости, остается контактной перцепцией, то есть радикально отличной от перцепции на расстоянии, каковой является зрительное и слуховое восприятие.
От контактной перцепции к дистантной
Очевидно, переход от контактной перцепции к дистантной, от тактильной — к зрительной имеет огромное значение для развития младенца. Этот переход совершается посредством объектных отношений. Мы упоминали о том, как младенец в процессе кормления1 разглядывает лицо матери. Следовательно, при естественном вскармливании младенец ощущает во рту сосок и в то же время видит лицо матери. Таким образом, контактная перцепция соединяется с дистантной, и они становятся неотъемлемой частью единого опыта. Подобное соединение открывает путь к постепенному переходу от ориентации через контакт к ориентации с помощью дистантной перцепции. Фактор опыта при этом переходе заключается в том, что во время кормления, когда младенец теряет сосок и вновь его находит, контакт с удовлетворяющим потребность перцептом каждый раз утрачивается и вновь восстанавливается. В интервалах между утратой и восстановлением контакта другой элемент цельного перцептивного единства, а именно дистантная перцепция, остается неизменным. В ходе этого повторяющегося опыта визуальная перцепция начинает восприниматься как более надежная, поскольку не утрачивается. Она оказывается более постоянной, а потому более ценной2.
1 При рождении и в последующие недели кормление обеспечивает выживание и является наиболее интегрированным из всех направленных действий — мы даже вправе назвать его единственным направленным и интегрированным действием, хотя оно еще не является намеренным. Мы полагаем, что связь между обеспечивающим выживание актом кормления и первой ситуацией обучения визуальной перцепции имеет чрезвычайное значение в развитии человека.
2Эриксон говорит об орально-контактном переживании как о зональном модусе функционирования, основным атрибутом которого является поглощение. Отчасти я уже затрагивал этот аспект (1955b) и назвал его полостной, или первичной перцепцией. Это же относится и к зрительному восприятию.
Противопоставление двух перцептивных модальностей (прерываемое оральное соприкосновение — надежная и непрерывная, но бесконтактная зрительная перцепция) имеет, наверное, еще большее значение, нежели только установление зрительного восприятия в качестве основной перцептивной модальности для человека. Я уверен, что здесь мы наблюдаем истоки постоянства объектов (Hartmann, 1952) и формирования объектов. Это само начало прогрессивно развивающихся из месяца в месяц и из года в год объектных отношений, как сознательных, так и бессознательных, включающих в себя не только другие перцептивные модальности, но и большое разнообразие психологических функций.
Понимание того, что различные перцептивные модальности (которые мы обычно называем своими пятью чувствами) к моменту возникновения перцепции как таковой практически бездействуют и что им приходится учиться, открывает новые горизонты исследования. В случае со зрительным восприятием мы видели, что перцептивные модальности сменяют друг друга в генетической последовательности, так что дистантная перцепция (визуальная) развивается позднее контактной (орально-тактильной). Это может являться (как у некоторых млекопитающих) функцией созревания, но у человека мы смогли продемонстрировать эту генетическую последовательность, начиная с кормления, и показать роль обучения, развития и объектных отношений в процессе перехода от контактной перцепции к дистантной.
Это открытие побуждает меня обсудить эвристическую гипотезу о том, что развитие (как в области восприятия, так и в других сферах психологического развития) подчиняется «основному биогенетическому закону» Геккеля (сформулированному в 1864 году Фрицем Мюллером), согласно которому организм в своем развитии от клетки до зрелого состояния воспроизводит стадии, которые пришлось пройти его предкам в ходе филогенеза.
Общеизвестно, что глаз и зрение являются сравнительно поздним эволюционным приобретением и что им предшествовали контактная перцепция и контактная ориентация. Понимая, что подобный принцип может действовать также и в психологическом развитии человека, мы вправе наметить исследование последовательностей, наложений и сбоев в развитии других перцептивных модальностей, слуха, вкуса, обоняния. Нужно исследовать еще многие другие возмож-
67
ности, например наличие подклассов у некоторых из этих сенсорных модальностей. При внимательном наблюдении за младенцами это особенно заметно в сфере зрительного восприятия, где некоторые подклассы становятся очевидными с первого же взгляда: к примеру, мы обнаруживаем категорию цветового зрения, восприятия пространства или глубины. Вероятно, раньше всего возникает восприятие движения, а вместе с ним восприятие различий в освещенности. У животных и взрослых эти подклассы уже подверглись детальному изучению, однако об их генетической последовательности у человека до сих пор известно крайне мало.
Под моим руководством и наблюдением мои помощники П. Полак и Р. Эмде (1964а) провели первоначальное исследование зарождения трехмерного визуального различения (восприятие глубины вместо восприятия гештальта). Мы установили, что с третьего месяца жизни восприятие глубины начинает играть значительную роль. Между возрастом 0;2+0 и 0;2+20 (это средние цифры) младенец реагирует на любой стимул, обладающий определенными признаками гештальта, находящимся в движении, независимо от того, имеет ли он два или три измерения. Начиная с третьего месяца жизни реакции ребенка обнаруживают, что он отличает трехмерный гештальт от того же гештальта в двухмерной проекции.
Наши открытия также подразумевают, что переход от одного подкласса перцепции к другому тесно связан с определенными условиями конкретной ситуации кормления и зависит от них. Кормление — функция, обеспечивающая выживание в раннем возрасте, и поэтому сравнительно небольшие вариации в условиях осуществления этой функции оказывают значительное адаптивное влияние. Этот небольшой пример указывает на множество потенциальных линий исследования в зрительной сфере. Различные аспекты этого изучались другими учеными (Fantz,1961; Gibsonand Walk, 1960;Wallach, 1959 и др.).
Исследовались и другие сенсорные модальности. Здесь мы упомянем только слух. Гольдфарб (1958), работая с детьми-шизофрениками, создавал ситуацию отсроченной слуховой обратной связи. Дети впадали в состояние паники, подобное тому, которое Малер (1960) назвала «дезинтеграцией». Создавалось впечатление, что эти дети воспринимают данную специфическую стимуляцию как угрозу целостности своей личности. Возникает вопрос, не были ли у этих детей
в «критический период» повреждены развитие и интеграция перцептивных модальностей, в результате чего интеграция различных перцептивных модальностей произошла лишь частично или не произошла вовсе. На мой взгляд, у этих детей переход от контактной перцепции к дистантной, в частности к слуховому восприятию, мог быть задержан или серьезно нарушен в ходе младенческого развития.
Переход к дистантной перцепции не снижает роли контактной перцепции и тем более ее не упраздняет, происходит лишь сужение поля ее деятельности. Появление дистантной перцепции обогащает спектр перцептивных секторов, облегчает ориентацию и освоение предметов, расширяет автономные функции Я, внося существенный вклад в установление примата принципа реальности.
До сих пор мы подробно рассматривали лишь один из нескольких первичных центров перцепции, а именно оральную полость. На данном уровне развития этот центр отодвигает на второй план все остальные центры, такие, как рука, лабиринт и поверхность кожи, поскольку только он является интегрированным и, следовательно, действующим. Пожалуй, мы вправе сказать, что, как и многие животные, человек начинает воспринимать окружающий мир ростральной частью.
Не следует забывать, что эмоциональные характеристики, такие, как удовольствие и неудовольствие, также включены в этот перцептивный опыт. Кроме того, в него вовлечены также динамические качества активности и пассивности. Все они возникают в ответ на потребность, порождающую напряжение. Это напряжение ослабляется при удовлетворении потребности, которое в итоге ведет к состоянию покоя.
Наши наблюдения над новорожденными и открытия, относящиеся к последовательным стадиям развития восприятия, побуждают нас предложить некоторую модификацию общепринятых психоаналитических гипотез. Предполагается, что первым «объектом» является грудь; Левин (1946) приходит к заключению, что ее визуальным носителем является экран сна, и то же самое признается многими исследователями в отношении феномена Исаковера. Я же считаю, что новорожденный не способен к дистантной перцепции. Он наделен лишь контактной перцепцией посредством оральной полости. Из этого следует, что грудь, хотя и остается первым перцептом, но является отнюдь не визуальным, а контактным, более того, орально-контактным перцептом.
69
|
|
Историки об Елизавете Петровне: Елизавета попала между двумя встречными культурными течениями, воспитывалась среди новых европейских веяний и преданий...
Археология об основании Рима: Новые раскопки проясняют и такой острый дискуссионный вопрос, как дата самого возникновения Рима...
Двойное оплодотворение у цветковых растений: Оплодотворение - это процесс слияния мужской и женской половых клеток с образованием зиготы...
Типы сооружений для обработки осадков: Септиками называются сооружения, в которых одновременно происходят осветление сточной жидкости...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!