Десятое шоссе, район Гросс Тете

Июня 2010 года

 

На сборы ушло намного больше времени, чем мы думали – в конце концов это нас двое – сели да поехали. Чтобы собрать роту морской пехоты, боевую технику, подготовить город к обороне оставшимися силами – все это требовало и времени и нервов…

Идти решили ночью – чтобы не ввязываться в бессмысленные перестрелки и не терять время. Два «Хаммера» с крупнокалиберными пулеметами, два БТР, несколько грузовиков – и наш грузовик, превращенный в мобильную огневую точку. Нам выпала миссия идти первым, изображая, что больше сил у нас нет, что мы самоубийцы, ринувшиеся вдевятером в уничтоженный катастрофой город. Пусть и хорошо вооруженные – автоматы, снайперские винтовки, пулемет – но все же самоубийцы. Ибо чем больше был город – тем больше там было «одержимых» – такое вот правило новой жизни.

От колонны мы оторвались в районе Гросс‑Тете, когда до Батон Руж оставалось примерно пятнадцать миль. Стоявший у железнодорожной ветки небольшой поселок Гросс‑Тете был пуст, щерился на мир выжженными провалами окон, в нем оставалось только пара десятков «одержимых», которых морпехи общими усилиями быстро утихомирили. Часть техники укрыли под путепроводом, на железнодорожной колее – все равно сейчас поезда не ходят. Часть рассредоточилась в поселке, развернула рацию. Теперь был наш ход…

 

Девять человек – для такой машины это было уже много, кузов был рассчитан на четверых – но и ехать нам было недалеко, всего лишь пятнадцать миль. Мик сел в кабину рядом с водителем, которого подобрал нам Купер – совсем пацан еще. Шестеро сидели в бронированном кузове, прикрытые от возможных неприятностей сантиметрами стаи. Я же, по своей обычной привычке, полез на рожон – то есть встал за пулемет…

Вариантов действий было два. Первый – на скорости прорваться к мосту не зная – цел он, или уже взорван или может быть – заминирован. Рискнуть, предположив, что бронированный автомобиль остановить не смогут – нечем. Второй – выслать вперед разведку и двигаться медленно, но осторожно…

– Сворачивай!

По левую сторону я увидел какой‑то склад, небольшой. Перед складом была небольшая площадка для погрузочно‑разгрузочных работ, двери распахнуты настежь.

Интер осторожно вполз на площадку – воняло здесь так, что запах проникал даже через облитый дешевым одеколоном носовой платок. В распахнутых настежь дверях склада гудели мухи…

– Твою мать, Алекс, какого хрена!

Какого хрена… Ты, Микки, еще в кабине сидишь, там вонь не так чувствуется. А мне – хоть не дыши…

– Зачищаем площадку! Закрыть двери!

Тим и Джим – двое морпехов (их так и называли всегда – Тим и Джим и друг без друга они не работали) пошли закрывать ворота – не стоит, чтобы нас видели с дороги. Остальные, ругаясь и зажимая носы, вылезли из бронированного кузова…

Похоже, «одержимых» нет. В углу стоит изрешеченный пулями грузовик, кажется «Исудзу» с изотермическим кузовом, стекла кабины забрызганы красным. Видимо, на этом складе хранились мясные продукты, электричество отключилось и они, конечно же протухли…

– Значит, схема работы – начал я, когда двери был закрыты – лезть на рожон я не хочу. Поэтому прежде чем идти дальше, нужно по‑тихому разведать местность…

Краем глаза заметил какое‑то шевеление в дверях одной из холодильных камер, обернулся – «одержимый»! Зараза…

Первым на опасность среагировал как ни странно Пит Конрой – вот что значит постоянная практика в роли полицейского. «Одержимый» еще только показался в дверях – а он уже держал в руках револьвер. На долю секунды позже среагировал я – когда «одержимый» уже спрыгнул на асфальт и бросился на нас. Третьим среагировал Мик.

Карабины ни один из нас перехватить не успевал, поэтому работали пистолетами. Первым раскатисто грохнул револьвер, «одержимый» – раньше бывший пожилым, толстым, усатым мексиканцем – дернулся от попадания пули в грудь, но не остановился, даже не замедлился. Вторая пуля попала чуть выше, чуть не оторвав руку вместе с ключицей, нормальный человек был бы уже мертв, но это был «одержимый». Мы с Миком выстрелили одновременно, когда до «одержимого» было метра три – и обе пули попали в голову. Тварь без звука рухнула нам под ноги, дернулась в последний раз и застыла…

– На будущее – «одержимые» умирают сразу, только если выстрелить им в голову. Если попасть в грудь, то он тоже подохнет рано или поздно, но перед этим успеет убить вас. Так же «одержимые» не понимают, что происходит, если в них стрелять с глушителем. Краткий курс молодого бойца – все усвоили?

Не усвоить было сложно – наглядное пособие лежало у самых ног.

– Так вот, насчет разведки местности. Мы – это я и Конрой – продвинемся вперед максимум на полмили, себя не обнаруживая. Найдем примерно такое же место, чтобы спрятать машину – и отсигналим вам по рации. Вы перегоняете машину, мы идем дальше. И так – до моста. Если услышите звуки стрельбы или три тоновых сигнала – значит, нам нужна помощь. Вопросы?

Вопросов не было…

– Тогда последнее – без нужды из машины не выходить. Во‑первых, там воняет не так сильно, во‑вторых – сюда на звуки стрельбы могут припереться еще «одержимые». С бронемашиной они ничего не сделают…

Бесшумных штурмовых винтовок у нас было только две – BHI SOPMOD у меня и М-4 у Мика. Поэтому Мику с Питером пришлось поменяться оружием – в разведке нужно именно бесшумное, иначе «одержимые» на звуки стрельбы сбегутся со всего города. На всякий случай за спину я повесил СВДС, набил патронами четыре магазина к ней – больше не было. Снайперская винтовка в городе вполне может сгодиться, тем более такая удобная, которую в критической ситуации можно использовать и как штурмовую.

– Служил? – спросил я, глядя, как Питер проверяет чужое, незнакомое оружие.

– Сто первая…

– «Все американцы». [110] Тогда тебя и учить ничему не надо. Только… может, все‑таки возьмешь вместо своего пятизарядника что‑нибудь другое? У меня «Глок» есть и «Кольт».

– Нет, не стоит. Я уже к револьверу привык, а сорок четвертый с одного выстрела кладет…

– Как знаешь…

По приставной лестнице поднялись на крышу склада, благо склад был одноэтажный, и высотой метра четыре, а крыша плоской. Перебежками перебрались к другому краю крыши…

«Одержимые» там были – причем сразу несколько. Чуть дальше по дороге, метров двести, у кромки лесополосы стоял RV, [111] двери были открыты настежь и около него подкреплялись сразу трое «одержимых». На нас они внимание не обратили, полностью поглощенные едой.

– Работаем, ты слева, я справа. По команде. Питер кивнул, прицелился…

– Давай!

Первый «одержимый» – женщина лет сорока, от платья которой почти ничего не осталось, рухнула сразу, прямо на еду, второй «одержимый» дернулся и закрутил головой, пытаясь понять, что произошло. Питер выстрелил еще раз – точно! Пробежав пару шагов, «одержимый» взвыл и рухнул на землю…

Третий уже въехал в происходящее, оставив еду, бросился в нашу сторону. По нему выстрелили мы оба – и оба точно. Одна пуля попала в горло, другая снесла полголовы. Кувыркнувшись, словно налетев на невидимую преграду, последний «одержимый» затих на земле…

Кстати… Говорят, что 5,56 – идеальный патрон. Но свалить «одержимого» с первого раза не получилось, а это не есть хорошо. А 7,62 русский – валит без вопросов, с первого же выстрела. Вот тебе и смещенный центр тяжести…

– Обожди… – я притормозил Пита, уже готового спрыгнуть вниз – подождем минут десять. Если другие «одержимые» что‑то услышали, они подвалят сюда. Если же нет…

«Одержимые» так и не появились, видимо ничего не услышали. Первым с крыши прыгнул я, вторым Питер. Я огляделся по сторонам…

– Давай в лесополосу! Чтобы с дороги не было видно…

Перебежками добрались до лесополосы. Редкий лес, голые стволы, совсем без подроста и без кустарника. С дороги заметить можно, но только если специально вглядываться. Но и идти было легко – легче, чем продираться через кустарник…

– Проверим?

RV, кажется, «Дискавери», переделанный из небольшого автобуса стоял, наклонившись на один бок так, что чуть не переворачивался. Двери и со стороны водителя, и пассажирская – нараспашку, рядом с машиной на земле лежит… Не знаю, как это и назвать. Тело, наполовину съеденное и наполовину сгнившее, весь низ был объеден одержимыми, лежащими рядом. Жуткая, выворачивающая наизнанку вонь – и вездесущие, здоровенные черные мухи… К горлу подступала тошнота…

– Шикарная машинка… – пробормотал я, стараясь не смотреть на лежащие на земле тела…

– Опасность!

В этом случае инстинкты опережают сознание – я мгновенно укрылся за автобусом, встал на колено.

Через пару минут появились и машины. Какие именно, я не видел – боялся высунуться из‑за автобуса, там был как минимум один мощный шоссейный тягач – бас «Катерпиллера» не спутаешь ни с чем. На какое-то мгновение мелькнула мысль, что сейчас какому‑нибудь придурку придет в голову мысль остановиться и угнать бесхозный «Дискавери» – но колонна прошла мимо, и нас никто не заметил…

– Видел?

– Немного…

– Что там?

– Два пикапа. Большие. И трак с полуприцепом, что везли, не знаю.

– Цистерна?

– Нет, обычный полуприцеп…

Все интереснее и интереснее…

– Сваливаем!

Природа тут интересная – почва уже не болотистая, несмотря на то, что до залива – миль тридцать не больше. Лесополосы, скорее всего, искусственно высаженные, прерываемые промзонами и заправками. И так – до самого порта, раскинувшегося на берегу извилистой реки…

Следующую точку, где можно было скрыть автомобиль, мы нашли как по заказу – примерно через милю. Большая заправка, предназначенная не для легковых машин, а для траков. Несколько траков, с десяток застыли на стоянке – интересно, почему их не разграбили? Там же – гостиница для дальнобойщиков и ремонтная мастерская. Отойдешь метров на десять от гостиницы – и уже лес… Ждем. Заправка как заправка, что‑то мне не нравилось, сам не пойму что.

– Видишь что?

– Нет…

Но что‑то здесь было… За время, пока я служил в Ираке у меня выработалась привычка чувствовать неприятности – не видеть, а именно чувствовать, что здесь что‑то не то… Катастрофа эту способность развила еще больше. И сейчас я чувствовал – что то не то… Как то… слишком спокойно, что ли…

– Тебе не кажется, что здесь засада?

Питер огляделся…

– Да нет, тихо все…

Паранойя безжалостно косила наши ряды…

– Тогда сигналь по рации, пусть двигают сюда…

Сам не знаю почему – закинул автомат за спину, достал снайперскую винтовку, разложил приклад, приложился. Прицел непривычный – вместо перекрестья и привычных делений mil‑dot – галочки и дальномерная шкала. Но если есть привычка – штука удобная и неубиваемая…

Второй этаж. Окно за окном – ничего. Сплошная чернота, окна почему-то распахнуты, но не выбиты. Вообще непонятно – что здесь было после катастрофы – был здесь бой или нет. Время тянется, как резиновое…

– Контакт с тыла!

И тут – как прорвало. Иначе и не скажешь – прорвало. Сразу несколько тварей выскочили из гостиницы, из дверей, из окон…

– Держи тыл!!!

Времени хвататься за автомат не было – твари бежали через асфальтированную стоянку прямо на нас, выкладываясь, как бегун на олимпийской стометровке. На площадке их было уже семь, а из дома лезли новые…

Начал стрелять навскидку, без прицеливания, на такой дистанции оптика только вредит. Выстрел – непривычная, словно растянутая во времени отдача толкнула в плечо – бежавший первым «одержимый» споткнулся и упал под ноги остальным, двое тоже покатились по земле, споткнувшись о тело. Еще выстрел – падает еще один «одержимый», его голова мгновенно превращается в месиво… Остальные бегут, не обращая внимание на выстрелы, до них уже метров пятнадцать, не больше… Не успеваю…

Выпустил из рук винтовку, правая рука идет вниз, ложится на рукоятку пистолета. «Одержимые» уже так близко, что можно видеть их лица – белые, пустые, искаженные ненавистью. Рука отработанным движением поднимается на уровень плеча, большой палец скидывает предохранитель пистолета…

Промахнуться на такой дистанции невозможно – четыре выстрела один за другим, в максимально быстром темпе – и бросаюсь в сторону с перекатом. Двое «одержимых» еще живы – женщина, молодая, похожая на придорожную жрицу любви, и мужчина – видимо раньше был водителем трака. Сейчас же это «одержимые», чья единственная цель – добежать, вцепиться, рвать зубами, убивать!

Как я и предполагал – сила инерции проносит «одержимых» мимо меня, один пытается меня схватить левой рукой – но я уворачиваюсь. Женщина падает, обо что‑то споткнувшись, мужчина остается на ногах, получает пулю 45-го калибра в затылок и рушится на землю… Женщина воет, пытается подняться – но я успеваю вскочить на ноги первым, высаживаю по ней весь оставшийся магазин – три пули…

Знакомый рев двигателя трака и грохот пулемета – бронированный «Интер» вваливается на стоянку, пули косят «одержимых» и летят в нашу сторону. Падаю на землю, матерясь последними словами. Вот так вот под дружеский огонь и попадают…

Перекатываюсь за дерево – укрытие конечно хреновое, но хоть какое‑то. Пулемет по‑прежнему лупит в нашу сторону, ветки и какая‑то древесная труха летят сверху, пули выбивают земляные фонтанчики, раскалывают тонкие стволы деревьев, выбивают щепки от толстых… Полная ж…

Поворачиваюсь на бок, судорожно меняю магазин в пистолете, стараясь не высовывать руки, вжимаясь в землю и вообще стараясь стать как можно меньше и незаметнее. С первого раза не получается, проклятый магазин не желает лезть в горловину, голову не поднять… Наконец удается, снимаю пистолет с затворной задержки, высаживаю весь магазин в воздух. Только бы дошло, а то подумают, что здесь бандиты и гранату кинут…

Дошло – пулемет внезапно перестает работать – то ли лента кончилась, то ли въехали в ситуацию…

– Не стрелять! Не стрелять, свои!

Не дожидаясь ответа, поднимаюсь, оглядываю поле брани. Несколько «одержимых» лежат на асфальтированной площадке, перерезанные пулеметным огнем – бежали к нам и не успели среагировать на новую угрозу. Еще парочка – у входа в гостиницу, стена в этом месте забрызгана багровым и исклевана пулями. Броневик стоит прямо посредине стоянки…

– Пит! Ты цел?

Питер поднимается с земли – оказывается, у него позиция была намного лучше, чем у меня. В нескольких метрах лежало упавшее дерево, за него он и увалился, как только началось все это. Перед самым деревом лежит «одержимый», дергается – но встать не может, видимо позвоночник перебило. Питер прицеливается в него….

– Не стреляй!

А то сейчас с психа засадят из пулемета на звук выстрела – поминай, как звали…

– Не стрелять, свои! Не стрелять! Свои, б…!

Нервы на взводе, хотя прекрасно понимаю, что иначе было нельзя – все «одержимые» бежали в нашу сторону, и если бы их не срезали из пулемета – твари добрались бы до нас. А ведь тот же Питер, да и все остальные – не провакцинированы и сами могут стать «одержимыми»…

– Вы какого хрена не отсигналили?

– А вы какого хрена палите куда попало!?

Ладно, проехали…

Меняю магазин в пистолете, в снайперской винтовке – пустые прячу в свободные карманы разгрузки – дозаряжу потом, сейчас руки трясутся. Вроде бы уже и попадал под обстрелы и не раз. В Ираке, когда Армия Махди устроила «наступление» – по нашей базе целый день минометы лупили, а это похуже, чем пулемет. И все равно – привыкнуть к этому невозможно…

– Зачистить территорию, проверить, что в грузовиках!

Делимся на четыре группы по два человека. Начинаем шмонать грузовики. Тоже опасное дело – в полуприцепе или в кабине может быть «одержимый», запросто. Если он обратился, скажем, в кабине, во сне – то так и останется в кабине, воспользоваться дверной ручкой у него ума не хватит…

В первом грузовике ничего интересного, тюки какой‑то строительной ваты. Во втором и вовсе – хотите верьте, хотите нет – раковины. Обычные керамические раковины в коробках…

– Третий – все сюда!

Выскакиваем – что могло случиться?

Обычный грузовик, стоящий в углу стоянки – красный «Кенворт-900», к нему подцеплен полуприцеп со стоящим на нем огромным морским сорокафутовым контейнером. Контейнер вскрыт…

– Гляньте‑ка…

Мельком посмотрел на контейнер – похоже, из Италии. Что там такое может быть…

Контейнер полностью забит пластиковыми кейсами, которые для верности обернуты в специальную пленку, с наполненными воздухом пузырьками – обычно так запаковывают компьютеры. Достал один – и глазам своим не поверил. Такого просто не бывает – на черном пластиковом кейсе была отпечатана скромная такая надпись. «Benelli»…

Если честно я – офигел. Нет, вот просто стоит так на стоянке скромненько, в уголочке грузовик, на прицепе сорокафутовый морской контейнер опечатанный. А в нем – оружия – море. Это импортируют его так – по морю. Я не большой знаток федерального законодательства по вопросам транспортировки оружия, хоть и лицензия у меня третьего класса, но все‑таки – по‑моему, это незаконно. Да и неправильно морем тащить, вода попадет… Хотя вряд ли, вон как упаковали, да смазка консервационная…

– Пит – со мной. Вызывай сюда группу – заночуем. Пусть пошлют пару отделений. Остальные – чистят помещения. Пошли!

Такую добычу вообще оставлять грешно и глупо. Целый контейнер оружия, пусть и гладкоствола, по нынешним временам – неслыханное богатство. И хотя мне этот контейнер девать некуда, до Техаса его не дотащить, да и смысла нет, но не воспользоваться – глупо.

– Вызвал?

– Дали добро, через час подойдут…

– Тогда давай отберем – каждому по одному. Девять штук. Кто первый нашел, как говорится…

Хорошо, что машина стояла в углу стоянки, с дороги не особо видно, что мы тут творим. Да и броневик с пулеметом нас прикрывает, остается надеяться – смельчаков не найдется. Если кто пронюхает про такой груз – со всего штата бандиты сбегутся. Тем более, что патронов 12-го калибра везде море, переснаряжать их гораздо проще, чем нарезные. Гладкостволка более универсальна, чем нарезное, можно и охотиться и для самообороны использовать…

Первыми, как назло лежали охотничьи модели – дорогие, с ореховым ложем и длинным стволом. Конечно, по деньгам они дороже, да и выглядят покрасивей, посолидней – но сейчас не те времена. Пришлось снимать ряд за рядом, добираясь до тактических моделей. Коробки сгружали сбоку, чтобы с дороги не было видно, чем это мы тут разжились.

Тактические модели пошли только с шестого ряда. Самые разные – M-1, М-2, «Nova», армейская М-4. Питер выбрал для себя «тактическую» «Nova» в пустынной раскраске и с длинным магазином – как он объяснил, у копов руки к помповому ружью более привычны, чем к самозарядке. Остальным, поскольку они были заняты на зачистке окрестностей, я не мудрствуя лукаво отобрал восемь стандартных М-4, с пистолетной рукояткой. Принято на вооружение в корпусе морской пехоты США – лучшая рекомендация, какая только может быть. Отобранное оружие закинули в свой броневик, остальное сложили обратно в контейнер и закрыли…

 

 

2