НК: «Не могу поверить. Приеду сразу, как освобожусь с работы. Дай знать, если тебе что - то нужно. ОХОХО»

Спицы моей бабушки продолжают позвякивать.

-Спасибо, что посидела со мной, - говорю я. Мой голос звучит хрипло. Она не сбивается с ритма.

-Тебе не нужно благодарить меня за это, дорогая.

Я ощупываю шею, на мгновение надеясь, что время, проведенное с Томасом, было лишь сном, так же, как и время, проведенное в теле Лили.

Моя шея болит, когда мои пальцы находят царапины, которые медсестра промыла и перебинтовала. Мои руки все еще болят от борьбы с ним.

Это не было сном.

Я чувствую себя такой слабой. Такой глупой. Они все меня предупреждали. Моя бабушка не должна быть доброй - она должна поджать губы в своей «устроить-Шарлотте-взбучку- всей- ее-жизни» -манере. Прямо сейчас я действительно этого заслуживаю.

В своем сне я осуждала Лили. Теперь, когда я проснулась, я осознаю, что вела себя точно так же. Томас не был незнакомцем из интернета. Он был хуже. Он был реальным парнем, и его преступления крутили на первой полосе новостей на прошлой неделе.

Слезы жгут мне глаза, и я пытаюсь их подавить.

-Как я могла быть такой дурой?

-Ошибки - часть нашей жизни, Шарлотта. Ты должна благодарить Бога, что эта ошибка не обошлась тебе в высокую цену.

Слова звучат резко, но не ее голос. Вероятно, это первый раз, когда я слышу, чтобы моя бабушка обращалась ко мне с чем - то, похожим на доброту.

-Все меня ненавидят? - спрашиваю я.

Ее руки замирают и она смотрит на меня.

-Ненавидят тебя? Моя дорогая девочка, мы тебя любим.

Не могу вспомнить, чтобы бабушка когда - либо говорила, что любит меня. Свежие эмоции захлестывают меня, и я начинаю рыдать.

Верная себе, бабушка не успокаивает меня. Она продолжает вязание.

-Могу представить, что это захватывающее ощущение - проводить время с опасным молодым человеком. Вы, современные девушки, кажется, не можете отделить ваши фантазии от реалности. Жизнь - не кино.

Ее практичность заставляет мои слезы высохнуть.

-Все было не так.

-В самом деле?

-Он был другим. Я думала, он другой. Она вздыхает.

-Конечно, думала.

-Не понимаю. Он никогда не причинял мне вреда. Никогда не относился ко мне плохо. У него было достаточо возможностей навредить мне, но он этого не делал. - Край моего одеяла служит хорошей заменой носового платка. Хотела бы я перестать плакать.

 

 

-Уверена, у него также было достаточно возможностей причинить вред своей матери. Мы не сможем понять мотивов людей с психическими расстройствами.

Я думаю о карандашном рисунке матери Томаса. Он ее любил. Уважал. В их отношениях не было никакой ярости. Не было гнева. Что - то изменилось? Он давал мне какие - то сигналы, которые я слепо игнорировала?

Он нее мог нарисовать ее после убийства. Он боялся, что выдаст себя? Моя бабушка поднимает глаза и встречается со мной взглядом.

-Твой отец и братья предупреждали тебя держаться подальше от этого типа. Тебе следовало послушаться.

-Я знаю, знаю. Все мужчины в семье знают, что луше для бедной, беззащитной Шарлотты.

-Очевидно.

Очевидно. Я откидываюсь на подушку.

Лили думала, что у нее все под контролем, и вот к чему это привело. Вела ли я себя так же глупо?

Раздается стук в дверь, и я поднимаю взгляд на Бена, стоящего в дверях. Должно быть, он только что вернулся с работы, потому что все еще в форме. Он смотрит на бабушку, затем снова на меня.

-Я подумал, может быть, я могу держать следующую вахту.

Мне хочется прижаться к нему и закричать: «ДА, БЕН. СПАСИ МЕНЯ ОТ ЭТОЙ ПЫТКИ».

Вместо этого я веду себя более скромно. Складываю руки в молитвенном жесте и произношу это одними губами.

Бабушка складывает спицы в сумку.

-Я не слепая, Шарлотта.

-Прости, - говорю я, но на самом деле мне ни капельки не жаль. Она уходит, а Бен входит в комнату, и это все, что имеет значение.

Он садится на кровать, и я двигаюсь, давая ему место. Он принимает приглашение и облокачивается на спинку кровати рядом со мной.

Спустя мгновение Бен протягивает руку и я беру ее.

-Похоже, ты плакала, - говорит он мягко.

-Бабушка сказала, что любит меня.

-И ты заплакала? Удивлен, что ты не упала в обморок от потрясения. Я толкаю его плечом.

Затем меня захлестывают эмоции, и я снова плачу. Я прижимаюсь к плечу брата, и он обнимает меня одной рукой за плечи. Поверить не могу, что Бен не стал тратить время на то, чтобы переодеться.

-Почему я тебя не послушала? - Слезы жгут мне глаза и я пытаюсь их сдержать. - Как я могла быть такой дурой?

-Ты не дура. - Бен опускает мои руки и стирает мои слезы. - Ты вовсе не дура.

-Ты так говоришь только потому, что до сих пор меня жалеешь. Поверь мне, завтра ты будешь считать меня полной дурой. Я уловила мысль бабушки, четко и ясно.

-Не - а. Я передам эту мысль бабушке и Дэнни. Я улыбаюсь сквозь слезы.

-Я даже не могу на него злиться. Ты знаешь, что я облажалась, когда я не злюсь на Дэнни. Должно быть, дверь его спальни открыта, потому что его крик отдается в коридоре:

-Я тоже люблю тебя, Шэр.

Я смеюсь сквозь судорожные вздохи и вытираю глаза. Дэнни нес меня вниз прошлой ночью. Он ехал в машине «скорой помощи» вместе со мной. Держал меня за руку в больнице и сказал врачу, что меня должна осматривать женщина.

 

 

Когда папа требовал ответов обо всем, что я делала с Томасом, Дэнни сказал ему «отвалить» и оставить меня в покое.

Я была рада этому. Я не была готова рассказать кому - либо о поездке в Крисфилд, так что они ничего не знают о брате Томаса. У меня уже достаточно проблем. Не хватало еще, чтобы они узнали, что я чуть не пересекла границы штата.

Кроме того, мы так ничего и не выяснили.

В больнице, когда я наконец обрела способность говорить, не плача, я поблагодарила Дэнни за его доброту.

Он прижал меня к себе и сказал:

-Если я перестану держать тебя за руку, то прострелю этому ублюдку голову.

И в первый раз я была рада его взрывному темпераменту, потому что поняла, что за этим скрывалась его невероятно сильная забота о семье.

Бен смахивает новые слезы с моих щек.

-Мэтт, похоже, готов слететь с катушек. Он говорит, что ты сказала ему, что кого - то видела. Он думает, что ему стоило обратить больше внимания на то, что ты говорила. Говорит, что хотел бы остаться с тобой той ночью.

-Я жалею о том, что соврала ему.

-Он думает, что ему следовало бы обо всем догадаться.

-Думаю, мне самой следовало обо всем догадаться.

Я напрягаю извилины, пытаясь вспомнить какой - нибудь признак, который я пропустила, какой - нибудь очевидный комментарий или действие, которые сказали бы мне, что я обнаружу Томаса в своей постели посреди ночи, пытающегося задущить меня. Все произошедшее казалось не более, чем сном. Даже сейчас, все, что я помню - это его глаза, пронзающие меня, и ощущение его бедер, прижимающих меня к месту.

Я краснею, вспоминая об этом. До самого конца я не пыталась сопротивляться ему. Я не могу сопоставить это видение с парнем, который боялся рисовать свою мать.

-Тебе не нужно было об этом догадываться, Шэр. - Выражение лица Бена становится серьезным. - Это уже было доказано.

-Нет, Бен. Не было.

-Не могу поверить, что ты все еще его защищаешь! - Он немного отодвигается, чтобы посмотреть на меня, и сжимает мои плечи, чтобы слегка встряхнуть. - Ты понимаешь, что он пытался тебя убить? Он мог убить девочек! Они были прямо перед ним, Шарлотта! Что, если бы он задушил их первыми? Что если...

-Прекрати! - Эмоции душат меня, и я почти не могу говорить от видений, которые его слова рисуют в моем воображении. - Прекрати, Бен.

В дверях появляется Дэнни.

-Чувак. Ей и так не сладко пришлось. Оставь ее в покое.

-Она все еще его защищает.

-Не защищаю, - плачу я. - Не защищаю. Я просто... я просто не могу этого понять.

-Тебе и не нужно этого понимать, - говорит Дэнни. - Думаешь, мне хочется ломать голову над тем, почему он ударил меня на похоронах? Нет. Я просто засажу его туда, где ему самое место.

Бен фыркает.

-Жаль только, что мы не можем его там удержать. Дэнни встречается с ним взглядом, и Бен кивает.

-Что? - требовательно спрашиваю я. - Вы, парни, всегда думаете, что вы такие таинственные, но я не дура.

-О, в самом деле? - спрашивает Бен.

Я бъю его в плечо, достаточно сильно для сестринского жеста.

 

 

-Думаешь, я и без того не чувствую себя плохо?

-Думаешь, я не хочу запереть тебя здесь, чтобы он не смог снова до тебя добраться?

-Зачем тебе нужно меня запирать? Разве он не в тюрьме? Они снова обмениваются взглядами.

-Что?

Дэнни откашливается.

-Полагаю, этот ублюдок больше не в тюрьме.

Вся моя храбрость улетучивается в мгновение ока. Я прикасаюсь рукой к шее, чувствуя под ней бинты.

-Он свободен?

-Выпущен под залог, - отвечает Бен.

Я перевожу взгляд с одного на другого.

-Стэн внес за него залог?

-Нет. Какой - то поручитель. - Он делает паузу. - Папа говорил со Стэном. Он в плохой форме. Чувствует себя виноватым за то, что покрывал парня, и отчасти ответственным за то, что с тобой произошло. Он не стал бы вносить залог.

-Значит, вы не знаете, где сейчас Томас?

-Нет, - говорит Бен. - Он может быть где угодно.

-И делать что угодно, - добавляет Дэнни.

-Так что, как понимаешь, - говорит Бен, снова откидываясь на спинку кровати, - мы не оставим тебя одну ни на минуту.

 

 

23 глава. ТОМАС

 

Джей Би снова за рулем. Ему позвонили на мобильник и он сказал, что нам пора выдвигаться. Он не стал объяснять мне, куда мы направляемся, но когда я отказался ехать, пригрозил пригласить еще больше людей в свою квартиру, чтобы посмотреть, как я на это отреагирую.

Я тут же поспешил занять место в его машине.

Он опять подпевает радио, солнечные очки на глазах. Я ерзаю на сидении, потому что не знаю, что еще делать. Я не могу расслабиться. Я его совсем не знаю - но куда еще мне пойти? Что еще делать?

Стэн, вероятно, не станет широко распахивать передо мной дверь и приветствовать с распростертыми объятиями. Отчасти я хочу ему позвонить, хотя бы только для того, чтобы забрать свои вещи.

Я откашливаюсь и смотрю на Джей Би. Если я просижу в тишине еще хоть минуту, мой мозг снова начнет проигрывать его комментарий о том, что я убил свою мать. Сейчас я не готов это осознать. Любая другая тема, какой бы странной она ни была, кажется более безопасной.

-У тебя есть вопросы, - говорит он. - Задавай.

Я гадаю, действительно ли я настолько предсказуем, или же он каким - то образом может это почувствовать.

-У тебя никогда не возникает ощущения, что это... неправильно? Джей Би продолжает смотреть на дорогу.

-Что?

-Доставщик пиццы. Принуждать кого - то делать что - то... подобное.

-Как что, например?

Я краснею. Два дня назад я смеялся над Шарлоттой, потому что она не могла произнести слово «секс», а сейчас чувствую себя таким же робким.

 

 

-Заставлять кого - то делать что - то сексуальное.

-Сексуальное? Разве произошло что - то, чего я не видел? Я не даю ему уйти от темы.

-Я знаю, что ты понимаешь, о чем я говорю.

-Мне пришлось пойти на крайние меры, чтобы донести до тебя саму суть. А суть в том, что я не могу заставить людей делать что - то, чего они подсознательно делать не хотят. Должно быть что - то, с чем можно работать. - Джей Би смотрит на меня. - Как, например, доверие ко мне. Ты еще не пришел к этому. И я не могу заставить тебя доверять мне.

Я сглатываю.

-Значит, на мне это тоже работает? Даже несмотря на то, что я... кто ты такой?

-Эмпат. - Он проговаривает это слово так, будто я не знаю, как оно произносится. - С тобой это даже легче. Ты абсолютно беззащитен. Ты впитывыешь и усиливаешь окружающие тебя эмоции, даже не осознавая этого, но не делаешь ничего, чтобы защитить себя от этого. - Джей Би делает паузу, сжимая челюсти. - Честное слово, тебе черотовски повезло, что тебя не нашел кто - то другой.

Я на мгновение задумываюсь над этим.

-Значит, есть еще такие, как ты? - Я делаю паузу. - Как мы?

-Да. - Брат снова бросает на меня взгляд. - И мы не все хорошие ребята.

Я снова размышляю о том воспоминании, от которого, похоже, никогда не смогу избавиться. Отец на дороге, мужчина, склонившийся надо мной. Обещание купить мороженое.

-Папа тоже был таким?

-Ага. - Джей Би, наконец, отрывает взгляд от дороги и пристально изучает меня из под края очков. - У тебя когда - нибудь возникали проблемы в больницах или на похоронах?

-Я никогда не был в больнице. - Я сглатываю. - И только однажды на похоронах.

-Да, и вот к чему это привело. Я смотрю на него, не мигая.

-Привело к чему?

-Если бы тебя не запихнули в полицейскую машину, ты бы оказался в настоящих неприятностях. Ты чувствовал, как притягивал их всех к себе?

Я пытаюсь вспомнить утро похорон. В то утро я был сам не свой. Не мог завязать галстук. Я помню, что хотел выплестнуть на людей всю свою ярость за то, что они относятся к похоронам мамы, как к поводу для вечеринки. Даже воспоминание об этом заставляет меня сжать кулаки.

Джей Би цыкает сквозь зубы.

-Ты помнишь.

-Прекрати.

-Не могу, - говорит он спокойно.

-Я все еще не понимаю, какое это имеет отношение к теме.

-О, так значит, это в порядке вещей, когда симпатичные девчонки подходят к тебе, чтобы утешить? –Джей Би присвистывает сквозь зубы. - Вау, Томми, да ты счастливчик. Научи меня своим секретам, братишка.

Я таращусь на него.

-Хочешь сказать, она подошла ко мне только потому, что я так хотел?

-Да. Но все же ей было немного любопытно. Ты злился на всех остальных, так что они злилсь на тебя. - Он протяшивает руку, чтобы шлепнуть меня по лбу. - Вот что я подразумеваю под

«усилением эмоций».

-И я каким - то образом должен уметь избегать этого?

-Да. Ты должен был научиться выстраивать стену вокруг своего сознания. Сейчас ты словно кормушка для всех, кто слабее тебя.

 

 

Я поджимаю губы и смотрю в окно. Выстраивать стену. Как можно выстроить стену вокруг своих мыслей? Отчасти я ощущаю себя так, будто меня предали. Будто меня никогда не учили различать цвета, а просто запихнули в художественный класс.

Другая часть сознания призывает меня просто закатить глаза на всю эту ситуацию. Я только что встретил этого парня.

Я снова смотрю на Джей Би, чувствуя, как мои глаза подозрительно прищуриваются. У меня даже нет доказательства, что он мой настоящий брат.

-Тринадцатое февраля, - произносит он. Я подскакиваю.

-Что?

Он бросает на меня взгляд.

-Твой день рождения. Тринадцатое февраля?

-Оооо, только сейчас додумался? - говорю я хмуро. - Дата стоит на моих водительских правах, и, вероятно, на моих судебных записях.

Джей Би слегка улыбается.

-Твоя мама была так разочарована, что ты не мог подождать всего один день. Она купила этот нелепый костюмчик Купидона для новорожденых. Но все равно нарядила тебя в него. Папа сказал, что в нем ты выглядишь немного пугающе. Всмысле, кто одевает крылышки на ребенка, который даже еще не может сам держать голову?

Я перестаю дышать. Я слышал эту историю. Мама любила дразнить меня ею каждый февраль.

-Ты ведь никогда не отличался особым терпением, верно, Томми?

И я видел свою новорожденную фотографию. Мама хранила ее на книжной полке. Большое красное вельветовое сердце, плюшевые лук и стрела, и нелепые блестящие крылья. Я действительно выглядел жутко. Я всегда разворачивал ее обратной стороной, когда в гости приходили друзья.

Сейчас она запакована в одну из коробок в гараже Стэна. Наконец воздух с шипением выходит из моих легких.

-Как... как ты узнал, о чем я думал?

-Не нужно быть экстрасенсом, чтобы чувствовать твой скептицизм, Томми. Я обдумываю другую часть его слов.

-Мама постоянно повторяла, что мы должны прятаться от отца. Что он ей сделал?

-Он ничего с ней не делал.

Я поворачиваю голову в сторону Джей Би. Он следит за дорогой, но его руки напряжены. Если я должен быть в состоянии понимать его эмоциональное состояние, то мне это не удается.

Но опять же, он единственный человек - в буквальном смысле, - который может помочь мне разгадать тайны о моих родителях и о том, что случилось с мамой.

Помимо воли образы ее смерти снова встают в моем сознании. Как и прежде, это не просто видения того, что я нашел потом.

Это быстрая промотка самого действия. Она борется. Пытается набрать воздуха для крика. Ее горло саднит от усилий.

Она кричит мое имя.

Я прижимаю ладони к ушам, как будто это происходит сейчас в машине. Это не помогает.

-Прекрати! - кричу я. - Прекрати!

Обрызы сменяются быстрее, пока не становятся подобны киноленте на прожекторе, вспыхивая светом, ужасом и смертью.

-Томми, - произносит Джей Би мягким шепотом. Его руки сжимаются у меня на запястьях. - Томми. Посмотри на меня.

 

 

Машина стоит на обочине. Ее трясет от силы пролетающих мимо машин. Я практически всхлипываю.

Видения, звуки - прекратились. В машине наступает тишина, не считая моего панического дыхания.

Любая насмешка и юмор исчезли из голоса моего брата.

-Ты в порядке?

Я вырываю руки из его рук и бью его кулаками в грудь.

-Зачем ты это делаешь? Да что, черт возьми, с тобой такое? - Я плачу, но мне плевать. - Я не хочу это видеть! Ясно? Я не хочу это видеть.

-Я не заставлял тебя видеть это, - говорит он мягко.

-Заставил!

-Нет, Томми, не заставлял.

«Всего один раз, Томми».

Я прижимаю кулаки к глазам. Плечи трясутся.

-Прекрати меня так называть.

Джей Би набирает в грудь воздуха, будто собирается что - то сказать, но, видимо, передумывает, потому что двигается обратно на свое сидение и шумно выдыхает. Спустя мгновение, он переключает скорость и машина снова сливается с общим потоком.

Я не могу на него посмотреть. Я жалею о том, что просто не выпрыгнул из машины, когда мы остановились.

-Ты совсем другой, чем я предпологал, - наконец говорит Джей Би. У него хриплый голос. Я не знаю, что на это ответить.

Несколько миль он молчит. Радио тоже выключено. Я обхватываю себя руками и таращусь в окно. Наблюдаю за тем, как мимо проносятся фонарные столбы. Деревья. Облака. Все что угодно, только не его лицо.

Но пока мы путешествуем в полной тишине, я понимаю, что ощущаю его присутствие - помимо того факта, что мы сидим в одной машине. Это похоже на тихий гул в моем затылке, такой тихий, что я бы не заметил его, не сиди мы в полной тишине, как сейчас.

Мои руки ослабляют мертвую хватку на моих бицепсах и я пытаюсь распознать это чувство, но это похоже на маленький металлический шарик, брошенный на деревянный пол. Он быстро катится и его сложно поймать.

-Расслабься, - говорит Джей Би.

Я бросаю на него взгляд. Я до сих пор до конца не уверен, что хочу с ним разговаривать.

Но это все, что он говорит. Расслабься. Само слово несет силу. Я делаю глубокий вдох, и мои плечи расслабляются, прежде чем я это осознаю.

-Перестань, - говорю я. - Прекрати заставлять меня делать это.

-Я и не заставляю, - отвечает он. Его голос теперь звучит тише. С раскаянием? - Я просто пытаюсь немного тебя успокоить.

-Думаю, ты упустил свой шанс, когда пытался сказать мне, что я убил свою мать. - Мои щеки все еще влажные.

Долгое время Джей Би ничего не говорит, потом снимает солнечные очки и проводит ладонью по волосам.

-Томми, я... - Он прерывается и морщится. - Том. Других притягивают наши способности. Наш разум притягивают сильные эмоции. Мы насыщается ими. Питаемся ими, в каком - то смысле. Оставаясь незамеченными, эмпаты могут искать более сильные эмоции.

Подсматривание за кем - то становится настоящим развлечением. Развлечение превращается в увлечение, привычку, а привычка, в свою очередь, в роман, может быть, даже в любовь. - Он щелкает пальцами. - Это может произойти быстро. В течение месяца. Недели. Даже одного дня.

 

 

Я ничего не говорю. Таращусь в лобое стекло и отказывваюсь отводить с него взгляд. Но слушаю.

Очевидно, Джей Би это знает, потому что продолжает говорить.

-Мы можем попасть в неприятности. Иногда все заканчивается тем, что мы продолжаем питаться эмоциями, не думая о том, что за ними стоят люди. Представь своего друга Лиама.

-Он не был моим другом, - говорю я резко.

-Он мог бы им быть. Он мог бы стать гораздо больше, чем другом. И, готов спорить, если бы ты позволил ему продолжить, вы бы проснулись на следующее утро, и он бы был без ума в тебя влюблен.

Я задумываюсь о руке Лиама на моей талии, и что он зашел бы гораздо дальше, если бы я ему позволил.

-Но я же не гей.

-Это не имеет значения. Все дело в силе его подсознания и тех глубоких чувствах, которые ты заставлял его испытывать. Очень легко раствориться и потеряться в чужих чувствах. - Джей Би делает паузу. - То, как ты провоцировал полицейских... Я думал, ты вытягиваешь из них энергию. Думал, ты вел себя с ними так дерзко, потому что знал.

-Я вообще ничего в этом не понимаю. Долгую минуту Джей Би молчит.

-Иногда, когда мы испытываем сильные чувства к чему - то или кому - то, мы нажимаем сильнее, толкая эмоции на новый уровень. Мы пытаемся достигнуть предела, особенно, если эти чувства меняются. Это может происходить неосознанно. То, кем мы являемся - это словно двусторонний меч. Невероятная сила, но в неподходящий момент мы в прямом смысле можем залюбить человека до смерти.

Теперь его голос звучит осторожно. Мои пальцы сжимают обивку сидения. В каком - то смысле, я не хочу, чтобы он продолжал говорить, но в то же время и хочу. На висках у меня собирается пот.

-У твоей матери был новый муж, - тихо говорит Джей Би.

-Прекрати.

-Она любила тебя, но эта любовь медленно ослабевала.

-Все было в порядке. - У меня дрожит голос. Я не хочу снова видеть образы ее смерти. - Все было нормально.

-Обычно, для такой силы требуется особенное событие, которое действует как спусковой механизм. Со мной это произошло в Афганистане. Я видел парня, который подорвался на самодельной взрывчатке. Его разметало на куски.

-Боже. - Я в ужасе. Джей Би тоже. Может быть, это он питает меня своими эмоциями, а может, я сам это ощущаю, но мою грудь словно сковало стальным обручем.

Джей Би качает головой.

-Я знал, кто я такой, но не мог выстроить барьер в сознании против такого натиска. Я не хочу этого представлять.

-Со мной ничего такого не случилось. - Я сглатываю. - У меня не было спускового события.

-Новый дом, новый отчим... - Джей Би пожимает плечами.

-Все было нормально, - снова говорю я. - Стэн... он мне нравился.

-Личная симпатия или антипатия к кому - то тут совершенно ни при чем, братишка. Ты любил свою мать, и до сих пор...

-Заткнись. - Мое сердце бъет меня по ребрам, снова и снова. - Слышышь? Заткнись.

-Важно твое стремление к эмоциям. Мой голос переходит на шепот.

-Замолчи.

 

 

-Ты слушаешь меня. Я знаю, что слушаешь. Что послужило причиной? Вы с мамой поссорились?

У меня сжимается горло.

-Я не помню. Она спала.

-Ты помнишь, Томми.

Я сжимаюсь на сидении. Голова гудит и раскалывается.

-Прекрати меня так звать!

-Она должна была тебе рассказать, - говорит он тихо. - Ты мог бы защитить себя. Ты мог бы увидеть знаки.

-Хватит. - Я практически всхлипываю. - Пожалуйста. Перестань.

-Так вы поссорились? Ссора могла вызвать агрессию, что ведет к страху, а он в свою очередь ведет...

-Я не убивал свою мать! - ору я на него. Джей Би морщится.

-Думаю, ты не осознаешь свою силу. - Он снова смотрит на меня. - И думаю, твой разум выстраивает стену, чтобы защитить тебя от этого. Поэтому правда и пытается пробиться сквозь нее. Эти ведения? Они твои.

-Ты ничего об этом не знаешь! Все это ложь. Уловка.

-Это не так, - отвечает Джей Би. - Хочешь доказательство?

-Да. - Я хватаю ртом воздух, будто только что тонул. - Нет.

Джей Би сворачивает на обочину дороги. В какой - то момент мы въехали в город. Мой мозг настолько перегружен, что я не знаю, привез ли он меня в Балтимор или в округ Вашингтона. Как только машина припаркована, Джей Би бросает на меня долгий суровый взгляд.

-Вот тебе доказательство: подумай о том, что ты сделал со своей милой маленькой подружкой прошлой ночью.

Я таращусь на него.

-Я слышал обвинения, - говорит он.

-Я ничего этого не делал. Я не вламывался к ней в дом.

-Уверен, ты сделал много чего, о чем сейчас не помнишь.

Я вспоминаю о том, как ходил посреди ночи. Как прошел по коридору. Нашел тело мамы. Думаю о задвижке на двери, недостатке улик.

Я сглатываю.

-Подумай об этом, - говорит Джей Би. - Хорошенько над этим подумай. Я не причинял вреда своей матери. И не причинял вреда Шарлотте.

Но я думаю о наших отношениях до сих пор, о том, как мы сблизились за последние несколько недель. Каждый раз, как мы были вместе, я чувствовал себя так, будто мне этого недостаточно. Я хотел большего. Мне требовалось все мое самообладание, чтобы не вдавить в пол педаль газа и не умчаться прочь на скорости сто миль в час, оставив нашу одежду на дороге.

Невинная маленькая Шарлотта, забравшаяся мне на колени в машине, сорвавшая с себя футболку в порыве страсти.

Милая Шарлотта, следящая за моими губами и движениями.

Ее прерывистое дыхание, когда я сказал: «Не заставляй меня брать тебя на руки и усаживать на стул». Возбуждение, охватившее меня, когда я так или иначе собирался это сделать.

-Я был джентльменом, - шепчу я.

-Знаю, - говорит Джей Би. - И думаю, в этом - то и заключалась вся проблема.

И с этими словами мой брат выбирается из машины, захлопнув за собой дверь.

 

 

24 глава. ТОМАС

 

Я следую за ним. А что еще мне делать, оставаться в машине?

Мы в трущебной части города. Должно быть, это округ Вашингтона. Конечно, я не знаю каждый тайный уголок Балтимора, но этот район не выглядит как мой родной город.

Архитектура немного другая, наверное. И нет запаха гнили с гавани.

Зато полно других отвратительных запахов нечистот, компенсирующих его. Джей Би идет вдоль аллеи, обрамленной мусорными баками, и я тороплюсь догнать его. Гнилой запах еды заставляет мой желудок выворачиваться наизнанку, смешиваясь с запахом горелых консервантов, который говорит мне о том, что мы недалеко от нескольких низкосортных ресторанов. Крыса шныряет мимо коробки, когда мы подходим ближе. Двое мужчин, один темнокожый и один белый, разговаривают чуть впереди нас, и прерывают разговор, завидев нас. Белый тип глубоко затягивается сигаретой. Его глаза подозртельно нас изучают.

Я снова получил напоминание о нашем с Шарлоттой несоответствии друг другу, отраженное здесь в этой сцене. Джей Би держится уверенно, никаких признаков замешательства.

Большей частью, я вырос в Балтиморе и не боюсь ходить по улицам поздно вечером, и тем не менее есть районы, в которые я предпочел бы не заходить никогда.

Этот проулок выглядит как раз как то место, куда мне заходить не следовало бы. Мне не нравится то, как эти типы смотрят на нас. В воздухе пахнет насилием.

-Что мы здесь делаем? - спрашиваю я сквозь зубы.

-Играем в «Покажи и расскажи».

-Что?

-Что ты чувствуешь?

-Я чувствую... - Я сглатываю. - Чувсвтвую, что мы не должны здесь быть.

-Почему?

Джей Би говорит, словно учитель. Я не возражаю. Я чувствую, что мне и нужен учитель.

-Потому что они не хотят, чтобы мы здесь находились.

-Ты прав. Думаешь, они причинят нам вред?

-Без понятия.

Он строго смотрит на меня.

-Нет, ты знаешь. Сосредоточься.

Белый парень снова затягивается сигаретой, затем склоняется к другому парню, чтобы что - то ему сказать. Темнокожий кивает и исчезает в двери.

Я слежу за оставшимся человеком, пытаясь рассортировать свои ощущения. Он средних лет с седеющими волосами, но выглядит так, будто был в суровой схватке с жизнью и вышел из нее победителем. По одной из рук тянется татуировка. Морщины обрамляют его лицо, когда он вдыхает сигаретный дым. Он переводит взгляд с меня на брата. Затем задерживается на нем. Разумно. Я для него не угроза.

Когда мы приближаемся, мужчина гасит сигарету о стену. Я пытаюсь не задерживать на нем взгляд и заставляю свой мозг придумать... что - нибудь. Я не до конца уверен, что именно. Это похоже на одну из тех дешевых детских игр, где небольшой шарик катится по пластмассовому лабиринту. Как только я задерживаю взгляд на чем - нибудь, шарик скользит мимо лунки.

Вдруг, словно сам по себе, шарик сам встает на свое место. Подозрение - есть. Страх - есть. Притворство. Есть.

-Эй, - произносит Джей Би. - Я ищу Марка Дуплесси. Мужчина бросает погашенную сигарету к ногам Джей Би.

-Я его не знаю.

 

 

Он врет. Я чувствую это так сильно, будто ложь заползает мне в мозг и пускает там корни. Мое сердце пробивает себе путь на свободу через мое горло, и мне хочется взять Джей Би за руку и встряхнуть его.

Я этого не делаю. Он тоже это знает. Я в этом не сомневаюсь.

-Может, попробуем снова? Я ищу Марка Дуплесси, - говорит Джей Би.

-Послушай, засранец, я же сказал, что не знаю его.

«Думаешь, они причинят нам вред? Сосредоточься».

Нет. Этот человек не навредит нам. Если уж он что и собирается сделать, так это сбежать. Если бы я мог взять себе его сердцебиение, оно побило бы мое собственное в несколько раз. Впрочем, он стал чувствовать себя немного увереннее, будто припрятал туз в рукаве.

Джей Би тянется в свой карман и достает сложенный лист бумаги. Я не могу сказать, что это такое с того места, где стою, но похоже, что это снимок из личного дела арестованного с кучей личной информации.

Он не отводит глаз с человека перед ним.

-Забавно. Ты выглядишь в точности как он.

Воздух вибрирует. Мужчина смещается в сторону. Он открывает дверь так быстро, что она снова ударяется о раму, прежде чем Джей Би успевает последовать за ним.

-Давай, Томми! - кричит он.

Я понял это только в тот момент, как он сбежал. Но я знал это. Знал.

У меня кружится голова, но я следую за ним. Несколько ступеней вниз по лестнице, затем еще одна дверь. Мы врываемся в полутемную кухню ресторана.

И нас тут же берут в кольцо.

Мы резко останавливаемся. Весь воздух в одно мгновение покидает мои легкие. Четверо мужчин и две женщины преграждают нам путь. У мужчины, которого мы видели раньше, в руке пистолет, и он направлен прямо на Джей Би. Напряжение в помещении такое плотное, что я беспокоюсь, что оно разорвет меня на части. Где - то слева от нас шипит духовка, и жара здесь такая, что я готов потерять сознание.

Марк Дуплесси стоит позади группы, рядом с другой дверью.

-Да пошли вы, придурки, - говорит он и лихо проталкивается сквозь распашную дверь. Мужчина с пистолетом указывает им назад.

-Вам лучше убраться отсюда тем же путем, что и пришли.

Я бы чувствовал себя гораздо уверенней во всей этой заварухе, если бы он не целился в нас оружием. Он уверен в себе. Защищается, но без агрессии. И уж точно не боится.

-Я не могу уйти, - говорит Джей Би. - У меня постановление суда задержать Марка Дуплесси. Так что, если вы просто отойдете в сторону...

Мужчина взводит курок.

-Убирайтесь.

Джей Би хватает его за запястье и бъет кулаком. Его движение такое быстрое, что я не успеваю за ним проследить. Пистолет гремит по полу, и мужчина падает за ним следом. Мне кажется, я снова пропустил какой - то момент во времени. Мне нужна кнопка перемотки.

-Не стой столбом! - кричит мне Джей Би. - Беги за Дуплесси!

Я бросаюсь в распашную дверь, прежде чем могу обдумать это решение. Может быть, это Джей Би каким - то образом заставляет меня это делать. Я проталкиваюсь сквозь дверь и оказываюсь в небольшом ресторане. Маленькие столы, порванные виниловые сидения. Несколько людей едят, и удивленно поднимают глаза, когда я вырываюсь в зал. Никто здесь не представляет угрозы. И никаких следов Дуплесси.

Затем одна из женщин за столиком указывает на дверь.

-Он выбежал наружу.

Ее спутник шикает на нее, но это все, что мне нужно слышать.

 

 

Стоит ли мне бежать за ним? Или подождать Джей Би? Я не могу справиться с дыханием. И не знаю, что делать.

Если я догоню этого типа, что мне с ним делать? Джей Би вооружен. Я - нет.

Затем сквозь распашную дверь выходит Джей Би. Ему вслед несется ругань и проклятия. Он бросается ко мне, но без суеты и спешки.

-Парень, ты должен был следовать за ним.

-Я не... что слу...?

-Идем. - Он выходит сквозь входную дверь на свет.

Я медлю всего секунду, но он уже бежит вдоль тротуара, прежде чем я успеваю добежать до него. Я понятия не имею, как Джей Би смог уловить след Дуплесси, потому что улица заполнена прохожими, но там, в добрых двадцати футах впереди него, бежит тот самый человек, которого мы преследуем.

-Вот дерьмо, - говорю я.

Затем дверь ресторана широко распахивается, и человек с пистолетом следует за мной. Я несусь сломя голову.

Уж точно не так я собирался провести этот вечер. Я и не предполагал, что этот день может стать еще более нереальным.

Мой брат чертовски быстр. Я тоже бегу со всей возможной скоростью, но ощущение такое, будто я стою на месте. Подозреваю, ему часто приходится это делать. Адреналин подстегивает меня. Я все жду выстрелов в спину, но ничего не происходит. Кажется, меня никто не преследует.

Я отваживаюсь бросить короткий взгляд назад и оказываюсь прав. Мужчина из ресторана не последовал за мной.

С дороги раздается гул гудков. Марк Дуплесси смешивается с потоком транспорта, едва избегая столкновения с автобусом. Затем он достигает другого переулка и исчезает из виду. Джей Би действует так же бесстрашно. Он прорывается тем же путем сквозь поток, и не колеблется ни секунды, когда машины объезжают его.

Я же не настолько безумен. Дожидаюсь, когда в потоке транспорта образуется заминка и бегу за ним.

Этот проулок пуст, темный туннель жары между двумя зданиями, но я слышу крик далеко впереди. Бросаюсь вдогонку. Сворачиваю за угол как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джей Би вдавливает мужчину в стену. Он схватил одну руку Марка и завел ее ему за спину, но его жертва выше и крупнее его, и отчаянно сопротивляется. Может быть, что - то сместилось во мне, но теперь эмоции поступают ко мне волнами.

Я не могу игнорировать самые яркие из них. Ярость. Гнев. Другие не такие сильные: Подчинение. Сожаление.

-Возьми мой пистолет, - говорит Джей Би. Голос у него резкий и угрожающий. Я широко распахиваю глаза.

-Я?

-Нет, он. Я хочу, чтобы он взял мой пистолет. - Брат снова прижимает мужчину к стене, прежде чем тот может освободиться. - Ну же, Томми.

Я перестаю колебаться и достаю пистолет из кобуры у него на поясе.

До сего момента я никогда не держал в руках огнестрельное оружие. Пистолет тяжелее, чем я ожидал, солидный металлический груз в моей руке. Мой указательный палец тянется к курку, но теперь, когда я сжимаю пистолет в ладони, я боюсь держать его в своей руке. Это не то же самое, что держать в руке нож или молоток. Эта штука создана специально для того, чтобы убивать людей. Странным образом, я чувствую себя более сильным.

Не уверен, что это хорошее чувство.

-Пристрели его, - говорит Джей Би.

 

 

Страх в переулке утраивается. Не знаю, чей это страх - Марка или мой. Я чуть не роняю пистолет.

-Что?

-Пристрели его.

Марк удваивет свои старания.

-До пошел ты! Ты грязный ублюдок! Ты...

-Заткнись. - Джей Би делает что - то, что заставляет его застонать сквозь зубы.

Что - то вспыхивает во мне. Мой палец смещается, прежде чем я могу себя остановить. Удивление исчезло, и единственный страх, который остался - это страх мужчины, прижатого к стене.

Джей Би был прав. В чувствах есть сила. Я хочу большего.

Я даже не знаю этого типа. Я не хочу напредить ему. Но его страх... Хотел бы я знать, как взвести курок пистолета, потому что хочу узнать реакцию Дуплесси на этот звук.

Это чувство опьяняет меня. Я сам себя пугаю.

-В голову или в ногу? - слышу я собственный голос. Спокойный. Уверенный. Бесстрастный. На моих глазах страх взрывается словно фейерверк. Марк пытается сбросить с себя Джей Би. Он начинает кричать. Звать на помощь.

Раздается звон металла. Джей Би достает наручники и ловко защелкивает их на запястьях Марка.

-Заткнись, - раздраженно повторяет он. - Никто не собирается тебя убивать. Он дергает Марка за руку и оттаскивает его от стены.

Затем протягивает руку ко мне.<