Речь о страданиях учеников и о Втором Пришествии Сына Человеческого (16:24-28).

 

²⁴ Тогда Иисус сказал ученикам Своим: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми Крест свой, и следуй за Мною, ²⁵ ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее; ²⁶ какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? ²⁷ ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его. ²⁸ Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем».

 

Уже второй раз читаем мы в нашем Евангелии слова Иисуса Христа о крестоношении и парадоксальное высказывание о «душе», которую можно потерять, сберегая, и найти, теряя (Мф 10:38-39). Матфей повторяется. Не побоимся и мы повтора. Экзегеты полагают: тот факт, что в одном и том же Евангелии от Матфея данный отрывок встречается дважды, свидетельствует о том, что евангелист нашел эти слова в двух письменных источниках, которым он пользовался при составлении своего Евангелия: в более раннем Евангелии от Марка (Мк 8:31-34) и в независимом от Марка источнике изречений Иисуса Q, который реконструируется из Евангелий от Луки (Лк 9:23-27) и от Матфея. Следовательно, наш отрывок имел принципиально важное значение в ранней Церкви, которая хранила эти слова в разных ветвях своего предания.

Итак, Иисус предвидит Свою мучительную смерть на Кресте, который Он, изнемогая под его тяжестью, понесет на Голгофу. «Идти за Иисусом», таким образом, – предполагает следовать за Ним, неся свой крест, каким бы он ни был. У каждого последователя Христа – своя Голгофа. В этом основной смысл слов: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми Крест свой, и следуй за Мною». – Иисус Христос идет навстречу Своим Страстям. За Ним идут Его последователи, и Он говорит им о том, что следовать Ему – не значит ожидать чуда Его воцарения на царском престоле. Нет, Его ожидает на земная власть и не земная преходящая слава, но страдания и Крест, ведущие к вечной славе небесной. Его последователи тоже должны быть готовы к страданиям вплоть до мученичества или, по меньшей мере, к тому, что им придется пожертвовать многим, что им дорого в этой жизни. Более того: как было сказано Иисусом прежде, в 10-й главе нашего Евангелия, – «кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф 10:38). Такой человек не может именоваться учеником Христа. Разумеется, нам совсем не обязательно понимать выражение «нести крест» в прямом смысле: для нас это метафора, образ страданий за Христа. Не так было во времена Иисуса Христа. Образ крестоношения вот уже не первое столетие был слишком хорошо знаком иудейскому народу. В те времена, когда Палестина входила в состав эллинистического царства Селевкидов, а потом стала частью Римской империи, позорной казни распятия на кресте чаще подвергали не уголовных, а государственных преступников, мятежников. И первые христиане понимали это выражение не так, как мы, но буквально: «нести крест» – значит быть распятым. Слова Иисуса намекали слушателям, что новая религия, которую Он принес миру есть революционный мятеж, отвержение всего устаревшего, привычного и казавшегося незыблемым. Стать последователем Иисуса Христа, то есть «взять свой крест» означало примерно то же, что «вступить на опасный путь». Это напоминает русскую поговорку «от сумы и тюрьмы не зарекайся», – но только очень отдаленно. Своим ученикам Иисус не сулит спокойной благополучной жизни, тихого островка в мире зла и страданий. Нет, их не обойдут стороной бури и волнения – не только те, которые так или иначе касаются всякого человека, но и те, которые будут вызваны радикальной переоценкой всех ветхих и привычных ценностей. Такого мир не прощает. – Какое разительное отличие от современного христианства, которое часто воспринимается именно как утверждение уютных и привычных ветхих ценностей языческого общества. И государство, как мы наблюдаем, часто эксплуатирует христианство в своих целях, весьма далеких от Евангельской Вести Царствия Божия, а не царствия кесаря.

Сказано: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми Крест свой». У каждого свой крест. Но если мы вспомним Симона Киринеянина, который нес Крест Иисуса к месту Его распятия, то понимаем, что крест каждого из нас нам следует понимать как Крест Христов. В Евангелии от Луки Иисус при этом говорит: «каждый день бери крест свой» (Лк 9:23) – так по «критическому тексту». К сожалению, в привычном нам Синодальном переводе это опущено. Ежедневное крестоношение! Возьми крест и ежедневно неси его! – Верность в вере указывает на страдание и следование за Иисусом. Так Апостол Павел, «увещевая пребывать в вере» поучал, «что многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» (Деян 14,22). – Но здесь следует быть трезвым и рассудительным. Ни Апостол Павел, ни, тем более Иисус Христос, конечно, не требуют наших страданий как таковых. К сожалению, не понимая этого, некоторые не по разуму ревностные христиане заблуждаются и ищут себе, искусственно придумывают себе лишения и страдания. Но ведь и без этих придуманных страданий в жизни каждого человека их предостаточно. Однако, Иисус Христос предвидит, что исполнение главной и единственной заповеди христианской веры, заповеди любви к Богу и ближнему неосуществимо без самопожертвования, что и означает самоотвержение: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя». Таково условие, поставленное перед учениками Иисуса – самоотверженное служение ближним. Апостол Павел пишет об этом как об отказе от эгоизма и корыстолюбия: «Не о себе каждый заботься, но и о других» (Флп 2:4). И в другом месте: «Никто не ищи своего, но каждый пользы другого» (1 Кор 10:24). Более того, об этом самоотвержении он пишет как об отказе от своеволия: «Уже не я живу, но живет во мне Христос!» (Гал 2:20). Мы знаем, что этот апостол стал мучеником за Христа. Крест, который он нёс, воистину был крестом Христа.

В глубоком смысле это следование за Иисом и означает то «покаяние», к которому призывал Иисус в самом начале Своей проповеднической деятельности. Вспомним Его первые слова после Крещения в Иордане и искушения в пустыне: «Исполнилось время и приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие» (Мк 1:15). Это «покайтесь» означает нечто совсем иное, нежели у Крестителя. Тот призывал обратиться назад, к праведности древних отцов Израиля. Иисус призывает обратиться вперед, «следовать Ему», «идти за Ним». Апостол Павел то же самое «следовать» выражает глаголом «подражать»: «подражайте мне, как я Христу» (1 Кор 4:16). – Но всякое «покаяние», или «следование», «подражание» не может произойти без самоотвержения. Разумеется, это «отвержения себя» не означает ненависти к себе. Нет, человек должен любить себя. Вспомним заповедь: «возлюби Господа Бога …и ближнего твоего, как самого себя» (Лк 10:27). Вопрос лишь в том, какого «себя» следует любить? – Себя, сформированного греховным миром, себя как образ Божий, который искажен грехом? Или себя как образ Христов или, скромнее сказать, устремляющийся к образу Христову?

Разумеется, такое самоотречение и крестоношение есть дело свободной воли, о чем напоминает святитель Иоанн Златоуст: «Говоря это, Он не принуждает; не сказал, что вам волей или неволей должно пострадать, но сказал: Если кто хочет идти за Мной. Я не заставляю, не принуждаю; но предоставляю это собственной воле каждого. Потому и говорю: “ если кто хочет ”» [51].

Итак, Иисус никого насильно за Собою не ведёт, никого за уши не тянет. Следовать за Христом, быть готовым к самопожертвованию ради Христа – для человека в его, так сказать, нормальном психическом состоянии – дело свободного решения. Куда может привести его решение, – об этом в следующем изречении Иисуса: «Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее». В более точном переводе: «Кто хочет душу свою спасти, тот погубит ее, а кто погубит душу свою ради Меня, тот найдет ее» [52]. Почему синодальные переводчики постеснялись перевести точно – загадка. Возможно, для того, чтобы не слишком смущать читателя. Ведь изречение Иисуса звучит слишком парадоксально. Но парадоксальность характерна для речей Иисуса Христа, так как привлекает к себе внимание и заставляет задуматься.

Мы уже изучали это парадоксальное высказывание, когда разбирали 10-ю главу. Но повторим сказанное тогда. Не следует путать два разных значения слова «душа». Мы привыкли к эллинистическому смыслу этого слова: под «душой», в отличие от «тела», мы понимаем некое нематериальное начало в человеке: физическое, материальное «тело» – временно, тленно, а нематериальная «душа» – бессмертна, нетленна. Однако Иисус говорил не языком эллинской философии, но библейским языком. А в Библии «душа» означает просто «жизнь», «жизненное начало», «живое существо». Ведь «душой живой» Писание называет не только человека, но и всякое живое существо. Но мы же не станем утверждать, что, скажем, корова или мышь обладают бессмертной душой. Таким образом, слова Иисуса Христа звучат парадоксально: кто спасает свою жизнь, тот губит ее; а кто «губит» свою жизнь ради Христа, тот находит ее. Парадокс разрешается тем, что Иисус играет словом «душа / жизнь». В одном случае это жизнь как биологическое существование, а в другом случае жизнь как жизнь вечная. Тому, кто будет цепляться за свою земную жизнь, которой все равно рано или поздно придет конец, и кто ради этого самосохранения идет на отступничество от Христа, тому грозит потеря гораздо большей ценности – истинной жизни с Богом. А тот, кто любит Христа больше собственной временной жизни, обретет жизнь вечную.

Словесная игра касается не только слова «душа / жизнь», но и слов «спасать» и «губить», которые в Синодальном переводе заменены на «сберегать» и «терять».

«Кто хочет душу свою спасти, тот погубит ее, а кто погубит душу свою ради Меня, тот найдет ее». Как так? Ведь «спасение своей жизни» – дело хорошее и даже необходимое. Да и Сам Бог «хочет, чтобы все люди спаслись» (1 Тим 2,4). Разумеется, Иисус отрицает не спасение человека в богословском смысле, а то, о чем мы упомянули выше как всенепременное, эгоистическое самосохранение, ни с чем не считающееся цепляние за греховную земную жизнь. Возможно и более «богословское» понимание в духе посланий Апостола Павла. Если человек уповает на само-спасение, думает достичь своей цели спасения своими собственными силами, своими делами, успехами, достижениями и заслугами, – тогда человек и попадает мимо поставленной цели. Так не получится. Жизнь нам дарует Бог, – за какие заслуги? Ни за какие. Жизнь есть именно дар, и она принадлежит нам и останется нашей лишь в том случае, если мы станем ее дарить другим. Так со всяким даром Божиим: он дан тебе – делись им с другими. Иначе «отнимется и то, что имеешь» (Мф 13,12). Делиться жизнью с другими в устах Иисуса выражено ярко и образно: «губить душу». Но не просто «губить», а губить «ради Христа», то есть не по какому-то новому закону взамен ветхозаветных или языческих жертвенных предписаний, а в единстве с Господом Иисусом Христом, в следовании за Ним – это и называется самопожертвованием и самоотвержением.

Задумаемся: ведь даже в обычной жизни каждый может понять, что жизнь нам дана не для того, чтобы мы ее всеми силами «спасали», но для того, чтобы мы ее растрачивали, так сказать, «теряли, губили». Если мы будем жить, постоянно взвешивая свою выгоду, свои удобства, свой комфорт, свою безопасность, если мы будем радеть лишь о себе, мы только впустую растратим свою жизнь. Но если мы тратим ее ради других, забывая о своем здоровье, времени, имуществе и удобствах, в желании сделать что-либо ради Бога и людей, мы обретём жизнь.

«Человек, который рискует всем ради Христа и ближних, обретает жизнь, даже если кажется, что он потерял все. Самые великие люди в истории были те, которые во всех своих деяниях меньше всего обращали внимание на свою безопасность. Не будь людей, готовых пойти на риск, многие достижения медицины пропали бы втуне; … если бы не было матерей, готовых пойти на риск, не родился бы ни один ребенок»[53].

Смысл жизни в том и заключается, чтобы тратить ее, а не в том, чтобы хранить и лелеять ее. Правда, на этом пути человека ждет не только радость, но часто искушения усталости, переутомления, болезней… Но это единственный путь наполнить жизнь смыслом, а в более высоком понимании – единственный путь к вечной жизни с Богом. – Всё это относится к высказыванию о готовности взять свой крест и следовать за Христом, о готовности к исповеданию Христа перед людьми и даже к возможному мученичеству.

Следующее изречение Иисуса развивает мысль предыдущего парадокса, придавая ему эсхатологический характер: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?». Последний вопрос о «выкупе за душу» понятнее можно перевести так: «Что даст человек в обмен за душу свою?»[54], или «Разве не всё отдал бы он, лишь бы вернуть себе жизнь?»[55]. – Разумеется, это – риторические вопросы: Какая польза? – да никакой. Какой выкуп? – да никакого. Последнее напоминает слушателям о 48-м псалме Давида, который вольно цитируется:

«Какой выкуп даст человек за душу свою?

И не будет того вовек,

чтобы остался кто жить навсегда

и не увидел могилы» (Пс 48:9-10).

«Спасать» свою временную жизнь можно разными путями. Например, через ненасытное стяжательство, желание «приобрести весь мир». Но вспомним слова Бога, сказанные в одной из притч безумному богачу, который говорил душе своей: «Душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет» (Лк 12,19-21). Здесь все понятно. Стоит добавить только, что «приобрести весь мир» намекает не только на материальное стяжательство, но и на завоевание власти. Ведь к власти люди часто стремятся как к великому для них благу ревностнее, чем к материальному богатству.

Далее говорится, что следовать за Иисусом, неся свой крест, растрачивая свою жизнь ради Христа – означает обрести жизнь вечную в день неизбежного Суда Божия, когда «приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его».

Воздаяние по делам неоднократно упоминается в Библии. Например, в Псалтири: «У Тебя, Господи, милость, ибо Ты воздаешь каждому по делам его» (Пс 61:13). – В свете предыдущих высказываний, те, кто своими делами служили ближним ради Христа, получат от Бога в День расплаты по делам жизнь вечную. Ну, а те, кто эгоистично заботились только о собственной безопасности и комфорте, … Что они получат от Бога, здесь не говорится, но раньше был намек на то, что они свою жизнь «потеряют, погубят». Во всяком случае, можно быть уверенными, что такие эгоисты будут выглядеть бедными и жалкими в глазах Бога и Ангелов, какими бы богатыми и сильными по земным меркам они ни казались. Об Ангелах упоминается по традиции: они, по воззрениям того времени, будут составлять как бы судебную коллегию в День последнего Суда.

Чтобы ни у кого не оставалось сомнения в том, что Божий Суд наступит, Иисус со всею определенностью, подчеркивая Свою уверенность словом «Аминь», говорит: «Аминь, говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем». Здесь возвещается близость Второго пришествия, о котором только что шла речь. Некоторые из присутствующих при беседе Иисуса с учениками будут еще живы, когда наступит Царствие Божие в пришествии Сына Человеческого.

Надо сказать, что это одно из самых трудных мест Нового Завета, которое вызвало много споров. Ведь если высказывание Иисуса понимать буквально, то следует признать, что Иисус ошибся, потому что Он не вернулся в силе и в славе при жизни тех людей, к которым были обращены эти слова.

Толковники пытались всячески обойти эту трудность. Например, под «Царством Сына Человеческого» понимали Церковь как Царство Христово. В таком случае рассуждают так: Иисус вовсе не ошибался. Невозможное людям – возможно Богу. Христианство меньше чем за тридцать лет после сошествия Духа Святого в день Пятидесятницы распространилось по просторам Римской империи от Иерусалима до Рима. И все это произошло еще при жизни многих из присутствовавших.

Однако, такое толкование кажется несколько натянутым. Мы скорее вынуждаемся признать, что Иисус ожидал скорого конца. Но тогда выходит, что Его надежды на близость конца этого мира не оправдались? – здесь, правда необходимо оговориться, что Иисус резко отвергает вычисление точных сроков Второго пришествия и конца света. Напротив, говоря о духовной ситуации близости конца (вё1дите, э4кw бли1з` e4сть, при две1рехъ), Он тут же заявляет: «О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец» (Мк 13:29-32). Цель Его поучений о близости конца – призыв к деятельному бодрствованию: «Смотрите, бодрствуйте, молитесь, ибо не знаете, когда наступит это время» (Мк 13:33). Собственно, если внимательно вслушиваться в эсхатологические речи Иисуса Христа, то становится ясным, что их основная тема – Евангелие о наступившем Царстве Божием: оно являет себя уже здесь и теперь. Но приближается катастрофа как знак окончательного наступления конца и Второго пришествия. Следует пользоваться временем, бодрствовать, ибо речь идет о смерти и жизни.

Бог – Творец, и только Он – Господин начала и конца, который зависит только от Его воли и решения. Бог может ускорить конец, но может и дать его отсрочку. И то, и другое мы находим в речах Иисуса.

Внимая призывам терпящих бедствие верующих, которые молятся «да придет Царствие Твое», Бог может сократить период несчастий и скорбей, «и если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть; но ради избранных сократятся те дни» (Мф 24:22).

И наоборот, внимая просьбе виноградаря не срубать смоковницу, которая уже три года не плодоносит, подождать хотя бы еще один год, господин виноградника (то есть Сам Бог) отменяет Свое решение и даёт отсрочку конца (Лк 13:6-9).

Суд Божий близок, время его вот-вот настанет. Мы должны быть готовы к этому. Но Иисус учит, что воля Бога не является неизменной. Бог – Отец Иисуса и наш Отец. Он внимает просьбам Своих детей. Он – не каменно-неподвижный Бог, к Которому бессмысленно обращаться с молитвой, а милостивый Бог, внемлющий нашим молитвам. «Выше святости Бога Иисус ставит милость Бога, который своим сокращает период бедствий, а неверующим может продлить отсрочку, предоставленную для покаяния. Все человеческое существование в условиях ежечасно грозящей катастрофы держится этой отсрочкой: «Оставь ее и на этот год,... не принесёт ли плода» (Лк 13:8-9)» [56].

Всё это так. Мы не должны абсолютизировать те или иные высказывания Иисуса Христа, зафиксированные евангельским преданием. Речь Спасителя – живая речь живого Человека, а не автомата. Но в обсуждаемом контексте Евангелия от Матфея, кажется, дело в другом. Не забудем, что евангелист своим Евангелием обращается к своей церкви. Именно к христианам, которые читают и слушают Евангелие, прямо говорится: вот здесь, среди нас, в нашей церкви – свидетели истинности слов Иисуса! Все мы видели и свидетельствуем, что Царство Божие уже пришло, что оно пришло вместе с Личностью Иисуса Христа, Который присутствует среди нас. Об этом и повествует следующий рассказ о Преображении Иисуса.

 

Беседа № 57.

 

В прошлой беседе мы обсуждали речь Иисуса Христа, в которой Он поднял принципиальный вопрос: Что значит быть Его учеником и последователем? Иначе говоря, что значит быть христианином? Речь Его заканчивалась трудными для объяснения словами: «Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкуся,т смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем» (Мф 16:28). После некоторых размышлений мы пришли к выводу, что первым слушателям и читателям Евангелия от Матфея второй половины I века, спустя полстолетия после событий Креста и Воскресения, – им было абсолютно ясно, что вот здесь среди них, в их Церкви, в которой присутствует Духом Святым Иисус Христос, вместе с Ним присутствует и Его Царствие. Об этом непонятном для непосвященных, но явном для самих христиан присутствии прославленного Господа среди Его последователей и повествует открывающий 17-ю главу рассказ о Преображении Иисуса.