Четвертая речь Иисуса. Правила жизни в христианской общине (18:1-35).

Будьте как дети (18:1-5).

¹ В то время ученики приступили к Иисусу и сказали: кто больше в Царстве Небесном? ² Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них ³ и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное; ⁴ итак, кто умал и, тся, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном. ⁵ И кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает.

Этот небольшой отрывок – сокращение более распространенного рассказа в Евангелии от Марка. Там в среде учеников возникло что-то вроде соперничества. Они рассуждали между собою, кто из них больше и важнее (Мк 9:34). Этот вопрос обнаруживает, как мало апостолы понимали смысл мессианства и самого спасения. Они все еще мыслили о Царствии Божием в мирских категориях, и себя представляли как бы министрами в правительстве этого Царства. Иисус отвергает их тщеславные стремления возвыситься и говорит им парадоксальное правило: «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Мк 9:34-35). Чтобы сделать это правило наглядным, Он сопровождает его «притчей в действии», о которой идет речь и у Матфея. «Призвав дитя, Он поставил его посреди них и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное». «Если не обратитесь» – что это значит? Надо полагать, что Иисус предполагает здесь прямой смысл: «если не вернетесь назад», не станете как малые дети, или даже «если не родитесь заново». Иными словами, истинное величие в Царстве Небесном разительным образом отличается от того величия, какое признается и приветствуется миром греха, царством века сего. И далее Иисус говорит: «Итак, кто умал и, тся, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном. И кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает». – Вот, оказывается, каким должен быть порядок в Церкви Иисуса. Двенадцать учеников должны понять, что их Учитель отождествляет Себя (!) с ребенком – то есть с одним из тех маленьких людей, которые хотя и очень любимы, но существование которых для реальной формы и течения общественной жизни не имеет никакого значения.

Обычно сравнение с малым ребенком понимается в сентиментальном смысле. Ребенок якобы – существо чистое, невинное, скромное, доверчивое, и вообще подобное ангелу. Вот, мол, будьте такими же простодушными и чистыми, как это дитя, тогда вы и будете бóльшими в Царстве Небесном. Но сравнение с ребенком имеет здесь совсем другой, я сказал бы – не сентиментальный, а социальный смысл. Ведь речь-то идет о положении в социуме, в обществе. Ученики задавались вопросом социального характера: кто больше, кто важнее. Вот дитя, – указывает Иисус. Занимает ли оно в обществе высокое положение? Да нет. В древнем обществе ребенок не обладал никакими правами. Он не владел имуществом и абсолютно ничего не значил в общественной жизни. Дитя в этом смысле – хотя существо и любимое родителями (да и то не всегда) – решительно ничто для общества! Античная литература дает нам примеры того, как неугодного ребенка могли даже выбросить вон, особенно если это была девочка. И в этом отношении наша цивилизация, конечно, весьма отличается от древней.

Нравственный смысл рассказанного евангелистами эпизода понятен. Дитя, не обладая ровно никаким общественным весом, не может посодействовать твоей карьере, не может дать тебе материальных благ. Напротив, это ребенка нужно обеспечить материальными благами, это ему нужно их дать, это для него надо все делать. Малое дитя подобно «малым» взрослым в человеческом обществе, то есть бедным, угнетаемым, лишенным социальных привилегий и влияния. Своим жестом и прямыми словами Иисус говорит: «Если человек «во имя Мое», то есть «ради Меня», радушно принимает простого человека, который подобно ребенку не имеет никакого влияния в обществе, и которому нужно помогать, – он принимает Меня; более того, он принимает Пославшего Меня Бога». Так в Евангелии от Марка (Мк 9:37). И в этом эпизоде урок каждому из нас. Несложно искать дружбы и расположения влиятельных и полезных нам людей, нетрудно заискивать перед влиятельными и сильными мира сего, и при этом игнорировать простых и невлиятельных людей. Все это, так сказать, «естественно» для мира, в котором царит дарвинистская «борьба за существование». В Царстве Божием иначе. В сущности, Иисус говорит, чтобы мы «принимали», то есть добивались общества и знакомства не столько тех людей, которые могут сделать что-либо для нас, сколько искали тех, для кого мы можем что-то сделать. Это трудно. Но именно в этом – служение Христу и Богу (Мф 25,40). Таков порядок в Его Царстве. Чтобы стать гражданином Его Царства, надо совершенно забыть о своих привилегиях и провести свою жизнь в служении, а не в достижении власти. А в земном царстве порядок иной. Эти порядки полярно противоположны, непримиримы. И живущий по правилам Царства Божия понимает, почему путь Иисуса ведет к тому, что в «земном царстве» Он будет «предан в руки человеческие». Кто, как, когда и над кем будет первенствовать, – об этом ученики Иисуса могут всерьез спорить только до тех пор, пока они слышат слова Иисуса о необходимости Его жертвенного пути, но не понимают его смысла. Это понимание придет к ним нескоро, только после Воскресения.

Следует заметить еще следующее: Для более глубокого понимания прочитанного отрывка о «детях» надо помнить, что, говоря о малых детях, иудеи и греки употребляли слово дитя, ребенок (pai/j, paidi,on) в разных смыслах. Во-первых, дитя понималось, конечно, буквально. Во-вторых, дитя – это слуга, раб, подчиненный человек. И в-третьих, так учителя обычно называли своих учеников. Под «детьми», таким образом, могут пониматься также ученики Иисуса Христа. Они – те, кого мудрые и ученые книжники и законники презрительно называли «ам-хаáрец» («люди земли», или попросту «деревенщина»). Но именно эти презираемые «малые дети» – апостолы, то есть полномочные представители Иисуса, которых люди должны принимать и слушаться как Самого Иисуса. Далее, «малые» – это также те простые люди, которые следуют за Иисусом и верят Ему. Это замечание важно для правильного понимания следующего отрывка о соблазнах.

Итак, первая заповедь речи Иисуса в 18-й главе – следует быть как дитя, то есть нельзя превозноситься над другими. Теперь речь пойдет о второй заповеди – нельзя никого «соблазнять», то есть «толкать на грех».

Горе от соблазнов (18:6-9).

⁶ А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жёрнов на шею и потопили его во глубине морской.

⁷ Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит.

⁸ Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный; ⁹ и если глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя: лучше тебе с одним глазом войти в жизнь, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную.

Стих 6, в котором говорится о «малых сих» следует непосредственно за 5-м стихом, где речь шла о «детях». Отсюда среди людей, не знающих об особенностях библейского языка, возникло странное, но устойчивое мнение, будто Иисус говорит о «соблазнении», то есть совращении малолетних детей. Таковые «соблазнители», мол, заслуживают страшной кары и вечной погибели в бездне морской. И всё это Иисус якобы говорит Своим апостолам! Зачем? Неужели они могли хоть в малейшей степени быть причастными к совращения малолетних? Однако это представление о том, что в отрывке речь идет о преступной педофилии, – глубокое заблуждение. И здесь нам может помочь оригинальный греческий текст Евангелия, из которого, во-первых, становится ясным, что под «малыми сими» имеются в виду вовсе не дети. Когда речь идет о детях, греческий текст всегда, без всяких исключений, употребляет, как уже говорилось, слово paidi,a. А в стихе 6 употреблено слово mikroi,, маленькие, малые. Так что в данном случае Иисус говорит не о «совращении малолетних», как, – увы, – многие думают. Под «малыми» подразумеваются вот те самые неприметные, незначительные, непривилегированные, простые люди, которые следуют за Иисусом и верят Ему. Согласно святому Иоанну Златоусту, «малыми Господь называет здесь не тех, которые в самом деле малы [то есть дети]; но тех, которых многие почитают таковыми, то есть бедных, презираемых и незнатных… Спаситель называет малыми тех, которые были таковы во мнении людей» [65]. – Это и христиане ранней Церкви, среди которых действительно было много представителей низших социальных слоев. Вспомними слова апостола Павла в Первом послании к Коринфянам: «Посмотрите, братия, кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных» (1 Кор 1:26). – Именно этих «малых» нельзя «соблазнять», то есть склонять ко греху, быть повинным в их гибели. Об этом подробно пишет апостол Павел в том же послании, предупреждая, что наше поведение может служить «соблазном» дурным примером для «немощных», или «малых» братьев, так что «погибнет немощный брат, за которого умер Христос» (1 Кор 8:11).

«Соблазнять» – типичное для Нового Завета слово, которое в нашем современном языке утратило свой изначальный смысл. Греческий глагол skandali,zein, которое переводится у нас как «соблазнять», буквально означает «ставить препятствие на пути, заманить с западню, обмануть, привести к падению и даже к гибели, совращать». Соответствующее существительное ska,ndalon означает препятствие, западню, ловушку. Вот еще пример полного изменения смысла слова в современном языке!

Таким образом, «соблазнить кого-то» означает: привести кого-то к такому состоянию, к такому настрою, что он откажется от веры в Иисуса Христа и от последования за Иисусом. Вот от такой возможности Иисус и предостерегает Своих учеников. И если бы такое произошло, то было бы лучше, чтобы тому, кто дал повод выйти из Церкви ее неопытному, простому члену, – «тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море». Вот такое грозное предостережение. Иисус сознательно, в восточном стиле гиперболизирует кару «соблазнителю». Ему грозит ТАКОЕ, что даже утопление в море ему покажется лучшей участью.

Маленькое примечание к букве текста. В нем говорится (в переводе) о «жерновном камне». В оригинале стоит выражение mu,loj ovniko,j – «ослиный жёрнов»[66], на церковнославянском же1рновъ О3се1лскiй. Это такой жёрнов, который был столь больших размеров, что для его вращения нужен был осёл. Так что сам размер жёрнова показывает весь ужас осуждения.

Далее: стих 7 гласит: «Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит». Иначе говоря, в этом мире зла много такого, что неизбежно толкает человека ко греху. Так уж устроен мир, что невозможно, чтобы в нем все было гладко, чтобы в нем не было разочарований, обид, отпадений от веры. На мир следует смотреть трезвыми глазами: «соблазны» в нем не просто возможны, но неминуемы, неизбежны. Но это не снимает с человека ответственности за его поведение и за его слова. Так святой Иоанн Златоуст пишет: «Когда Христос говорит о необходимости соблазнов, то не уничтожает этим ни свободного произволения, ни свободы воли, и не подчиняет жизнь нашу какой-либо необходимости действий, но предсказывает только то, что непременно должно случиться» [67].

Существует и такая возможность, что верующий соблазняет себя сам – своею рукой, своею ногой, своим глазом, то есть чем-то таким, что составляет часть его природы. – Что же делать? Отрубить руку, ногу, вырвать себе глаз, причинить себе увечье? – Но… в перспективе «вечной жизни» Иисус требует именно такого поступка: «Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный». Конечно, слова Иисуса Христа нельзя понимать буквально, так как Он говорит живым восточным языком, излагая ту истину, что в жизни есть цель, ради которой можно пожертвовать очень многим. Чтобы остаться в живых, иногда действительно приходится жертвовать многим. Всем известно, что временами хирургическое удаление какого-либо органа или ампутация конечности – единственная возможность сохранить жизнь человека. То же самое может иметь место и в сфере духовной жизни.

В словах Иисуса Христа о руке, ноге и глазе некоторые усматривали метафору. Так, Златоуст разъясняет: «Спаситель говорит здесь не о членах тела, но о друзьях и о сродниках наших, которые составляют как бы необходимые для нас члены. Об этом Он говорил и прежде, и теперь говорит. Действительно, ничто столько не вредно, как общение с людьми порочными и развратными. … Вот почему Спаситель с особенною силою и повелевает нам удаляться людей вредных, разумея под ними тех, которые вводят соблазны. … Прекрати, говорит Он, дружество с людьми нечестивыми, хотя бы они были для тебя весьма любезны…. Если они пребудут твоими друзьями, то ты и им не принесешь пользы и себя погубишь» [68].

Но как бы то ни было, мы понимаем, что Своими грозными словами Иисус призывает всех нас к очень серьезному отношению к своему поведению. Да, разумеется, Иисус возвещал Евангелие о любящем и прощающем Отце. Однако любовь Бога отнюдь не означала для Иисуса автоматической гарантии спасения для всех и каждого. Сын может ответить отцу «Нет», как в притче о двух сыновьях (Мф 21,29-30); слуга может оставить в небрежении вверенное ему добро, как в притче о талантах (Мф 25,14-30; Лк 19,11-27); виноградари могут присвоить себе весь урожай виноградника, им не принадлежащего, как в притче о злых виноградарях (Мк 12,1-12); приглашенные могут отказаться от приглашения, как в притче о званых на вечерю (Лк 14,15-24) – и Бог относится к таким отказам со всей серьезностью. Бог не принуждает человека вступить в общение с Ним, иными словами, Бог не принуждает человека к вечной жизни. Человек может отказать Богу и отказаться от Бога. Несмотря на благость Божию, он может потерять свое будущее. Отнюдь не безразлично то, что мы делаем! Наше поведение, как и все в этом мире, имеет последствия, оказывает воздействия, – положительные или отрицательные, – и на нашу жизнь в этом мире и на нашу жизнь в веке грядущем.