Есть ли «свобода слова», свобода информации - абсолютны ли они? Законодательство РФ и декларации, кодексы этики журналистов о свободе передачи информации, правах и обязанностях

 

Законом РФ от 27.12.1991 N 2124-1 "О средствах массовой информации" определяется свобода массовой информации. В Ст. 1 Закона РФ «О СМИ» говорится о том, что свобода массовой информации «не подлежат ограничениям, за исключением предусмотренных законодательством Российской Федерации о средствах массовой информации» [URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=201144&fld=134&dst=100006,0&rnd=0.414436651454692]

Означает ли это полную свободу слова? Если ее понимать как свободу от цензуры, т.е. от навязывания тематики и проблематики публикаций извне – государственными органами и лицами, общественными объединениями и пр., то - да.

При этом в первой статье отражается предусмотренность законодательствам РФ о средствах массовой информации определенных ограничений в части массовой информации. Журналист, блогер, медиатор сайта должны представлять эти ограничения, как и знать содержание законов.

Статья 3 этого же Закона подчеркивает недопустимость цензуры, недаром она так и названа. В ней прямо заявлено «Цензура массовой информации, то есть требование от редакции средства массовой информации со стороны должностных лиц, государственных органов, организаций, учреждений или общественных объединений предварительно согласовывать сообщения и материалы (кроме случаев, когда должностное лицо является автором или интервьюируемым), а равно наложение запрета на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей, - не допускается» [URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=201144&fld=134&dst=100006,0&rnd=0.414436651454692

Кроме свободы слова и отсутствия цензуры, Закон диктует широкий спектр того, что Законодатель квалифицирует как злоупотребления свободой массовой информации.

Так, в Ст. 4 («Недопустимость злоупотребления свободой массовой информации») говорится о недопустимости использования «средств массовой информации в целях совершения уголовно наказуемых деяний, для разглашения сведений, составляющих государственную или иную специально охраняемую законом тайну, для распространения материалов, содержащих публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публично оправдывающих терроризм, других экстремистских материалов, а также материалов, пропагандирующих порнографию, культ насилия и жестокости, и материалов, содержащих нецензурную брань».

[URL:http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=201144&fld=134&dst=100006,0&rnd=0.414436651454692].

Аналогичные разрешения, ограничения и запреты предусмотрены ст. 47 и 49 Закона «О средствах массовой информации».

Ст. 47 «Права журналиста» описывает права журналиста, среди которых на первом месте находятся право «искать, запрашивать, получать и распространять информацию».

Ст. 49 «Обязанности журналиста» отражает обширный список того, что журналист обязан делать, в том числе «проверять достоверность сообщаемой им информации; удовлетворять просьбы лиц, предоставивших информацию, об указании на ее источник, а также об авторизации цитируемого высказывания, если оно оглашается впервые; сохранять конфиденциальность информации и (или) ее источника» [URL:http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=201144&fld=134&dst=100006,0&rnd=0.414436651454692]

Как видно из содержания статьи 49 Закона, проверка достоверности сообщаемой информации занимает одно из первых мест среди обязанностей журналиста. При обсуждении качества информации, ее экспертной оценки (в том числе к ходе лингвистической судебной экспертизы)особое внимание обращается на наличие в тексте (печатном, радийном, телевизионном, электронном) ссылок на достоверный источник или источники информации, на неоднократность проверки информации.

Права журналиста, согласно анализируемому Закону, не могут быть предметом злоупотребления. Описанию этих случаев посвящена Ст.51 («Недопустимость злоупотребления правами журналиста»).

Статья запрещает использование «установленных настоящим Законом прав журналиста в целях сокрытия или фальсификации общественно значимых сведений, распространения слухов под видом достоверных сообщений, сбора информации в пользу постороннего лица или организации, не являющейся средством массовой информации», «право журналиста на распространение информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политическими убеждениями» [URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=201144&fld=134&dst=100006,0&rnd=0.414436651454692]

Из содержания закона РФ «О средствах массовой информации» вытекает определенное соотношение прав, свобод и их ограничений для всех участников средств массовой информации, в первую очередь – журналистов и редакторов.

Не меньшие требования предъявляют к профессиональной деятельности журналиста коллеги «по творчеству». Эти требования отражены в различных хартиях и декларациях. Следует отметить значительное сходство требований профессионалов в России и за рубежом друг другу, что свидетельствует о единстве понимания профессиональной ответственности и результатов несоблюдения этических норм в области получения и распространения информации.

Так, Декларация принципов поведения журналистов Международной федерации журналистов, принятая наВтором Всемирном Конгрессе Международной Федерации журналистов в Бордо 25-28 апреля 1954 годаи измененнаяна XVIII Всемирном Конгрессе МФЖ в Хельсинки 2-6 июня 1986 года, отмечает в качестве «стандарта профессионального поведения журналистов в области приобретения, передачи, распространения и комментирования информации и описания событий … уважение правды и права общества знать правду», квалифицируя это как «первоочередной долг журналиста» [http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30353339].

В этой же Декларации предъявлены требования к источнику информации и ее качеству: «Журналист обязан оперировать только той информацией, источник которой ему известен. Журналист не должен пренебрегать важной информацией или фальсифицировать документы».

Этическая сторона профессиональной деятельности описана в Декларации в виде перечня серьезных профессиональных нарушений, среди которых плагиат; умышленное искажение фактов; клевета, оскорбление, необоснованное обвинение [http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30353339].

Еще более пространные описания профессиональных требований к журналисту содержатся в Кодексе этических норм, принятых Обществом профессиональных журналистов в 1996 году [http://www.presscouncil.ru/index.php/teoriya-i-praktika/dokumenty/1901-kodeks-eticheskikh-norm-obshchestva-professionalnykh-zhurnalistov].

Документ не случайно назван Кодексом – сводом своеобразных законов творческой деятельности. В нем базовыми являются понятия «честность», «доверие», «добросовестность».

В Преамбуле подчеркивается, что добросовестным журналистом, «независимо от специализации и названия представляемого им СМИ», является «тот, кто честно служит общественным интересам». В этом же документе не случайно говорится о профессиональной честности как краеугольном камне, лежащим «в основе доверия к журналисту» [http://www.presscouncil.ru/index.php/teoriya-i-praktika/dokumenty/1901-kodeks-eticheskikh-norm-obshchestva-professionalnykh-zhurnalistov]

Обязанности журналиста широки, также охватывают проверку достоверности «информации, поступающей из любого источника недопустимость преднамеренного искажения фактов, обеспечение, «чтобы заголовки, информация, имеющая броский характер и способная породить соответствующую реакцию, фото-, видео- и аудиоматериалы, графика, звуковые фрагменты и цитаты были достоверными».

В Кодексе специально подчеркнута необходимость избегать «скрытых и прочих тайных методов сбора информации», «стереотипов в отношении к людям на основе их расы, пола, возраста, вероисповедания, национальности, сексуальной ориентации, физических недостатков и социальной принадлежности».

Важно требование сводить «ущерб к минимуму»: «Журналисты, выполняющие требования профессиональной этики, относятся к источникам информации, героям публикаций и коллегам как к людям, достойным уважения» [http://www.presscouncil.ru/index.php/teoriya-i-praktika/dokumenty/1901-kodeks-eticheskikh-norm-obshchestva-professionalnykh-zhurnalistov].

Аналогичным образом интерпретируется этика журналиста и в Кодексе профессиональной этики российского журналиста Союза журналистов России, принятом Конгрессом журналистов России 23 июня 1994 года. [http://www.presscouncil.ru/index.php/teoriya-i-praktika/dokumenty/633-kodeks-professionalnoj-etiki-rossijskogo-zhurnalista]

Относительное качества, способа получения, последствий распространяемой информации требования предельно конкретны.

К понятию «распространение» добавлено понятие «комментарий»: «Журналист распространяет и комментирует только ту информацию, в достоверности которой он убежден и источник которой ему хорошо известен. Он прилагает все силы к тому, чтобы избежать нанесения ущерба кому бы то ни было ее неполнотой или неточностью, намеренным сокрытием общественно значимой информации или распространением заведомо ложных сведений». Незаконные и недостойные способы получения информации не считаются допустимыми. «Журналист признает и уважает право физических и юридических лиц не предоставлять информацию и не отвечать на задаваемые им вопросы - за исключением случаев, когда обязанность предоставлять информацию оговорена законом».

В области утверждений и фактах и мнений журналиста обязывают «четко проводить в своих сообщениях различие между фактами, о которых рассказывает, и тем, что составляет мнения, версии или предположения», и не обязывают «в своей профессиональной деятельности … быть нейтральным».

В Кодексе содержится понятие «профессиональное преступление». В качестве тяжких профессиональных преступлений рассматриваются «злонамеренное искажение фактов, клевету, получение при любых обстоятельствах платы за распространение ложной или сокрытие истинной информации; журналист вообще не должен принимать, ни прямо, ни косвенно, никаких вознаграждений или гонораров от третьих лиц за публикации материалов и мнений любого характера» [http://www.presscouncil.ru/index.php/teoriya-i-praktika/dokumenty/633-kodeks-professionalnoj-etiki-rossijskogo-zhurnalista].

Краткий анализ этических сводов законов и официального законодательства выявляет не только их сходство в основных вопросах деятельности участников медийного пространства, но и б о льшую строгость к авторам, предъявляемую со стороны профессионалов.

Законодательные границы свободы слова вполне конкретны: «закрепление недопустимости злоупотребления свободой массовой информации (ст.4 Закона о СМИ)», запрещение клеветы под угрозой уголовного наказания (ст. 129 УК РФ) и оскорбления (под угрозой административного наказания 50.1 КоАП РФ), распространение сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию (ст.150-152 ГК РФ); «запрещение злоупотребления свободой слова в целях подрыва общественного и государственного устройства (выражается в запрете публичных призывов к изменению конституционного строя РФ (ст. 280 УК РФ)», запрещение возбуждения национальной, расовой или религиозной вражды (ст. 282 УК РФ) и т.п. Что касается других нарушений, которые могут быть совершены посредством языка (языковое манипулирование в рекламных и избирательных кампаниях, использование суггестивных возможностей языка в псевдомедицинской практике и пр.), то право до сих пор не криминализировало их, поскольку не имеет инструментария для обнаружения подобных деяний» [Матвеева 2004: 64].

ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОПРОВЕРКИ

1. Что понимается под б езопасностью в современной литературе?

2. На каких основаниях можно ли говорить о наличии угроз в сфере публичной коммуникации вообще и медийной коммуникации в частности? Обоснуйте свою позицию. Почему М.А. Осадчий [Осадчий 2013: 5] говорит о том, что «современная публичная коммуникация является зоной реализации правовых рисков»? Согласны ли вы с ним?

3. Что понимается в данном учебном пособии под внешней медийной безопасностью и под внешней языковой / речевой безопасностью? Совпадают ли эти понятия? Докажите свою позицию и дайте определения указанным понятиям.

4. Какие полагает, что основными угрозы для русского языка на территории Российской Федерации видят лингвисты, психологи, социологи? Согласны ли вы с ними? Действительно ли описанные процессы и явления могут разрушить русский язык? Насколько этот тип языковой / речевой и медийной безопасности зависит непосредственно от журналистов, блогеров и пр. участников медийного, информационного, Интернет – пространств, в том числе и обычных людей?

5. Как нужно понимать свободу слова и как она связана с языковой / речевой безопасностью? Почему плохая публичная речь, агрессивная, лишенная разнообразия, насыщенная штампами, речевыми нарушениями, сниженными единицами, регулярно воспроизводимая по разным медийным каналам, вредна?

6. Что понимается под внутренней медийной безопасностью и внутренней языковой / речевой безопасностью? Чем они отличаются от выделенных ранее типов внешней безопасности?

7. Какие законы и нормы нарушает конфликтное речевое поведение? Чем оно опасно? Как понимается конфликт вообще, речевой конфликт, речевой (языковой) конфликт в медиасфере, конфликтный текст, конфликтный медиатекст, конфликтный дискурс и конфликтный медиадискурс?

8. Почему в качестве определяющего параметра для юридизации коммуникации считают публичность? Как определяют публичность А.А. Леонтьев, М.А. Осадчий, К.И. Бринев?

9. Как в ФЗ «О средствах массовой информации» квалифицируется понятие массовой информации и СМИ? Приведите эти определения. Как разграничиваются массовость, публичность и медийность?

10. Согласны ли вы с позицией Н.Д. Голева о том, что «любой коммуникативный акт потенциально конфликтен»? Докажите свою позицию, используя примеры публичной и медийной коммуникации.

11. Как вы понимаете «свободу слова» и свобода информации? Каковы определения этих понятий в Законе РФ «О СМИ»?

12. Какие ограничения на свободу информации, способы ее получения и распространения определяет законодательство и декларации, кодексы этики журналистов? Что праве делать журналист и чего он должен избегать?

ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАДАНИЯ

1. Прочитайте фрагмент из книги О.Б. Сиротининой, касающийся речи СМИ. Перечислите негативные последствия свободы слова в масс-медиа. Со всеми ли выделенными особенностями вы согласны? Приведите свои примеры того, о чем говорит лингвист. Если вы заметили еще какие-либо другие особенности речи в СМИ (особенно на радио и телевидении), подготовьте сообщение о них.

«Прямой эфир и запрет цензуры освободили устную речь, сделали её правомерной. Недостаточный культурный уровень журналистов без специального образования привёл к тому, что они объявили своим принципом – быть зеркалом речи народа и стали не
только насаждать речь, засоренную нелитературными словами и формами, но даже впустили в СМИ прямой мат, больше того – начали его защищать и пропагандировать. а «подсуетившиеся» издатели принялись издавать и продавать словари мата. В результате всего этого, во-первых, фактически из сознания населения была вытеснена потребность использовать высокий стиль в некоторых ситуациях. Практически он исчез из русской речи [Колесов, 1999].

Во-вторых, в результате ориентации на речь с телеэкрана население перестало стесняться грубости речи (увы, в СМИ до сих пор извиняются, как правило, не за грубое,
а за слишком высокое слово). Элементарные наблюдения речи окружающих и сопоставление текстов магнитофонных записей разговорной речи, сделанных скрытым микрофоном в 70-х гг. ХХ в. и в XXI в., показали явное огрубление речи людей тех же
социальных групп (студенты, преподаватели, актеры и т. д.), а в некоторых случаях и одного и того же человека. Огрубление заметно не только в значительно более регулярным использовании грубой лексики, более грубых интонациях, но и в уменьшении показателей вежливости, предпочтении ласкательным (танечка, танюша) и нейтральным домашним именам более грубых (танька, Колян, Диман). мат стал звучать не только в мужской компании и не только как брань, его можно услышать в любом разговоре (даже в восторге от чего-либо), в том числе у девушек. Стали свободно употребляться и в неофициальном общении, и в СМИ как бы эвфемистические обозначения человеческого низа (попа, дерьмо), а иногда и более грубые.

В-третьих, проникновение элементов неофициального общения (ты, имя без отчества, экспрессивные жаргонизмы) в речь с телеэкрана канцелярит потеснило, но не уничтожило, а представление об эталоне речи изменило. если в середине ХХ в. редакторы тщательно следили за стилевым соответствием текста его эталону, то наблюдаемое в конце ХХ в. смешение стилей привело к исчезновению из сознания населения (а часто – и журналистов) представления о функционально-стилевой дифференциации литературного русского языка (… оно осталось только в сознании представителей полнофункционального типа речевой культуры)…

В-четвертых, в СМИ, несмотря на явное улучшение состояния их речи (исчез мат, стало значительно меньше просторечных, жаргонных и заимствованных без надобности иностранных слов),сохранилась небрежность журналистов в использовании тех или
Это проявляется не только в явно индивидуальных ошибках, но и, к сожалению, в довольно регулярных (препона стала употребляться в мужском роде: один препон, много препонов).
Не только рядовой носитель русского языка, но и журналист, который обязан проверять правильность своего понимания употребления слов и ударения в них, берет на себя смелость утверждать, что артефакт – это нечто непознанное <…> или родилось в результате вулканической деятельности <…>, хотя его значение – ‘нечто сделанное руками человека, а не природное явление’. или, игнорируя прозрачную внутреннюю форму слов нелицеприятный, нелицеприятно, употреблять их тождественно словам неприятный, неприятно. и дело здесь не только и не просто в небрежности и недостаточной языковой компетенции. Самое негативное следствие такой небрежности – уменьшение смыслоразличительных возможностей самой системы русского языка, как и при замене
точных синонимов литературного языка жаргонным экспрессивом, в этих случаях уменьшается точность передачи информации, а следовательно, лексическая система языка обедняется. К такому же обеднению системы – системы служебных
средств языка приводит сейчас всё ещё продолжающийся процесс
употребления в СМИ союза также в функции тождественной а также. Союз а также участвует в построении текста из отдельных предложений и целых его фрагментов. А союз также, как и тоже, присоединяет слова. Союз а также должен размещаться
в начале абзаца, самостоятельного или зависимого предложения внутри сложного (как его части). Союзы тоже, также – после присоединяемого слова: ср. К нам приехал знакомый. А также и его брат с маленьким сыном и К нам приехал знакомый. Его брат с сыном приехал тоже (также).

Во второй половине 2007 г. в «Российской газете» в функции текстовой скрепы союз также почти перестал фиксироваться, но располагается неправильно довольно часто (как и тоже): и срок он тоже получил совершенно чиновничий – условный (РГ, 25.12.07 о мэре Владивостока) – при таком порядке слов получается, что и
кто-то ещё получил такой же срок, а смысл-то иной: надо было: и срок он получил тоже совершенно чиновничий – условный). В этом же номере, увы, есть и уже почти исчезнувшее расположение союза также: Также вчера члены ЦиК получили возможность познакомиться со своим новым коллегой. Также, по словам Вавилова, будут открыты две территориальные избирательные комиссии – в Москве и на Байконуре.
И хотя в «Российской газете» сдвиги к лучшему появились ещё в 2007 г., в других газетах, в том числе в «московском комсомольце», сдвигов в употреблении союза также не наблюдалось вплоть до 2013 г. Но и сейчас, как было сказано в предыдущем разделе,
нормативное расположение также чередуется с ненормативным.
есть и другие факты обеднения системы языка, связанные с порядком слов … возмущает слишком часто дающая себя знать «неграмотная самоуверенность» журналистов.

В качестве одного из ярких примеров этого можно привести громкое возмущение С. Новопрудского в «Новой газете», который в очень резко критикующей
власть статье под заголовком «я не такая, я жду трамвая» категорично заявил: Проблема в том, что представители власти даже на уровне словоупотребления не понимают, что такое «свобода» и «порядок». Они говорят уже второй десяток лет: «мы наводим порядок», что является синонимом рукотворного управленческого хаоса, коррупции и банального закручивания гаек. Не бывает никакого «наведения» порядка – его можно только создать как сущность и атмосферу, в которой мы живем (тут вообще лучше подойдет слово во множественном числе – «порядки»), или определить как свод законов. Наводить можно мосты или ужас на врагов. Невозможно «злоупотреблять правом на свободу». Можнопросто нарушать или не нарушать закон (НГ, 20.03.13).
И тут же совершенно неправомерное размещение также в инициальной позиции: Также стоит задача опровергнуть сообщение о том, что… и это несмотря на то, что ещё в первом издании Большого академического словаря в 17 томах отмечено,
что наводить порядок – устойчивый оборот [БАС, 1958, том 7], в словаре под ред. Н. Ю. Шведовой [толковый, 2007] наводить порядок приводится в качестве эталонного примера рядом с наводить страх на врага. Но С. Новопрудский, не ведая об этом, с
высоты «своих знаний» русского языка поучает власть, как надо
им пользоваться. явно завышенное представление о своей компетентности вообще и в русском языке в частности, к сожалению, характерно для большинства журналистов. Но очень обидно, что в их число входит и несомненно очень умелый, талантливый журналист С. Новопрудский, когда-то работавший в «известиях», которого я ставила в пример другим [Сиротинина, 2003 б; Хорошая речь, 2001].

Конечно, эти следствия неравноценны, но, взаимодействуя, они меняют не только речь, но и обедняют систему языка (подробнее об этом см. [Сиротинина 2007 а, б ]). Обеднение не всегда является прямым следствием «свободы» русской речи в течение
двух десятилетий. Сказалось взаимодействие сопровождающих, а во многом вызвавших эту «свободу» факторов:

1. То, что «свобода» поразила именно речь в СМИ, поскольку
в отличие от речи политиков и руководителей страны конца ХХ в. она воспринималась как эталон если не хорошей, то уж правильной речи во всяком случае.
2. Тот факт, что ни речь М.С. Горбачёва, ни речь Б.Н. Ельцина служить эталоном никак не могла, в СМИ пародировалась, становилась предметом анекдотов, усиливал действие фактора «свободы» речи в СМИ. «Если они так неумело обращаются с языком,
чего же требовать от нас: мы университетов не кончали», – рассуждал народ, а среди депутатов и госчиновников находились и такие, кто по привычке подражать вождям, ориентируясь на диалектные реликты в речи м. С. Горбачёва, выступая на Съезде народных депутатов СССР, даже «исправлял» в своей речи правильное ударение на горбачёвское: Мы должны начАть / нАчать.

3. Разгар «свободы» русской речи совпадал по времени с «разгулом» политических свобод: не только многолюдные митинги с косноязычными, но зажигательными речами, прямые боевые столкновения масс с блюстителями хоть какого-то порядка,
многочасовые трансляции заседаний Съезда народных депутатов с речью, далёкой от норм литературной речи и от элементарных этических норм, продолжающееся ожесточение людей от политических противостояний и отсутствия самых элементарных вещей (ни продуктов, ни мыла, ни одежды, ни обуви купить было и не на что, и негде). Этот фактор всеобщего ожесточения, агональности словесной борьбы и физических схваток на митингах и в очередях не мог не вызвать волну грубости в речи населения, а ошибочная позиция СМИ быть её зеркальным отражением эту грубость речи только усилила.

4. Сказался на отношении к соблюдению речевых норм и ещё один фактор – снижение качества образования в результате падения престижа учительской профессии. Создался замкнутый круг: нищенская зарплата учителя породила то, что знающие и талантливые учителями работать не шли, а те, кто пошел, занимались не самообразованием, а приработком. Процесс падения престижа учительского труда начался ещё в советский период, но резко усилился в годы разрухи и, к сожалению, всё ещё, несмотря на все
начатые проекты, не преодолён. а учитель с низким уровнем не только речевой, но и общей культуры – беда общества.

5. действие всех этих факторов породило и ещё один замкнутый круг. Низкое качество обучения в школе не способствует воспитанию тяги к самообразованию, порождает «безграмотную самоуверенность» среднелитературного типа речевой культуры. Носители этого типа речевой культуры становятся новыми профессиональными лидерами, которые сами не в состоянии отличить правильное в речи от неправильного, поэтому делают много ошибок, а им начинают подражать их ученики и подчиненные. так
рождаются, всё шире распространяются и даже начинают кодифицироваться корпоративные псевдонормы юристов, врачей, инженеров, чиновников и т. д. а ведь эти псевдонормы искажают языковую систему. Пожалуй, сейчас этот фактор действует в негативную для жизни и развития языка сторону сильнее всего.

6. Негативно влияют и факторы компьютера и интернета. компьютер приучает не задумываться над правильным написанием слов и построением фраз, целиком полагаться на советы программы «Редактор», но не утруждать себя ни запоминанием таких советов, ни их проверкой (программа может и ошибаться, например, настойчиво исправлять фатическое общение на более привычное фактическое); а главное, не вырабатывает привычки проверять себя по словарям и справочникам, выбирать оттуда нужную информацию. К тому же в значительной мере это обман и читателя (уровень речевой
культуры адресанта оказывается скрыт), и самого себя».

(О.Б. Сиротинина. Русский язык: система, узус и создаваемые ими риски
иных слов. С. 68-93)

2. Прочитайте статью Н.Д. Голева «Юридический аспект языка в лингвистическом освещении» //Юрислингвистика-1: проблемы и перспективы: Межв. сб. научн. тр./Под ред. Н.Д. Голева. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1999. С. 11-58.URL: http://lingvo.asu.ru/golev/articles/v81.html с.с. 6-34и ответьте на следующие вопросы, учитывая позицию автора статьи:

· Что такое юридизация языка и происходит ли она, на ваш взгляд, в наше время? Какие примеры приводит Н.Д. Голев? Как можно их интерпретировать, соотнося с деятельностью СМИ?

· Что такое «экология языка»? Всегда ли нарушения «экологического языкового права» влечет за собой судебное разбирательство и лингвистическую экспертизу?

· Какие меры предлагает автор в отношении обсценной лексики? Прав ли лингвист, с вашей точки зрения?

· Как связаны инвективная функция лексики естественного языка и закон о защите чести и достоинства личности? Почему эта проблема находится на стыке языка и права?

 

3. Какова разница в значении выражений:

3.1. а) Предоставить земельный участок под строительство объекта.

б) Предоставить земельный участок на период строительства объекта?

3.2. Сформулируйте значение слов паханат, «желтая» репутация сайта, материться как сапожник в современной русской речи.

3.3. Сформулируйте значение слова кормушка (все стараются держаться ближе к кормушке). Оцените прагматическую значимость в употреблении данного слова.

3.4. Сформулируйте пресуппозицию, лежащую в основе рекламного текста По данным исследований, порошок Ariel отстирывает на 25% лучше.

3.5. Безусловно, он неплохой человек. Безусловно, он украл эту вещь. Безусловно, он незаконно присвоил эту вещь. Он украл эту вещь. Оцените приведенные предложения в параметрах сведение / мнение, событие оценка.

3.6. Какова пресуппозиция следующего высказывания из рекламного текста: У вас еще нет кофеварки Toshiba?

3.7. Сформулируйте семантические различия в следующих парах слов: ложный / лживый, жалость / сострадание, скреплять / прикреплять.

4. Докажите, используя параметры текста, что представленная в медийном издании информация является негативной, относится не только к изданию, но и его владельцу:

«Сегодня в СМИ распространилась сенсационная новость из медиасферы – согласно инсайдерским данным, медиамагнат Сергей Сусликов продал часть своих активов председателю совета директоров «ИТ-Банка» Владимиру Волкову. Как сообщил «СуперОмску» знакомый с ситуацией источник, речь может идти о сайте БК55 и журнале «Бизнес-Курс».

Не исключено, что подобный «вброс» является делом рук самого Сусликова. В последнее время дела у медиахолдинга «ТРИЭС» идут из рук вон плохо – так, в редакции сайта БК55 зарплату задерживают на два-три месяца. Около двух десятков ведущих журналистов, которые и задали сайту запас прочности, уже давно перешли в другие издания, а многочисленные «ляпы» оставшихся уже стали фирменной «фишкой» ресурса. Не ладится и с рекламодателями – многие солидные компании воздерживаются от размещения материалов на БК55, вероятно, не желая портить свой имидж «желтой» репутацией сайта. Что до журнала «Бизнес-курс», то его не очень спасает и жесткий демпинг в рекламе. Распространение слухов о продаже медиаресурсов может быть предпринято с целью успокоить кредиторов – мол, придет новый хозяин-банкир и уж точно рассчитается по обязательствам» // «Банкир Волков и депутат Федотов в преддверии выборов начинают собирать «медиакулак»?», СуперОмск http://superomsk.ru/news/23437-bankir_volkov_i_deputat_fedotov_v_preddverii_vboro/

 

ЛИТЕРАТУРА ПО ТЕМЕ

Общая

1. Анисимова Т.В. Современная деловая риторика. / под ред. Т.В. Анисимова, Е.Г. Гимпельсон. М.: Моск. Социально-психологич. ун-т; Воронеж: Изд-в НПО «Модэк», 2002. 432 с.

2. Баженова И.В., Пищальникова В.А. Актуальные проблемы лингвистической безопасности. М.: ЮНИТИ – ДАНА: Закон и право, 2015, 151 с.

3. Бартош А.А. Лингвистическая безопасность страны. Модель управляемого хаоса в культурно-мировоззренческой сфере // Независимое военное обозрение. 14.02.2014 URL: http://nvo.ng.ru/concepts/2014-02-14/1_model.html

4. Голев Н.Д. Правовое регулирование речевых конфликтов и юрислингвистическая экспертиза конфликтогенных текстов // Правовая реформа в Российской Федерации: общетеоретические и исторические аспекты: Межвузовский сборник статей. Барнаул: Изд-во АГУ, 2002. С. 110-123. URL: http://lingvo.asu.ru/golev/listing.html#23

5. Гриценко Е.С. Язык и безопасность в контексте глобализации // Власть. 27.11.2011. С. 10-11. URL: http://cyberleninka.ru/article/n/yazyk-i-bezopasnost-v-kontekste-globalizatsii

6. Бринев К.И. Справочник по судебной лингвистической экспертизе. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ». 2013. 200 с.

7. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: УРСС Эдиториал. 2006. 144 с.

8. Горбаневский М.В., Караулов Ю.Н., Шаклеин В.М. Не говори шершавым языком. 2-е изд. М.: Трэвойс, 2000. 272 с.

9. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи: Монография. Омск: Омск. гос. ун-т, 1999. 285 с.

10. Колин К. Русский язык и актуальные проблемы национальной безопасности // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств, 2007, № 2(12), с. 131–147.

11. Кронгауз М. А. Русский язык на грани нервного срыва. М.: Знак: Языки славянских культур. 2007. 232 с.

12. Леонтьев А.А. Прикладная психолингвистика речевого общения и массовой коммуникации / Под ред. А. С. Маркосян, Д. А. Леонтьева, Ю. А. Сорокина. М., 2008. 272 с.

13. Лингвистический энциклопедический словарь. Электронная версия. URL: http://lingvisticheskiy-slovar.ru/letter/196

14. Лисицкая Л.Г. Коммуникативные нормы и лингвистическая безопасность современных медиатекстов // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение.2009. № 1. URL: http://cyberleninka.ru/article/n/kommunikativnye-normy-i-lingvisticheskaya-bezopasnost-sovremennyh-mediatekstov

15. Матвеева О.Н. Функционирование конфликтных текстов в правовой сфере и особенности его лингвистического изучения (на материале текстов, вовлеченных в юридическую практику). дис. … канд. филол. наук. Барнаул, 2004. 283 с.

16. Обелюнас Н.В. Конфликт интерпретаций текстов в аспекте оппозиции событийной и оценочной информации (на материале текстов российских СМИ). Автореф. дис. … канд. филол. наук. Кемерово, 2012. 24 с.

17. Осадчий М.А. Русский язык на грани права. Функционирование современного русского языка в условиях правовой регламентации речи. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2013, 256 с.

18. Сиротинина О. Б. Русский язык: система, узус и создаваемые ими риски. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2013. 116 с.

19. Солганик Г.Я. Стилистика текста. М.: Флинта; Наука, 2000. 253 с.

20. Третьякова В.С. Речевой конфликт и гармонизация общения. – Екатеринбург, 2002. 287 с.

21. Халеева И.И. Лингвистическая безопасность России // Вестник Рос. академии наук. 2006. Т. 76. №2.