М.Е. Салтыков-Щедрин. Сказки. Жанровое своеобразие

Свою жизнь Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин посвятил родной литературе, и, прежде всего такой трудной ее области, как сатира.

Сатира - дело людей пытливых и мужественных. В том, что почти всем вокруг кажется еще разумным, она усматривает вызов здравому смыслу. В привычном и обыденном различает диковинное и безобразное. В укоренившемся зовет разглядеть отступления от норм человеческого общежития.

Сатира - испытанное веками оружие классовой борьбы в литературе. Сатирическое искусство беспощадным смехом казнит жизненное зло в наиболее вредных, социально опасных его проявлениях. Сатирические жанры всегда были неотъемлемой составной частью фольклора.

Салтыков-Щедрин способен реально помочь формированию у школьника-подростка социальной активности, гражданской зрелости и ответственности, отвратить от политического легковерия, инфантильной беспечности и апатии.

Благородная цель Салтыкова-Щедрина - пробудить в безмятежно почивающем современнике пытливое, мужественное начало. И делает он это, как и подобает сатирику, словом отрицания. Но при всей резкой беспощадности щедринская сатира никогда не оставляет ощущения тупика, обезоруживающей горестной растерянности. Его произведения - постоянная, исполненная едкого сарказма и проникновенного лиризма беседа с читателем, честная и доверительная, остроумная и мудрая...

Сказки Салтыкова-Щедрина забавны, полны иронии и сарказма, создавались в расчете на массового читателя (подобно поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо?», отсюда их фольклорная сказочная форма). Но весь могучий арсенал сатирических приемов Салтыкова-Щедрина поставлен в них на службу революционной агитации и пропаганде.

Сказки Михаила Евграфовича, на первый взгляд, бесхитростнее, очевиднее его же сатирических очерковых и романных творений. Более определенным, зримым контуром очерчена в них заветная авторская идея. И если говорить о близости их к фольклору, то параллель эта возможна лишь по самому общему, большому и принципиальному счету.

Щедринские сказки о животных - это словно бы развернутые поэтические басни в духе завещанной Крыловым народности, значительно более плотно населенные и обогащенные устойчивыми, но всегда у Салтыкова-Щедрина неожиданными, несущими в себе комический заряд фольклорными, народно-сказочными элементами. Каждому из действующих лиц, и традиционных, и новых, дан простор для полного самовыявления. Характерный для крыловской басни поединок, напряженный и сложный диалог, конфликт выписываются обстоятельно и дотошно, с присовокуплением подробностей, деталей, уточнений, вовсе чуждых поэтически как бы спрессованному басенному миру. И вместе с тем в сказках Салтыкова-Щедрина сохраняется присущая басне концептуальность, целеустремленность и многозначительность.

Щедринская сказка воспринимается в одном ряду с басней-уроком, моралью, сентенцией, и такой уровень житейского понимания писатель-сатирик безусловно и всерьез берет в расчет.

Автор ведёт читателя в глубь сюжета, заинтересовывая его развитием действия, акцентируя внимание на борьбе антагонистических жизненных начал. Сказки Салтыкова-Щедрина не столько рассчитаны на уже сложившееся миропонимание, сколько способны пробуждать рост гражданского, классового сознания. Они исподволь наталкивают на трудные вопросы, решить которые нельзя, руководствуясь просто прописными истинами.

Ум - одно из почитаемых человеческих достоинств, но в понятие это люди склонны вносить самое разнообразное, часто взаимоисключающее содержание. И Салтыков-Щедрин - просветитель, поборник разума, светлого, чуждого догматической инертности ума, выносит в заголовок сказки говорящий, недвусмысленно-оценочный эпитет: «Премудрый пискарь». Поначалу сохраняется вера в несомненность этого определения: и родители у пискаря «были умные», и его советом родительским не обошли, и у самого героя сказки, оказывается, «ума палата была». Но шаг за шагом прослеживая ход пискариных умозаключений, передаваемых в форме несобственно-прямой речи, автор возбуждает в читателе лукавую насмешку, ироническую реакцию, наконец, чувство брезгливости, а в финале даже сострадания к житейской философии тихого, безгласного, умеренно-аккуратного существа.

Живуча мораль сверчков, знающих свой шесток. Салтыков-Щедрин едва ли не каждой своей сказкой стремится ее разоблачить в глазах читательского большинства: «Но через четверть часа все было кончено. Вместо зайца остались только клочки шкуры да здравомысленные его слова: «Всякому зверю свое житье; льву - львиное, лисе - лисье, зайцу- заячье».

В щедринских сказках проглядывает то, что Пушкин отметил в баснях Крылова как «отличительную черту в наших нравах»: «... какое-то веселое лукавство ума, насмешливость и живописный способ выражаться».

Народная сказка всегда повествует о том, что было, басня - о том, что бывает. У Салтыкова-Щедрина сказка сознательно обращена в сегодня, в настоящее, в ней то и дело обнаруживают себя приметы «несказочного» времени. Для постижения прямых и едва скрытых намеков на «самодовольную современность» нужны уже и известный опыт общения с газетно-журнальным словом, и осведомленность в текущих событиях внутрироссийской и международной жизни, и определенная политическая чуткость. Попал щедринский Иванушка-Дурак по воле родителей «в заведение», учился, «но по мере того, как объем предполагаемого знания увеличивался, дело Иванушки усложнялось. Большинства наук он совсем не понимал. Не понимал истории, юриспруденции, науки о накоплении и распределении богатств. Не потому, что не хотел понимать, а воистину не понимал. И на все усовещивания учителей отвечал одно: «Не может этого быть!». Предполагалось, что читатель уловит насмешку над филистерской благонамеренностью официальных «наук», обслуживающих интересы господствующих классов.

Художественная речь в щедринских сказках строится так, что следящий за внешнесобытийным конфликтом одновременно посвящается в некоторые существенные и часто от него в жизни ускользающие «тайности современности». Большинство героев щедринских сказок имеют свою социально-классовую «прописку»: богатые и бедные, мужики и господа, «судари» и «Ивашки».

Автор то и дело как бы наталкивает читателя на внезапные сравнения, непривычные аналогии. Читатель стоит перед необходимостью соотносить изображаемое с реальной действительностью, ему открывается мир едких сатирических иносказаний, злободневных реминисценций. Этот тип восприятия, к которому ведут многие сказки Салтыкова-Щедрина, условно можно назвать сравнительным. То, о чем сообщается в сказке, непроизвольно переносится на круг близких, знакомых, самим читателем испытанных переживаний, впечатлений. Таков, вероятно, один из неизбежных этапов на пути совершенствования читательских навыков и вкусов. Салтыков-Щедрин, безусловно, рассчитывал на задевающий читателя за живое интерес к реальным, конкретно-политическим сторонам быта и бытия.

Но художественная речь своей смысловой и эмоциональной глубиной и рельефностью уводит от чрезмерно выпрямленных буквальных приурочиваний. В противном случае текст превращается в особого рода шифр, а задача читателя сводится к его отгадыванию.

Памфлетность Салтыкову-Щедрину всегда была чужда, и сквозь басенно- или легендарно-сюжетный ряд, сквозь цепь аллюзионных примет явственно просвечивает непрерывающаяся у сатирика большая общечеловеческая тема, поднимающая читательское сознание на новую и высшую ступень, когда, по удачному определению А. С. Бушмина, злоба дня достигает злобы века. Не к однозначно очерченному выводу, итогу ведет писатель своего мудрого, тонко чувствующего читателя, а к состоянию беспокойства, к исканию истины. Щедринская сказка становится для настоящего читателя-друга, каким в идеале представлял его себе писатель, нравственной поддержкой, сообщает перспективу мысли и чувству, заражает жаждой борьбы за переустройство этого безумного, жестокого, несправедливого мира, за возрождение Человека.

Через все сказки Салтыкова-Щедрина проходят слова-лейтмотивы, значащие для него нечто большее, чем просто слова: ум, совесть, правда, история...

Как жанр - щедринская сказка постепенно вызревала в творчестве писателя из фантастических и образных элементов его сатиры. Немало в них и фольклорных заставок, начиная от использования формы давно прошедшего времени («Жил-был») и заканчивая обильным количеством пословиц и поговорок, которыми они пересыпаны. В своих сказках писатель затрагивает множество проблем:

- социальных;

- политических;

- идеологических.

Так, жизнь русского общества запечатлена в них в длинном ряду миниатюрных по объему картин. В сказках представлена социальная анатомия общества в виде целой галереи зооморфных, сказочных образов.

Свой сказочный цикл Щедрин начал в 1869г. Сказки явились своеобразным итогом, синтезом идейно-творческих исканий сатирика. В ту пору из-за существования строгой цензуры автор не мог до конца обнажить пороки общества, показать всю несостоятельность российского управленческого аппарата. И все же с помощью сказок «для детей изрядного возраста» Щедрин смог донести до людей резкую критику существующего порядка.