Научная коммуникация и ее основные формы. Проблема научного этоса.

«Научная коммуникация» – совокупность видов и форм профессионального общения ученых, осуществляемого с помощью как стандартизированных регулярных публикаций, так и широкого спектра устных, письменных, печатных и электронных средств.

Объекты социологического изучения научных коммуникаций: 1) место коммуникационных процессов в научной деятельности; 2) характеристики участников научной коммуникации, 3) ее институты, типы, формы и динамика коммуникационных контактов; 4) коммуникационные сети и объединения ученых.

Центральная роль коммуникации для существования научной профессии обусловлена как внутренней спецификой науки, так и особенностями ее взаимодействия с социальным окружением.

Главные способы средств коммуникации, применяемые исследователями науки, подразделяются на 5 типов: А) «формальные» и «неформальные», Б) «межличностные» и «безличные», В) «непосредственные» и «опосредованные», Г) «устные» и «письменные», Д) «первичные» и «вторичные». С) устными и письменными все, надеюсь, понятно, а с остальными давайте разберемся.

А) Основанием для разделения «формальных» и «неформальных» средств служит их отношение к документально фиксируемым видам научной информации. Под формальной коммуникацией понимается набор документов, например, статьи и монографии (первичные), рецензии, реферат, обзор (вторичные). К неформальной коммуникации обычно относят различного рода беседы ученых – в научных учреждениях, в кулуарах научных совещаний, во внерабочее время, а также совокупность видов допубликационных материалов – рукописи, препринты, устные доклады на семинарах, не предполагающие обязательной публикации и т.п.

Б) Межличностные формы – когда сообщение адресовано вполне конкретному индивидууму, и безличные – это сообщение некоего научного содержания группе коллег, персональный состав которой не определяется, или еще шире – всем заинтересованным лицам (как, например, статья в научном журнале или монография).

В) Различение непосредственных и опосредованных коммуникаций не столько характеризует сами средства общения, сколько относится к описанию коммуникационных структур и распределению ролей их участников. Непосредственная коммуникация предусматривает прямой информационный контакт, в то время для опосредованной коммуникации необходимы одно или несколько опосредствующих звеньев. Это различение имеет особое значение при исследовании коммуникационных группировок.

Понятие этос науки (с греч. - привычка, обычай) обозначает совокупность моральных императивов, норм, принятых в научном сообществе и определяющих поведение ученого.

Этос науки вырабатывается в процессе общения ученых, его нормы являются результатом исторического отбора тех правил поведения, которые необходимы науке и обществу. В них выражаются, в частности, общечеловеческие моральные требования, например, «не кради», «не лги». Аналогом кражи в науке является, например, плагиат. Ложь может проявляться в виде намеренного искажения данных эксперимента.

Нормы научного этоса американский социолог Роберт Мертон сформулировал в виде четырех «институциональных императивов» науки:

1) Универсализм — это норма, требующая, чтобы любые знания были открыты для критики и оценки. Истинность научных утверждений должна оцениваться независимо от возраста, пола, расы, авторитета, титулов и званий тех, кто их формулирует.

2) Общность — это норма, требующая, чтобы результаты исследований были доступны другим ученым, чтобы научное знание становилось общим достоянием.

3) Бескорыстность — это норма, требующая, чтобы основным стимулом деятельности ученого был поиск истины, независимый от соображений личной выгоды. Признание и вознаграждение должны рассматриваться как возможное следствие научных достижений, а не как цель, ради которой проводятся исследования.

4) Организованный скептицизм — это норма, требующая, чтобы каждый ученый добросовестно оценивал труды коллег, не полагался на авторитет предшественников, критически относился к чужим и своим собственным результатам.

В современной науке особенно актуальны вопросы, касающиеся не столько норм взаимодействия внутри научного сообщества, сколько взаимоотношений науки и ученых с обществом. Это вопросы социальной ответственности ученых.

В период возникновения экспериментально-математического естествознания ученым приходилось отстаивать свободу научных исследований от схоластических и церковных догм, от традиционных предрассудков и суеверий. В этом им помогало учение о «двух книгах»:

Ученые сознавали свою ответственность за то, чтобы истина торжествовала над невежеством. Силы природы, которыми тогда овладела наука, были еще не настолько велики, чтобы они могли причинить глобальный и непоправимый вред человечеству. Поэтому вопрос об ответственности ученых за судьбу человечества еще не возникал. В Новое время – в эпоху окончательного утверждения науки – постепенно формируется идеал «нейтральной или чистой» науки, который сохранялся до середины ХХ столетия.

ХХ в. показал ущербность принципа нейтральности науки. В XX веке наука и промышленность овладели силами, способными вызвать катастрофические последствия для человечества. И тогда, особенно с середины XX века, после применения ядерного оружия, вопрос об ответственности ученых и конструкторов за их открытия и изобретения стал злободневным. В общественном сознании широко распространилось мнение, будто именно ученые ответственны за появление оружия массового уничтожения, генетически модифицированных продуктов, за экологические катастрофы и т. п. На этом мнении основано требование к ученым, чтобы они останавливали свои исследования, когда обнаруживается опасность или непредсказуемость их последствий.

Образуются такие институты, как Всемирная хартия научных работников, цель которой признать и реализовывать в конкретных действиях ответственность ученых перед обществом.

Проявлением ответственности ученых является факт образования в 70-е гг. ХХ столетия Римского клуба (неправительственного объединения ученых, политиков. бизнесменов), в рамках которого ученые стали первыми подавать сигналы тревоги о надвигающемся глобальном экологическом, энергетическом, демографическом и т.д. кризисе.

Ответственность науки перед обществом неизмеримо растет при развитии таких современных направлений научно-технического прогресса как конструирование и внедрение в человеческий организм гибридных молекул ДНК, клонирование, трансплантация искусственных органов, создание новых лекарств и нейрохирургические эксперименты, модифицирующие мотивацию поведения.

Научное знание представляет собой систему, поэтому самые безобидные исследования косвенно, будучи частью системы, способствуют появлению потенциально опасных результатов. Можно сказать, что в появлении атомной бомбы виноват Галилей, открывший принцип относительности, виноваты Бэкон и Декарт, начавшие разработку научной методологии, а в опасных последствиях генетических экспериментов виноват Мендель, проводивший опыты по скрещиванию сортов гороха. В таком случае следовало бы запретить всю науку вообще, поскольку она вся потенциально опасна. Если довести эту мысль до абсурда, то надо было бы запретить все открытия и изобретения, начиная с изобретения дубины, каменного ножа и колеса.

Подлинная причина опасностей лежит не в науке и изобретательстве, а в неразумии, невежестве и нравственной незрелости потребителей плодов познания. Нравственное созревание человечества отстает от роста знаний и технического могущества. Сначала в распоряжении людей оказывается какая-либо сила, а уже потом на опыте ошибок и страданий люди вырабатывают правила обращения друг с другом и с этой силой. Неразумные желания и амбиции незрелой части человечества, а не наука как таковая являются основной причиной несчастий.