На выступе стены сидела чудовищная черная обезьяна. Ее почти человеческое лицо открылось с презрительным, ненавистным выражением.

Обратный путь в Бангкок занял три полных дня. Травен терял сознание и приходил в сознание попеременно то он дремал, то бредил. Иногда он казался слабым, но совершенно здоровым; через четверть часа он впадал в летаргическое состояние.

Когда они добрались до гостиницы «Ориентал», Травену пришлось сначала драться с администратором, который отказался принять оборванного, лохматого и явно полубессознательного бродягу. Только две тысячи бат убедили его, что он имеет дело с американцем.

Травен сделал последнее усилие. Он позаботился о том, чтобы контейнеры были перевезены в арендованное банковское хранилище. Он заплатил Чуку оговоренную сумму и щедрые чаевые обоим водителям. Он также передал пятьсот долларов Нуми, который вернулся из Лернг Нохта через свою собственную промышленность и, по-видимому, имел серьезные проблемы со своим начальством в полиции. Травен направил американскому консульству запечатанные письменные показания под присягой в виде четырех кассет, заменил паспорт и приказал доставить его в больницу Белого слона. И только когда его поместили на удобную кровать в комнате с хорошим кондиционированием воздуха, Травен навсегда потерял сознание.

Он пробыл в больнице «Белый слон» пять недель. Когда он ушел от него, он был совершенно здоров физически, но полностью изменился психически. Ожоговая рана зажила почти бесследно.

XX

Днем 3 сентября доктор Гарольд Травен приземлился в аэропорту Айдлуайлд в Нью-Йорке. В течение четверти века он носил имя президента Джона Кеннеди, против которого Травен не возражал; он, однако, был привязан к традиционным именам и настойчиво называл гигантскую взлетно-посадочную полосу по-старому.

Он чувствовал себя так хорошо - даже блестяще! - что он с удовольствием пообедал в каком-то великолепном итальянском ресторане на Второй авеню, позволив себе даже немного безумия в виде коктейля «Манхэттен» и графина кьянти. Алкоголь разблокировал его внутренние тормоза, которые, как он думал, застряли в нем навсегда, когда он с нечеловеческими усилиями карабкался по вертикальной стене пропасти. Он снова увидел скопившихся в кучу слепых крыс, косматые лапы пауков, груды черепов и скрещенных костей. Он не признался в памяти о мумии. С одной стороны, он с ужасающей ясностью видел рушащийся катафалк и тонкую, холодную руку трупа, вырвавшую у него фонарик; с другой стороны, он настаивал, что это было что-то вроде сна, безумного сна, не имеющего ничего общего с реальностью.

Он оглядел переполненную столовую. Люди ели, пили и смеялись. Они не знали, что среди них был гость из другого мира. Интересно: если бы он рассказал собравшимся гостям хоть какие-то свои удивительные приключения - найдется ли хоть один человек, который не сочтет его сумасшедшим? Возможно, только последователи внеземных цивилизаций захотят выслушать его как коронного свидетеля. Что, если по этой комнате разбросаны белые змеи с пурпурными головами?

Он оплатил счет, отвез такси в Восточный аэропорт на Первой авеню, лично бросил оба бака в багажник и сказал, чтобы его отвезли на Бликер-стрит.

Он с любопытством осмотрел интерьер, который до недавнего времени был его убежищем, портом и местом его единственной радости в жизни. Сейфы молчали на своих местах, как всегда, чистые и блестящие. Посуда, накрытая крышками, тихо ждала момента, когда ей снова пригодятся.

Гарольд Травен обнаружил, что рукописи его больше не интересуют раз и навсегда. Фактически он тоже перестал интересоваться остальной частью жизни. Что еще мог испытать человек, достигший Грота Силы и Смерти?

Травен небрежно перебирал стопку писем, вывалившихся из переполненного почтового ящика в дверном проеме. Он даже не хотел их открывать. Однако на одном из конвертов он заметил имя и адрес Пола Райана.

Несчастный снеговик сообщил, что в результате продажи знаменитой коллекции рукописей Достопочтенного Коллеги у него во владении оказались несколько сотен - так он написал: несколько сотен! - редкие рукописи. Он, Пол Райан, плохо разбирается в старых каракулях и поэтому имеет дружеское и даже сердечное предложение: не захочет ли уважаемый коллега дать профессиональный совет и помочь в организации новых приобретений? Конечно, если бы возникли какие-либо расходы, он, Пол Райан, был бы более чем готов заплатить.