Похороны — свадьбы — расставания

Знакомо подвывал мотор Слонопотама; дорога стелилась под колёса. Прощай, Озерье! — когда ещё увидимся с общиной! — думал Владимир, подруливая. Хорошо там; честное слово — хорошо! Душевно! — но по натуре он человек городской, в этом не было уже никакого сомнения. Его «леса и поля», «охотничьи угодья» — это каменные городские джунгли; а каждый охотник должен охотиться там, где он более добычлив!

К тому же у него с подачи Вовчика появились некоторые идеи, связанные с этой самозваной «Армией Объединённых Регионов», — и их реализация была возможна только в Оршанске. Стоило всё ещё раз обговорить с Диего и Рамоной. Как человек, изучавший и историю, и социологию, он понимал, что редко, но бывают в обществе такие моменты, когда власть не надо «захватывать», — её достаточно просто, нагнувшись, подобрать. Кое-что ему подсказывало, что сейчас в многострадальных Регионах, как, собственно, и в не менее многострадальном Мувске, наступил именно такой период! Глупо было бы не воспользоваться! — профессор Лебедев растил из него практика, а не книжного червя.

Кроме того, у него оставались и обязательства перед людьми, оставшимися в Норе. Перед семьями бывших «Уличных Псов», доверившихся ему. Как-то им было в его отсутствие…

Кунг опустел. В пустой железной коробке возле топящейся печки сидел, нахохлившись, закутавшись поверх куртки ещё и в одеяло, Женька-Джонни; и хмуро следил в тусклом свете потолочного плафона, как в такт подпрыгиванию машины на кочках елозят вверх-вниз приклады закреплённых в бойницах пулемётов — оставленных по одному на каждый борт.

Он был один в кунге. Нет больше дружной до последнего времени банды «Уличных Псов», нет любимой девушки — Алёнки, застреленной паскудой-снайпером в Озерье. Никого нет… только сестрёнка — Наталка, ждущая его возвращения на промбазе. Вот такие вот расклады… Всё — с нуля.

* * *

— Вот и он! — с удовлетворением отметил Толик, наконец правильно сориентировавшись и точно выйдя к тщательно замаскированному ветками джипу. Теперь его ещё и завалило снегом; так что не знай он точно где джип — можно было пройти в двух шагах от него и не заметить.

Тем не менее он предварительно сделал вокруг машины круг, отмечая по заранее сделанным закладкам, что в их отсутствие к джипу никто посторонний не приближался.

Всё было в порядке; джип вполне успешно дождался их возвращения; и, хотя рассчитывали они на максимум пятидневное отсутствие, срок их «командировки» уже перевалил за несколько недель. Как там, дома, в Башне, сходит с ума от беспокойства Олег можно было только догадываться.

Зато обратно они отправлялись не вчетвером, как рассчитывали: Толик, Крыс, Бабах и Белка; и не впятером, как втайне рассчитывал Бабах, — то есть с невестой из Мувск-Шоу-Балета; а вшестером! Толик и Белка; Крыс и Зулька; Джон и Валя. Валюха! — как её запросто называл Толян. Кроме того, что поместиться в пусть и большом джипе, но вшестером, да ещё в зимней одежде, было бы проблематично, пришлось тащить на себе и очень ценные подарки — «приданое».

Владимир презентовал Толику, как шурину, пулемёт ПКМ с парой коробок-двухсоток — «Чтобы путь был безопасней, спокойней!» как он выразился. И пару РПГ-18.

«За младшенькой» Вадим, скрепя сердце, хотел отдать свою снайперскую саежку; но Сергей благородно отказался, заверив, с некоторым превосходством, что «у них в Башне есть даже и АР-15»! Как и «полные наборы трусов и посуды!» как он выразился, — небось не деревня! Зато сам Сергей, на своём опыте всё же убедившись в избыточности «двух стволов по-ковбойски», презентовал будущему, как он полагал, тестю, один из своих ТТшников — насовсем. С запасным магазином и пачкой патронов, — Вадим с уважением относился к «старой военной системе». Впрочем, сам Сергей на Пригорке тоже «прибарахлился» — нёс с собой брошенный Лоером Кедр под макаровский 9Х18 и калашников.

Валюха попросту собрала чемодан со своими пожитками; но Бабах опять же это забраковал по примеру Крыса: «- В город едешь, Валентина, в боль-шой го-род! Шмотья там — немеряно!.». Так что пришлось обойтись небольшим рюкзачком.

Зато девчонки-коммунарки убывающим подругам презентовали нечто весьма ценное и в городе, хотя и не бесспорное как подарок — большущую и дорогущую шубу Леониды; её бывшую красу и гордость. Трофей, так сказать. Шуба была, бесспорно, роскошной — ну а маленькую дырочку в районе левой лопатки было почти и не видно. Ни следов крови, ничего! — а то, что «с покойника», то такими мелочами пережившие эту зиму давно уже перестали заморачиваться — не с куском же покойника? — ну и ладно.

— Зачем нам шуба?? — изумилась было Зулька; но более опытная в житейских делах Валя ей тут же и объяснила: что хотя шуба как таковая им и избыточна по нынешнему времени, зато мех, мех какой! Можно будет перешить! — внутри сделать из норки, а покрыть тем же бушлатом или плащёвкой! — будет лёгкая как пёрышко и тёплая как перина! На две куртки хватит и ещё останется! И потому порядочный по объёму, хотя и лёгкий, тюк с шубой также тащила Зулька. Опять же — личное оружие, патроны, — куда же без этого! Элеоноре Владимир презентовал насовсем тот Глок, что они сняли с жирного сластолюбца в пригородном доме терпимости.

* * *

Обойдя вокруг джипа, и удовлетворившись осмотром, Толик кивнул остальным:

— Ну что… Крыс и Бабах — в охранение; я и девчонки — начинаем раскапывать. Ох и навалило, а! Нужно было лопату взять, что ли. Вообще в багажнике должна бы быть маленькая… Ну, ничего; главное чтоб завёлся потом. Ну что, жена, приступаем??

От «ну что, жена» Элеонора непроизвольно дрогнула, — со вчерашнего дня ещё не привыкла к новому своему статусу. Благодарно взглянула на Толика, — тому, сразу видно, свой новый «семейный» статус также был крайне необычен, странен; оттого он, пробуя на вкус, раз за разом это и повторял: «Жена, приступаем!», «Супруга, идём след-в-след, ты что как вчера из института??» или «Что моя дрожайшая половина приготовит нам на завтрак??»

Элеонора подхихикивала; но тоже чувствовала себя не в своей тарелке: всё случилось как-то неожиданно: предложение Толика, её мгновенное «- Конечно, Толик, о чём речь!!» — и вчерашнее венчание.

Всё прошло по «ускоренному варианту»: Отец Андрей объяснял, что по идее-то надо бы сначала креститься; потом-потом, «проверив свои чувства», постясь … но где там! Время изменилось. Всё изменилось. Приходилось приспосабливать обряды к современным реалиям: и крещение, и причащение святых тайн, венчание — всё уместили в один день. Не говоря уж про похороны.

Этот день в общине запомнили надолго.

Третий день после побоища. Похороны. Вой и стон с утра деревенских, Озерских, утаскивающих к себе своих убитых сыновей и братьев.

Потом всё улеглось, — и последовало уже чисто деловое действо: трупы отрядовцев из Никоновки и тех, кого из хроновских дружинников не забрали родственники, стащили к траншеям, окружавшим Пригорок, и закопали там под глухую панихиду Отца Андрея по «заблудшим душам, пошедшим неправедным путём».

И уже после этого — похороны погибших общинников; в общей, но глубокой и просторной могиле на почётном, у стены храма, месте. Их положили рядом, на еловый лапник — в том числе и Алёнку. Опустивший её в могилу на руках Женька по какому-то из виденных фильмов подсунул ей в сложенные на груди руки свою заряженную Беретту; рядом — калечного плюшевого мишку с полуоторванной лапой, подарок «в дорогу, чтобы не скучно было!» Алёнке от его сестрёнки, Наталки. Пришить ему на морду давно выпавший глаз-бусину Алёнка так и не успела…

Отец Андрей отчитал душевную панихиду. Сказал о многом; а главное — что нет лучшей смерти, нежели смерть за други своя.

* * *

А вечером — венчание. Вот так вот.

Отец Андрей понимал, насколько тяжек был день для общины; и потому старался, чтобы память об этом дне была всё же не скорбной, а пусть и не радостной, но оптимистичной. Толика обвенчали с Элеонорой; красиво, как положено. С фатой из тюлевой занавески; с дружным салютом в честь уже не усопших, а в честь только что родившейся новой семьи. Вовчика — с Катериной. С обсыпанием молодых пшеном — «на благополучие». С «проходом» между «двух Женек»: Бабаха и Джонни, — «на удачу».

А потом…

* * *

Из-за руля Владимир время от времени поглядывал на сидевших рядом обнявшихся Гузель и Наташу. Кажется они дремали. Вот так вот. Вот такие вот расклады. Обе они были теперь его жёнами.

Собственно, в этом и состояла «идея», которую как нечто само собой разумеющееся подсказал Вадиму старый мулла: если Владимир любит двоих — так пусть на двоих и женится!

Столь простое решение такого, казалось бы, неразрешимого вопроса поначалу повергло Вадима в шок, — а затем он подумал: а в чём дело?? Ведь религия, мораль, обряды и традиции должны помогать людям, а не мешать им! Что за беда в том, что подобное не узаконил бы городской ЗАГС — кому сейчас интересны старозаветные, «до-БП-шные» законы? Многое изменилось в жизни! — надо менять и семейный кодекс. Почему бы Владимиру не иметь двух жён? Что за беда!

И вот, после венчания Толика и Элеоноры, там же, в церкви с простреленными окнами, старенький мулла с согласия Отца Андрея провёл и обряд бракосочетания по мусульманскому обычаю.

Что за беда? Бог, если он есть, — а в этом после недавних событий не было оснований сомневаться, — он един; вне зависимости, как его называют: Христос, аллах, Яхве или Иегова. Церковь — храм божий; созданный людьми для общения с богом и совершения таинств, освящённых именем бога. Так почему бы мулле не обращаться к аллаху там же, где православный священник обращается к Христу?..

* * *

Вырулив с обочины на пусть неезженную, занесённую снегом, но всё же дорогу, Толик прибавил газу. Джип уверенно стал пробиваться сквозь снег.

Ничего, уместились. На заднем сиденье тесно, конечно; зато на переднем пассажирском вольготно расположился Жексон, уместив ещё и пулемёт. Хотя дорога была и знакомая уже, в дороге возможны всякие случайности.

Вот так вот, съездил… — думал он. Везу вот домой подругу. Как оно будет… Зная за собой некоторую импульсивность в решениях, он всё же превозмог первый порыв «оформить отношения» и с Валентиной, — как и опытный Толик наедине высказался в адрес Крыса:

— Пацан, ты не вздумай! Поживёте, присмотритесь к друг другу. А там видно будет. Видал как там? Найти священника и в Мувске можно будет. Или муллу. Или раввина, хы. У меня и знакомые кришнаиты есть. Будет кому «оформить». Главное, чтоб знамение было. У меня вот знамение — было! Ну и вот. А ты подождёшь. Молодёжные браки, эта, непрочные. Дискотеки там всякие, столкновения амбиций, хы!.. Шутю. Короче, без Олегова благословления — не моги. Вот возверну тебя брателле — там и думай.

Вздохнув, Жексон решил, что стоит отдать должное житейской мудрости Толяна: куда спешить? Поживём, присмотримся… К тому же, будучи и сам вполне себе опытным в житейских делах, он предпочёл бы, чтобы обязательный «демонстрационный период», включающийся у женщин в предсвадебное время, в его случае продлился возможно дольше. А там поглядим!..

ЭПИЛОГ

— Дорогие Мувскчане! Земляки! Братья и сёстры! Да, позвольте мне вас называть так: «братья и сёстры»; поскольку все мы, пережившие уже, практически, эту ужасную зиму, являемся, по сути, родственниками!.. Сограждане! Родные мои!..

Голос Орлова журчал приятно-убедительно; чему способствовал и хорошо отрегулированный звук, подаваемый через микрофон и усилитель на колонки по углам зала. Большой зал Мувской Филармонии был наполнен менее чем на треть; но это были в основном весьма серьёзные люди; мужчины. Вот, именно как сказал Орлов: «пережившие». Главы каких-либо семей, «объединений».

Олег, сидя в третьем ряду, обернулся, взглянул: ага, Крыс с Зулькой далеко на задних рядах скраю по обыкновению о чём-то треплются; но и видно, что Серый время от времени бросает взгляды в коридор, контролируя там ситуацию. Толян вообще с другого края зала присел на подоконник, с индифферентным видом глядит через окно во двор, вроде его вообще это всё не касается; а на самом деле следя, нет ли готовящейся подляны. Да и все собравшиеся были отнюдь не легковерными простачками; простачки — вон, под Мувском в огромных сельскохозяйственных эвако-лагерях и коммунах мороженые лежат; здесь собрались люди конкретные и недоверчивые, так что зря Михаил Юрьич тут соловьём разливается скорее бы переходил к делу… Вон и Спец кривится, сидя со своими помощниками поодаль, — а во дворе пасутся его люди… И Сава щурится недоверчиво.

* * *

Собрали их тут с трудом и не сразу. Но уж очень старался МихалЮрьич, внезапно вновь объявившийся в городе. И не боится же светиться! — хотя явно ведь что-то он нагадил в Администрации перед уходом-то… Видимо, реально, Администрации — каюк!

Но в любом случае не попасть в в ловушку — это было основное для всех; и потому и все вместе, и поотдельности по возможности контролировали обстановку. Мало ли что! Да и оружия на руках у собравшихся, — на небольшую войну хватит. Серьёзные люди, «пережившие», — задираться с такими себе дороже. Да Орлов, кажется, и не собирался.

Повестка дня была уж очень актуальная.

«Кодекс выживших», — реально надо бы как-то упорядочивать взаимоотношения. Что допустимо в новой ситуации; а что должно проходить по разряду «беспредела» — всё это надо было как-то утрясать.

Опять же — кодекс кодексом; но, как там говорили пираты из «Пиратов Карибского моря», — «это всего лишь список пожеланий» — без реальной силы, которая бы следила за его выполнением. То есть — должны быть какие-то общие силовые структуры. Какие, на какой основе, с каким подчинением? Это всё вопросы…

Взаимоотношения с пеонами опять же. Кто проходит как «пеон», по каким критериям? Как «поменять статус», за счёт чего? Тоже важно — чтоб не скатиться в средневековый беспредел. Предварительно собирали — письменно! — предложения. «Кто есть пеон? — Человек, добровольно отдавший обеспечение своей безопасности «хозяину» взамен на труд по указанию хозяина», — было и такое. А как тогда с «недобровольно»? Или просто? — любой человек без оружия есть пеон?..

Вопросы собственности. Как быть? Сам Олег в этом вопросе склонялся к простому «Кто чем владеет — да владеет!», — но не все ведь, наверняка, согласятся! Передел не закончился, он, можно сказать, только начался!

Общественные работы. Весна вот-вот. Что станет с городом, когда начнут оттаивать тысячи трупов, оставшиеся в квартирах и на улицах… Значит, нужны какие-то мероприятия по очистке. Кто, как, какими силами?..

«Финансовые вопросы» — что считать «за деньги», то есть за единый эквивалент. Не крышечками же от пепси рассчитываться; и не патронами, как предполагали некоторые умники ещё «в ту эпоху».

Вопросы безопасности…

Или вот, многих напрягало соседство с этими, с «Чёрными Квадратами». Секта не секта; замкнутое некое сообщество, явно дисциплинированное и с идеологией, — как с ними быть? Действуют жёстко; устремления их непонятны… кстати, ни одного от них; как сразу сообщил ещё до начала Орлов, на собрании не присутствует. Хотя как знать, — могли лазутчика подослать, с них станется.

Опять же «Администрация» и «Регионы» — как быть? Война-то официально не прекращалась! В Регионах тоже какие-то движения идут — вот, доносят, что некая «Армия Объединённых Регионов» образовалась и растёт, — не станет ли она соперником «Объединённой Республиканской Армии», которую тут вот анонсирует Орлов?

И вообще — кто он такой, Орлов, откуда вылез, почему считает себя достойным возглавлять тут некие «объединения»?

У Олега-то были свои соображения по личности МихаилЮрьича; но кто за ним стоит сейчас реально? — это был вопрос…

* * *

— Нас мало; мы должны сплотиться! Образовать новые выборные органы власти, взамен полностью дискредитировавших себя властных органов так называемой «Новой Администрации!» — развалясь в кресле за кулисами, сбоку от сцены, говорил в небольшое электронное устройство мужчина средних лет, седой, с мягкими интеллигентными чертами лица и в очках с золотой оправой.

Он говорил, подсказывал, — а стоявший на сцене господин Орлов, получив текст в микронаушник, с некоторой задержкой транслировал его в зал.

Перед глазами мужчина в очках держал лист с текстом, — покончив с вводной частью, надо будет нацелить «Орла нашего дона Рэбу», как называл он Михаила Юрьевича про себя, на обсуждение серьёзных вопросов. И пусть сегодня ничего не решится, — главное заронить зерно! Объединение необходимо! — и оно будет; вопрос кто будет стоять во главе! А раз это исторически неизбежно, — то почему бы не мы??.

Если бы тут, за кулисами, находился Владимир, он без труда узнал бы в нём своего старого знакомого — Пломбира. Но Владимир был в Оршанске; и, надо сказать, решал сейчас примерно те же вопросы: объединение и совместные действия…

* * *

— Сигару?.. Коньяк? Есть хороший — ХО; или вы предпочитаете что-то помягче?.. Понимаю-понимаю, я сам в последнее время больше тяготею к вину; в частности — полюбил Киндзмараули, грузинское; возраст, очевидно… — пожилой человек в чёрной флисовой куртке с откинутым капюшоном был сама любезность. Открыл коробку с сигарами, положил рядом на столик маленький ножик-гильотинку и зажигалку. Поставил бокалы; открыл настенный бар, действительно, радующий обилием разноцветных бутылок. Положил на стол вскрытую шоколадку.

Артист сглотнул слюну. Это, конечно, не самодельные леденцы и не самогонка Валерьевны. Здесь всё по-взрослому. В то же время он понимал, что всё это напускное радушие есть сейчас не более, чем проверка, зондаж: как он себя поведёт, каковы его внутренние установки? Будет торопливо жрать деликатесы, захлёбываться коньяком; или для него есть что-то важнее, чем набить брюхо вкусным?

Его провели сюда, в эту небольшую комнату-кабинет в глубине «Цитадели», как тут называли это сооружение, двое молчаливых «солдат» в таких же, как у этого мужчины, чёрных куртках с капюшонами. Обыскали, быстро и профессионально. Чем-то они напоминали поведением монахов; в том числе и капюшонами — у них наброшенными на головы. Или солдат. Или монахов-солдат; были такие во множестве во всех странах в смутные времена. Что подчёркивали и их квадратные «номерки», пришитые на груди, — с белыми многозначными цифрами.

Хозяин кабинета повернулся от бара, держа в руках бутылку вина, и вопросительно взглянул на гостя. На его груди, на байке, тоже был вышит номер, но отнюдь не многозначный. Единица, просто единица, белая единица. «Камрад Первый», как его назвали сопровождавшие Артиста.

— Я с удовольствием и благодарностью разделю вашу … мммэээ… дегустацию… — приподнявшись в кресле, начал Артист, — Для меня, провёдшего много месяцев в скотских условиях сельского выживания, это и честь, и несравненный пир, поверьте!.. В то же время, я хотел бы вначале покончить с делами… Вы видите… тамга. Как свидетельство, что…

Подошедший к столику «Первый» понимающе покивал головой и прикоснулся кончиками пальцев к лежащему лоскуту ткани с вышивкой:

— Погиб, значит, Васёк?..

— Да. Умер от ранения, уже по дороге в Мувск. В лесу. Коротко я уже поведал вам; если будет интерес, позже расскажу подробней. Он доверился мне; мы совместно строили планы, как создать на месте этого сельского пункта опорный центр идеологии «черноквадратного» патриотического движения. Однако обстоятельства оказались сильнее нас. Последнее, что он завещал мне перед смертью — вернуть тамгу вам… как свидетельство его верности идее.

Первый покивал:

— Тамгу — и?..

— Да-да! — подхватил Артист, — И этот пояс, полный золотых червонцев! — это уже от меня. Считайте, что это мой первый взнос в Движение! Если, конечно, вы сочтёте возможным…

— Верные и дельные люди нам нужны… — протянул Первый, рассматривая Артиста сверху вниз, — Погиб, говорите?.. Скончался у вас на руках… а его спутник…

— Да! — продолжил Артист, — Я говорил: Чевер. Я не знаю, как его звали, только позывной — это товарищ Васька. Мы вместе с ним добирались до Мувска; и тут, как назло, столкновение с каким-то отморозком-одиночкой… Пуля в голову. Так не повезло!

— Да, невезенье… — вздохнул Первый, он же Абу Улям, — Невезенье…

Непонятно было, или он действительно скорбит о погибших соратниках; то ли не поверил ни единому слову.

— Ну что ж, давайте поговорим предметно…

КОНЕЦ

 

Оглавление

· Часть 1. Город

· СЕРГЕЙ

· ПЕРЕГОВОРЫ

· «МОЗГ» «КЛАДБИЩЕНСКОЙ ОБЩИНЫ»

· ЖЕКСОН-«БАБАХ»

· СИЛА ЛИЧНОСТИ

· НАСЧЁТ КРУТИЗНЫ

· ОБМЕН — РАЗМЕН

· ОБОЮДНОЕ КИДАЛОВО

· ДОПРОС ЧЕТВЁРТОЙ СТЕПЕНИ

· ПОПЫТКИ РАЗОБРАТЬСЯ

· МОДЕЛЬНАЯ ОВЦА

· ТОРГОВЛЯ: СЕКС И ОРУЖИЕ

· ПРО ЖИЗНЬ, ЛЮБОВЬ, СЕКС, МОРАЛЬ, И АВТОМАТ

· «БЕГСТВО» ПАГАРА

· Часть 2. ЛЕНА

· НОВАЯ ЖИЗНЬ

· ВОЗДУХ СВОБОДЫ

· СЛОЖНОСТИ ОДИНОЧНОГО ВЫЖИВАНИЯ

· СКИТАНИЯ

· НАХОДКИ

· РЯДОВОЙ

· БЕЗ ГРАНАТЫ — НИКАК!

· РАСЧЁТ ПО-ПОЛНОЙ

· ТЯЖЁЛЫЕ РЕШЕНИЯ

· «ДИМА, ДИМА, ЧТО ЖЕ ТЫ ОПЯТЬ НАДЕЛАЛ??»

· НЕОЖИДАННАЯ ОПАСНОСТЬ

· СОРВАННОЕ ПОКУШЕНИЕ И РАСЧЁТ ЗА НЕГО

· НИКОМУ-ТО ОНИ НЕ НУЖНЫ…

· РАЗГОВОРЫ ОБ ОТВЛЕЧЁННЫХ МАТЕРИЯХ

· СБОРЫ В ДОРОГУ. СНАРЯЖЕНИЕ И ОРУЖИЕ

· Часть 3. Регион

· ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ

· ОПЯТЬ ДЕВИЧЬИ РАЗГОВОРЫ

· ШЕРШНИ В ПЧЕЛИНОМ ГНЕЗДЕ

· СМЕРТЬ КРАСОТКИ МЭГГИ

· ПУТЬ В ОРШАНСК. БОМЖИ

· БОМЖОВСКОЕ СЧАСТЬЕ

· ПУТЬ В ОРШАНСК. МЕНТЫ

· ЖИЗНЬ НА БАЗЕ «НОРА»

· ЗАКОНЫ СТАИ

· ЧЁРНАЯ МЕТКА

· КРЫС И ЗУЛЬКА

· ГОРОДСКИЕ НЕЯСНОСТИ

· КОМПЛЕКС НЕПОЛНОЦЕННОСТИ

· ТУЗ БЬЁТ КРЕСТА

· УДАЧНОЕ ЗНАКОМСТВО

· ВОЯЖ НА ОКРАИНУ

· ДИСПОЗИЦИЯ ДЛЯ НАЛЁТА НА БОРДЕЛЬ

· ШТУРМ БОРДЕЛЯ

· НЕОЖИДАННАЯ НАХОДКА

· МНЕ ОТМЩЕНИЕ, И АЗ ВОЗДАМ

· РЕЗУЛЬТАТЫ УДАЧНОГО НАЛЁТА

· ЕСЛИ НЕ ВЕЗЁТ ПО ЖИЗНИ — ТО НЕ ВЕЗЁТ ДО КОНЦА

· О ВРЕДЕ ЛЮБОПЫТСТВА

· ОЛЕГ: ТЯГОТЫ ОЖИДАНИЯ. «АВИАБОМБЫ», ФЛЕШЕТТЫ, МИНЫ-ЛОВУШКИ

· НЕПРИЛИЧНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ

· СТАЛКЕРША И ДРУГИЕ. КРОВАВЫЕ ПЛАНЫ

· В ОСАДЕ

· СЕРЬЁЗНЫЕ РЕШЕНИЯ

· Часть 4. ПОДГОТОВКА К РАСПРАВЕ

· «ЧМО ПО ЖИЗНИ» ИЛИ ДЕДОВЩИНА КАК ОСНОВА ДИСЦИПЛИНЫ

· СИСТЕМА «СДЕРЖЕК И ПРОТИВОВЕСОВ»

· НОРА. ТРУДНОСТИ СОСУЩЕСТВОВАНИЯ. СЛОЖНОСТИ ВЫБОРА

· ПРО ВОСПИТАНИЕ ХАРАКТЕРА И НАВЫКИ ИЗ ДЕТСТВА

· ОБЩИНА, ВОЕННЫЙ СОВЕТ. КОНЦЕПЦИЯ ОБОРОНЫ

· ДЕБАТЫ ЗА ВЕРУ И НЕВЕРИЕ, ЗА БОГА И ЗА ЖИЗНЬ…

· …И ДЕБАТЫ ЗА СМЕРТЬ

· ЗА ЧТО СТОИТ И УБИТЬ

· ДОБЫТЬ ОРУЖИЕ

· КАБАЛЬЕРО

· СВИРЕПЫЕ ПЛАНЫ РАМОНЫ

· БЛЯДИ, ТАКИЕ ВОТ БЛЯДИ

· ТЯЖЕЛО БЕЗ ЖЕНЩИН

· ШОУ МАСТ ГОУ ОН

· ВНЕДРЕНИЕ

· НЕЗАБЫВАЕМЫЕ ВЕЧЕР И НОЧЬ

· КОНЕЦ «ВЕСЕЛЬЯ С ДЕВОЧКАМИ И МУЗЫКОЙ»

· Часть 5. «Катарсис»

· НА ПОМОЩЬ

· ДОРОЖНЫЕ ВСТРЕЧИ

· ПРЕЛЮДИЯ

· ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ТОЛЯНА

· ДВА ПОБЕГА

· БИТВА

· СВЕДЕНИЕ СЧЁТОВ

· ПЕРЕЛОМ

· ПОБОИЩЕ

· РАЗГРОМ

· КАННИБАЛЫ

· ХОКИНСУ ОПЯТЬ НЕ ВЕЗЁТ

· ЗАВЕРШЕНИЕ РАЗГРОМА

· ЧУДЕСА СЛУЧАЮТСЯ

· ХРОНОВ — ВСЁ…

· ЗАЧИСТКА

· СУДЬБА СТУДЕНТА

· СОБРАНИЕ

· СТАЛКЕРША

· ПРОДОЛЖЕНИЕ СОБРАНИЯ

· КОЕ-ЧТО ПРОЯСНЯЕТСЯ

· ЯВЛЕНИЕ

· ВАДИМ И ДОЧЕРИ

· БОРИС АНДРЕЕВИЧ, «АРТИСТ»

· РАЗБОРЫ И РАСПРАВЫ

· МУНДЕЛЬ — ВСЁ

· ПОХОРОНЫ — СВАДЬБЫ — РАССТАВАНИЯ

· ЭПИЛОГ

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg