Кто с хлебом слез своих не ел,

Кто в жизни целыми ночами

На ложе, плача, не сидел,

Тот незнаком с небесными властями.

 

5 Они нас в бытие манят –

Заводят слабость в преступленья,

И после муками казнят:

Нет на земли проступка без отмщенья!

 

II

 

Кто хочет миру чуждым быть,

Тот скоро будет чужд, –

Ах, людям есть кого любить,

Что им до наших нужд!

 

5 Так! что вам до меня?

Что вам беда моя?

Она лишь про меня, –

С ней не расстанусь я!

 

Как крадется к милой любовник тайком:

10 «Откликнись, друг милый, одна ль?»

Так бродит ночию и днем

Кругом меня тоска,

Кругом меня печаль!..

Ах, разве лишь в гробу

15 От них укрыться мне –

В гробу, в земле сырой –

Там бросят и оне!

 

34

 

* * *

 

 

(Из Гетева «Зaпадо‑Восточного дивана»)

 

Запад, Норд и Юг в крушенье,

Троны, царства в разрушенье, –

На Восток укройся дальний,

Воздух пить патриархальный!..

5 В играх, песнях, пированье

Обнови существованье!..

 

Там проникну, в сокровенных,

До истоков потаенных

Первородных поколений,

10 Гласу божиих велений

Непосредственно внимавших

И ума не надрывавших,

 

Память праотцев святивших,

Иноземию претивших,

15 Где во всем хранилась мера,

Мысль – тесна, пространна вера,

Слово – в силе и почтенье,

Как живое откровенье!..

 

То у пастырей под кущей,

20 То в оазисе цветущей

С караваном отдохну я,

Ароматами торгуя:

Из пустыни в поселенья

Исслежу все направленья.

 

25 Песни Гафица святые

Усладят стези крутые:

Их вожатый голосистый,

Распевая в тверди чистой,

В позднем небе звезды будит

30 И шаги верблюдов нудит.

 

То упьюся в банях ленью,

Верен Гафица ученью:

Дева‑друг фату бросает,

Амвру с кудрей отрясает, –

35 И поэта сладкопевность

В девах райских будит ревность!..

 

И сие высокомерье

Не вменяйте в суеверье;

Знайте: все слова поэта

40 Легким роем, жадным света,

У дверей стучатся рая,

Дар бессмертья вымоляя!..

 

35

 

Байрон

 

 

(Отрывок «Из Цедлица»)

 

 

1

Войди со мной – пуста сия обитель,

Сего жилища одичали боги,

Давно остыл алтарь их – и без смены

На страже здесь молчанье. На пороге

5 Не встретит нас с приветствием служитель,

На голос наш откликнутся лишь стены.

Зачем, о сын Камены

Любимейший, – ты, наделенный даром

Неугасимо‑пламенного слова,

10 Зачем бежал ты собственного крова,

Зачем ты изменил отцовским ларам?

Ах, и куда, безвременно почивший,

Умчал тебя сей вихрь, тебя носивший!

2

Так некогда здесь был жилец могучий,

15 Здесь песнями дышал он – и дыханье

Не ветерка в черемухе душистой

Казалося игривое журчанье, –

Нет, песнь его грозней гремящей тучи,

Как божий гнев, то мрачный, то огнистый,

20 Неслась по тверди мглистой, –

Вдруг над зеленой нивой или садом

Невыцветшим заклепы расторгала,

И мрак, и лед, и пламень извергала,

Огнем палила, бороздила градом, –

25 Местами лишь, где туча разрывалась,

Лазурь небес прелестно улыбалась!

3

Духов, гласят, неистовое пенье

Внимающих безумьем поражало, –

Так и его, как неземная сила,

30 Все пропасти душевные взрывало,

На самом дне будило преступленье,

Дыханье замирало, сердце ныло,

И нечто грудь теснило,

Как бы кругом воздушный слой, редея,

35 Земную кровь сосал из нашей жилы,

И нам, в борьбе, недоставало силы

Стряхнуть с себя господство чародея,

Пока он сам, как бы для посмеянья,

Своим жезлом не рушил обаянья!

4

40 И мудрено ль, что память о высоком

Невольной грустью душу осенила!..

Не лебедем ты создан был судьбою,

Купающим в волне румяной крыла,

Когда закат пылает над потоком

45 И он плывет, любуясь сам собою,

Между двойной зарею, –

Ты был орел – и со скалы родимой,

Где свил гнездо – и в нем, как в колыбели,

Тебя качали бури и метели,

50 Во глубь небес нырял, неутомимый,

Над морем и землей парил высоко,

Но трупов лишь твое искало око!..

5

Злосчастный дух! Как в зареве пожара

Твое кроваво‑тусклое зерцало,

55 Блестящее в роскошном, свежем цвете,

И мир и жизнь так дико отражало!..

С печатью на челе святого дара

И скиптром власти в неземном совете

Любил ты в мутном свете

60 Земную жизнь виденьями тревожить!..

В тебе самом, как бы в иносказанье,

Для нас воскресло грозное преданье, –

Но распознать наш взор тебя не может –

Титан ли ты, чье сердце снедью врана,

65 Иль сам ты вран, терзающий титана!..

6

Своих отцов покинул он обитель,

Где тени их скитаются безмолвны,

Где милые осталися залоги, –

И как весь день метет крылами волны

70 Морская птица, скал пустынных житель, –

Так и ему по жизненной дороге

Пройти судили боги,

Нигде не встретив мирной, светлой кущи! –

И тщетно он, в борьбе с людьми, с собою,

75 Рвался схватить земное счастье с бою.

Над ним был Рок, враждебный, всемогущий!

Всходил за ним на снежные вершины,

Спускался в дол, переплывал пучины!..

7