День пятнадцатый Лучше б она этого не делала

 

Утром Соня натерлась устойчивым, как обещала корявая надпись на «французской» коробочке, автозагаром, зашла попрощаться с Сашей и ее новоиспеченным женихом и выбрала пару из десятка принесенных Ларисой купальников. Крем впитался и пристал намертво. Саша пообещала в случае чего обязательно вернуться из своей деревни. А купальники, все, кроме одного, оказались раздельными. Так как в бассейн не пускали дам в бикини, выбора не оставалось. Пришлось надеть слитный купальник. Но Соня не любила оголять свои прелести, поэтому последний факт не испортил ей настроения больше, чем оно уже было испорчено отъездом родственницы.

В бассейне до обеда плескались три калеки. И все – женского пола. Как одна, похожие друг на друга комплекцией, шапочками и черными купальниками. Дамы смотрелись, словно группа моржих‑дальнобойщиц, приплывших сюда из северных стран. Они округляли глаза, били своими ластами по воде, раскрывали от удивления рты и передергивали плечами, видя, какие пируэты делает в воде тренер. Кстати, довольно симпатичная женщина. Соню это бабье царство разочаровало. Она даже собралась развернуться и отправиться на работу, как вдруг завалила толпа мужиков.

Подтянутый, натренированный вид новых посетителей говорил о том, что у них много общего с каким‑то видом спорта. Или сразу с двумя. Дамы перестали удивляться и начали жеманно передвигаться по воде из одной стороны в другую, плюхаясь при этом в массе брызг. Конечно, называть толпой трех парней – явное безрассудство. Но для Сони, которая ничего хорошего от дам‑моржих не ожидала, они показались толпой. Все шесть глаз пялились именно на нее, все шесть рук и такое же количество ног медленно окружали ее. Больше просто было не на кого смотреть. Разве что на миловидную тренершу, но ее парни почему‑то игнорировали. По обрывкам фраз Соня поняла, что они давно знакомы. Значит, тренерша им уже не интересна, и этим стоит воспользоваться.

Соня медленно проплыла (а по‑другому она не умела) мимо симпатичного брюнета, тот подмигнул ей и улыбнулся. Девушка поплыла еще медленнее. Брюнет догнал ее с двух махов рук.

– Где учились плавать? – поинтересовался он. – На острове Тити‑кака?

– Кака чего?

– Там нет акул у берега, и местные аборигены могут себе позволить получать удовольствие от воды.

– А вы что, там были? – Соня поправила резиновую шапочку, все время съезжавшую ей на глаза. Нужно было заинтересовать спортсмена хотя бы своим взглядом. Все остальное скрывалось под водой.

– Несколько раз. – Брюнет нырнул под канат и очутился рядом с Соней. Его заинтересованный взгляд, полный надежды на удачное знакомство, обещал златые горы. – На Мадагаскаре хуже. Слишком жарко, даже в море. Лично мне нравится Корсика.

– А мне – Тугуев, – одернула его Соня. Но тут же пожалела об этом, побоявшись спугнуть красавца пловца. – Я так далеко не ездила, только в Европу.

– Да нет, действительно, – пожал тот загорелыми плечами и заиграл мускулами, – можете не верить, но я объездил полсвета, когда плавал за сборную.

– Что же теперь плаваете здесь? – все равно вредничалось у Сони, хотя она пыталась делать это непринужденно и кокетливо.

– Травма, пришлось уйти. Хотите, научу вас нырять? – обрадовался неожиданной идее брюнет.

Два его друга в это самое время, поняв, что Соня уже «занята», демонстративно отплыли на дальние дорожки. Соне ничего не оставалось, как попытаться взять брюнета на себя и показать все самое лучшее, чтобы его заинтересовать.

– А я и так умею!

И она нырнула. Лучше бы Соня этого не делала. Если она умела кое‑как держаться на воде, то под водой совершенно не ориентировалась. С закрытыми глазами Соня сделала пару неловких движений, отнесших ее прямо на одну из моржих. После чего девушка стала задыхаться и пошла ко дну. Судорожно вцепившись в первое попавшееся тело, а была такая мысль, что это тело спортсмена, Соня потащила его вниз. Моржиха заверещала, отбрыкивая девушку, но та успела зацепиться за что‑то. С этим что‑то Соню и вытащили.

– Ничего вы не умеете, – заявил склонившийся над ней брюнет, – придется поехать со мной на Корсику!

– Поедем, – сразу согласилась очухавшаяся Соня, махнув рукой, в которой была крепко сжата патлатая моржихина шапочка.

– Мама милая, – пригляделась она, – я сняла с нее скальп!

– Это парик, – усмехнулся брюнет и показал на воду.

Там с большими потугами доставали наголо обритую толстую даму, которая ругалась как последний мужик.

Соня при нежной поддержке заботливого брюнета попыталась встать, но лучше бы она и этого не делала. Со стороны двери на девушку налетел ураган, вновь сбивший ее с ног. Больно ударившись попой о кафельную плитку, Соня ойкнула.

– Стерва, – кричал разноцветный ураган, – отбить хочешь?!

– Уже отбила, – Соня потерла ушибленное место, с тоской глядя на ярко разукрашенную косметикой вбежавшую девицу.

Было совершенно очевидно, что сейчас начнется какая‑то потасовка. Ничего хорошего всклокоченные короткие волосы и дерзко поднятый нос Соне не сулили. Девица явно собиралась не в бассейн. Такую боевую раскраску на своем лице, подумала наша героиня, наверняка делают аборигены острова Тити‑кака, когда хотят воевать. И точно, размалеванный «индеец» замахнулся своей битком набитой всяким хламом сумочкой и засветил такой удар, что у Сони посыпались искры из глаз.

Но, как ни странно, ударилась она не о сумочку, а о голову брюнета, который резко отклонился от удара в сторону Сони. А сумочка метко припечатала медной пряжкой лоб толстой моржихи, притрусившей к Соне на выяснение отношений. Дама, испуская последний вздох, стала медленно оседать, плохо понимая, что случилось.

– Убили! – закричали остальные моржихи и кинулись к лежащей на полу бритоголовой пловчихе.

– Спокойно, – изрек брюнет, – я сейчас сделаю ей искусственное дыхание!

И его красный лоб метнулся в сторону пострадавшей моржихи. Соня почувствовала себя совершенно беззащитной, но яркая девица мгновенно переоценила ситуацию и рванула вслед за брюнетом. Ее сумочка‑убийца взметнулась ввысь. После того как она приземлилась, брюнета не стало видно. Он лежал рядом с моржихой и нервно бил рукой, словно ластой.

– Воды! – попросил брюнет и закрыл глаза.

– Сейчас, – мигом отозвалась Соня и кинулась в бассейн черпать все еще сжатой в руке резиновой шапочкой воду.

Девица, которую уже успели обезоружить и взять в плотное кольцо оцепления, немного присмирела. Соня вылила на брюнета воду, тот очнулся, фыркнул, благодарно посмотрев на свою спасительницу. Его томный взгляд с поволокой снова поманил обещаниями необыкновенной любви. Проницательная девица вмиг оценила обстановку.

– Стерва! – не выдержала она и, прорвав оцепление, метнулась к Соне.

Зря она это сделала. По пути, а выбрала ревнивица самый кратчайший, ей попался живот толстой пловчихи, на который она шагнула без зазрения совести. Дама очнулась, заорала благим матом и с силой лягнула девицу ногой. Та, растопырив руки в стороны, пытаясь удержать равновесие, спикировала в сторону бассейна и скрылась под водой. Соня испугалась, что подобная участь может ждать и ее, и отошла на безопасное, как ей показалось, расстояние.

– Она не умеет плавать, – привстав, простонал брюнет, тоскливо глядя в сторону пузырей.

– Ничего, – ядовито заметила со своего безопасного места Соня, – я тоже не умею нырять.

На месте утопления расползлась разноцветная лужа от смытого безжалостной водой макияжа. «Здорово, – про себя отметила Соня, – мой французский крем держится гораздо лучше». Моржихи‑дальнобойщицы без лишних слов нырнули одна за другой в поисках девицы. Вытащила ее миловидная тренерша. Но лучше б она этого не делала. Учуявшая воздух утопленница сразу же очнулась и с криком «Ах, и ты, стерва!» врезала тренерше кулаком в нос. Та бросила ее спасать, и от скандальной девицы снова пошли пузыри по воде. Соне стало ясно, что поводов для ревности у девицы было вполне достаточно. И пока та барахталась в воде, она подошла к лежащей толстой моржихе, извинилась, отдала резиновую шапочку с париком и приготовилась выслушать в свой адрес нелицеприятные слова. Но дама, заинтригованная происходящим, лишь молча кивнула, водрузила шапочку на голову и продолжила лежа наблюдать за картиной спасения утопающей.

А девицу тем временем все‑таки вытащили на «берег». Видимо, это удалось той моржихе, которая не была ею замечена в компрометирующей связи с брюнетом. А в том, что этот хвастун – парень размалеванной, а теперь совершенно бледной, девицы, Соня уже нисколько не сомневалась.

На суше ревнивица мигом очухалась и, нисколько не смущаясь тем обстоятельством, что на ней не было сухой нитки, вонзила острый игольчатый взгляд в брюнета. Тот резво вскочил на ноги и побежал к выходу.

Глядя на них, Соня вспомнила старый фильм о молодом парне и ведьме, которая возникала перед ним везде, куда бы тот ни бежал. Он к двери – она туда же. Он к окну, она уже там и грозит ему костлявым пальчиком. Так же поступала и девица, перерезая брюнету все пути к отступлению.

– Может, вызвать речной патруль? – предложила Соня, когда брюнет в очередной раз оказался зажат в угол. – Или какую‑нибудь водную инспекцию?

– Ага, – сразу согласилась с ней миловидная тренерша, но внесла свое предложение: – Еще лучше – бригаду из дурдома.

– Дамы, – заволновались моржихи, сгрудившиеся в стайку на «берегу», – она же его убьет!

– Одним прохвостом будет меньше, – заявила тренерша.

Сделала она это настолько авторитетно, что дамы замолкли.

Но на выручку брюнету пришли его два, по всей видимости, друга, которым надоело наблюдать сцену ревности. Они решили вмешаться. Зря. Девица взбесилась еще больше. Она схватила аккуратно уложенную на лавочке, как подготовленный боекомплект, сумку и, кругами размахивая ею над головой, стремительно понеслась на парней.

– Дура! – закричали те и попрыгали в воду.

– Сидите там и не высовывайтесь, – посоветовала им девица и побежала к брюнету.

Мокрый «вертолет» в лохмотьях приближался неумолимо, присутствующие замерли в ожидании убийственного финала. Но неожиданно девица изменила маршрут, села на лавочку, подоткнула под себя сумку и разрыдалась. Все растерялись.

– А‑а‑а‑а! – рыдала девица.

– Не я‑а‑а‑а, – стонал у ее ног брюнет.

Девица, не останавливаясь ни на секунду, вытащила из кармана мокрых джинсов носовой платок, отжала из него воду и вытерла им глаза. Снова отжала воду и поднесла платок к носу. Присутствующие не знали, как им поступить: сделать вид, что ничего не произошло, или попытаться на правах непосредственных участников каким‑то образом уладить возникший конфликт. Однако чью сторону брать в случае чего – было совершенно непонятно. Все почему‑то жалели брюнета. Но Соня на него злилась, злорадствовала и миловидная тренерша, к которой он наверняка тоже пробовал подъехать со своей Тити‑какой.

Парни, напротив, долго соображать не стали и, не внемля совету девицы, все же высунулись из воды и направились к выходу. Глядя на них, засобирались и остальные. Вот еще один, нет, два упущенных шанса. Возможно, если бы вместо брюнета к ней подкатил тот коренастый блондин, что‑нибудь и получилось бы. Или бы прибежала его костлявая невеста и накостыляла Соне? Нужно было выбирать третьего. На первый взгляд он казался смирным и так ловко прыгнул в бассейн, когда девица замахнулась на него сумкой. Наверняка совсем ручной и послушный. Сразу бы согласился идти в загс расписываться с Соней. А теперь он идет от нее совсем в другую сторону.

– Дамы, дамы! – прервала Сонины грустные размышления тренерша. – Ничего экстраординарного не произошло. Продолжаем тренировку.

Ее слова остались без внимания.

– Занятие все равно придется оплатить! – кричала она вслед толстым моржихам, быстро покидающим бассейн.

– А вы, – тренерша обратилась к Соне, так как та единственная задержалась, глядя на несчастную парочку, – оплатили разовое занятие или купили абонемент на весь месяц?

– Разовое! – закричала Соня, не сомневаясь, что если она еще раз придет в этот бассейн, к ней привяжется какой‑нибудь брюнет, а следом примчится выяснять отношения размалеванная девица…

– Зачем же так переживать? – успокоила ее тренерша, указывая кивком головы на девицу с брюнетом. – Мало ли на свете дураков.

– Такое впечатление, – поделилась с ней выводами Соня, – что все они встречаются именно на моем пути.

– Шагайте смело, все ваше еще впереди.

И Соня зашагала в сторону офиса.

Там сразу заметили большую шишку на ее лбу. – Не стоит биться в закрытую дверь, – нравоучительно сказала Одуванчикова, встретив Соню в вестибюле.

Она заговорщицки взяла ее под руку и отвела к лифту.

– Милочка, я слышала о вашей проблеме.

– Какой? – не поняла Соня. Неужели все уже знают о потасовке в бассейне?

– Об отсутствии у вас, дорогая, жениха, необходимого для длительной зарубежной командировки.

Усачев растрезвонил. Вот гад!

– Мужайтесь, милочка. Крепитесь.

– Да я как‑то держусь, – пролепетала Соня, не догадываясь, к чему та клонит свою речь.

– Я вижу, как вам нелегко, – Одуванчикова указала на Сонин лоб, украшенный красной шишкой.

Она подтолкнула девушку к подошедшему лифту и демонстративно закрыла мощным телом вход остальным. Когда лифт начал подниматься вверх, Одуванчикова наконец‑то высказалась не таясь. Они с мужем решили предложить Соне себя.

– В каком плане? – удивилась та.

– В замужнем. Сначала мы разводимся, потом вы сходитесь. И дело в дамках. Мы остаемся жить на прежнем месте, вы уезжаете в Германию замужней дамой.

– Понятно, – кивнула Соня, – вы предлагаете мне своего мужа.

– Определенно, – обрадовалась Одуванчикова, – за тридцать пять процентов.

Вот жмоты, готовы ободрать ее как липку, поняла Соня и разозлилась.

– А если он передумает и решит поехать со мной? Там еще требуются консультанты. К тому же я гораздо моложе вас и стройнее.

– Риск есть, – согласилась Одуванчикова, – но нас связывают дети.

– Я тоже могу родить ребеночка, – доканывала ее Соня, грустно представляя себя в роли жены.

Но Одуванчикову было трудно смутить. Она решила, что виной неадекватного Сониного поведения стал ушиб, который та наверняка получила, производя действия по отлову женихов, и потому теперь плохо соображала. Другая на ее месте сразу бы ухватилась за такой приличный вариант. Одуванчикова попросила Соню хорошенько подумать и дать ответ в ближайшее время, потому как развестись – это не в брак вступить. Развод – дело масштабное, требующее необходимой подготовки и времени.

– Лариса, – усевшись за свой стол, Соня позвонила подруге, – ничего не вышло. С бассейном – труба.

– Ты решаешь задачу? – озадаченно спросила Лариса. – Сколько из чего выливается, что ли?

– Уже ничего из этого не выльется. Я тебе говорю: с бассейном ничего не получилось.

– А как же купальничек? На него можно было поймать парочку ныряльщиков. Там такая гладкая ткань, такие округлые формы!

Лариса рассуждала так, словно чудом найденный ею купальник плавал в бассейне сам по себе и так же самостоятельно должен был ловить мужиков.

– С купальником все в порядке.

– А с тобой?

– Так, – отмахнулась Соня, – мелкие побои.

– Ты дралась? – Лариса недоумевала.

– Меня чуть не убили, – поделилась сокровенным Соня.

– Ясно, приревновали. В таком купальнике ты произвела фурор.

– Нет, я тихо купалась. Воевала другая девица. Но ты права, она действительно приревновала.

– Вот видишь, все‑таки купальник сделал свое дело. Ты на него поймала мужичка.

Напоследок Соня поделилась с Ларисой новостью, что пойманным оказался муж ее сотрудницы, желающей подзаработать на его аренде. Подруга восхитилась, поразилась и одновременно огорчилась из‑за того, что у нее на работе нет никого, кто бы пожелал поделиться своим мужем. А Соне так повезло! Но фамилию лучше не менять. Одуванчикова – слишком легковесная и ветреная фамилия.