Бертран де борн (умер в 1210 Г. , годы деятельности — 1181-1194)

 

Рыцарь, владевший совместно с братом укрепленным замком Альтафорт (в наст, время небольшой городок Отефор в Дордони). Данте хвалит его как талантливого поэта, певца войны («О народном красноречии», II, II, 9), говорит о его щедрости («Пир», IV, XI, XIV), подвергает его тягчайшему наказанию за грехи среди «злосоветчиков» в восьмом круге ада: окситанский поэт предстает, держа свою отсеченную голову в руке, «как фонарь» («Божественная Комедия», Ад. XXVIII, 118—122). За что такая впечатляющая кара? По старопровансальской легенде, владелец Отефора играл решающую роль в политических событиях своего времени и был чуть ли не единоличным виновником кровавой междоусобицы, разыгравшейся во французских владениях английской королевской семьи Плантагенетов. Реальные события, однако, складывались иначе. Сын Генриха II Плантагенета Ричард (в дальнейшем Ричард I Львиное Сердце) был наделен еще при жизни отца большими владениями во Франции, а его старший брат — Генрих (так называемый «Молодой король») номинально носил титул наследника престола, но считал себя обделенным реальной властью и материальными благами по сравнению с братом и поэтому поднял против него оружие. Король Генрих II вступился за Ричарда. Таким образом, к соответствии с феодальными правами, брат выступил против брата, а сыновья, с оружием в руках, боролись против отца. Бертран де Борн был в числе тех южнофранцузскнх рыцарей, которые приняли сторону «Молодого короля». Как талантливый поэт, он очень ярко отразил идеологию мелкого рыцарства, всегда готового взяться за оружие и вынужденного, в силу экономических условий, жить войной, но он отнюдь не был единственным носителем этой идеологии. Его творчество как раз и интересно потому, что в наиболее талантливой форме выражает взгляды и чувства той части феодального класса, к которой он принадлежал. После весьма бурной жизни Бертран де Борн ушел в монастырь, где и умер в 1210 г.

«Мила мне радость вешних дней...» — Известнейший сирвентес поэта. Александр Блок дал яркий стихотворный пересказ I, II и IV строф этой поэмы в качестве песни первого менестреля в своей драме «Роза и Крест» (д. IV, сц. III). Вот эти строфы:

 

Люблю я дыханье прекрасной весны

И яркость цветов и дерев;

Я слушать люблю средь лесной тишины

Пернатых согласный напев

В сплетенье зеленых ветвей:

Люблю я палаток белеющий ряд,

Там копья и шлемы на солнце горят,

Разносится ржанье коней,

Сердца крестоносцев под тяжестью лат

Без устали бьются и боем горят.

 

Люблю я гонцов неизбежной войны,

О. как веселится мой взор!

Стада с пастухами бегут, смятены.

И трубный разносится хор

Сквозь топот тяжелых коней!

На замок свой дружный напор устремят,

И рушатся башни, и стены трещат,

И вот — на просторе полей —

Могил одиноких задумчивый ряд,

Цветы полевые над ними горят.

 

Люблю, как вассалы, отваги полны,

Сойдутся друг с другом в упор!

Их шлемы разбиты, мечи их красны,

И мчится на вольный простор

Табун одичалых коней!

Героем умрет, кто героем зачат!

О, как веселится мой дух и мой взгляд!

Пусть в звене щитов и мечей

Все славною кровью цветы обагрят,

Никто пред врагом не отступит назад!

 

Среди подготовительных работ А. Блока к драме сохранился полный перевод текста этого стихотворения в прозаической форме. Песнь Бертрана де Борна упоминается — или частично цитируется в русском переводе — в большом количестве учебных пособий и работ по французскому средневековью. Наиболее известен неоднократно публиковавшийся перевод А. Сухотина. Отметим, что в публикуемом нами переводе Валентины Дынник исправлена смысловая ошибка, встречающаяся не только в русских, но и во французских, немецких и других переводах. У А. Сухотина, например, конец стихотворения звучит так: «Бароны! жить войною // Завидней, чем своих домов // Закладом, сел и городов». Этого в оригинале нет.

«Наш век исполнен горя и тоски...» — Поэма представляет собой плач на смерть Молодого Короля (Генриха II Плантагенета), скончавшегося от болезни в г. Мартеле (департамент Лот), в самый разгар борьбы против объединенных сил брата и отца. Восхваление умершего входит в число «общих мест» плача как жанра. Следует заметить, что «Молодой король» пользовался очень большой популярностью в Окситании и стал героем многочисленных легендарных рассказов, донесенных до нас авторами ранних итальянских новелл (конец XIII- начало XIV в. и позднее).

«Люблю, чтоб под старость отдавали...» — Понятие «молодость» является одним из ключевых понятий идеологии трубадуров. Куртуазная идеология, по-видимому, сложилась под влиянием настроений самой многочисленной и самой необеспеченной части феодального сословия, которую составляли младшие сыновья крупных феодалов, мелкие рыцари, наемные воины, поэты, чье положение приближалось к положению служилого рыцарства. Это была одновременно и возрастная п социальная прослойка, и потому понятия «молодость», «молодой» получили широкий идейный смысл и совпали с понятиями «благородство», «благородный», а их антиподы—«старость» и «старый» слились с моральными понятиями «подлый», «подлость». Поэтому сирвентес, прославляющий молодость, и превратился под пером поэта в яркое морально-назидательное произведение, бичующее «пороки века». Ричард — король Ричард Львиное Сердце.

«Я сирвентес сложить готов...» — Ожье и Берар. — Имеются в виду Ожье Датчанин и Берар де Мондидье, хорошо известные персонажи французского эпоса. Жизор — город в нормандской части старинной провинции Вексен; входил во владения англичан и часто служил предметом спора во время их борьбы с французскими королями. В настоящее время в департаменте Эр. Папиолъ — жонглер поэта. Король Филипп —Филипп II Август, король Франция с 1180 г. (умер в 1223 г.).

«Донна! Право, без вины...» — Донна, по утверждению «биографа»,— Маз де Монтаньяк из знатного рода Тюреннов. Самбелида — сеньяль неизвестной дамы. Элиза — Элиза де Монфор — дама из рода Тюреннов. Изольдиным кудрям...— Знаменитая героиня романа «Тристан и Изольда» обладала прекрасными «золотыми» волосами. Агнеса — виконтесса де Рокакорт (Рошешуар). Аудиарда — вероятно, Аудиарда де Маламор. Лучше Всех — сеньяль Гюискарды де Бельджок. Файдида, Донна Зеркальце — сеньяли неизвестных дам. Кансона о «составной донне», в которой поэт расточает комплименты целому ряду знатных красавиц, возвеличивая вместе с тем свою собственную «возлюбленную», пользовалась очень большим успехом и вызывала подражания.