Глава XX. Сила Древних, окончание

 

Белиар являет тьму, что бесконечна и ничтожна,

Аданос тьму рассеет в миг, как сердца долг ему велит,

Корону Братьев Иннос держит век,

Алеет пламя яркое как солнце, с ним обращайся очень осторожно,

Раз во много лет попасть ты можешь, в тот мир, где явь ты превозможешь,

Едва последний солнца луч угаснет, мелькнет под небом, древних заклинанье,

Шипит вспотевших камень пот, теперь ты снова в мире снов...

Последнее слово из загадочного стихотворения долго аукалось Коннору, пока он летел в кромешной тьме. Ему показалось, что он действительно попал в мир снов — мир, который не существует и существует одновременно. Однако стоило лишь приложить самое ничтожное усилие, чтобы попытаться понять всю глубину природы этой доселе невиданной магии, как сразу же хотелось провалиться сквозь землю от огромного масштаба мыслей, которые тут же начинали приходить в голову. И так было, и есть, и возможно будет — когда человек задумывается над такими вещами как смерть, бесконечность, жизнь, которые не подчиняются ни светским законам, ни науке, человек краем разума осознает лишь микроскопическую частицу той правды, которую понять не может практически никто. Такова действительная реальность, что повелевает странным и загадочным человеческим разумом и сердцем. Человек способен на многое — любить, карать, миловать, почитать и еще на многое другое, но он не способен в сущности понять такие вещи как смерть и жизнь. Словно темная перегородка установлена где-то в глубинах человеческого разума, которая не позволяет нам вникнуть в суть бесконечных вещей, и с одной стороны — это хорошо, что человек со своим издревле необузданным нравом еще не колонизирует «тот свет», но с другой стороны — это плохо, ведь возможен такой исход, что узнай человек таинства природы и мироздания он стал бы духовно богаче и обуздал бы свое существо в жертву чему-то более совершенному и более великому, чем он сам. Так или иначе — это еще неизвестно, но пока человек не узнает о великом таинстве двух вечных вещей, он никогда не перестанет искать способ выяснить это самое таинство, и быть может по воле кудесницы-судьбы великая тайна когда-нибудь станет доступна для понимания человеческому уму.

Свет. Яркий свет. Слишком яркий. Коннор испуганно открыл глаза и с изумлением обнаружил, что лежит на мягкой влажной траве. Он повернул голову и увидел высокие горы и холмы, обросшие зелеными кустарниками и плющом. Воздух был жаркий, душный и в то же время влажный и приятный (действительно странно). Легкий тропический ветерок ласкал усталое лицо Коннора. Он повернул голову в другую сторону и обнаружил каменистую дорожку, которая вела куда-то в глубину гор. Он аккуратно поднялся с земли и осмотрелся: Торуса и Гальфока не было видно, а местность, судя по всему, была пуста. Лишь в пышных кустарничках стрекотали и жужжали разные насекомые, которые едва завидев живого человека, сразу же бросались к нему — пить сочную алую кровь, излюбленную пищу кровососущих насекомых. Извилистой дорожкой Коннор добрался до большого каменного сооружения — древнего храма, который был чем-то похож на храм в Бакареше. Навстречу ему вышли люди. Много людей. Они были не похожи ни на нордмарцев, ни на миртанчан, ни на южан. Это были высокие загорелые мужчины и женщины невероятной красоты, одетые в роскошные белые тоги и с аккуратнейшим образом заплетенными золотистыми волосами. И среди них был словно черный король на белом поле — невысокий старец в вычурной темной мантии с белыми, как снег, седыми волосами и короткой бородкой, а также глазами... «Глаза!» — испуганно подумал Коннор, глядя на эти слепые молочно-белые глаза седого старца и припоминая ослепшие глаза старого герцога Ансельма.

— Не волнуйся, Коннор, — вдруг сказал старец своим ясным и умным голосом. — Я — маг Ксардас.

Из-за его спины показались Торус и Гальфок. Торус грустно улыбался, чего Коннор раньше никогда не наблюдал, а Гальфок неуклюже топтался на месте с тем же самым выражением.

— Я сожалею о смерти ваших друзей, — сказал старец. — Однако их заслуги не будут забыты никогда! Ведь благодаря им и вам, — он с гордостью посмотрел поочередно на Коннора, Торуса и Гальфока, — удалось попасть в этот забытый мир, на котором еще не оставила свой след разрушительная деятельность войн и не отпечаталась смерть. Люди здесь духовные и порядочные — они и есть высшая раса, пока сохраняют все свои традиции и держат себя в приличии и гармонии.

— И попали вы сюда не случайно, Торус уже все рассказал, — послышался мужественный и сильный голос, от которого захотелось «взять в руки топор потяжелее и пойти драться насмерть со всеми злейшими врагами человечества». Коннор обернулся: перед ним стоял высокий сильный бородатый человек (также одетый отлично от местных жителей — в кольчугу и железные наплечники), на лице которого нельзя было разглядеть ни радости, ни печали, ни безразличия, но зато ярко вырисовывалось впечатление, что этот человек — настоящая живая легенда. И этот взор — пронзительный и смелый взгляд человека, который действительно и без преувеличения — велик, как физически, так и духовно.

— Мы долго ждали этого момента, — проговорил Ксардас. — Очень долго. И, наконец, дождались — Зло явило себя во всей «красе»!

— Я не совсем понимаю, — проговорил Коннор, пытаясь выйти из ступора.

Ксардас по-старчески приятно улыбнулся:

— Я ожидал этого, сейчас я расскажу историю. Историю, которая все это время была во мне, и которую я еще никому не рассказывал, но пришло время и я вправе это сделать, — он помолчал, а затем начал. — Множество лет назад, в древней библиотеке, я нашел старое писание о порождениях тьмы и создании этого мира. Я заинтересовался этим всерьез, но произошло непредвиденное и меня сослали на остров Хоринис. Однако, это оказалось подарком судьбы, в монастыре Хориниса, я узнал об истории Ордена Огня и о том, о чем всегда молчали маги. Храмы Темного Бога, запрещенные ритуалы, загадочные зелья, и наконец — магия, которой можно управлять как угодно — древняя сила. Король Робар I — потомок Ярла Нордмарских кланов стал королем Миртаны благодаря Силе, данной ему Инносом. Он уничтожил и разграбил все народы, жившие на великой равнине и в близости к ней, а затем Иннос даровал ему корону и могущество. Я выяснил о загадочном древнем пророчестве, которое завещало этому миру загадочного Спасителя. Маги Огня узнали о моей находке и объявили этого Спасителя — Избранником Инноса, в целях укрепления политики Робара. — Ксардас недовольно хмыкнул. — Я же в отличии от них понял, что это действительная полная противоположность первому королю Миртаны, который также был упомянут в древнем пророчестве в качестве Зверя, который уничтожит этот мир, но прежде втянет его в пучину вражды. Этот Зверь существовал в этом мире с самого его создания и никогда не покидал его...

— Разрушитель? Зверь? — спросил загадочный человек, который был этим самым Спасителем. — Слишком много я слышу того, о чем я хотел узнать еще давно...

— Да, в данном случае Зло имеет множество обликов, я уже не раз говорил об этом, — степенно сказал Ксардас. — Я предложил Робару — сыну первого короля, возвести Барьер, потому что хотел испытать эту загадочную форму магии, которую я исследовал. Барьер разросся до таких размеров, потому что нам помешал Зверь, который в тот момент являл кого-то того, о ком мы и не подозревали. Спящий был всего лишь призванным демоном из потустороннего мира, о котором существует пророчеств в сказаниях орков, драконы Хориниса были древними существами, которых хитростью и магией пробудил Зверь.

— Если даже и так, то почему я ни разу не встретил этого Зверя? — спросил мускулистый человек, который упорно не называл свое имя.

— Встретил, и много раз, — степенно ответил Ксардас. — Кор Галом, Ворон, Дракон-нежить, Ищущие, и множество опасностей на твоем нелегком пути.

— А что же ты тогда сделал в тот раз — в подземельях Ирдората?! — настойчиво спросил неизвестный Спаситель. — Я не решался говорить об этом, но как ты сам сказал — время пришло.

— Да... Я поглотил его в себя и не смог обуздать... Когда ты прибыл на материк, ты увидел последствия его разрушительного влияния, но я сумел его изгнать и оказался перед нелегким выбором, и поэтому решил предоставить его тебе.

— То есть...

— Да, все что мы делали ранее и наш уход в этот заповедный мир — было лишь затянувшейся прелюдией к настоящему действию, — сказал Ксардас, поворачиваясь в сторону храма. — Я дал Зверю время и, наконец, он явил себя в полной силе. Теперь мы точно знаем, что он притворяется нынешним герцогом. Он неуязвим в этом мире, но уязвим в своем мире — в Царстве Белиара.

— И вошел человек в Царство Белиара, и убил Зверя... — насмешливо проговорил Спаситель.

— Нет, не убил, а изгнал, — сказал Ксардас. — Нельзя убить то, чего не существует.

— Как это понять?

— Не спрашивай, это очень сложно объяснить... и долго, лучше делай, что я тебе скажу, — серьезно проговорил Ксардас. — Мы ждали достаточно — пришло время вернуть мир в эти земли.

— В таком случае, я готов, — нерешительно проговорил Спаситель и повернулся к храму вслед за Ксардасом. — Вы с нами? — спросил он у Торуса, Коннора и Гальфока, которые ошарашено глядели то на Ксардаса, то на его спутника.

— Д-да, — с усилием выдавил Торус, неуверенно оглядываясь на Коннора.

— Моя согласен, — прорычал Гальфок, ударяя себя в грудь.

Коннор молча кивнул и последовал за Ксардасом на вершину впечатляющего храма. Погода была приятная — жара отступила, и теплый ветерок нежно обдувал спину и теребил волосы. Высокие своды храма почтительно взирали на проходивших мимо людей, а внизу слегка колыхались кучки людей в белоснежных тогах, которые лучезарно улыбались и махали уходящим гостям. На вершине храма высилось огромное колесо, которое ярко мерцало синим свечением. Коннор обернулся и ему открылся захватывающий вид на высочайшие на земле горы, какие он еще в жизни не видел. Их зеленые макушки беззаботно раскинулись в вышине и загадочно выглядывали из-за плотного тумана, который окружал их. Где-то там виднелись крошечные белые точки и очертания массивных сооружений, точками были местные, которые пришли провожать их. Коннор и его спутники невольно ахнули при виде этого завораживающего зрелища, и стало вдруг так неприятно и жалко уходить из этого прекрасного мира. Ксардас, понимая, о чем думают сейчас стоящие подле него люди, с нотками задора и скрытой печалью сказал:

— Прекрасный народ эти «зодчие», искусные и приятные люди, жаль лишь, что их путешествие в наш мир закончилось столь трагично, хотя может оно и к лучшему, — он загадочно улыбнулся. — Я надеюсь, эти земли никогда не посетит Зло, и оно всегда будет согревать наши сердца в трудные минуты жизни.

— А как называется эта земля? — вдруг спросил Торус.

Ксардас перевел на него свои ослепшие глаза, и Торусу стало не по себе:

— Я никогда не скажу, отчего мои глаза стали такими, какими вы их видите, но знайте же, что меня здесь прозвали «Стариком с ясными глазами», — проговорил Ксардас. — Также я никогда не скажу вам, как зовут эти земли их обитатели, но знайте, что в Срединных землях и известном нам мире их зовут «Неизведанными землями», — он таинственно улыбнулся. — Нас ждет судьба.

Один лишь шаг и земля вновь утонула в пучине тьмы, но эта тьма уже не пугала и не была такой странной и смертельной. Нет, теперь вовсе было не так. Коннору казалось, что он побывал во сне — в ярком цветном сне, полном разукрашенных картинок и красивых фигурок. Синее бескрайнее небо и легкий ветерок, как он там оказался и почему Торус с Гальфоком его опередили, он никогда не узнает. Земля завертелась переда глазами, но стоило вспомнить эти прекрасные вершины, эти величественные сооружения, эти высокие пальмы и этих красивых и загадочных людей, как на душе становилось тепло и спокойно.